Незасчитанная попытка

«Я ненавижу этот город». Холодный порыв ветра ударил в спину и рванул мои припорошенные пепельным снегом волосы. На мгновение они скрыли от меня заснеженную пустынную улицу, но я быстро совладала с ними: перебросила их через плечо и пригладила. «Лучше бы я горела в Аду». Покосившиеся, обветшалые дома вылупились на меня своими чёрными безжизненными дырками-окнами. «Ненавижу». Около перевёрнутого мусорного бака лежал раскрытый журнал. Его мятые выцветшие страницы слабо трепыхались на ветру, и мне показалось, что в этом есть сходство с раненым зверем, чья предсмертная агония уже почти сошла на нет, приблизив последний миг, подпустив смерть непозволительно близко. Я ошарашенно замерла, прислушиваясь не то к собственным мыслям, не то к окружающему миру, который, стоило мне остановиться, словно канул в небытие. Ничего. Тишина. Даже дуновения ветра не было слышно. А страницы продолжали трепыхаться. И желая лишь одного: поскорее отойти от журнала, вызвавшего неприятные ассоциации, - я вновь двинулась вперёд, тяжело ступая по серому снегу. И в этом Мире зазвучали мои шаги, шелест моего платья, моё усталое дыхание. Я шла через эту пустоту, то и дело ловя себя на мысли, что сомневаюсь в её реальности. Но она была настоящей. «К чёрту». Я свернула к больнице и, не торопясь, зашла в неё. В холле никого кроме меня и развороченной мебели не оказалось. Кавардак, пыль, мусор, следы крови, однако снова ни единой души. Только я и чужой Мир. Холодный воздух прорезал оглушительный и тревожный вой сирены. «Наконец-то». Хоть я этого и долго ждала, сердце в груди содрогнулось в предчувствии начинающейся чертовщины, к которой невозможно привыкнуть. Вздохнула и остановилась. Над крышей больницы, громко хлопая крыльями, в панике пронеслась стая голубей. Сирена повторилась. Недалеко равномерно забил колокол, отзываясь на заунывный вой сирены, которая уже зашла на четвёртый, а может и пятый круг повтора, когда Мир ухнул в непроглядную мглу. Абсолютная темнота. Помедлив, я подняла руку с зажатым в ней фонарём, который всё это время таскала с собой, и повернула переключатель – комнату осветил холодный яркий свет, принуждающий мрак прятаться по углам, а меня жмуриться. Секунда, другая, и вот от пола оторвался лоскуток и взмыл в воздух, растворяясь в нём. От пола, мебели, потолка, дверей – от всего отрывались неровные кусочки, которые следовали примеру друг друга: словно поддуваемые призрачным ветром, медленно поднимались они над землёй, тлея в воздухе и исчезая. Мир не спеша снимал с себя плащ, являя свою истинную, далеко не приветливую и милую личину. Он представал во всей своей адской красе. Перевоплощение произошло стремительно. Впрочем, как и всегда. То, что минуту назад меня окружало такое серенькое, невзрачное, стало насыщенного жёлто-бежевого и кроваво-красного цвета. Я медленно вдохнула носом и заперхала, потому что в глотку ударила могильная вонь и гарь. В этот раз ещё и чувствовалась странная примесь аммиака. Жуткое зловоние. От этих сильных запахов у меня закружилась голова и участилось биение сердца. Я покачнулась, но устояла и даже заставила себя продолжить путь, углубляясь в больницу. Мёртвый мир ожил. Этого не было видно, но это явственно чувствовала каждая клеточка моего тела, дрожащая в ужасе. Только силой воли - или всё-таки полным отчаянием и смирением со своим положением? - я подавляла трепет души, которая пыталась вывернуться из моего тела и покинуть этот зловещий район. На секунду меня отвлекло неприятное тянущее чувство в животе. Я легонько стукнула по нему, и он отозвался негромким урчанием. - Заткнись. Коридор резко брал вправо. Мрачный сырой. Я поморщилась, когда увидела в свете от одной из, словно нарочно барахлящих, ламп расхристанное тело одного из жителей, теперь уже бывших жителей, этого проклятого города. Он лежал с пустым брюхом полным запёкшейся крови и тоскливо смотрел на меня чёрными глазницами. Смотрел и молчал. Я прошла мимо него, ощущая не страх, а отвращение из-за того, что он слабак, неудачник, раз всё-таки попался, и ненависть, потому что он уже отмучился. «Мусор». Надо мной кто-то тихо прошелестел. Я подняла фонарь над головой и посмотрела вверх. У вентиляционной шахты мелькнули серые глаза-блюдца, в которых отразился ледяной свет. Исчезли. Ещё некоторое время постояв в ожидании, мало ли, вдруг оно решит вернуться и прикончить меня, я всё-таки продолжила свои поиски. Но сегодня Смерть старательно избегала встречи со мной. Даже забавно, что, когда её ищешь, она убегает, а, когда не ждёшь Костлявую, она нежданно-негаданно является. Когда я поравнялась с лифтом, мой напряжённый слух уловил шум, который доносился снизу. Я приблизилась к шахте лифта и прислушалась. На фоне неприятных электрических потрескиваний и тихого капания отчётливо различались чьи-то рычания-клокотания и шаги. «Значит, мне туда». И, обойдя лифт, на противоположной от него стене я разглядела просторный тёмный провал и лестницу, уводящую вниз. Аккуратно по ней ступая, придерживаясь за стенку, я поймала себя на мысли, что мне не страшно. Какое-то странное безразличие выбило все остальные чувства. Ну, разве что ненависть ещё горела в груди тёмным пламенем. Ступени уткнулись в небольшую захламлённую медицинским мусором площадку, но на этом путь не закончился, так как в одной из стен была арка и снова лестница. И она, к моему удивлению, оказалась слабо залита светом лампы. Не мешкая, я преодолела последний рубеж и спустилась в подвал, встретивший меня тёплым сладковатым воздухом. Тут даже, можно сказать, было душно. Я не успела сделать и пары шагов, как увидела этих омерзительных тварей. Они, одетые в намоченные кровью халаты, кучковались около чего-то, что, скорее всего, когда-то было живым, пока что не замечая меня. «Нашла». Они отвлеклись от своего занятия лишь в тот момент, когда услышали тихий стук – это фонарь коснулся пола. Как по команде, монстры обернулись в мою сторону, уставившись на меня — живой объект беспокойства - обезображенными мордами. У многих с подбородков капала кровь, а в складках халатов застряли кусочки плоти. Они тупо стояли и смотрели на меня, а потом, выпрямившись, обернулись всем корпусом. Я успела оглядеть их «работу», лежащую на полу в алой луже и сверкающую светлыми рёбрами без единого намёка на мясо. И тут адские создания двинулись в мою сторону, приготавливая скальпели и попискивая от восторга. Движения их были обрывчатыми, ломанными, но быстрыми, всего пара секунд и вот уже у меня перед носом одно из чудовищ этого мира, которое в своё время было женщиной. Она, поворачивая голову вправо-влево, будто присматриваясь ко мне, приблизила свою морду к моему лицу. Приблизила так, что я смогла рассмотреть каждую капельку крови, что была размером с точку, смогла почувствовать запах. Запах крови. Свежий запах крови. Из живота рванул сильный импульс - желание, заволакивающее поволокой глаза. В голове вспыхнули лишь два слова «кровь» и «мясо» и образы, связанные с ними. Вена на шее налилась и болезненно запульсировала. Моё тело содрогнулось, и я отступила назад, начиная задыхаться. Призрачная удавка сильнее сдавила шею. Я повалилась на землю, кряхтя и хватаясь за горло, в бесплодной попытке сорвать с себя невидимый жгут, упорно стягивающий глотку. «Ублюдок». Внезапно ноющий живот пронзила боль, словно меня полоснули ножом. Она оказалась столь невыносимой, что я не сдержалась и закричала не своим голосом, не закричала, а по-звериному прорычала. Меня сотрясало изнутри, и это приносило чудовищные страдания. Застонав, я повалилась на бок и, скрючившись, забилась в судорогах на шершавом полу влажном от крови. А они стояли и смотрели на меня, не предпринимая никаких действий. Мой взгляд скользнул по одному из лезвий, зажатом в опущенной руке. Вот она смерть, совсем близко. Вот она свобода, которая опять оказывается недосягаемой. - Убей меня! – пронзительно закричала я на существо. Однако оно лишь вздрогнуло, качнулось и сделало шаг назад. - Сволочи… как же я вас ненавижу, - захлёбываясь от бессилия и мучаясь от боли, рвущей меня на части, зашептала я, ударяя по бетонному полу рукой. Потом чуть громче: – Я хочу умереть... быстро умереть... Твари напугано дёрнулись, но с места не сдвинулись. Стало обидно. Особенно за себя, так как снова не выходило получить желаемое. Мой голос сорвался на хриплый крик: - Убейте меня! Сколько можно... хватит!.. Убей... Тишина в ответ. «Вам же не сложно. Пожалуйста». Неожиданно они вздрогнули и уставились куда-то наверх. В их поведении появилось какое-то благоговение, создания столпились и, дёргая друг друга за рукава, стали издавать низкие клокочуще-стонущие звуки. Я для них как будто исчезла; нет больше в комнате девушки, воющей от боли в луже чужой крови. Испарилась. И от этого стало только обиднее. Но за собственными стенаниями и мольбами, я не сразу расслышала то, что привлекло их внимание, не сразу услышала скрежет тяжёлой железки, волочимой по полу. Он пришёл. Его поступь была уже слышна на лестнице. Сглотнув, я перевернулась на спину и наклонила голову так, чтобы видеть его, когда он спустится сюда и сразу же натолкнётся на меня. Так всё и произошло. Пирамидоголовый застыл на последней ступени, разглядывая моё дрожащее худющее тело, обтянутое чёрными кофтой и юбкой до колен. Я тряслась и с болезненно-блаженной улыбкой сошедшей с ума, смотрела на него, беспомощно хватая воздух ртом, пытаясь высказать ему всё, что думаю. Высказать хотелось так много, что я, не придумав с чего начать, ограничилась лишь вымученным проклятием и отвернулась. Снова резкая волна боли, вынуждающая оглушительно кричать. Мой пронзительный вопль отразился от стен и ударил по слуху, усиливая муки. Тело выгнуло вперёд так, что на мгновение показалось, что я сломаюсь пополам. Ан нет, много хотела, пережила. Во рту появился привкус крови, моей крови, и сразу же вместе с этим судороги сошли на нет. Кровь заполнила рот. Я лежала на полу и смотрела на свои сухие прозрачные руки, чувствуя, как из меня вновь тянут жизнь. Желание бороться пропало одновременно с тем, как меня стали покидать силы. - Ненавижу, - выдавила из себя я, ощущая на щеке быстро бегущую тёплую дорожку. Он подошёл к моему безвольному телу, оценил общее состояние и понял, что сама я не в силах идти. Пирамидоголовый нагнулся и, обхватив левой рукой оба запястья, одним движением придал мне вертикальное положение. Однако я не удержалась и, громко охнув, повалилась на колени, а потом на локти. В глазах было темно, а ноги и руки мелко-мелко дрожали. «Холодно». Монстр смекнул, что со мной сейчас происходит и что моему телу требуется, а главное понял, что ждать лучше не стоит, а стоит поторапливаться, поэтому нагнувшись, подхватил меня одной рукой под грудь и поднял. Я была подобно тряпичной кукле: бесформенная, хрупкая, отданная воле своего хозяина. Жнец удивительно быстро преодолел расстояние от подвала до палаты с холодильниками, хотя тащил за собой меня и свой тесак. Кинув меня на покрытую камешками и пылью кровать, он легко взломал замок на ближайшем холодильнике и достал из него несколько упаковок с человеческой кровью. Я догадалась, что сейчас придётся делать. Да, я могла отказаться, но тогда бы всё вышло как в первый раз, когда мне, выворачивая руки, силой заливали кровь в глотку. Дурной опыт повторять не хотелось. - Лучше бы, конечно, свежей плоти, она полностью утолит Его голод, - холодно ответила Алесса, внезапно появившаяся в дверях. Я встрепенулась и сжалась. Мне эта маленькая неопрятная девочка казалась куда страшнее Палача. Эти её глаза вынимающие душу, странные речи, внезапные возникновения, а главное сила, которая была, несомненно, даже больше, чем у Пирамидоголового, хоть я никогда полностью и не видела её в действии. И хотелось верить, что никогда не пришлось бы увидеть. Он бросил рядом со мной упаковки и двинулся к выходу, по-видимому, пошёл выполнять поручение девочки. Мы молчали, глядя в разные стороны, но прислушиваясь к удаляющемуся Жнецу. Когда его шаги стихли, я ощутила на себе колючий взгляд и поёжилась, при этом боясь поднять на неё глаза. - Ты умрёшь при Его родах, не раньше, - прервала тишину Алесса своим предупреждением, - раньше не выйдет, тебя тут никто не тронет без моего на то разрешения, так что... - Почему именно я? – сжимая в руках упаковку крови, задала я в очередной раз ей этот вопрос. Недовольный вздох. - Чистая, - коротко, уже не в первый раз, пояснила девочка, разглядывая мой живот. Алесса подскочила ко мне неожиданно и резко задрала кофту. Вздрогнув, я постаралась не смотреть на отвратительное зрелище, но всё же не сдержалась, скользнула взглядом по месту, временно ставшему пристанищем, инкубатором для нового монстра. С последнего осмотра кожа потемнела сильнее, приобретя почти чёрный оттенок, кое-где появилась пара новых надрывов, но кровь, вытекшая из них, уже свернулась. - Но вообще-то, - она внезапно продолжила, - потому что ты предсказуемая и слабохарактерная. Это даже как-то неинтересно... Я была неприятно удивлена этим заявлением. - Зря удивляешься, всё идёт именно так, как я и предполагала. Ты полностью недовольна своим положением, ты хочешь, чтобы что-то изменилось, поэтому бесцельно, как упрямая ослица, ходишь по Сайлент Хиллу и просишь себя убить, - дитя зло улыбнулось, - но этого никто не рискует сделать. Я правильно подобрала Ему, - кивок по направлению вздувшегося живота, - отца. Тут никто не решится на тебя напасть, как бы ты того не хотела. Молчание. - Через месяц, ну, от силы два, тебя с нами уже не будет. Развернулась и исчезла в темноте. «Значит поэтому ты выбрала меня. Выбрала, потому что, по сути, я сижу сложа руки. Прекрасно ведь понимаю, что меня никто не убьёт, не зря же не боюсь этих тварей, когда шатаюсь здесь. Безвольная. Да-да, ты права, я слабохарактерное, бесхребетное существо, а потому и предсказуемая. А ещё я не уважаю себя, - я взяла в руки упаковку крови и попыталась её вскрыть, но пальцы не слушались меня. Как-то отстранённо наблюдая за безрезультатной работой своих пальцев, вдруг вспомнила, что жутко устала. Я откинулась назад, хлопнувшись об кровать, подняла облачко пыли, которая тут же ударила в нос. Поморщилась. – Да, я ни капельки не уважаю себя. Если бы была во мне хоть толика гордости, я бы давно...» И тут меня осенило: я наконец-то поняла, почему именно я была выбрана на роль матки, способной выносить исчадие ада в своей утробе без угрозы его развития. Ведь будь на моём месте любая другая, она бы уже после сношения с тем монстром наложила на себя руки, а уж после известия о собственной беременности и подавно, а я... а я на это оказалась не способна. Вот и весь ответ. «Жаль, что раньше он не пришёл». Живот толкнулся, я отозвалась на это несильным ударом: не хотелось лишний раз себе делать больно. Повернулась на бок и уставилась в окно пустым взглядом. Внутри пустота. Равнодушие. Обречённость. Смирение... Окно. «Предсказуемая, говоришь?» - поднимаясь, подумала я.

***

Алесса ухмыльнулась и разочарованно мотнула головой, делая манипуляции руками. В доме напротив беременная девушка забралась на карниз окна последнего этажа и приготовилась. За спиной девочки раздались тяжёлые шаги и скрежет, а потом гулкое дыхание, ударявшееся о внутренние стенки пирамиды. - Ты только взгляни на это. Хм, «мисс предсказуемость» подтверждает свои характеристики. Эх... Девушка сорвалась. Лёгкое мановение руки. И тьма мягко обволокла неудачливую самоубийцу. - Я же говорила... Здесь я распоряжаюсь вашими жизнями, - растворяясь в тени стены, выдохнула Алесса.