***
Проснулась Цукуё от звука удара чего-то тяжёлого о пол и отборнейшей ругани, последовавшей за этим. Не желающий просыпаться разум попытался убедить девушку в том, что это ей приснилось, и услужливо начал сопровождать звуки возни и чертыханья рядом подходящих под ситуацию образов. Почти поверившая своему разуму тайю начала засыпать обратно, но тут прохладный свежий ветер скользнул к её постели, и блондинка резко поднялась с футона, ибо отлично помнила, что перед сном плотно задвинула сёдзи. Торопливые шаги оповестили девушку о том, что некто, приходивший к ней, пока она спала, уже оправился от падения и в данный момент благополучно смывается с места "преступления". Цукуё было ринулась в погоню за своим неизвестным посетителем, полагая, что то был мститель из разгромленной накануне банды, но её взгляд зацепился за лежащий у приоткрытой сёдзи аккуратный букетик. Тайю окончательно проснулась и поняла, что на неудавшееся покушение ситуация мало походит. С улицы доносились весёлые голоса клиентов, во внутреннем дворике тоже было всё спокойно - несколько девушек из Хьякка, охранявшие её сон, свои укрытия не покидали. Следовательно, посещал девушку либо хорошо знакомый ей человек, либо кто-то, получивший разрешение лично от Хиновы. "Вдруг, это приходил... - подумала было тайю, но тут же быстро помотала головой. - Нет-нет-нет, невозможно." Цукуё присела на корточки и осторожно взяла в руки букетик. Бледно-розовые маленькие тюльпаны источали нежный, чуть горьковатый аромат. В центре букета плотно прилегающие цветки чуть расступались. В этом месте лежала записка, а под ней... большой витой леденец на палочке. Надкушенный. "В-возмооожно, е-ещё кааак возможно! Чёрт побери, э-это т-точно он!" - мысленно орала гневно-смущённая Цукуё. Вдохнув полной грудью прохладный весенний воздух и немного успокоившись, блондинка прочитала записку. Почерк, неожиданно для раздолбайского внешнего вида предполагаемого посетителя, был ровным и аккуратным. "Выздоравливай, кушай конфетку. P.S. Она вкусная, я проверил." Цукуё закрыла глаза и медленно выдохнула. Ладонь рвалась к лицу, желая со смачным шлепком впечататься в лоб. - Гииинтооокиии... Ты хотел меня приободрить или взбесить?..***
Запрятав букет с конфетой поглубже в шкаф, Цукуё оделась, отпустила отдыхать охранявших её девушек и, осторожно ступая по мокрой от прошедшего днём дождя терассе (теперь понятно, почему этот обалдуй навернулся на ровном месте), пошла к Хинове. Как и предполагалось, у женщины были гости. Шинпачи мирно попивал чаёк, Кагура старательно уплетала ужин Сейты, а Гинтоки отрешённо ковырял пальцем в носу, лениво рассматривая прохожих. Быстро окинув его взглядом, Тайю заметила, что юката у мужчины в нескольких местах была сырватой, а на лбу, прикрытая чёлкой, начинала расти шишка. По всей комнате были расставлены ящики с первыми весенними цветами. На улице стояла тележка с теми же ящиками, а на столе, в вазе - большой букет жёлтых тюльпанов. Заметив Тайю, Кагура оторвалась от чужой еды и бросилась к девушке с объятиями. - Привет, Цукки! Та улыбнулась и обняла девчушку в ответ. Хинова улыбнулась, Шинпачи вежливо поздоровался, а Гинтоки лениво махнул свободной рукой. Отлепившись через несколько секунд от девушки, Ято поманила её пальцем и, подмигнув, шёпотом спросила: - Цукки, колись, Гин-чан вручил тебе букет лично-ару? - Ч-что? Какой б-букет? Я ничего не видела, - ответила Цукуё и спешно начала набивать кисэру табаком. Гинтоки на миг застыл, а потом продолжил ковырять в носу. Шинпачи замер с кружкой у рта и пристально уставился на девушек, пользуясь тем, что его глаза было не видно из-за отражающегося от линз света. Хинова улыбнулась ещё шире. Кагура сощурилась и переспросила: - Точно?.. - Абсолютно, - сказала Цукуё и для убедительности дважды кивнула. - Д-да и с чего бы Гинтоки дарить м-мне цветы? - Именно, - вставил слово среброволосый мужчина и переместил мизинец в другую ноздрю. Шимура хмыкнул и глотнул чая. Солнце Йошивары заулыбалась совсем уж сладко. Рыжая Ято сникла и повернулась к самураю. - Гин-чан, ты действительно потерял букет-ару? Разве я растила тебя мальчиком, теряющим подарки для других, глупый сын мой? Цветы были такими красивыми-ару... Цукуё вдохнула дым и положила руку на голову девчушки. - Не стоит, Кагура-чан. В любом случае, я давно отринула свою женственность, а потому не нуждаюсь в цветах, - попыталась утешить Ято блондинка. - И я о том же, - тихо буркнул Гинтоки. - Молчи, сын мой безответственный, с тобой я дома поговорю-ару! - прикрикнула на мужчину девчушка, а потом с надеждой в глазах обратилась к Цукуё. - Ты правда не расстроилась? - Правда, правда, - улыбнулась Тайю.