Гунганы наносят ответный удар

Глава 6 Передача денег тускенам перешла тихо, мирно и ночью. Чтобы наверняка. После этого, мы отправились спать, оставив нашего посла и вождя племени обсуждать еще какую-то тему. А на утро посол рассказал, как прошло обсуждение, да про еще одни подробности добавил. Выходило, что эти пятьдесят миллионов — только первый транш. Будет еще три-четыре поездки с деньгами в это племя. Просто было решено разделить всю сумму и перевозить по частям, как раз на случай нападения. Короче говоря, хитрят боссы, хитрят. Но, оставим это. Это не мое дело. Мое дело проще — командовать толпой раздолбаев, выполняя приказы и получая денег. Ну и опыта командования набираться, конечно. Это же моя подготовка и вклад в будущее. И как раз сейчас моему будущему, а так же этим раздолбаям угрожает нешуточная опасность. А именно какой-то козлина, который подставил нас под удар дроидов и племени тускенов. И я очень хочу разобраться по-свойски с этой сволочью, например, привязав его к шушу тросом и покатать по пустыне несколько часов. Но перед тем как казнить, надо вначале найти и допросить его. А вот как это делать… План есть, конечно. И я знаю, как его провернуть. В моем ужасно хитром плане было несколько этапов, которые должны уместиться в одно утро. Первый этап самый простой — и он заключается в том, что я сообщаю бойцам о том, что наша миссия провалилась, и мы возвращаемся обратно в Мос-Эйсли. В это время местные (с ними было обговорено) следят за каждым движением бойцов, сообщая кому надо. Так, если повезет, мы сможем определить кто именно предатель. Второй этап был проще и врать не надо было. Мы просто грузились на машины и отправлялись в пустыню, по легенде деньги все еще с нами, благо тускены отдали нам сумку-сейф. Ну а третий этап тоже не отличается особой сложностью. Мы остановимся посреди пустыни, имитируя поломку двигателя в шуше. И решим разделиться, ибо шуш можно починить и оставшиеся будут его беречь от предприимчивых джав. Наш пикап отправится вперед, взяв несколько бойцов. И, таково мое мнение, среди этих бойцов и должен быть предатель. Все просто и логично. Но именно такие планы и срабатывают, как правило, а не мифические «многоходовки» и прочие распиаренные пропагандистами вещи. Под личиной многоходовки, как правило, скрывается огромная куча мелких планов и решений, возможностей, одна из которых тянет за собой другую, приводя к результату. Который в свою очередь, так или иначе, должен быть выгоден планировавшей стороне. А если и не выгоден, то хотя бы минимален по потерям. Здесь было примерно то же самое. У меня был альтернативный план проверки, заключавшийся в простой химии и моральной ломке, но наезжать на людей, которые тебе будут прикрывать спину? Наезжать на тех, с кем буду воевать? К сожалению, у нас не банда, где нет никакой дисциплины, и не армия, наоборот, с ее дисциплиной и субординацией, чтобы можно было вытворять что-то такое. Но план рассыпался еще на первом этапе — шпион умудрился проколоться при бойцах и его приволокли ко мне под ручки без передних зубов. Мда. Вот и выстраивай после этого планы. — Пристрелите этого козла, — сказал боец, легко раненный копьем при нападении. — А зачем его стрелять? Может, босс захочет его сарлакку бросить, подкормить бедняжку? — спросил я у них, пиная мычащего и, видимо, обмочившегося от страха предателя. Его быстро раздели и связали, успокоив наркотой и зарядом из парализатора, чтобы не орал, не вставал и вообще не доставлял нам проблем, пока мы будем выполнять основную нашу задачу. Таки да, наш посол разродился на откровения — он подрабатывает на досуге оценщиком и будет осматривать найденное тускенами. Когда вопрос с предателем был решен, началась основная движуха — вождь послал трех своих сыновей и дочку (типа заложники и проводники) вместе с нами по координатам, за которые было заплачено. Видимо, они поверили на слово, что оставшаяся сумма будет заплачена. Или координат несколько… Не мое дело, короче. Место, за координаты которого было отдано столько денег, было в отдалении, причем приличном от стоянки. Но мы преодолели его за четыре часа на полной скорости, благо движок шуша кое-как привели в порядок. А без шуша я бы никуда не полетел, что бы там не говорили и сколько не платили. Жизнь дороже. Место оказалось действительно… сложнообнаружимым, что ли. Небольшая расщелина между скал, в которой застрял… Не знаю. Кусок корабля, наверное. Большой, правда. Метров тридцать в длину, не меньше. Видимо, это был когда-то старый транспортник или фрегат, переделанный в транспортник. Ничем иным объяснить то, что он не развалился еще больше, я не могу. Ну, то есть, собранный по модульной системе, он раскололся в местах соединения. Вот нам и досталась носовая часть. Зато мне стало понятно, почему тускены сразу показали нам это место, после передачи денег, не дожидаясь оставшейся суммы. Видимо, таких частей есть еще несколько. Неплохо и хитро. Уважаю. — Вот он, — просто сказал нам сын вождя. — Будьте осторожнее. Здесь может произойти обвал. Но это было ясно и без его подсказок. Поэтому, дабы не толпиться внизу, мы осторожно и постоянно приглядывая за поврежденным двигателем, поднялись на вершину скалы. Она была достаточно удобной и плоской, чтобы поставить там технику. — Ну, что делать будем? — поинтересовался посол. — Нам надо изучить то, что внутри. — Идея у меня есть. Идея у меня действительно была, причем достаточно интересная и, как мне кажется, безопасная. По крайней мере, умереть, пользуясь моим способом залезть в корабль, было гораздо сложнее, чем пытаясь залезть в него по-иному. А план был прост — между двух скал, между которыми и застрял корабль, протягивался стальной трос, к которому мы цеплялись и опускались вниз. С шуша, как самого тяжелого, выдвигалась балка с блоком, за который мы цепляем детали, как к крану и убираем их, потиху разбирая обшивку. Но, план как обычно, был прост лишь в голове да на бумаге. ~*~*~*~*~ — Фуф, я думал, что мы уже никогда не окажемся внутри, — раздался голос одного из бойцов, сейчас что-то проверяющего в техническом туннеле корабля. — Это странно, что мы вообще так быстро проникли в корабль. Все же это бывший военный фрегат, переделанный в транспортник. И броня тут должна быть соответствующая, — поделился своими мыслями назначенный старшим над группой, проникнувшей в корабль. — Быстро? Да мы, если мне не изменяет память, тут уже четыре дня торчим! И я вообще не понимаю, почему мы не залезли с обратной стороны… — Где идет разлом? — закончил за него старший. — Объясняю для тупых: туда сложно подобраться, это во-первых; а во-вторых, там банально не за что цепляться и выпиливать аварийные перегородки, которыми заканчиваются, казалось бы, удобные туннели, мы даже не сможем — нету нужной техники. Мы и кусок обшивки в самом слабом ее месте сняли с трудом, чуть не спалив нафиг реактор грузовика, от которого питались инструменты. — Эти ваши технические сложности, — с видом знатока покивал боец. — Нет бы, все нормально сделать, по-человечески. А тут начинается… — Если бы не этот придурок из второго отделения, то и не страдали бы никакой херней. А сейчас заткнись и делай свою работу. — Ладно-ладно, не психуй. Боец больше не задавал вопросов и продолжил заниматься своими делами — то есть проверять проводку и связь с выжившими, если такие есть, системами корабля. Благо приборы, которыми его снабдила «техническая поддержка» их небольшой организации, позволяла это сделать любому, более-менее адекватному и знакомому с понятием «дружественный» интерфейс, разумному. — Все, — наконец, закончил боец. — Ну, что там? — Да ничего. И с самого начала было ясно, что через столько лет тут ничего работать не будет. Часть проводки сгорела, часть сгнила. Единственное, что вроде как работает, это вентиляция. — Вентиляция? — дернул глазом старший. — Ты про что? — Система жизнеобеспечения полностью умерла, сгнила и еще раз умерла, превратившись просто в трубы, по которым внутрь корабля попадает воздух и песок. — Ты узнал это с помощью прибора? — Нет. — А как, чтоб хатт тебя сожрал? — На тебя из пробитой трубы на броню песок сыплется. — Вот, бл… ~*~*~*~*~ — Там, там, там, та-тадам, та-тадам. Там, там, там, та… — насвистывая имперский марш, я осторожно спускался вниз. Канат неплохо держал меня, несмотря на тяжелый доспех, на который было навешано много разного оборудования. В том числе и замкнутая система жизнеобеспечения. Несмотря на то, что я послал впереди на проверку нескольких бойцов, предусмотрительность в таких делах не раз спасала жизни. Тем более что за столько лет (не знаю точно сколько, но раз уж в жарком и сухом климате Татуина сгнила проводка) в корабле могло чего только не завестись. Ну, или просто пролиться из умершего и развалившегося реактора, растекшись по коридорам. Так же к шлему была приделана камера, через которую за происходящим наблюдал оценщик-ученый-посол или как его там зовут. Мне было стыдно, но до сих пор… Да, я так и не спросил его имени. Эх, определенно, что-то со мной не так. — Так, хорошо… Я все-таки нашел данные по модификации этих кораблей, на Коррелианских верфях… А так же те, которые делали Куат и… Ты же меня не слушаешь? Ладно, хорошо. Просто иди вперед по коридору до первой перегородки и оставь там приборы из синего контейнера, а после возвращайся. — Стоп, мне что, не придется лезть дальше? — недоуменно спросил я. — Нет. Зачем? Мы просто проверим корабль на кое-какое излучение, и если все будет нормально, то начнем нормальные исследования. — Чтоб вас. Уже и в Индиану Джонса не поиграешь, — недовольно пробурчал я. — Нафига я вообще соглашался? Сделав все то, что мне сказал наш ученый, я с чистой совестью и разрушенными детскими мечтами отправился назад. — Кстати, Джа-Джа, а кто такой Индиана Джонс? — Индиана Джонс? О, мой друг, это очень длинная история… ~*~*~*~*~ — То есть, у него была возможность узнать все, что знали Раката, но вместо этого он выбрал женщину? — То есть, у него была возможность забрать себе все богатства, что скопили аборигены, но вместо этого он выбрал женщину? Клиф и ученый спросили меня одновременно, отчего я даже растерялся, пытаясь вникнуть в их вопросы. А то уж очень тон у них был… Непонятный. — Все, что вы вынесли из истории, это то, что у него был выбор между богатствами и знаниями? — убито спросил я. — Ты сам так сказал… — Я сказал, что «знания» и «богатства» означали на языке аборигенов одно и то же. И еще я сказал, что все знания Раката уничтожили женщину-ситха. А из-за богатств они все чуть не погибли. Все задумались. Мне показалось, что стало слышно, как работают шестеренки в их головах. — Бред какой-то. Как из-за знаний можно умереть? — сказал ученый. — Ага, — согласился с ним Клиф. Я внимательно глянул на них, стараясь успокоится. Эти двое просто не поняли смысл фильма, который я хотел до них донести. И я знал, что из-за этого не стоит сильно злиться — несмотря на кажущуюся разумность, они все еще почти что дети, даже если и имеют ученую степень и сотню лично убитых монстров, но… Что-то внутри меня радостно поддакнуло моему раздражению и моей злости. И показало очень страшные картины. Клиф, корчащийся и дергающийся от боли, когда очередная синяя молния пробегает по его вспухающей ожогами темно-зеленой коже. Ученый, так желающий узнать побольше, и пытающийся вырвать свои глаза из глазниц, испытывая неимоверную, переворачивающую все внутри головную боль… Меня выкинуло из неожиданных видений и я увидел взволнованные лица двух человек, которых только что пытал. — Джа, с тобой все хорошо? — Да, все нормально, — соврал я, — Задумался просто. — О чем? — Об опасности темной стороны, — теперь уже честно ответил я. — Какой стороны? Это бар такой? — сразу же спросил Клиф. — Ага, на Корусанте, — хохотнул я. Оставив ученого разбирать с данными, а Клифа чихвостить по чем зря бойцов, я отправился к своему шатру, который таки приволокли мне из племени и прилег на лежанку. Прикрыв глаза, я попытался припомнить ощущения, которые у меня были. И это неожиданно достаточно легко у меня получилось. Перед глазами вновь стали сцены кровавых пыток, убийства, а кое-где всплывало то, чего я не видел даже в самых ужасающих фильмов-хорроров на земле. — Так вот ты какая, темная сторона… — пробормотал я, вынырнув из кровавого потока. С моих глаз во второй раз сошла золотая пелена, и я уставился на крепко сшитую кожу, отгораживающую меня от пустынного зноя. Брррр… — Да, ты прав, — кивнул я своему желудку, — Пожрать бы сейчас чего.