Ибо горишь любовью первой

POV Sherlock. Внезапно в окно со звуком метеорита, шмякнувшегося о землю, стукнул камешек. Нет, ну на самом деле я не знаю, какой звук издает врезавшийся в нашу планету метеорит, но факт в том, что прерванная чьим-то настойчивым нетерпением тишина, испугала меня, лежащего в своей привычной позе - лицом в стол/лицом в книгу. - Кого зря на свет рожали?! - крикнул я, отворив окно и высунувшись на улицу почти наполовину. Черт, холодно, а я в одной домашней растянутой майке и темно-зеленых штанах пижамного вида.  - Мамку не трогай, мудак! Она произвела очень нефиговое потомство! - приставив ко рту две ладони, создавая что-то наподобие громкоговорителя, выкрикнул в ответ Эндрю. Весь запыхавшийся, мокрый, с порозовевшими от мороза щеками, носом и ушами. - Хуевое потомство, не думающее своей червивой башкой!  - С чего это ты взял, клоп кудрявый?! - А ты подумай, блять, с морозом минус пять стоять почти раздетым на улице, разинув рот! - выпалил я, стараясь казаться серьезным.  - На хуй иди... - угрюмо пробубнил парень. - Сейчас зайду. - Сам иди, тебе там и место. Сейчас открою. Я захлопнул окно, предварительно показав ему могущество среднего пальца, и побежал к лестнице, на ходу срывая листочек с календаря. Небрежно оповестив сидящих на кухне родителей о приходе друга, я распахнул дверь и заранее жестом обрезал тот поток мата, который он на меня готовил. Насупившись, Эндрю прошел мимо меня, поприветствовал маму с папой и, получив в ответ кроткие Холмсовские "Здравствуй, Энди", начал подниматься по лестнице, чуть держась за перила. Я довольно улыбнулся. Он просто до пламени из ануса ненавидел, когда его называли Энди. - Что с расследованием?  - Можно приглядеться к его бывшей, "вдове", так сказать, - усмехнулся я. - Чертов черный юморист, - усмехнулся Эндрю в ответ. - И что с ней? - Ну-у... - я плюхнулся на кровать и, усевшись поудобнее, направил взгляд на постер с U2, висящий на двери. - Она казалась очень искренней. Ну очень искренней. Это надо быть профессиональным лжецом, чтобы так хорошо играть... - А что она сказала? - Неверный вопрос, братишка. Что она чувствует - это намного важнее... Мы замолчали. Наверное от того, что размышляли над реалиями. - А Салли? Я вздрогнул. - Ничего, Салли. Она сама в непонятках. - Да, а может быть она сама в этом замешана? Об этом ты не думал? С каждым новым вздохом я мрачнел все больше.  - Ладно, не замешана. Хорошо. Втю... - Нет, - коротко отрезал я и вскочил с кровати, начиная мерить комнату шагами. - И кому ты это говоришь? Балбеса из меня не делай... - скрестил руки на груди Эндрю. - Хорошо. Не буду. Отъебись, - смотря ему в глаза своим самым что ни на есть проницательным взглядом, произнес я. - Но... - Меня не интересуют девушки. Они глупы, предсказуемы, плаксивы и сентиментальны. - Куда уж лучше, чем рука... Я поморщился, словно учуял страшную вонь. Эти разговоры казались мне ужасно противными, даже мерзкими. - Да и тем более... - Вернемся к подозрениям, - даже не желая услышать до конца его предложение, я начал говорить. Эндрю кивнул, обреченно вздыхая. Три жертвы, почти бок о бок живущие друг с другом. Кто желал им зла? Быть может, дело в семьях, а не в детях? - Тебе нужно расслабиться... - после череды моих предположений произнес Эндрю. - Как? - спросил я, не отнимая рук от губ. - В субботу в десять будет вечеринка, я пробью тебе билет.  - Я нена... - Ты пойдешь, Холмс, это не обсуждается. Да, а еще и Салли возьмешь. Я громко выругался. Стервец.  Найдя Эндрю бесполезным для рассуждений, я с легкой душой выгнал его из дома. Как бы то ни было, необходимо обдумать все. Снова опрокинувшись на кровать, я закрыл глаза и, лавируя между сонным и бодрым состоянием, сохранял целостность мыслей. Убийца определенно был связан с каждой из жертв, раз приводил в одно и то же место, нанося одно и то же количество ножевых ранений. Тем более жили они в одном районе, соответственно, это мог быть их сосед или же... Ох. Милостивый Господь. Я стиснул зубы и повернулся на бок. Прочь, прочь гнусные мысли... Или же это все из-за эмоций? Черт, даже если и так, не стоит загонять вперед с выводами. Если нужно понаблюдать, я сделаю это, мне не привыкать к статусу наблюдателя.  Скинув покоившийся вниз страницами учебник с кровати, я натянул плед, что смялся где-то в ногах, и насильно заставил себя заснуть. Получалось плохо, но, к счастью, уже вскоре я не особо беспокоился о том, что внезапно вспыхнуло где-то под ребрами. POV Sally. Когда мы приближались к дому, я увидела, как распахнулась входная дверь. Инстинктивно я схватила на лету, что сейчас выйдет мама. И если она застукает меня с мальчиком - мне несдобровать. Поначалу было странно видеть ее такой опустошенной. Я все прекрасно понимала, но это было столь непривычно - вечно добродушная и открытая мать стала замкнутой в себе, холодной, раздраженной. Я старалась не попадаться ей на глаза... Избегать зрительного контакта, хотя это не было сложным занятием - она и сама не стремилась заглядывать в глаза кому-либо. Часами смотрела на фотографию Коди. Часами. Словно искала что-то. Наверное, ответ на свой единственный вопрос Богу - за что?.. Мои дрожащие пальцы внезапно сжали в теплой руке. Теплой, по сравнению с моей кожей... Не смотреть. Не бросать взгляд. Не паниковать. Мне не жить, если мама меня увидит. Но я и так уже почти мертвец, столь сильная была буря эмоций, вызванная одним примитивным прикосновением. Примитивным? Нет, конечно нет. Мне так хочется перехватить его руку, переплести дрожащие от волнения пальцы, образуя хлипкий, неуверенный замок ладоней. Но нельзя. Высвобождая руку, я с силой заставляю себя не смотреть на него. В его льдистые глаза, прожигающие холодом насквозь.  *    *    * С моей удачливостью всегда так: когда одноклассницы уже стоят в строю в спортивном зале, я только-только натягиваю свои потертые белые носки. Столь предсказуемо, что аж до истеричного хохота. Наш новый учитель физкультуры вечно на меня смотрит с похотью и презрением. С похотливым презрением. Фу, мерзость. Чертыхаясь, я еле как справляюсь со шнурками кроссовок, пальцы заплетаются и дрожат. Мне не хочется получать плохую отметку. Это меня и волнует больше всего в последнее время - я стремлюсь стать хорошей, смышленой, непорочной... Ведь у меня есть конкретная цель. Я вскакиваю со скамейки, стоящей в узком коридорчике между железными шкафами, стремительно направляюсь к выходу в спортзал, как вдруг... натыкаюсь на эту самую цель. Цель вызвала у меня вскрик от неожиданности, который был тут же прерван чужой ладонью. - Тшш... - выжидая, когда я успокоюсь, умиротворенно шепнул Шерлок. Горло разрывает от иступленного писка. Он же совсем рядом, а я... Я должна накинуть олимпийку, не могу стоять рядом с этим айсбергом в одной только белой борцовке.  Медленно отодвинув его ладонь от губ, произношу: - Как ты сюда пробрался?.. - Неверный вопрос, - усмехается черт-его-дери-Холмс. - Верно, неверный... - упс, чуть не сорвалась на тавтологию. Язык меня совсем не слушается. - Что тебе..нужно?.. В этом прохладном воздухе слышно мое сбивчивое дыхание, так сочетающееся с наивным взглядом снизу-вверх. И его - спокойное, расчетливое, взрослое. Я могу часами смотреть на его лицо, я только сейчас это в полной мере осознаю, и мне становится дурно. И чертовски хорошо. Наверное, оттого, что это действительно опасно... даже смертельно. Я могу часами смотреть на его лицо. Но мне не дают и минуты.. - Твои губы. Я почти не успеваю опомниться, как парень наклоняется ко мне и касается моих губ. Черт, это так... необычно?.. Этот светлый ангел, которого не трогали грязные мысли, умело прижимает меня за плечи к холодному металлу ближайшего шкафчика и не отстраняется от моих губ, пока легкие не становятся раскаленными от нехватки воздуха. Шерлок с тихим приятным чмокающим звуком прерывает поцелуй и еще смотрит на мои губы с легкой усмешкой. - Сладкие... - делает он хриплый вывод, лишая девственности мой мозг. Я прерывисто выдыхаю в его оскал, только-только заметив, что мои руки сжимают его предплечья, не желая отпускать.  - Будь моей... - добивает меня двумя словами. Я сглотнула и посмотрела в глаза Шерлока Холмса. Зрачки... Боже, зрачки делают льдистую радужку почти нереальной, две огромные пропасти, в которых хочется раствориться.  Он отстраняется, и тут я делаю самый безумный шаг. На негнущихся ногах направляюсь к двери в спортзал, спеша удалиться от дьявола в человеческой ипостаси.  Ах, извините. От светлого ангела. Если кто тут и дьявол, так это я.  Девчонки удивленно пялятся на меня. Сквозь толщу тишины, давящей на уши, я слышу приглушенное замечание физрука, под его ядовито-синей футболкой бугрятся бицепсы, и я усмехаюсь. У Шерлока таких нет. Да и плевать вообще, надо встать в строй и по команде свистка, зажатого в желтых от никотина зубах тренера, начать пробежку как ни в чем не бывало.  *    *    * Возвращаемся с урока физкультуры потные. Особенно повезло тем, кто принес с собой полотенчико и дезик, они быстро могут обработаться и привести себя в порядок, никто и не поймет, что мы были на тренировке. Но я настолько брезглива, что не могу позволить себе этого. Мне нужно принять душ. Но я стесняюсь раздеваться перед остальными полностью. Надо подождать, пока основная масса девчонок схлынет и останемся только мы: я и моя прелестная душевая кабинка в конце раздевалки.  Эшли кидает на меня вопросительный взгляд. Мол, ты еще долго? Я безразлично пожимаю плечами и почти моментально остаюсь в одиночестве. Вот и отличная возможность. Я опасливо осматриваюсь. Смешно, но мне в последнюю очередь хотелось бы увидеть здесь кого-то, кроме меня. Например, физрука. Особенно после его красноречивых поглядываний в мою сторону. Вздохнув, с наслаждением тянусь и встаю со скамьи. Скидываю кроссовки и снимаю носочки, босиком зашлепала к ряду душевых кабинок за дверью со стеклянными мутными вставками. Половина из них не работает, приходится идти к последней, улавливая слухом отскакивающие от кафельного пола звуки шагов. Здесь я уже спокойно снимаю олимпийку, а затем и борцовку, оставаясь в одних спортивных брюках. Углы купальни выступают вперед, становясь чем-то вроде полок. Сажусь напротив кабинки и наконец-то стягиваю штаны. Тело дышит прохладным воздухом и покрывается гусиной кожей. Но это, черт возьми, так приятно... Шум воды, хиленькими струйками бьющей из душа, перекрывает все остальные звуки. Иногда я обеспокоено выглядываю из-за стенки кабины, чтобы убедиться в своем гордом одиночестве. Теплая вода ласкает разгоряченное тело и мне начинает казаться, что я практически воскресла после изматывающих упражнений и нормативов.  Мне опять кажется, что в купальне кто-то есть. Салли, дурочка, твоя мнительность всегда очень ни к месту... Но вот я отчетливо слышу чьи-то кошачьи, легкие шаги, остановившиеся буквально вблизи соседней кабинки. Сердце начинает отбивать лишние такты, горло перехватывает от вязкого страха. Остатки осторожности заставляют бросить взгляд на зеркало, висящее посреди кафельной стены напротив ряда душевых.  И этот брошенный взгляд ловит очертания чьих-то темных кудрей.