Солнце катится в закат

Капрал стоял на пороге дома Петры Ралл и говорил о её смерти. Он не чувствовал своих губ. Просто безвольно ими шевелил, пытаясь найти отрывки фраз в своих мыслях, но путался в них всё больше. Ривай не слышал своих слов. Его уши как будто заложил толстый слой ваты. Но он видел. Видел отчаянные лица её родителей. И не мог очнуться от безумной боли в груди, что сжала его сердце с неимоверной силой. Попрощавшись, Аккерман развернулся и пошел по дороге, вздымая клубы пыли, присохшей к земле тонкой корочкой. Он вдыхал её, и ему казалось, что она разрывает легкие в клочья, а каждое движения приносит адскую боль. Ему никогда не было так паршиво. Никогда, как сейчас. Как назло, ему всё напоминало о ней. Мягкие, теплые лучи закатного солнца, прохладный ветерок, доносивший запах хвои и вечернего леса, громкий смех детей, играющих под окнами домов и дорога. Бесконечно длинная дорога, уходящая вверх на холмы, и тянущаяся куда-то далеко-далеко. Ривай грустно улыбнулся. Эта широкая полоса истерзанного грунта стала её частью. Частью её жизни. Она ходила по ней каждый раз, зная, что может не вернуться. Петра кидала вызов смерти, постоянно играя с судьбой в рулетку на этой пыльной дороге. Одна пуля – один шанс. Чистое везение, ничего более. Но оно когда-нибудь иссякает, Ривай отлично это знал. И в этот раз оно закончилось у Петры. Пылающий диск красного солнца клонился вниз, блеклый месяц выглядывал из-под розовых туч. Ничего не изменилось. Просто умер очередной человек, вот и всё. Но Леви казалось, что планета должна расколоться. Ведь… Зачем ему этот мир без нее? Зачем ему эти сверкающие звёзды, когда её нет? Зачем, черт возьми, эта жизнь? Капрал не чувствовал израненных ног, не ощущал кровоточащих мозолей на побитых руках. Ничего. Как теперь жить без лучистых бескорыстных глаз, смотрящих с такой верностью? Как быть без рыжей макушки, вечно снующей рядом? Но кем для него была Петра? Ривай остановился. Действительно: кем она была? Другом? Нет. Товарищем? Намного больше. Любимой? На мгновение Капрал забыл, как дышать. Любимой?.. Ноги подкосились, и он упал на сухую землю, вздымая клубы мерзкой пыли. Когда они успели разрушить грань «Командующий-подчиненная»? Ривай начал задыхаться, царапая лицо о шершавую дорогу. Когда она украла его сердце, оставив пустоту на том месте? Он пытается поднятья, пока камни вонзаются в его грубую кожу. Пыль попала в глаза, в раны на теле… и в душе. Петра мертва. И Ривай умер с ней.