Последний штрих

− Вам не о чем говорить с месье Терпимовым, − натянутым голосом отчитывала Марусю Арно. — И я не стану скрывать, что, будь моя воля, вы бы не остались учиться в этом заведении после своего возмутительного проступка. Я не в силах изменить решение оставить вас здесь, но, по крайней мере, я могу помешать вам досаждать учителю во внеурочное время. − Отчего же, − раздался смущённый голос, и Терпимов, волею случая — или же вовсе не просто так — проходивший мимо, улыбнулся Арно смущённо, но решительно. — Я готов выслушать Запольскую, если она хочет мне что-то сказать. — И, взяв здоровой рукой Марусю за локоть, он повёл её дальше по коридору под неодобрительный взгляд классной дамы. — Здесь нас никто не услышит, − добавил он, завернув за угол и, улыбнувшись заговорческой мальчишеской улыбкой, ещё не успевшей окончательно превратиться в хитрую и гадкую усмешку, с которой он обличал провинившихся учениц. Глядя на эту улыбку, Маруся хотела улыбнуться тоже, ободрённая поддержкой, но не сумела: её губы задрожали, и Краснушка поспешила выпалить: − Месье Терпимов, месье Терпимов… Я знаю, что вы меня простили, но всё-таки не могу… не сказать вам ещё раз… как я виновата. Я сама себя не узнаю, оглядываясь назад, словно это вовсе не я была, а какая-то мерзкая, гадкая девчонка, которую я знать не желаю!.. − Мы с вами друг друга стоим, − признался тот, стремительно краснея, и знакомый румянец окончательно превратил его в настоящего Терпимова — того самого, который впервые зашёл в класс, споткнувшись на пороге, и поздоровался с будущими ученицами дрожащим от волнения голосом. — Жестокость, озлобленность − это всё из-за страха… Вы, должно быть, боялись открыто против меня выступить, ну, а я боялся показаться излишне мягким, смешным, неопытным, вот и превратился… непонятно в кого, − он виновато пожал плечами и покраснел ещё сильнее. − Совсем как вы, изменился так, что и вспоминать стыдно. − А знаете, мне нравились ваши уроки, − расхрабрившись, заявила Краснушка. — Просто я сама себе в этом не хотела признаваться… раньше. − Тогда не пропускайте завтрашний, − ободряюще улыбнулся Терпимов. — Я расскажу о литературных примерах того, как один неправильный поступок не делает человека злодеем. Нам обоим неплохо будет это как следует обдумать. Спокойной ночи, мадемуазель Запольская.