Первое предназначение женщины.

- Багира, сзади! Но окрик командира опоздал на сотые доли секунды. Рита не успела отскочить, как жуткая боль пронзила левую сторону груди. Упав на колени, через пару мгновений чувствуя сильные руки кого-то из товарищей, женщина уже понимала, что ей не выжить. Глаза закрылись сами собой, на губах появилась горькая улыбка, и последняя мысль, мелькнувшая перед смертью, пронеслась, будто бегущая строка: "как жаль, что я так и не успела родить ребенка." - Ребенка, говоришь? Ты хочешь ребенка? - Да, очень. Но я уже потеряла... - Я могу дать тебе второй шанс. Согласна? - Ты можешь дать мне ребенка? Но... Я же умираю! - Не думай об этом. Ответь, ты хочешь сына? Согласна на него? - Конечно! - Да, нет? - Да. - Прощай, Багира, легенда морского спецназа. Тебя похоронят с почестями, присущими такому офицеру. Прощай, Маргарита Кошкина. Ты действительно хочешь ребенка, и твое предназначение в этом мире еще не исполнено. Может быть, ты окажешься сильнее, чем настоящая мать этого малыша, и история пойдет совсем до другому пути. Да здравствует Меропа Гонт! *** Рита очнулась от детского крика. Безумно болела голова, в глаза будто засыпали пригоршни песка, сильно тянуло низ живота, и в общем состояние организма сигнализировало о том, что по ней конкретно поездил асфальтовый каток. Но рядом плакал ребенок, и Багира с трудом, но открыла глаза, медленно переворачиваясь на бок, намереваясь встать. Теплые руки удержали ее за плечи, губы оросила живительная влага, и открыв глаза, Рита увидела склонившуюся над ней монашку. Всплеснув руками, матушка начала быстро что-то бормотать на английском, и только когда Багира поморщилась, давая понять, что не понимает ни слова, перешла на более спокойный темп разговора. В следующие несколько минут Рита узнала, что она находится в приюте, ее почему-то здесь знают под именем Меропа (я что, работаю под прикрытием?), и чуть больше часа назад она родила крепкого здоровенького мальчика (как?! у меня же недавно был выкидыш, какой ребенок?). Но взяв малыша на руки, женщина задохнулась от нежности. Ей казалось, что это самый красивый человечек, которого она видела в своей жизни. Она знала, что новорожденные не фокусируют взгляд, но ей казалось, что голубые глаза сына смотрят на нее вполне осмысленно, даже недоверчиво. Но, видимо, малыш все же признал в ней свою маму, носиком через ткань уткнувшись в грудь, и Рита, сомневаясь, расстегнула рубашку, в которую оказалась одета. Вопреки ее опасениям, потекла желтовато-белая жидкость, которую ребёнок стал жадно сосать, и женщина вместе с монашкой умиленно смотрели, как ребенок (ее сын. Это ее сын!) поглощает первый в жизни завтрак.