Четыре шага

Дикий и ожесточенный лай собак слышится за спиной, словно подгоняя и пытаясь дать еще сил на бег. Ноги спотыкаются о неровную землю, высокая колючая трава цепляется за легкие льняные штаны, покрытые пятнами засохшей крови и грязи. Совсем близко слышится хриплое тяжелое дыхание, перевожу взгляд на моего спутника по несчастью: щеки, покрытые красными пятнами от быстрого бега, открытый рот и испуганные глаза, шелковистые пшеничные волосы спутались и теперь похожи на воронье гнездо. Настя, я надеюсь ты сможешь добежать... И как же нам так удалось вляпаться!? Мы пришли всего лишь переночевать в старый заброшеный сарай на краю деревни и наткнулись там на стаю бездомных голодных собак. Наверное, нам даже удалось бы уйти без риска, если бы Стася не испугалась и не побежала... Легкие жжет от холодного ночного воздуха, ноги стали ватными от усталости и долгой погони. Смотрю на любимую, она уже выбилась из сил, дальше так продолжаться не может! Вбегаем в небольшой лесок, здесь молодая порасль, но дальше будут нормальные взрослые деревья. Туда мы сможем залезть и дождаться, пока эти твари гавкающие свалят. Настя плохо лазит, ей нужно время... я добуду ей это время. - Стась, беги вперед, найди дерево покрепче, залезь на него и жди меня! - дыхание сбивается, резко останавливаюсь и бегу в другую сторону, почти прямо на свору. Чуть замешкавшись, девушка что-то кричит вслед и ускоряется из последних сил. Умница. Голодный и злой лай вокруг меня. Собаки, трусливые шавки, окружили, не оставляя выхода. Мне казалось, что их было больше... Вижу самую большую и крупную собаку- вожак. Лает громче всех, капая слюной. Глухо взрыкнув, псина первой кидается на меня, целясь в шею, но я быстро выставляю руку перед собой, закрывшись от смертельного укуса. Тут же руку пронзает адская боль, вместе с клыками шавки, но я, вспомнив уроки отца, замахиваюсь кулаком и ударяю ее прямо в переносицу. Слышу болезненный взвизг и скулеж, предплечье тут же отпускают, главарь пятится назад, трясет головой и перебирает лапами. На зеплю капает кровь, вперемешку со слюной и розовой пеной. Вся стая приутихла, шавки стали жаться к вожаку, что отойдя от боли, оскалился в мою сторону, тявкнул и побежал обратно, в сторону заброшенного склада. Рука ноет и горит, но нет времени думать об этом, Настя уже, наверное, волнуется. Бегу в ту сторону, куда рванула любимая, ее следы четко выделялись в общем колорите примятой травой и следами на грязи. Вот уже и закончились молодые деревца, но следы шли все дальше и дальше. Почему она все еще не забралась на дерево? В душе начала зарождаться тревога... - Стася! - в панике оглядываюсь, заметив на грязи следы не только девушки, но еще и собак, - Любима... - слова застревают в горле, когда вижу впереди трех собак, что склонившись над землей, терзали слишком знакомую серую курточку... Закричав на шавок, кидаюсь вперед, чувствуя, что сердце вот-вот выпрыгнет из груди. С глухим тявканьем, они убежали, скаля окровавленные клыки; чувствую, что готов разрыдаться, ком в горле больно давит, не давая дышать. - Стася... - склоняюсь над все еще живой девушкой и осторожно переворачиваю ее на спину, пытаясь унять дрожь в руках. Что-то внутри обрывается, когда вижу перегрызенное горло и слышу клокочущие хрипы- жалкая попытка дышать. Погрызенными руками, где не хватает пальцев, Настя пытается зажать шею, из которой хлестала кровь. Бледные, покрытые кровавыми разводами, губы посинели... - Все будет хорошо!.. - на глаза наворачиваются слезы, беру девушку за холоднеющую руку, словно пытаясь успокоить, - Я что-нибудь придумаю!.. - бережно укладываю голову возлюбленной на свои колени и испуганно смотрю в льдисто-голубые глаза, что уже начинают мутнеть. - Я обязательно что-нибудь придум... Не успеваю договорить, девушка едва улыбается, задыхаясь и подрагивая в агонии, - Спой.. мне. - мы оба понимаем, что ничего уже не сделать. Это конец, от осознания которого становится дико больно и невыносимо холодно. Не могу сдержать поток слез, что побежал по щекам. Болезненно улыбаюсь и киваю, - Хорошо... - ком встал в горле, но посылая все нахрен, начинаю петь. Голос дрожит и сипит, словно фальшивая скрипка: - Бьется в тесной печурке огонь, - дрожащие руки гладят слабеющую возлюбленную по спутанным обагреным в крови пшеничным волосам. - На поленьях смола, как слеза... - слеза скатывается по щеке и, на секунду замерев в нерешительности, срывается вниз, упав на щеку любимой. - И поет мне в землянке огонь, - смешавшись с кровью, слеза скатывается уже по холодеющей коже Насти, оставив после себя бледную дорожку. - Про улыбку твою и глаза, - Стася едва улыбается, задыхаясь, одними губами произносит: " Я люблю тебя ". Мутные глаза уже смотрят сквозь меня, в черное звездное небо. - Про тебя мне шептали кусты, - легкий ночной вечер пробежался по лесу, наперебой зашелестела сонная листва. Едва заколыхались влажные волосы "засыпающей" девушки. - В белоснежных полях под Москвой... - не сдержав всхлипа, сжимаю в своей руке холодную узкую ладонь. - Я хочу, чтобы слышала ты, как тоскует мой голос живой... - задрожав, не могу больше смотреть на возлюбленную, чья грудь судорожно вздымалась, пытаясь выхватить спасительный глоток воздуха. - Ты теперь, далеко-далеко, - Настя почти неощутимо погладила меня по руке, закрывая глаза, словно засыпая. - Между нами, снега и снега, - удивительно ледяной для такой теплой летней ночи, порыв ветра вздымает в воздух опавшие лепестки черемухи и "зонтики" одуванчиков. С поля веет дикими медовыми травами и пьянящим духом цветов. - До тебя мне дойти не легко, - чувствую, что Стася обмякает в моих руках, проваливаясь в безболезненную дрему. - А до смерти- четыре шага... - ловлю твой последний вздох, а потом дикая тишина давит на разум. Под руками больше не трепещет судорожный пульс, не колышется грудь от дыхания жизни. Из моей груди словно вырывают сердце и рвут его на части... ты забрала мою душу с собой, в другой мир. Задохнувшись от адской боли, кричу на весь лес, забившись в агонии, словно раненая птица. Трепетно прижимаю к себе еще теплое, но уже холодеющее тело возлюбленной, утыкаюсь лицом в пахнущие дорожной пылью и подсолнухами мягкие волосы Стаси, и, уже не сдерживаясь, рыдаю в голос. Забери меня к себе...