Рыцари без страха и укропа

- Ну ты же не всерьёз, правда? – жалким голосом осведомился Эймерик, кутаясь в блестящую накидку. Молодой маг тяжело вздохнул: - Увы – любая магия посерьёзнее маленького язычка пламени требует предварительных приготовлений. Так что позволь уж мне провести тот ритуал, что принят в храмах Рула. - Ни за что! – категорично заявила Нола, размахивая руками, - Делайте что угодно, но не это! Проведите ритуал, угодный супруге Отца Мира, Соландже! Любой ритуал, дозволенный мужчинам! Эймерик тяжело вздохнул: вот уже битый час длилась словесная битва века. Киан всеми силами пытался убедить Нолу в том, что им необходимо как можно больше сил, да и они на земле Рула, а значит, обращаться за помощью в магических делах нужно именно к нему, к Отцу Мира. Видимо, тёмный эльф слишком уж не понравился местным жрицам, потому как они все как одна встали горой за Нолу. И все тупо твердили одно и то же: если Киандалл не женщина, ему нельзя проводить ритуал. - Бред какой-то! – поморщился тёмный эльф после очередной отповеди, - Кто вообще это придумал?! - А кто придумал то, что сутки делятся на ночь и день, а мужчина должен любить женщину? – вопросом на вопрос ответила Нола. Эймерик вздохнул и сел прямо на пол, жалея, что не прихватил с собой каких-нибудь орешков погрызть. Похоже, это надолго. Но неожиданно лицо Киандалла просияло: - Значит, мужчина должен любить женщину, верно? - Естественно. Это порядок, заведённый самим Отцом Мира… - одухотворённо начала Нола, оглядываясь в поисках поддержки на остальных сестёр храма. Но Киан не собирался останавливаться в своих расспросах: судя по хитрому лицу эльфа, он что-то задумал. Что-то не в пользу жриц. - А женщина – мужчину, так? - Так, - уже чуть более осторожно проговорила Нола, не понимая, куда клонит Киандалл. Тот радостно хлопнул в ладоши: - Значит, женщина – это тот, кто любит мужчину? - Ну… да, - уже совсем перестала улавливать суть происходящего веснушчатая жрица. Дальнейшие события развивались стремительно: подскочив к не успевшему увернуться Нимруилу, тёмный эльф на глазах ошалевшей толпы жриц поцеловал гибридное создание в губы. Челюсти Эймерик и Эни дружно рухнули куда-то в области сверкающего белого пола. Быстро отскочив, дабы не получить по голове священным мечом Гвенвиаля, Киан демонстративно облизнул губы: - Достаточно, чтобы считать меня женщиной? Если недостаточно, то… - Достаточно-достаточно! – хором возопили жрица и Нимруил, которому совсем не улыбалось повторение «эксперимента». Эни возмутилась: - Ты мог бы попросить, чтобы я провела ритуал! - Милая моя леди, сладость души моей, - заулыбался улыбочкой голодного крокодила Киан, - Не подумайте, будто со зла я говорю подобные слова. Нет, только справедливости ради, замечу: ваши магические способности и самоконтроль своей искусностью могут сравниться разве что с возможностями зелёной обезьяны. Пусть даже эта обезьяна из королевского зверинца, ей никогда не стать магом. Плоха ли она на своей ветке? Нет, ведь она привлекает людские взоры. Но вот колдовать зелёным обезьянам увы, не дано… - Как ты меня назва… - заорала было Её Высочество, сообразив, кто подразумевается под «зелёной обезьяной», но расторопный Нимруил быстро зажал ей рот ладонью. Нола вздохнула: - Хорошо… Ладно. Проведите ритуал. Вам известно, что для него необходимо? - Да: гонг, колотушка из Белого Древа, специальные одежды, и, разумеется, маг, проводящий ритуал, - перечислил Киан, - Слова заклинаний мне известны, движения тоже… Неожиданно жрицы отчего-то захихикали. Киандалл заволновался: - Что-то не так? У вас ведь есть всё необходимое, верно? - Есть, конечно, - справившись со смехом, проговорила Нола, - Но вы ведь знаете, как выглядят эти специальные одежды?.. - Да вы шутите?! – возопил Киандалл, когда жрицы с тихим хихиканьем принесли ему полупрозрачное белое платье, напоминавшее больше тряпку: широкие длинные рукава, зато юбка не в состоянии прикрыть даже колени. Окончательно добила бедного тёмного эльфа фраза со стороны Нолы: - Понимаете, ритуал рассчитан на прекрасную невинную девушку, а не на мужчину… Так вы не передумали? Эймерик, Нимруил и Антуанетта с интересом наблюдали за несчастным тёмным эльфом, даже не думая ему помогать: нет уж, пусть сам выкручивается. Живописно позеленев, Киан набрал в грудь воздуха… Все, включая его товарищей, ожидали, что эльф откажется, но он выдал: - Ради того, чтобы помочь вам, я… постараюсь это вытерпеть. Где здесь можно переодеться?! Получив точные указания, Киандалл крикнул: «Подготовьте пока что всё остальное, а ещё принесите свечи и мел!», после чего удалился. Эймерик с интересом посмотрел вслед убегавшему: - А он точно это напялит? Может, он сейчас передумает, и сбежит через окно? Но нет, через некоторое время послышались тихие шаги. Вскоре в зале показалось существо, всеми силами постаравшееся спрятать лицо за чёрными волосами. Но даже густые кудри не могли скрыть раздражённой красноты на его щеках: на бледной коже это было особенно заметно. Но более всего впечатляло белое платье, криво сидящее на не особенно узких плечах, и короткая юбочка. - Ни. Слова, - прорычал Киандалл, видя, как растягиваются в ехидных улыбках лица окружающих: ещё бы, большинству нравилось смотреть на то, как наглый маг сам себя загнал в угол. Отобрав у Нолы мел и очертив шестиугольник на полу вокруг себя, Киан отрывисто приказал: - Мне нужны шесть жриц. Возьмите в руки свечи и встаньте по углам. Неустанно хихикающие жрицы выполнили приказ. - А теперь не смеяться! Всё серьёзно! – грозно рявкнул юноша, после чего, состроив как можно более торжественное лицо, встал в центр круга. Все примолкли, оценивая важность момента. Зажмурившись, эльф запрокинул голову и изогнул спину так, словно хотел затылком дотронуться до лопаток, а несчастные лопатки свести вместе. Застыв в этой неудобной позе, он пару раз быстро вздохнул, после чего принялся нараспев твердить слова заклинания: - О, сильнейший и святейший из Светлых Владык, Отец Мира, услышь молитву возлюбленной рабыни своей… - Ка-акие откровения, - не удержалась от сарказма Эни. Нимруил прикрыл рот ладонью, пытаясь не рассмеяться, Эймерик же и вовсе корчился в приступах беззвучного хохота. - Позволь мне, о величайший из величайших, коснуться твоей силы, если уж не в силах я коснуться тебя… Тут уже и Нимруил с Антуанеттой не выдержали: зажимая рты руками, они рухнули на пол. Принцесса вдобавок истерически дрыгала ногами. - … И позволь мне обратить на службу добру силу твою. Да будет так, - важно проговорил неведомым способом сохраняющий серьёзное лицо Киандалл, после чего ударил в гонг поднесённой жрицами колотушкой. По залу разнёсся гулкий звук. Некоторое время Киан стоял неподвижно. Затем улыбнулся: - Сработало! Теперь я смогу применить одно заклинание, которое поможет нам узнать всё об этом клочке одежды… Заметив, что теперь истерически смеются даже жрицы, он торопливо добавил: - Но сначала я переоденусь!