Reloading

Феттел сжигает на своём пути всё. Это образное выражение, потому что огня и так достаточно. Его методы более радикальны и, следовательно, эффективны. Что Оберн, что Фейрпорт — оба города умылись красным по самые крыши своих домов. Под ногами влажно чавкает от ошмётков только что разорванного тела — Феттел никогда не задерживается в них надолго. Запах пьянит его похлеще спиртного, и телепат больше себя не контролирует. Подавайте ему репликантов. Пачками. Швырните ещё один отряд об эту баррикаду, чтоб он размазался по асфальту свежим месивом. Феттел не любит огонь, но любит свою взлелеянную ярость. Из-за неё утраивается сила. А значит — и жертвы тоже. И, чёрт подери, сдохнут абсолютно все, потому что это месть. Феттел чувствует себя самим дьяволом, когда теряет здравый смысл, а случается это всё чаще и чаще. Вчера. Сегодня. Завтра. Это как овердоз — отпустит нескоро. Пока не закончится местное население. Но Феттел как всегда не учитывает одного — мнение старшего брата. Жёсткая лапища дёргает голову назад, вплетясь пальцами в волосы; секунду назад она усердно знакомила телепата со стеной. Оперативнику не нравится такое поведение. У Оперативника свои методы останавливать истерики. Феттел тяжело дышит, захлёбываясь болью и кровью из сломанного носа. Хер с ним, регенерация на месте, но каждый раз это — слишком ошеломительно. Брат умеет выбрать «подходящий» момент. Сил сопротивляться нет. Все силы ушли в уличную мясорубку. Блядь, ему даже сложно пошевелиться. Оперативник молча разжимает пальцы — и младший падает на колени, будто тряпичная кукла. В тишине он смотрит на Феттела сверху вниз, беспрепятственно пялится на секунды его отчаянной слабости. Тихий, пустой, почти что сломанный. Да, такой Феттел определённо нравится ему больше. С таким можно идти на контакт. — Кончай. Эту. Херню, — чеканит каждое слово Оперативник. — И включай, мать твою, мозги. Нас — двое. Их — дохрена. А ты, сучий потрох, на бессмертного не тянешь, как ни старался. «Альме не до нас — и воскрешать тебя, идиота, больше некому», — добавляет старший про себя, а Феттел до сих пор не меняет позы. На какое-то мгновение время замирает. А потом телепат чувствует, как его поднимают вверх. И ведут куда-то, поддерживая. На паршивое грязное место очередной ночёвки, наверное. И в этот момент Феттел чувствует ненависть. Словно в пистолет вставили новую обойму при перезарядке. И в первую очередь он ненавидит самого себя — за слабость, за покорность. За то, что не убил днём ещё больше. За то, что сейчас не может хрипло высказать Оперативнику всё, что о нём думает. Но его сдерживает ещё одна-единственная догадка. Кажется, старший брат забывает, что Феттел прекрасно читает чужие мысли.