Иллюзия счастья.

-Ты точно уверен? Я могу пойти с тобой... По щекам Аннабет Чейз катились слёзы, оставляя прозрачные следы на её щеках. Она с замиранием сердца смотрела на того, с кем провела столько счастливых мгновений , с тем человеком, которого она ласково называла "Рыбьи Мозги. Её Рыбьи мозги. А сейчас она чувствовала, что это счастье уходит у неё из-под ног. Ещё раз всхлипнув, Аннабет спрятала лицо в руках, молясь Афине, чтобы Перси не увидел её слёз. Именно в такой момент дочь Афины не должна раскисать. Что-то мягкое коснулась её рук, осторожно отвело их от лица, и она увидела глаза, синие глаза похожие на океан. Океан, в котором маленькая Аннабет купалась в детстве с отцом. Тогда в один августовский вечер, она загадала желания, чтобы её мама пришла и забрала её к себе. В детстве это казалось самой заветной мечтой. Но не сейчас... ...Когда на неё смотрели эти тёмно-синие глаза. Они всегда могли понять, что с Аннабет. Они всегда могли её успокоить. Смотрели на неё ласково и с каким-то ехидством. Его губы растянулись в ободряющей улыбке, и он завёл светлую прядь её вечно торчащих волос за ухо. Он прошептал её имя и ответил ей чуть надломленным голосом с капелькой смеха в глазах. -Всё будет хорошо, Воображала. Ты чего раскисла? Аннабет закусила губу и посмотрела на синие глаза. Внезапный порыв и она уже целует его со всей той страстью, нежностью и обречённостью, которая накопилась в ней, за эту дурацкую войну с Геей. Перси прижимает её к себе и обхватывает руками её талию. Оторвавшись, Аннабет шепчет. -Не смей там погибнуть, Рыбьи мозги. Перси усмехается и ласково треплет её по волосам, приведя их в ещё больший беспорядок. И уходит. Так просто, уходит со своим мечом в руке и лёгкой полуулыбкой на лице. В то время, в тёмном уголке Большого дома пронёсся вздох боли и печали. Нико было больно смотреть на них, но он знал , что никакого будущего у них с Перси нет. И в его голове родилась мысль о том, что хотя бы ради самого себя или Аннабет, он не может допустить, чтобы с Перси что-то случилось. И в тайне он надеялся, что именно он, Нико, умрёт, а в той бойне, которая сейчас идёт у стен Олимпа. </i> Металлический запах крови, рыжий всполох футболок Лагеря и лязг оружие. Кровавое место битвы было усыпано телами полукровок и монстров. И даже самый незадачливый человек видел, что победа была не на стороне полукровок. Там и тут мелькали рыжие футболки с окровавленными следами. Безликие глаза полукровок устремились на небо, такое же кровавое , как и само сражение. Казалась, сам Арес уже отчаялся на победу полубогов. Только ветер пел свою заунывную песню, оплакивая смерть детей богов. В самой середине кровопролитной резни находилась два человека. Светлый и чёрный. Так любой назовёт их, но не каждый поймёт, что это лишь их жизнь. У одного чёрная, а у второго белая. Но один решающий миг и белой стороны не стало. Окровавленное, жилистое тело Персея Джексона упало на чёрную землю, окрашивая её в алый цвет. Раздался дикий вой и потом всё стихло. Оставшиеся монстры смотрели друг, на друга не зная , что делать. Их лидер пал. Так плачевно, от рук какой-то эмпусы, которую Перси даже не знал. Миг того счастья, на который надеялись полукровки исчез с его смертью. Мечи из рук полукровок попадали, и полубоги обратили свой затравленный взгляд на Олимп. Они надеялись на помощь, но никакой помощи не было, была только тишина. Та самая тишина, которую слышит человек, придя на кладбище. Перед смертью Кларисса Ла Ру пробормотала. - Ненавижу тебя, Джексон. Но ты был нашей победой. И только один человек смотрел на всё это и не мог понять. Он просто не мог поверить, что сейчас , у его ног лежал человек, которого он любил. Слёзы капали на окровавленную футболку сына Посейдона и впитывались в неё , оставляя пятна на итак грязной футболке. Но Нико было всё равно, он всматривался в лицо Перси и не мог поверить, что так случилось. Чувство вины и чего-то ещё, чего не признавал Нико, грызли его изнутри. Он отодвинулся от Перси, и на его лице снова появилась маска холодности и угрюмости, но потом на лице расползлась сумасшедшая улыбка. Он мог быть с Перси там, в царстве его отца, мог видеть его и может даже когда - нибудь признаться в своих чувствах. Но это не будет по настоящему, Перси всегда будет любить Аннабет, не его . И жизнь в царстве Аида для Ника будет сплошной иллюзией. Его иллюзией счастья, которого не будет.