POV Нанами
- Всхлип. Еще всхлип. Может ты наконец перестанешь рыдать, глупая? Ты сильная, ты должна быть сильной. Ты можешь быть сильной... Но ты не хочешь. Надо, тебе надо стать сильной! Ты должна отбросить эту глупую привязанность в сторону, человек, хоть и бог, не может быть с ёкаем. Томоэ говорил так! Ты не можешь повернуть время вспять, не заходить в этот глупый портал, не провожать его до города... Все бы было хорошо. Томоэ ответил бы тебе взаимностью, но если ты не любишь его сейчас, любила ли ты его тогда? Вот, не можешь ответить, не можешь! Хватит рыдать! Брось его, уйди через Врата, брось его! Он тебе не нуже... - Заткнись! Рот открывать будешь у стоматолога! Захлопни пасть, иначе твой зубной состав тронется! - я рвала и метала. Я решила применить в сторону Иманан все остроумные фразочки которые я знаю. Получилось сумбурно, но она и вправду умолкла. Я потихоньку начинаю сходить с ума. После четырехдневного просиживания зада в зале коронации появилась она. Она родилась из пустоты, ее породило мое сознание. Образ ей подобрала моя оскверненная ледяными слезами туч фантазия. Я попала в Зазеркалье. Здесь царила атмосфера ужаса вперемешку со страхом. Её голос звучал равномерно, но в то же время в нем звучала дикая усмешка, надменность со стороны твоего второго "Я". Я просила её уйти, но она показала мне... нет, не какую-нибудь цепь, связывающую нас, и не какие-нибудь нити под названием узы. Она показала мне язык. - Ты охренела? Ведь ты всего лишь отражение! - орала я в зеркальную гладкую поверхность. Из моих глаз лились горькие слезы... кто вообще придумал такое выражение? Слезы всегда, неизменно, соленые, и я это прямо сейчас докажу! Отвлекшись от проблем, лизнула свою щеку. Язык обожгло горькой, как стебелёк одуванчика, жидкостью. Я сплюнула. Неужели? Неужели, это правда? Отражение усмехнулось. - Конечно. Не зря ведь так говорят. Не плачь, иначе ты сама станешь отражением. - в уголках ее губ появилась ядовитая ухмылка. Её губы растянулись до ушей, и она открыла рот, обнажая кривые желтые клыки. Ее губы окрасились в красный, кожа стала мертвенно-бледной, а радужка со зрачком стали маленькими и потом радужка вовсе исчезла, уступая место зрачку. Он расползся по всему глазному яблоку, что выглядело жутко. На её милое лиловое платье брызнула бордовая густая кровь, подол стал порванным. В ушах у чудовища оказались иголки и булавки, по её вискам потекла кровь. Иманан потянула к Нанами руки и выпала из зеркала. Нанами отпрыгнула от нее. Треснувшись об тумбочку лбом, Иманан пришла в себя. Но вот только как она попала из Зазеркалья сюда? - Все просто, глупышка. Чем больше ты плачешь и страдаешь, тем более я становлюсь материальной. Продолжишь плакать - станешь отражением в зеркале. Не будет душевных переживаний - я исчезну. Навсегда. Ты даже не увидишь собственного отражения в зеркале. Ты увидишь только инородные предметы, своего тела, а точнее души, ты не увидишь. Я призвана защищать тебя, познакомься со мной - я воплощение твоих переживаний, твоей души... - У меня такое чувство, будто бы я забыла что-то важное... - Весь момент испортила, дура! - Прости... Меня совесть терзает, я точно что-то забыла... - вместо ответа Иманан хмыкнула, подлетела ко мне, что-то прошептала, из чего я услышала только "воспоминания", или что то похожее. Потом я помню резкую мимолетную, но сильную боль - будто обухом топора по башке шандарахнули. И затем вспышка и я увидела хохочущего Акуру. - А ты какого числа родилась? - Двадцатого февраля. - О, ты рыба, да? - Угу. - Дай угадаю... Ты не любишь грибы? - Нет, но как ты... - Маги-и-ия! - он "пошелестел" пальцами возле моего лица. - А какого родился ты? - Третьего, и тоже февраля. - Акура улыбнулся с закрытыми глазами и убрал правую руку на затылок. - Так ты водо... Я резко открыла глаза. Так... Я попыталась вспомнить мое видение. Ага, Акура, шиитаке... Третье февраля! - Черт, у Акуры-оу третьего февраля день рождения! Сегодня ведь второе! А у меня ни подарка, совсем ни-че-го! Черт, что же делать? Блин, во... - Харош сопли на кулак наматывать! - Иманан заткнула мне рот неизвестно откуда взявшимся суши с огурцом. - Пора действовать! Сейчас мы снова полазим у тебя в мозгах и что-нибудь, да найдем! А ну-ка закрой глазки... - и опять боль. Вспышка. - Онигири с тунцом? Это вкусно, но мне больше нравится удон. А если лепешки замочить в терияки, ммм... - мечтательно протянул демон. - Всегда мечтал получить на день рождения не пилочку для рогов, а удон. Было бы замур-р-рчательно! - А я мечтаю о манге. Ну та, "Будь ты про... - и опять темнота.***
- Ну, узнала что-нибудь? Эй, пельмешка, прием-прием, тебя вызывает котлетка! - А, что?.. - я с трудом разлепила глаза и осмотрелась. Узнав Тронный Зал я немного успокоилась и подняла взгляд на "вызывавшего". - Узнала что-нибудь, говорю? - с ноткой раздраженности в голосе переспросила Иманан. - Вроде да... Акура очень любит удон с терияки. Ему в детстве готовила удон его няня, но когда его отец умер, она сперла половину королевской казны и сбежала на другой конец Преисподней. Такие вот пирожки с котятами. - горестно вздохнула я. - Как я буду смотреть ему в глаза после недельного отсутствия? - Харе ныть, флегматичка хренова, действовать нужно. Ты готовить умеешь? - Конечно, она еще спрашивает! Я все детство сама се.. - Заткнись. Значит, сейчас я я наложу на тебя заклинание, и ты быстренько сбегаешь за продуктами, окей? - Угу. - Клок тумана, Глаз дракона, И узор хамелеона, Я сплетаю, я свиваю, Путаю и отражаю, Где сейчас прольётся свет, Там тебя в помине нет! Я взглянула на свои руки. Мать моя женщина, где они!? Ну, я тебе это припомню! Я взглянула на Иманан. Она стояла спиной ко мне и что-то говорила, увлеченно жестикулируя руками. - Эй, я здесь, прием-прием, пельмень вызывает котлету! - прыснув, сказала я. - А, ты здесь, прости. Ну ты знаешь, что нужно? Не забудь ничего, иначе ничего не выйдет. Давай, кру-у-угом, шагом марш!Конец РОV Нанами
3 февраля
- Спасибо. Да-да, большое спасибо. Алло, да, это я. Спасибо. Спасибо. Да, спасибо. Угу, до свидания, семпай. Пока, удачи. Спасибо. Ух ты, это же пилочка для рогов! И для ногтей! Спасибо за универсальный подарок... - тараторил Акура-оу.2 часа спустя.
Акура-оу обреченно разглядывал возвышающуюся гору пилочек посреди гостиной. При помощи левитации он поднял надаренный хлам и выбросил его в кладовую, где этих пилочек было очень и очень много. Ну конечно, если тебе их начали дарить с твоего сотого дня рождения, а тебе сейчас уже 1785 лет! Но тут ему пришла в голову мысль все это продать, ведь никто из гостей не знал место пребывания подаренного ими барахла. Он беззлобно потер рученьки, но потом вспомнил, что не получил подарка от одного человека - от Нанами. Его поглотила глупая, горькая обида.***
- Я слышу шаги... Нанами, прячемся, это твой именинник идет! - полушепотом кинула Иманан на ходу. Нанами вскочила, и прикрыв простыней все святотатство, что творилось на некогда пыльном старом столе, кинулась прятаться вместе с блондинкой. Тут дверь с громким, противным скрипом медленно начала открываться. В дверной проем просунулась голова очень симпатичной черноволосой девушки. Заметив за троном движение, она подмигнула Нанами, которая спряталась за этим самым предметом мебели, и сказав, что не выдаст своих сестер, исчезла. Девушки переглянулись, недоумевая, почему она назвала их сестрами. Даже всезнающая Иманан не могла предположить. Но вскоре они забыли об этом инциденте, и когда все шаги стихли, громко расхохотавшись, все же продолжили колдовать над продуктами. - Так, остались только лепешечки... Готово! - восхищенно вскрикнула Нанами. Он с чувством достоинства оглядела аппетитную лапшу, которой получилось очень много. Перед ней стояло три большие тарелки с ароматным японским блюдом, на дне которых лежали спресованные водоросли... А темно-коричневый бульон из темного соевого соуса и невероятно вкусные рыбные лепешки с сыром и рисом... Ммм... У Нанами громко заурчало в животе. Смутившись, она схватилась за живот. Иманан расхохоталась. когда желудок брюнетки перестал "ворчать", они поставили блюда на красивый старинный, начищенный девушками до блеска, поднос. Бутылка сакэ - и все готово. Немного поколдовав над Нанами, блондинка немного подтолкнула её к двери. Нанами в красивой одежде гордо прошествовала в коридор.***
Акура-оу ходил по комнате из угла в угол, сложив руки за спиной в замочек. Потом он поднял лицо к потолку, приставив руку к подбородку. Заслышав шаги, он метнулся сначала к креслу, а потом сел на диван и застыл с умным видом. Кто-то легонько постучал по косяку двери, и послышался неуверенный дрожащий голосок Нанами. - Мож-жно в-войти? - у Акуры защемило в сердце от этого виноватого тона, коим это прозвучало. Он резко вскочил, и потеряв равновесие, схватился за бархатный подлокотник. Взглянув в сторону двери он обомлел - перед ним стояла любовь всей его жизни, на голове которой красовалась заколка с драконом, которого, кстати, он любил более остальных животных Преисподней. Девушка была облачена в длинную красную юкату с тем же самым драконом. Он стоял, закрывая и открывая рот, не смея выразить свое восхищение. Очнулся от наваждения он тогда, когда Нанами робко протянула ему поднос с двумя тарелками.. удона! - Акура, это тебе... С днем рождения... Я помню, как ты хотел, что бы тебе подарили удон... Вот, держи. - отводя взгляд в сторону, смущенно пролепетала брюнетка. Екай взял поднос, и, присев, положил его на деревянный низкий столик перед диваном, и не сводя влюбленного взгляда с Нанами, выпрямился, и за один шаг приблизился к девушке, и крепко прижал её к себе, сумев сказать на выдохе лишь "Спасибо тебе..."POV Нанами
- Садись, покушай со мной, чего стоишь. - пригласил меня к столу Акура-оу с набитым ртом. Я робко присела на край дивана, ожидаю ругань со стороны демона. Но тот лишь увлеченно уплетал содержимое тарелки, втягивая каждую лапшинку с удовольствием, смакуя. Я невольно залюбовалась. Он поглядывал на меня, не отрываясь от еды. А потом сглотнул, повернулся, и спросил: - Ну чего тебе? - я покачала головой. Он поглядел на свою тарелку, потом на ту, которая вроде должна была принадлежать мне. Уловив его жадный взгляд, пододвинула ему её. Он с радостью накинулся на меня, и кинув на меня полный удовольствия взгляд, облизнулся. Поставил пустую тарелку на стол и блаженно прикрыв глаза, благополучно задремал. Покачнувшись, упал мне на колени. Пододвинувшись к середине дивана, пропустила через пальцы красную прядь. Как же давно я мечтала это сделать... Они такие мягкие, такие теплые у корней... Каким шампунем он пользуется? Никакой перхоти, никаких секущихся кончиков, кожа головы мягкая и чистая. На лице не одного прыщика, кожа очень гладкая. Он идеален. Никаких мешков или синяков под глазами. Красавец, ничего не скажешь.***
- Нанами... Эй, Нанами... - послышался сквозь сон хриплый знакомый голос. Я приоткрыла левый глаз, затем правый. Открыла их полностью, и почувствовала какое-то шевеление на коленях. На них я увидела Акуру-оу, который еще не открыл глаза, но явно уже проснулся. - Акура, просыпайся. - шутливо потеребила я его за плечо.Он распахнул глаза, полные ужаса и страха. Он вцепился мне в талию и и сложил руки в замочек за моей спиной. Уткнувшись мне в живот носом, он заплакал. Я положила руку ему на макушку. - Ну, ну... Почему ты плачешь?.. - принялась я успокаивать демона. Он поднял на меня свои красные от слез глаза, но тут они в мгновение ока стали обычными, но влажными. Демон резко сел, я закрыла глаза, и через секунду почувствовала на своих губах сухие полноватые, теплые губы екая. Он мял мои в собственническом, но нежном и робком поцелуе. Поняв, что я не сопротивляюсь, он углубил поцелуй. Его язык исследовал мой рот, прошелся по ряду ровных зубов, облизал мои десны, и начал поддразнивать меня, дотрагиваясь только до кончика моего языка. Я обиженно прикусила ему язык, и почувствовала сквозь поцелуй такую радостную усмешку. Наши языки сплетались в чувственном танце, я неумело отвечала. Он прервал его. Я потянулась за продолжением, но почувствовала его нос на моей шее. Он всхлипнул. - Нанами, я люблю тебя. Очень. - такие долгожданные слова. - Я тоже тебя очень сильно люблю, Акура. - соленый ком застрял в горле, и к уголку глаза подступила влага. Я уткнулась носом в плечо Акуры, такое теплое и родное, и разрыдалась, на этот раз от счастья. У нас все получится.