The Warmth of Your Love

– Я не самоубийца! Нико держал папку, которая ранее лежала открытой на маленьком столе рядом с больничной кроватью. Папка была набита различными бумагами, а на обложке курсивом было написано: «Нико ди Анджело». Уилл торопливо выхватил папку из рук Нико. – Эй, предполагается, что тебе нельзя смотреть её! Другой парень скрестил руки. – Это мой медицинский файл, и это ты оставил его открытым. Плюс, мне не нравится то дерьмо, которое ты там пишешь обо мне. – Следите за своим языком, молодой человек! – Солас, ты же знаешь, что технически мне восемьдесят лет, да? Поэтому уважай старших, – Нико вышел вперёд и потянулся, чтобы забрать файл, но Уилл быстро отошёл назад, держа его выше головы и тем самым заставляя сына Аида немного споткнуться. – Стойте там, сэр, вам лучше быть осторожным! – сказал Уилл, поддразнивая. – Вы же не хотите ушибить бедро или потянуть спину! Позвольте проводить вас к кровати, после чего мы сможем подобрать вам подходящую трость. Уилл взял файл в левую руку и обернул правую руку вокруг плеч Нико, игнорируя его протесты, и довёл его за три шага до кровати. Нико ворчал по поводу ужасного чувства юмора Уилла, садясь, но он не мог остановить слабый румянец, расползающийся по его щекам. Сын Аполлона захихикал, снимая стетоскоп со своей шеи. – Мне не нужна трость и я не само… – начал Нико. – Утихомирься, Мальчик-Смерть, – Уилл прервал его, перемещая стетоскоп на грудь Нико, который немедленно вздрогнул из-за внезапного контакта. – Дыши глубже. Нико с неохотой три раза глубоко вздохнул, так как Уилл слушал его сердцебиение. Когда тот был удовлетворён, он опять замотал стетоскоп вокруг своей шеи и написал несколько заметок в медицинском файле Нико, повернув папку таким образом, чтобы Нико не видел, что именно он написал, несмотря на упорство сына Аида разобрать хотя бы несколько слов. – Что ты пишешь? Уилл проигнорировал его. – Твоё состояние значительно улучшилось за эти три дня. Похоже, что тебя можно будет выписать уже сегодня вечером. – Ну, я, конечно, надеюсь, что моё состояние улучшилось после всей той еды, силком запиханной в моё горло, и постоянного постельного режима… – Однако, ты всё ещё выглядишь как палка, всё ещё очень бледный, и тебе всё ещё запрещено пользоваться любыми силами Подземного мира, – последние слова Уилл специального проговорил медленно для дополнительного акцента. – Я серьёзен, Мальчик-Смерть. Я знаю, что ты не веришь в это, но есть много людей, которые не хотели бы увидеть, как ты становишься действительно мёртвым мальчиком. Сын Аполлона добавил несколько примечаний. Нико посмотрел на него с любопытством. – Тогда почему ты написал, что я самоубийца? – Потому что ты и есть самоубийца. Я не пишу лжи здесь. Сын Аида раздражённо ответил: – Это не отвечает на мой вопрос. Что ты имеешь в виду под «самоубийцей»? Уилл закрыл папку. – Нико, если бы я не заставил остаться тебя здесь на три дня, ты бы обратился за помощью для себя? – другой парень остался тихим. – Ты и я знаем, что ответ – нет. Ты не обратился бы. Ты позволил бы тем царапинам оборотня остаться заражёнными и продолжил превращаться в тень. Ты соглашаешься с физической болью, не лечась, а просто стараясь развить у себя высокую терпимость боли, и ты соглашаешься с эмоциональной болью, пытаясь доказать остальным, что они не могут причинить тебе вреда. Ты постоянно настаиваешь, чтобы я помог другим пациентам в больнице, прежде чем я доберусь до тебя, не потому, что ты хочешь спасти остальных, а потому, что ты думаешь, что не заслуживаешь спасения, – Уилл сделал паузу. – Ты не прав насчёт этого, конечно. – Это… – Абсолютная правда. Даже не пытайся отрицать это. Я написал это в твоём файле, так что это правда. Как я уже сказал, я не пишу там лжи. Нико закатил глаза. – С тех пор, как ты стал моим врачом? – С тех пор, как я стал твоим другом. Нико обнаружил, что он неотрывно пялится в пару голубых проникновенных глаз. Он немедленно отвёл глаза, поскольку почувствовал, что его лицо опять покраснело, и запнулся, не зная, что ответить. К счастью, он был спасён сестрой Уилла (со стороны отца, конечно же) Кайлой, вошедшей в комнату с белой миской. – Эй, Уилл! Не хочешь этот виноград? Я взяла слишком много на завтраке, и никто больше не хочет его есть. – Да, я возьму его! – Кайла кивнула и передала миску Уиллу, протянувшему руку. Нико наблюдал, как Кайла вышла из комнаты и направилась к другой кровати с лежащей на нём ужасно обгоревшей девочкой. – Разве у тебя нет других пациентов, чтобы заботиться о них? Уилл сунул виноградинку в рот. – Ну, сегодня всё относительно спокойно, особенно по сравнению с прошедшими днями. Большинство пациентов уже почти вылечились и им просто нужен постельный режим. Если кто-либо ещё придёт с тяжёлыми травмами, я проявлю внимание к нему, но прямо сейчас мои братья справляются и сами, – сын Аполлона сунул ещё одну виноградинку в рот. – А что? Пытаешься избавиться от меня? – Нет, я просто хотел удостовериться, что не краду твоё время. – Не глупи, Мальчик-Смерть, конечно же нет, – Уилл протянул миску. – Тебе нравится виноград? Нико кивнул и взял виноградинку. – Определённо больше, чем гранаты. – Тебе не нравятся гранаты? Я думал, что это фирменная еда Подземного мира, – Уилл поставил миску между ними. – Я думал, ты любишь гранаты. – Больше нет, – спокойно ответил Нико, вспомнив то время, которое он провёл в кувшине, выжив с помощью гранатовых семечек. Уилл надеялся, что сын Аида уже настолько привык к нему, что расскажет о том, что с ним случилось, но молчание Нико ответило само за себя. Он не хотел говорить об этом, и Уилл не собирался давить. Внезапно Нико дёрнулся из-за виноградинки, впечатавшейся в его лоб. – Что, чёрт возьми, это было? Уилл посмотрел на него совершенно невинно. – Я проверял твои рефлексы. Так делают доктора. Нико закатил глаза. – Ты смешон. – Смехотворно солиден? – Уилл пошевелил бровью, глядя на Нико, а тот, чтобы предотвратить уже в третий раз появляющийся румянец, бросил виноградинку в лоб ухмыляющегося блондина. – Нет, просто смешон. – О, действительно? – Уилл взял в руки горсть винограда и стал бросаться ягодами в Нико. Темноволосый парень быстро пополнил свои запасы, и Большая Виноградная Война началась. Было трудно сказать, кто вышел победителем, но вскоре весь виноград, который был в миске, валялся на полу, а два парня, сидя на полу и прислонившись к кровати, смеялись над собой. Уилл был первым, кто прекратил смеяться, так как он увидел, как вечно угрюмое лицо сына Аида осветила улыбка. Нико заметил, что Уилл уставился на него, и тоже прекратил смеяться. – Почему ты так смотришь на меня? – У тебя милая улыбка. Глаза Нико расширились, и он почувствовал, как в животе опять воскресли бабочки-скелеты, а лицо уже привычно покраснело. Он быстро отвернулся от Уилла, но тот всё-таки успел заметить его красные щёки и в результате покраснел сам. – Эм, спасибо, – сказал Нико, когда самообладание вернулось к нему. – Я предполагаю, что мы, вероятно, должны собрать этот виноград. Уилл огляделся вокруг. – Да, а то это похоже на Виноградный Гнев, – он хихикнул над своей хромой шуткой, в то время как Нико уставился на него. – Так или иначе, я не хочу здесь муравьёв. Это антисанитарно. Два мальчика собрали весь виноград и бросили его в мусор. Уилл взял медицинский файл Нико и записал туда ещё что-то. – А что теперь ты пишешь, Солнышко? Ещё что-то о моей самоубийственности? Уилл улыбнулся прозвищу. – Нет. Я комментирую твои рефлексы, – поддразнил он. – А также пишу о том, что ты должен хоть раз в неделю обследоваться здесь. Без вариантов. Сын Аполлона отошёл к двери и обернулся к Нико. – Но ты можешь заходить хоть каждый день, если захочешь. Мне всегда нравится проводить время с другом.