Освальд, сын Бури

Вампир по имени Освальд был одним из так называемых «утомлённых» вампиров – тех, которые от избытка своего жертвовали миру частью своей длинной, однообразной жизни. Во многом этот вампир напоминал своего создателя – такой же образованный, такой же надломленный – в общем, он нёс в себе всё то, что составляло славу вампирского сообщества долгое время после того, как был принят эдикт об ограничении прав вампиров на создание себе подобных. Вампирское сообщество современности напоминало замкнутую колбу, где философский камень варился в собственном соку: оно не допускало никаких изъянов, и благодаря воспитанию в условиях, создаваемых вождями нескольких ведущих кланов, это сообщество являло собой то, что можно было назвать цветом человеческой расы – если бы вампиры сами захотели называть себя так. Но, к счастью ли для смертных, которые служили пищей для Детей Тьмы, или к несчастью для них же, мир вампиров оставался скрытым, и многое из того, что они знали, они не распространяли дальше своих изысканных мрачных обителей. Освальд был посвящён в вампиры совсем недавно, и только спустя какое-то время после своего обращения стал осознавать, в какой водоворот его затянуло. Несмотря на то, что он был прилежным учеником, и усердно восполнял недостаток своей образованности, он часто приходил к тому выводу, что вся учёность братьев по существу оказалась лишь изощрённым способом развлекаться в тех скучных условиях бесконечного существования, которые в иные минуты приносили бы только скуку, невыносимую, тяжкую скуку, из-за которой многие вампиры прошлых столетий добровольно лишали себя вечной жизни, меняя бесконечное однообразие ночей на вечные объятия смерти. Когда Освальд возвращался из Сен-Жерменского предместья, в котором он разговаривал со своим создателем – учёнейшим господином де Гринье, он размышлял над тем вечным вопросом, который заключался в рассмотрении места, которое вампир занимал в этой подлунной жизни. Вампира никак нельзя было назвать «политическим животным», и хотя интриги не были чужды и сообществу кровососов, но, ввиду того, что в этом обществе вот уже много веков сохранялась клановая иерархия с её навечно писанными законами, в область суеты обыкновенных людей вампиры не только не вмешивались, но считали политику делом не самым благородным: так в учении Платона ремесло стояло намного ниже подлинных государей мира – философов и законодателей. Освальд, как и другие «утомлённые» - так называли тех, кто утруждал себя глупым, с точки зрения многих вампиров, занятием - рассмотрением вековечных истин, которыми испокон веков руководствовались вампирские кланы, - был на хорошем счету у руководителей Парижского общества исследований происхождения вампиров, но среди прочих своих собратьев он не находил понимания. Поэтому, ограничившись одним товарищем по изысканиям, ум которого был хотя и груб, но гибок, Освальд целыми днями и ночами занимал себя тем, что изучал старинные книги, энциклопедии мифов и средневековые рукописи, в которых нет-нет да и попадались отчёты, истории и просто пустые байки о тех, кто стал слугами Тьмы. Освальд радовался как ребёнок, когда читал эти более или менее связные тесты, написанные рукой усердного монаха-экзорциста, фанатичным священником или собирателем французского фольклора. Ему казалось, что, прозрей он, наконец, причину и суть того, что стало залогом современного состояния стабильности вампирского сообщества, он, наконец, сумеет распознать природные и общественные закономерности становления его бытия, сумеет распознать механизмы, которые движут этим обществом, сумеет понять, кто такие вампиры и откуда они пришли. Несмотря на то, что в коллекции книг господина де Гринье было несколько достаточно старых и увесистых экземпляров теоретических разработок в этой области (вампиры, как и обычные люди, тоже задаются вопросами, на которые порой невозможно найти подходящего ответа), Освальд, изучив их, пришёл к выводу, что размышления аббата Вийона, жившего во времена Салемских процессов, недостаточно убедительно отвечают на главный вопрос: каков смысл жизни вампиров, где искать источник их силы и процветания на настоящий момент, и – самое главное – чем закончится эта грандиозная эпопея «вампириады», как назвал Освальд таинственное, незримое руководство вампирами многими и многими событиями мировой исторической арены, которые меняли ход истории и оставляли после себя неразрешимые умом человеческим загадки.