***
Нужно было действовать немедленно. Предотвратить катастрофу, уничтожить зло… убить котенка. Гусохвост не был сумасшедшим или, не позволь небеса, убийцей. Он никогда не пожелал бы зла обычному котенку, не поднял бы лапу на молодое поколение, костьми бы лег, но защитил каждого маленького члена его племени. Но Когтишка был злом — Звездное племя послало об этом достаточно ясный знак — и он должен был быть навсегда погребен под землю, как бы жестоко это не звучало. Гусохвост был твердо уверен в этом.***
Гусохвост всегда был верен своим ощущениям и чувствам: обоняние никогда не подводило его, зрение было остро, а слух без проблем улавливал все звуки вокруг. Старый целитель четко знал, что его в любой момент могут обмануть все коты этого света, но его чувства всегда будут верны ему. Он верил всему, что ощущал и знал. Временами, когда Гусохвост оказывался слишком близко к нему, от Когтишки воняло чем-то гадким. Чем-то темным, с примесью крови, забивающим легкие, заставляющим глаза слезиться, а сердце — сжиматься от тоски, боли и одиночества. Старик не знал, что это такое, но нюх был верен ему, а он — своему нюху, и этот тошнотворный запах был лишь очередным очевидным доказательством того, что Когтишка был не от мира сего. В нем жило, питаясь чужими страхами, болью и унижениями, само Зло. Иногда, когда сердце начинало бешено биться при виде взгляда янтарных глаз, а по позвоночнику будто проходил разряд тока, Гусохвосту казалось, что некая темная сущность уже точит на него клыки. Слух никогда не обманывал кота. Несомненно, многие считали его выжившим из ума стариком-целителем, и, возможно, это даже было в какой-то мере правдой, но как можно не свихнуться, когда даже в смехе маленького котенка слышишь шипящие нотки и тихий, словно легкое дуновение ветра, голос, обещающий тебе мучительную смерть в том случае, если ты не отступишь? «Я умру только тогда, — в своих мыслях клятвенно обещает Гусохвост, глядя глаза в глаза удивленному и немного испуганному Когтишке, отчетливо виде в янтарном цвете опасные темные искры, — когда избавлюсь от тебя, чертов монстр». «Посмей», — шипит голос в голове, издеваясь, и старик уже не может определиться, его это мысли или чужие. «С радостью», — также мысленно отвечает он, не надеясь быть услышанным, но уже точно зная, что ему необходимо это сделать. Зрение никогда не подводило его. Когда Гусохвост увидел, как темная аура, с каждым днем становящаяся все более отчетливой, протянула свои когтистые лапы к Скале, кот понял: пора.***
Это был по-настоящему особый день. Вернее, особая ночь. Когтишке не спалось (Гусохвост знал об этом, слышал возню в детской и разговор Пестролапой с сыном), его отправили к целителю за маковыми зернами. Пышноус спал сном котенка в своей части палатки. Гусохвост понял, что само Звездное племя направило гадкое порождение зла к нему в эту ночь. Он делает вид, что спит, когда Когтишка, недовольно пыхтя и громко зевая, пробирается к нему в палатку, но сердце кота бешено стучит в груди, а шерсть на загривке невольно вздымается дыбом при ощущении направленного в его спину взгляда. — Гусохвост? Пышноус? — зовет Когтишка, и Гусохвост, подавив порыв резко вскочить на лапы, максимально медленно и лениво поднимается со своей подстилки, кое-как зевая (просто широко раскрывая рот, надеясь на наивность котенка) и вопросительно изгибая бровь. — Когтишка? Чего тебе надо? — Я не могу уснуть, — пожал тот плечами. Целитель кивнул и тут же двинулся к запасам трав, направляясь к маковым зернам… и резко меняя направление головы, цепляя зубами надежно свернутый и спрятанный широкий лист со смерть-ягодами. Он несет своеобразный кулек к котенку, аккуратно распарывает его когтями, стараясь не задеть ягоды, и подталкивает к Когтишке, но тот лишь недоверчиво хмурится, и Гусохвост приходит в тихий ужас, понимая, что его раскрыли. «Я не настолько наивен», — вновь ядовито шипит голос в голове. Старик старательно игнорирует его, не показывая своей нервозности перед замершим котенком. — А это разве не смерть-ягоды? — неуверенно спросил Когтишка. — Достаточно крупные, ярко-красные… что это? Что это? Ты хотел обмануть меня ЭТИМ? Наивный, старый, глупый целитель… — У меня нет смерть-ягод. Это можжевельник, — говорит кот первое, что приходит в голову. — Он лучше, чем маковые зерна, и тебя не будет утром мутить после него. Съешь побольше и возвращайся в детскую. Когтишка пожимает плечами и разом заглатывает почти все ягоды с листка. Он тщательно жует их, кривится от вкуса, а потом… падает, хрипя и отплевываясь, смотря на нависшего над ним Гусохвоста с непониманием и… ненавистью. «Я сделал все правильно», — кивает сам себе целитель, ясно видя, как постепенно исходит из замершего тела ненавистная темная аура, растворяясь в воздухе, словно легкая дымка. Гусохвост обязательно найдет способ отмазаться от убийства, свалит все на глупость котенка или еще что-нибудь. Ему уже ничего не страшно, он уничтожил Зло, спас свое племя. И голос в голове пропал.***
Гусохвост не был сумасшедшим, отнюдь нет. Он просто всегда верил себе: своим глазам, ушам и своему носу. И, конечно же, своей интуиции. Даже совершая столь страшный грех, он знал, что поступает правильно. А изгнание — просто мелочь, небольшое наказание, которое он переживет. Ведь он убил монстра.