***
Вот уже 5 лет Фафнир трудился в лаборатории Альквимии. Его деньги и связи стали весьма полезны для общего благого дела, а собственная, крепнущая с каждым днем ненависть к даэвам, позволила достичь благосклонности верховного жреца Эраса и стать одним из главных исследователей. Свою злобу он выплескивал в безжалостных пытках, а любопытство и жажду познать тайну даэвов - с помощью чудовищных экспериментов. В глубине души он лелеял мечту узнать секреты течения эфира и стать тем, кого ненавидел, - пусть и не по праву рождения, но так даже лучше. Отринув глупых и мелочных богов, обмануть их и стать выше их глупой воли - не это ли высшая награда за досадную несправедливость уготованной ему судьбы?***
Фафнир никогда не спрашивал и не запоминал их имена. Для него они все были на одно лицо. Но... эта девочка под огромным стеклянным колпаком, на вид лет двенадцати, больно напоминала ему единственную дочь. Малене было двенадцать, когда её забрала смерть от чумной заразы. Однако, у Малены не было крыльев - родись она даэвом, не умерла бы мучительной смертью. Момент просветления утонул в волнах подступившей ярости. Старик с особой жестокостью издевался над жертвой, стараясь как можно больше обезобразить её, чтобы не возвращать отрезвляющие воспоминания. Глаза его горели, словно у голодного киллоса, а в голове засела лишь одна безумная мысль - убить. Он опомнился, когда огромный кусок очищенного каталиума, к которому от приборов вели многочисленные провода и трубки, засветился мерцающим желтоватым светом. Фафнир не мог поверить глазам - неужели эксперимент сработал? Жертва не подавала никаких признаков жизни, а свет разгорался все ярче. Не иначе, как сила эфира наполняла металл. Терять нельзя было ни минуты. В свои восемьдесят три старик не боялся уже умереть ради одного лишь призрачного шанса приблизиться к заветной мечте. Аккуратно вытащив бездыханное тело из-под колпака, он сам занял это место, предварительно включив аппарат в обратный процесс. В ушах неприятно зажужжало, перед глазами потемнело, и боль оглушающей волной начала разливаться по телу. Фафнир потерял сознание.***
Когда он очнулся, в лаборатории стояла кромешная темнота. Но стоило исследователю немного напрячь глаза, он увидел окружающие его предметы с невероятной точностью. "Сработало!" - пронеслась в его голове ликующая мысль. Дотронувшись ладонями до своего лица, повстанец с изумлением обнаружил гладкую юную кожу вместо обвисшей и морщинистой. Он уперся руками в стеклянную преграду и попытался было её поднять, однако не смог. Только сейчас он вспомнил о системе защиты и о том, почему даэвы не могли пробить хрупкое на первый взгляд стекло этих куполов. С каждой минутой становилось все жарче и теснее в этой прозрачной клетке, но без посторонней помощи Фафнир выбраться не мог. А еще нестерпимо начала болеть спина. На его счастье, спустя некоторое время в лабораторию вошел человек - Рохас, кажется так звали этого щупленького паренька, иногда он помогал Фафниру с его опытами. Зажегший свет Рохас недоуменно уставился на невольного пленника. Фафнир начал жестами подзывать юношу, чтобы наконец освободиться. Однако как только молодой повстанец подошел к аппарату, запертого исследователя буквально скрутил резкий приступ острой боли. Ткань туники с треском рвалась под напором прорывающихся, наполненных эфиром, крыльев. Юноша побледнел и перестал реагировать на немые знаки Фафнира. Он с ужасом уставился на пёстрые отростки за спиной старого исследователя, а затем резко развернулся и убежал.***
Верховный жрец Эрас собственной персоной явился посмотреть на удавшийся эксперимент. Фафнир чувствовал себя подопытной крысой, которую даже при удачном опыте не выпустят на свободу. Триумф победы постепенно начало заменять разочарование. - Я не сомневался в тебе, наш доблестный исследователь. Я знал, что когда-нибудь твои опыты увенчаются успехом. Как и знал, что ты непременно захочешь почувствовать себя тем, кем никогда ни был. Блестящие глаза жреца отнюдь не сулили ничего хорошего, как и язвительная улыбка. Фафнира охватило отчаяние - его вот-вот исполнившаяся мечта таяла, словно некстати выпавший снег под лучами жгучего июльского солнца. - Ты же понимаешь, - продолжал свой монолог Эрас, - что я не могу терпеть предательство, а великий Ривар не потерпит вероломных даэвов в нашей общине. По указанию жреца, один из помощников запустил аппарат. В ушах снова зажужжало, а в глазах начало стремительно темнеть. Из тела словно утекала вся жизненная энергия и сила. Прежде чем его тело пронзил смертельный разряд, Фафнир подумал о том, как почти обманул богов. Но боги все равно оказались хитрее...