Я вижу

Тяжело когда друзья от тебя уходят, а еще тяжелее, когда ты о них забыть не можешь. Вот и у меня есть такой экземпляр. Не могу ничего с собой поделать. Я на Макса очень зол, но эта злость очень скоро сменяется грустью и обидой. Не знаю, что со мной происходит, но друга забыть не могу. Он был душой компании, но он бросил меня. Ушел. Ничего не сказал. Не попрощался. Жутко бесит. Я хотел бы увидеть его и настучать по белобрысой макушке. Жаль, что мне это не удастся. Мы с Максимом все время влипали в неприятные истории. Вечно несли всякий бред, дружно ржали, и нам с ним хватало. Я всегда над ним подкалывал. Он тоже любил надо мной издеваться. Вот такие у нас с ним взаимоотношения были когда-то. Ушел он от меня давно. Десть лет прошло, но я не могу ему этого простить. Просто не могу. Я пытался. Честно, но не смог. Легкий ветерок свистит в ушах. Жаркое солнце щадить меня не хочет. Я прислушивался к тихому шепоту мотора, внимательно посмотрел на букет белых роз, лежащий на переднем сидение. Как глупо. От чего-то мне захотелось смеяться. Сколько я еще так себя вести буду? Не ребенок, но обижаюсь так по-детски. Мне плевать на мнение окружающих. Честно. Эта гребаная татуировка, паршивое напоминание о нашей дружбе. Мы с ним никак не могли решить какую татушку выбрать, а потом подвернулись цветы, которые оплетают надпись: «Наши души живы, а ваши мертвы». Решили, что сделаем одинаковые, а что такого? Нам понравилось. Понимайте, как хотите. Мне плевать. Боже, как же я хочу его увидеть! Треснуть бы по его белобрысой макушке! Я хорошо его помню. Высокий, сильный спортсмен. Зеленые глаза всегда блестели, потому, как он вечно какую-то хрень придумывал. Любили мы ерундой страдать. На домах красой что-то про анархию писали. Потом нас ловили, и было не отвертеться. Весело время проводили, что уж тут говорить? Я дорожил им, но ему было плевать. Очевидно же. Он бы не ушел от меня! Даже не хочу думать, что веду себя, как последний идиот. Мне плевать. Нацепив черные очки, я вылези из машины. Окинув взглядом, высокие деревья я вздохнул и пошел по тропинке. Цветы цветут, травка растет, но меня это не радует последние десять лет. Я взрослый. Мне скоро тридцать восемь будет, но готов разреветься сейчас. Хочу швырнуть на землю чертовы розы, но, стиснув зубы, иду дальше. Шел я минут двадцать. Думал о своем. Старательно глотал подступившие рыдания к горлу. Давно такого не было… Ну, вот. Я пришел. — Привет, предатель. Я не хочу больше сдерживать слезы. Они катятся по щекам и падают на землю. Выдохнув, продолжаю говорить: — Бросил меня. Друг называется. Я десять лет мучаюсь. Смотрю на татуировку и тебя вспоминаю, а ты… что ты смотришь на меня так? Чудо ты мое зеленоглазое. Максимка улыбается мне дьявольской улыбкой, смотрит, нагло приподняв бровь. Красавец, блин. — Никогда тебя не забуду. Приходи во снах, поговорим, я не против... Глупо. Понимаю. Я глухо застонал, опускаясь на колени. Аккуратно положил розы на землю. Смотрю на Макса, а в груди все сжимается от боли. Не знаю, сколько я смотрел на него. Не считал, но солнце уже почти скрылось за горизонтом. Хватит… на сегодня хватит. Я улыбнулся Максу болезненной улыбкой, но он не видит. Мой Максим с того света не вернется. Никогда. «Я вижу… Вижу, прости, что не попрощался, но я просто… Просто прости меня. Знаю, что и ты меня не услышишь, но все же. Прости. Я приду во сне. Поговорим немножко. Расскажешь, как тут все без меня. Прости, что умер в свои восемнадцать лет».