Цена ожидания

Нервы выгрызли весь позвоночник. Кажется, я стер подошву на своих кедах, измеряя расстояние от окна до окна. Пепельница полная. Знаю, что ты будешь злиться и снова рычать на меня за эту пачку. Если, конечно, вернешься... В тысячный раз бросаю взгляд в темноту за окном. Умоляюще смотрю на луну и одними губами прошу привести тебя домой, как десятки раз до этого. Тишина стен давит. Пустота в комнате душит. Задолбало ждать. Задолбало испытывать судьбу каждый раз, гадая, выживешь ли ты в этой или в следующей передряге. Понимаю, что так нужно, от этого никуда не деться. Ты альфа, ты должен отстаивать свою территорию, должен давать пиздюлей каждому, кто захочет подмять под себя тебя и твою стаю. Но меня задолбало переживать и думать о том, что твое израненное тело на руках принесут Скотт и Айзек. И в тысячный раз я буду пропускать мимо ушей твое рычание, повествующее о том, что я не обязан каждый раз тебя здесь дожидаться и могу катиться на все четыре стороны. Ну, что поделать, если мне нечем больше заняться, что делать, если теперь смыслом моей жизни стал ты. И твое здравие меня волнует больше чем оценки по экономике, аттестат и мое собственное здоровье. Все мои мысли занимаешь ты, Дерек Хейл. И твоя звериная когтистая рука давно вырвала мое сердце, и ты носишь его за пазухой, сам того не ведая. Но ты наверняка догадываешься, когда я каждый день тащусь после школы сюда и лежу на диване, будто делаю уроки. Ты догадываешься обо всем, когда я нехотя тащусь домой после захода солнца или, обнаглев, засыпаю, пока ты не прогонишь меня, словно приблудившегося щенка. Ты догадываешься, когда недосчитываешь футболку в шкафу, когда я, стащив из спальни твою подушку засыпаю с ней в обнимку на диванчике. И, ясное дело, до тебя доходит, когда я не могу сдержать жгущих предательских и стыдливых слез, когда ты приходишь еле живой после разборок. Рука постукивает по подлокотнику дивана. Заебался ждать. Но я не должен, не должен звонить Скотту или не дай бог тебе, иначе придешь и удушишь, даже если будешь подыхать на ходу. Но я готов потерпеть крепкую руку на шее, готов сдохнуть, лишь бы знать, что все обошлось, что ты жив. Двери лофта протяжно скрипят, открываясь, и я тихо выпускаю весь воздух из легких через прокуренные губы. Не шевелиться, не показывать захлебывающих меня эмоций, не кидаться с бинтами и антисептиком к тебе. Еще один протяжный выдох. Я просто сосредоточение терпимости и выдержки. Я, твою мать, должен быть достойным. Тихие, волочащиеся шаги, и под лунными лучами я вижу твое сгорбленное тело. Костяшки пальцев белеют, когда мои короткие ногти впиваются в коленную чашечку. Спокойно, Стайлз, он пришел домой, он жив. Пол разодранного лица и капающая с пальцев кровь — это пустяки. Гребаный Хейл жив. Он приволок свою задницу в лофт, и теперь ему ничего не угрожает... кроме моей истерики. Но я не должен, не должен пытаться помочь этому упертому ослу, иначе он выгонит, последними силами вытолкает за дверь и рухнет прямо под ней. Чертов упертый осел! Еще один выдох и вдох. Кусаю до боли нижнюю губу, хочу отвести взгляд от выжигающей сердце картины, но не могу. Дерек с трудом скидывает с плеч порванную куртку, открывая лунному свету и мне глубокие раны от плеча до локтя на правой руке. Не поднимая головы, он делает шаги вперед и буквально валится на диван, бросив голову на мои колени. Протяжный, облегченный выдох, и он крутится, выставляя раненную руку наверх, чуть просовывает пальцы за мою спину и утыкается носом в мой живот. Глаза Дерека закрыты, и я счастлив, что он не видит моего ошалевшего лица. Рана просто ужасна, и я еле сдерживаюсь, чтобы не протянуть руку к столику за антисептиком. Но твой раздраженный рык мне сейчас не нужен. Понимаю, что единственная дозволенная на сегодня мне вольность — это запустить пальцы в твои волосы, что я и делаю. Ныряю своими щупальцами в густые волосы, прикрываю глаза от восторга, мягко поглаживаю, стараясь успокоить твое израненное тело и пытаюсь не обращать внимания на горячее, пронизывающее рубашку и достающее до пупка, дыхание. Луна исчезает за горизонтом, позволяя предрассветной серости окутать помещение. Раны на плече и лице Дерека затягиваются с завидной скоростью. Я облегченно потираю уставшие сонные веки и стараюсь прогнать сон, желая как можно дольше насладиться видом безмятежно спящего Дерека Хейла.