Пионы

Питер не подчиняется общепризнанным правилам. У него есть собственные, вроде: "спасай свою шкуру, а не шкуру близких", "действуй только себе во благо" и так далее. Он живёт по этим правилам, всегда жил. Собственная безопасность прежде всего. Так было и, наверное, всегда было бы. Если бы одна рыжая особа не разрушила все его устоявшиеся правила одним взмахом длинных ресниц. Питер не разрешал себе влюбляться, вообще-то. Он считал, что влюбленность - та слабость, из-за которой умирают глупцы. Питер Хейл не был глупцом, по крайней мере не считал себя таковым, пока не осознал, что слишком внимательно следит за каждым поворотом головы Лидии Мартин, за каждым её шагом, за каждым её движением. И это немного выбивало из колеи. На самом деле, это чертовски выбивало из колеи, сжигало все устои Питера, все его правила и понятия, которые он внушал себе, кажется, всю жизнь. Всего за одну секунду - банши бросила взгляд изумрудных глаз - и Питер уже готов пасть к её ногам побежденным волком, подставляя холку и жалобно скуля. Это не в стиле Питера, это не по его правилам. Только он понимает это слишком поздно. От Лидии пахнет пионами. Она приходит в лофт на собрание стаи, стуча по полу высокими каблуками и поправляя на ходу прическу, и все помещение пропитывается этим особенным цветочным запахом, только её запахом. Это не какие-то конкретные духи с ароматом пионов, не гель для душа. Это сама Лидия, её сущность источает, наверное, самый лучший аромат в мире, и Питер прикрывает глаза, вдыхая его. Чувствуя, как волк внутри кладет морду на лапы и расслабляется. Понимает, что это сумасшествие и определённо не по его правилам, потому что нельзя, чтобы чувство безопасности и спокойствия обрушивалось такой огромной волной. Из-за чертовых пионов. Питер делает едва заметный вдох, когда Лидия садится рядом. "Не по твоим правилам, Питер, так нельзя, Божечтотыделаешь, остановись", - твердит самому себе, прижимая хрупкое тело банши к стене. Ведет носом от ее уха, вдоль шеи и выступающих ключиц, жадно глотая цветочный аромат. Лидия изумленно выпучивает глаза и вцепляется ногтями в его плечи. Просит остановиться. Бормочет что-то ещё, когда Хейл чуть прикусывает её шею, и пытается вырваться. Питер притягивает ее к себе, вглядываясь в зелёную радужку, взглядом пытаясь дать понять: я не собираюсь причинять тебе вред, Лидия, мне просто нужна ты, я не могу без тебя. Чистой воды эгоизм. Хоть что-то по его правилам. Видимо, Лидия все-таки улавливает в его глазах что-то и на секунду перестаёт вырываться из сильных рук. Питер пользуется мгновением: отчаянно целует её, где-то на задворках сознания понимая, что это первый и последний их поцелуй. Мартин вырывается и смотрит на Питера ненавидящим взглядом. Заносит ладонь и с силой ударяет оборотня по лицу - тот глушит инстинкт, твердящий поймать запястье и отвести удар. Он хочет почувствовать его, как бы странно это не звучало. Чистой воды мазохизм. Хоть что-то по его правилам. Питер впервые понимает, что такое ревность, когда Лидия притаскивает на собрание одного из близнецов, убеждая всех, что он на их стороне. Питер ухмыляется, пытаясь убить взглядом парня, обнимающего Мартин за талию. Та же старательно не смотрит в сторону Хейла, игнорирует. Презирает. Питер отпускает циничные комментарии на очередной глупый план Скотта, парирует в ответ на подколы Стайлза и сверлит взглядом книгу на коленях, пытаясь унять разбушевавшегося волка внутри. Машинально вдыхает запах пионов. Лидия кладет голову на плечо Эйдана, а он зарывается рукой в копну рыжих волос. Питер хочет послать к черту всё и разорвать этому парню, что так по-собственнически прижимает банши к себе, горло клыками. Ревность - не в правилах Питера Хейла. Только его, кажется, это уже не очень волнует. Питер понимает, что ему чертовски не хватает родного аромата, буквально до удушения, когда проходит ровно неделя с того момента, как Лидия уехала учиться в Нью-Йорк. Поступила в один из лучших университетов знаменитого города, кстати. Питер и не сомневался. Понял, что пронзительные глаза, рыжие волосы и пионы въелись в кровь, и что от этого он не сможет избавиться. Питер задыхался от того, что Лидии Мартин не было рядом. Проснувшись посреди ночи от, чёрт возьми, нехватки пионового аромата в воздухе, Хейл подумал, что у него произошло помутнение рассудка. Ведь так нельзя: помешаться на девушке. Питеру-то уж точно нельзя. Не по его правилам. На следующий день в ответ на приподнятые брови Дерека, Питер говорит: "Так правильно". И ставит только что купленные ярко-красные пионы в вазу. Дерек неопределенно хмыкает и выходит из лофта. Питер наклоняется к цветам и вдыхает запах полной грудью. Так нужно. Так правильно.