Клубника со сливками

Мы с тобой — время, которое течет сквозь чужие тонкие пальцы, высохшие, будто в жару. Мороженое тает. В середине знойного июня всегда так — сначала пот, кровь, слезы, потом вздох облегчения, а после дорожает эскимо, которое все равно тает в один миг. Им даже не успеваешь насладиться. Липкая пломбирно-шоколадная лужа на раскаленном добела асфальте привлекает разве что дворовых собак, от которых в ужасе отскакивают все местные. Невольно остается поражаться их силам и стойкости, с какой те слизывают уже теплое мерзкое мороженое. Дождь сегодня не пойдет. И завтра тоже. Как жаль, иногда хочется, чтобы изредка шел теплый моросящий дождик. Даже такому солнечному и прекрасному месту, как пригород Парижа, нужно немного воды. А ведь на сегодня еще тьма работы и заросшая грядка с клубникой. — От работы руки не грубеют, это вздор, — говорит каждый раз он, некстати появившийся здесь в такое время. Натягивает одну перчатку, но все равно колется о сорняки и неправедно матерится. Ему нечем крыть свой гнев: в Бога он не верит. Зато клубнику любит, поэтому продолжает ожесточенно драть мешающие стебли и шипеть. Летом Франциск почти ничего не ест, бокал вина в руке все окупает с лихвой, а зрелищ в качестве Артура, кроющего матом сорняки и клубнику, так не вовремя попавшую под руку, ему вполне хватает. Грядка длинная, а Керкленд рвет все без разбору. Так ягод не будет. Приходится время от времени помогать непутевому англичанину и выдергивать толстые колючие стебли. И как вообще они умудряются тут расти?.. Мягкие руки Бонфуа сегодня непривычно огрубели и покрылись тонкими шрамами от работы. Зато на сегодня километровая заросшая грядка полностью очищена от природного уродства, а ягоды будут свободно расти. Франциск только к вечеру может присесть на крыльцо и вытянуть ноги, допивая любимое красное полусладкое. Смакуя и истинно наслаждаясь кисловатым вкусом и долгим незабываемым послевкусием. Артур обессиленно падает рядом, запрокидывая голову вверх и даже не доползая до ступеньки. Керкленд ненавидит работать в саду Франциска. А клубнику есть любит. — Терпеть не могу эти твои сорняки, лягушатник, — нервно бросает зеленоглазый. — Как они из года в год вырастают такими огромными? — Mon ami, я не знаю, — спокойно и даже немного весело отвечает Бонфуа. — Я же не выращиваю их для красоты. — С тебя клубника со сливками, винная морда, — фыркает Артур в ответ и со вкусом чихает. В воздухе пахнет лавандой и сиренью, а кроме того, вырванными стеблями сорняков. — Как скажешь, Арти, — ласково отзывается француз, глядя в небо. На пронзительно-голубом небосклоне невидимый художник смешал апельсиново-оранжевую и светло-фиолетовую краски. Близился закат. Иногда дни без политики и споров были чертовски сладкими. Как клубника в саду Франциска.