Несущий факел (Carrying the Torch)

Шерлок получил первый намек еще за месяцы на обычном месте преступления, когда Джон упомянул предстоящие Олимпийские игры. - Дорожное движение будет настоящим кошмаром, - сказал Лестрейд, - но, полагаю, это хорошо для страны, и все такое. Джон кивнул: - Да, движение будет проблемой, не говоря уже обо всех добавочных туристах, попадающих в беду, - Лестрейд согласно застонал, а Шерлок закатил глаза при напоминании. Джон усмехнулся им и добавил: - Но, тем не менее, я с нетерпением жду этого. Причина поразвлечься для страны, «поболеть» за спортсменов и флаг. К тому же, это - шанс для стран посостязаться, для разнообразия, без оружия. Это будет весело. Шерлок поднял голову от последней жертвы (преступление в порыве гнева, скорее всего, ее муж, если он носит кроссовки Nike). - Правда? Я не думал, что ты интересуешься любыми спортивными состязаниями, кроме регби и футбола. - Легкая атлетика обычно не привлекает столько же внимания, Шерлок, но Олимпийские игры… ну… они являются захватывающими. Повод «поболеть», - Джон выглядел почти смущенным своим признанием. Шерлок фыркнул: - Явное извлечение прибыли из эмоций, могу я сказать. Спортивные состязания – вообще только пустая трата времени, и что? Недели неудобств, потраченные миллиарды фунтов, и ради чего? Какой в этом смысл? - Эй, - возразил Лестрейд. - Только потому, что вам не интересно, не означает, что остальные этим не наслаждаются. Я имею в виду, я не жажду ужасного кошмара логистики, который это вызовет, но все же… это - Олимпиада. Мы - единственный город за все время, принимавший ее трижды. Это - честь. - Пожалуйста, какое возможное применение в реальности может иметь беготня за мячом? Джон только засмеялся: - Ты помнишь тот случай в прошлом месяце, где ты швырнул мне сумку с доказательствами через всю комнату над головой преступника, верно? Или тот раз, когда я сшиб того идиота пресс-папье? Это все – умение бросать мяч. Шерлок слегка ему улыбнулся: - Не думаю, что подобное происходит так уж часто, Джон. Но Джон не закончил. Ехидно поблескивая глазами, он продолжал: - И, если бы мы могли пробежать 100 метров за 10 секунд, только подумай, насколько быстрее мы ловили бы наших преступников. Прыжки с шестом, конечно, тоже пригодились бы. Шерлок ответно улыбнулся: - У звезд-бегунов телосложение не подходит для захвата преступников, когда они их поймают. Подумай об этом, Джон. - Следовательно, нам также нужны несколько хороших борцов олимпийского класса. Я уверен, что они пригодились бы, - сказал Джон. Потом слегка ухмыльнулся и добавил: - И давайте не забывать стрелков для тех случаев, когда ты нуждаешься в хорошем человеке с оружием. - У меня уже есть один, - сказал Шерлок, уголки его губ слегка приподнялись. Лестрейд усмехнулся им: - Если так пойдет, то через несколько месяцев вы будете набирать пополнение на стадионе, Джон. - Citius, Altius, Fortius в Скотланд-Ярде, - со смехом произнес Джон. - Что это? - Олимпийский девиз. Быстрее, выше, сильнее, - рассеянно пояснил Джон, глядя на тело. Поэтому он не заметил, как двое других удивленно уставились на него. - Выбранный для игр 1896 года бароном де Кубертэном. Знаешь, Шерлок, я не вижу на теле женщины никаких признаков ранений. Только травма головы. Шерлок кивнул: - Согласен. Это кажется скучно очевидным. И это было так, подумал он, когда они уходили, но это было нормально. Он уже думал о новой загадке: почему Джон счел Олимпийские игры настолько интересными. Он знал, что Джон наслаждался спортивными состязаниями — в школе он играл в регби и ходил с Лестрейдом в паб смотреть разные матчи, или игры, или как там их называют. Это было достаточно безопасное хобби, пусть даже и абсолютно пустая трата времени. Он решил, что не должен удивляться тому, что Джон будет захвачен национальным безумием, которым являлась Олимпиада 2012 года. Но, все же. Джон знал девиз — и, к тому же, на латыни. Это было нормально? # Несколько дней спустя. Шерлок лежал на кушетке, думая о последнем случае, когда Джон поднялся по лестнице. Он снял куртку и направился на кухню, чтобы сделать чай. Вскоре он вернулся, поставил чашку чая рядом с Шерлоком и со вздохом рухнул в кресло. – Сегодня просто сумасшедший день, - сказал он. – Можно подумать, что все дети в городе за один день слегли из-за простуды и несчастных случаев. Бешеные родители. Кричащие дети. Кошмар. - Ты сам хотел быть доктором, - сказал Шерлок. - Ну, да, но я был армейским доктором — есть некоторая разница. Не думай, что солдаты никогда не простужаются, но тогда это было почти приятным отвлечением от огнестрельных ранений и прочего подобного. Кто бы думал, что медицина одновременно может быть и выматывающей, и абсолютно скучной? - Однако, это лучше, чем зашивать жертв бомбежек, - сказал Шерлок с улыбкой. - О да, но, по крайней мере, это никогда не было скучным, - Джон со вздохом откинул голову назад. - Возможно, приток туристов на Олимпийские игры оживит ситуацию. Фырканье: - Я сомневаюсь, что любому из них потребуется операция, Шерлок. Для чего-либо интересного мне нужно было бы быть в штате Олимпийских игр, но у большинства команд имеются собственные доктора. - Правда? Ты счел бы это интересным? Стоять на заднем плане на некотором спортивном мероприятии на случай, если кто-то пострадает от теплового удара или вывихнутой лодыжки? Скучно. Джон наклонил голову и скривился: - Олимпиада, проходящая в твоем городе? Это случается раз в жизни. Просто было бы… хорошо… поучаствовать. Действительно, интересно, подумал Шерлок. # Пару недель спустя их вызвали на место преступления в Королевские артиллерийские казармы. - Я знаю, что это необычно, - сказал Лестрейд, махнув им входить. - Вооруженные силы обычно предпочитают разбираться сами, но, так как это связано с Олимпийскими играми, они призвали нас. - Джозеф Барри, - сказал он, когда они приблизились к стрельбищу. - Один из организаторов мероприятия, обнаружен с простреленной головой в конце стрельбища, прямо за одной из бумажных мишеней. - Выходит, стрелок не знал, что он был там? - спросил Джон, высоко вскинув брови. - Именно так мы считаем, - ответил Лестрейд, - Но именно поэтому вы здесь. Парень, практически, в истерике, клянется, что он не знал. Шерлок исследовал комнату, отмечая закрытые двери и препятствия: - Не похоже, что легко забрести на тот конец стрельбища по ошибке. - Практически невозможно, - сказал Джон, оглядываясь с легкой ностальгией. - И люди, которые приходят сюда, хорошо знают, что пользуются настоящими патронами. Нужно быть самоубийцей, чтобы стоять за бумажной мишенью, если вообще сумеешь туда добраться. - Если это, вообще, было добровольно, - откликнулся Шерлок. - Похоже, вы знаете, о чем говорите, Джон, - заявил Лестрейд с некоторым удивлением. - Хотя, учитывая, что вы были в армии, это не первый ваш раз на стрельбище? Шерлок оглянулся вовремя, чтобы заметить быструю натянутую улыбку на лице Джона. - Я повидал несколько в своё время. Шерлок подошел, чтобы осмотреть бумажную мишень, все еще висящую перед мертвецом. – Выстрел прямо в голову. Или… - он шагнул поближе, - скорее, похоже не на один выстрел. Отверстие не идеально круглое. Сколько пуль было найдено? - В голове три раны, - ответил Лестрейд, показывая на тело. – Что заставляет думать, что это было преднамеренным. Один мог оказаться несчастным случаем, я полагаю, но три? Джон и Шерлок наклонились, чтобы посмотреть на жертву. - Похоже, он был убит первым выстрелом, - сказал Джон через минуту, - второй также, конечно, нанес некоторый ущерб, но было уже слишком поздно. Третий - скорее царапина — несомненно, из-за падения тела. - Но — это вообще возможно? – усомнился Лестрейд. – Сделать несколько выстрелов достаточно точно, чтобы это выглядело, как одно отверстие в мишени, но достаточно быстро, чтобы поразить жертву три раза, пока она падает? - Здесь действительно обучают стрелков, Лестрейд, и это - место проведения Олимпиады, - напомнил ему Шерлок. – У большинства людей, использующих это стрельбище, не было бы никаких проблем с подобной точностью. Разве не так, Джон? Лестрейд недоверчиво посмотрел на кивнувшего Джона: - Нет, это невозможно. Не на такой скорости. - Абсолютно возможно, - заверил Джон. - Ты мог бы сделать это? - спросил Шерлок. - Конечно, - ответ Джона был автоматическим, без ложной скромности, но сразу же он облизнул губы и посмотрел на Лестрейда. - Я имею в виду, меня учили. Шерлок только кивнул, не выдавая своего развлечения: - Позвольте мне посмотреть. Оружие было пистолетом, так? Лестрейд кивнул, но заспорил: - Подождите, вы хотите его проверить? Я не думаю, что мы должны это делать, Шерлок. Эти парни крайне серьезно относятся к таким вещам. - Пожалуйста, Лестрейд, Джон знает, что делает. Он был армейским капитаном, помните? Он же не впервые стреляет. Лестрейд дотошно настаивал на получении одобрения перед стрельбой, но Шерлок продолжал, собирая необходимое оборудование и подталкивая Джона в следующую кабину, чтобы они были готовы начать, когда Лестрейд вернется. - Почему ты это делаешь, Шерлок? - голос Джона был тихим. - Я должен знать, как легко можно повторить эту точность и скорость, Джон, и ты - лучший стрелок, которого я знаю. - Этим стрельбищем пользуются профессионалы, Шерлок. Что заставляет тебя думать, что мою стрельбу можно сравнить с их? - Шерлок только посмотрел на него тем взглядом – «не будь идиотом», - который он освоил в восемь лет, и Джон затих, так что им оставалось только ждать. Лестрейд вернулся с тремя мужчинами на буксире, которые спорили, что, если детектив нуждался в ком-то, стреляющем ради сравнения, они были бы весьма счастливы предоставить стрелка подобного класса. Взгляды, которые они бросали на Джона, были скептичными — было известно, как мало Скотланд-Ярд использовал оружие, и они явно не ожидали многого от гражданского консультанта в свитере. Пока они спорили позади него, Шерлок вручил Джону пистолет и улыбнулся, когда тот закатил глаза, после чего плавно поднял оружие и, прицелившись, сделал три быстрых выстрела. Все резко замолчали, когда Шерлок нажал кнопку, чтобы подтащить бумажную мишень… молчание лишь углубилось, когда все неподвижно застыли, уставившись на почти идеальный круг в центре мишени. Джон спокойно положил пистолет, автоматически проверив, чтобы удостовериться, что магазин был пуст, и снял наушники, игнорируя ошеломленные выражения окружающих. Он кратко и весело взглянул на Шерлока, но не сделал больше ничего, пока Лестрейд не выдавил: - Д-Джон. Это было… я… - Простите, кто вы? - вышел вперед один из служащих на стрельбище, недоуменно глядя Джону в лицо. - Капитан Джон Уотсон, КАМК*, Пятые Нортумберлендские Стрелки, в отставке, - сказал Джон, пожимая ему руку. - Я некоторое время не был на стрельбище и не мог не поддаться искушению, тем более, что это помогло случаю. Это помогло, верно, Шерлок? Шерлок почувствовал, что его улыбка расширилась. Ему действительно очень нравилось представлять в выгодном свете таланты Джона, который о том не подозревал: - О, да, действительно. Очень полезно. Человек из комитета по Олимпийским играм забормотал: - Джон Уотсон, Джон Уотсон… это звучит так знако… Конечно! Барселона, 1992. Пистолет, 50 метров, верно? Джон моргнул и слегка наклонил голову от смущения, когда все остальные уставились на него, даже Шерлок. - Это было давным-давно. - Подождите, - сказал Лестрейд, - Барселона? Это… вы участвовали в Олимпиаде? Христос, Джон, почему вы ничего не говорили? - Это было давным-давно, - повторил Джон, пожимая плечами. – Ничего особенного. Я же не получил медаль. - Нет, но вы должны были. Я помню, что не согласился с этим решением, - сказал олимпиец. Шерлок смотрел, как его друг, фактически, ерзал из-за обращенного на него внимания: - Все справедливо. Просто был не мой день, - он отчаянно пытался сменить тему: - Послушайте, разве мы не должны сосредоточиться на бедном мистере Барри, а не на моих прошлых неудачах? Шерлок вернул свое внимание к случаю, но его мысли метались. Его Джон стрелял на Олимпийских играх? И едва не получил медаль? Почему он не знал? Он быстро отправил СМС Майкрофту, после чего вернулся к работе, пытаясь не отвлекаться на поклоняющиеся взгляды, посылаемые в сторону Джона. # Позже, на Бейкер-стрит, Джон устроился в кресле и посмотрел на Шерлока: - Ладно. У тебя есть вопросы, - только и сказал с улыбкой, сознательно напоминая поездку в такси, с которой все началось. - Так вот почему ты знал олимпийский девиз, - заявил Шерлок. Это не было вопросом. Короткая улыбка: - Да. - И поэтому тебе так нравятся Олимпийские игры. - Несмотря на то, что спортивные состязания являются абсолютно пустой тратой времени? Да. - Очевидно, не в этом случае, - сказал Шерлок с пожатием плеч, игнорируя приманку. - Стрельба - конечно, полезное умение для солдата, как и для борца с преступностью. Смешок: - Ты говоришь обо мне, как о супергерое, Шерлок. - С навыками стрельбы Олимпийского класса почему в армии ты не был снайпером? Джона вскинул брови: - Доктор, помнишь? При необходимости я могу стрелять, чтобы убить, но предпочитаю спасать жизни, а не отнимать. Шерлок кивнул. Это, действительно, было очевидно. Глупо с его стороны. - Но ты перестал соревноваться в стрельбе после 1992? - Да. Глаза Шерлока сузились при резком ответе: - Что случилось? Легкое пожатие плеч с выразительным движением бровей: - Ничего серьезного, Шерлок. Я добрался до финала и на волосок отстал от третьего места. Были некоторые споры о том, чей выстрел был лучше, но, как оказалось, это был не мой. Это - соревнование. Так бывает. Мне вообще повезло такого достигнуть в 22. - Но это заставило тебя бросить, - Шерлок пытался понять, видя воспоминание о неудаче в глазах Джона. Но тот покачал головой: - Нет, я бросил потому, что пришло время. Я поступил в медицинскую школу, и у меня больше не было времени для соревнований. Или денег, - он поморщился, и Шерлок вспомнил, как слышал, что соревнования были дорогими, а семья Джона не была богата. - Это было только занятием на некоторое время, но никогда не собиралось быть всей моей жизнью. Это не важно. Шерлок сказал, - Даже я знаю, что участие в Олимпиаде экстраординарно. - Сменил мнение об Олимпийских играх, Шерлок? Теперь пришла очередь Шерлока пожимать плечами: - Возможно, это отличается, когда ты лично знаком с олимпийцем. Джон улыбнулся и поднялся: - Как я уже говорил, это было давным-давно. Это не важно. Я просто люблю Олимпийские игры, понимаешь? Чаю? Шерлок кивнул, но не успокоился. Джон, возможно, не переживает из-за того проигрыша, и он, конечно, перешел к более важным вещам, но все же… никто не попадал на Олимпиаду, не мечтая об успехе. Не испытывая сильного душевного волнения. Зная, что Джон был так близок… Что бы он ни сказал, Джон, очевидно, считал это своей личной неудачей. Шерлок видел, как его лицо покраснело, и понял, что обеспокоен этим. Одно дело, когда другие люди недооценивают Джона Уотсона, но сам Джон? Нужно что-то предпринять. # Это случилось несколько недель спустя. Шерлок взглянул на почту, оставленную миссис Хадсон, и заметил знакомую эмблему. Его губы чуточку изогнулись вверх, и он стал ждать возвращения Джона. Он наблюдал, как Джон просмотрел счета и почту на выброс, а потом замер над конвертом с фиолетовой эмблемой. Он потянулся за ножом для писем вместо того, чтобы разорвать его, как он обычно делал, развернул письмо и вчитался: - Шерлок? Они хотят, чтобы я нес факел, - сказал он недоверчиво-ровным голосом. - Что? Прости, Джон? - Олимпийский факел, Шерлок. Это - приглашение нести его в эстафете, когда он прибудет в Лондон в июле. Как? Почему? Шерлок только небрежно вскинул бровь, смотря на свою газету: - Они, должно быть, поняли пропагандистскую ценность того, что его понесет бывший олимпиец и военный герой. Я уверен, что ты не обязан делать это, если не хочешь. Майкрофт, вероятно, сумел бы избавить тебя от этого. Джон рухнул в кресло с письмом в руке: - Я… разве для этого не нужно быть номинированным, или что-то вроде того? - Я действительно не знаю, - сказал Шерлок с пожатием плеч, хотя и подозревал, что это не одурачило Джона. - Китайскую пищу на обед? - Шерлок! - Джон читал дальше, и теперь его лицо горело от расстройства, радости, удивления: - Здесь говорится, что мое имя было предложено тобой. Шерлок приподнялся и сел: - Я, возможно, упомянул об этом Майкрофту. - Здесь говорится, что тебе пришлось написать эссе. - Детские игрушки, - пожал плечами Шерлок. - Чувством так легко управлять людьми. - Господи, Шерлок, что ты написал? Шерлок встал и двигался к пачке меню на кухне: - О, ничего особенного. Что ты участвовал в Олимпийских играх прежде, чем присоединиться к армии, где был подстрелен на службе своей стране, вернувшийся военный герой, с тех пор посвятивший себя отправке преступников за решетку, когда не работаешь доктором, чтобы спасать жизни… обычный сентиментальный мусор. Естественно, я не упоминал блог. - Но… почему? Он взглянул на Джона, все еще оцепенело сидящего в кресле. Он не выглядел столь довольным, как Шерлок ожидал: - Я думал, что ты любишь Олимпийские игры, Джон, и хочешь быть их частью? Джон дал отчаянный небольшой смех. - Ну, да, но… нести факел? Шерлок, это… - Честь? - предложил Шерлок. - Ну, да, - Джон стиснул ладони, изо всех сил пытаясь найти слова. - Но факел несут экстраординарные люди. Я имею в виду, да, участвуют знаменитости и бывшие олимпийцы, но большинство людей… это - их единственный шанс быть отмеченными за достойные вещи, которые они делают, вроде организации бесплатных столовых и работы лидерами сообществ. Они заслуживают своего шанса на признание. Шерлок наклонился вперед, глаза его смотрели решительно: - Точно, Джон. Именно поэтому это идеально для тебя, - почему Джон сегодня настолько глуп? - Почему? Потому, что двадцать лет назад я потерял свой шанс выиграть медаль? Перенос факела для героев, Шерлок, особенно непрославленных. Я - только бывший армейский капитан, который был хирургом, и который немного умеет стрелять. Однако не достаточно хорошо. Я не имею права нести этот факел. Шерлок был поражен. Он знал, что другие люди постоянно недооценивали Джона. Даже он сам совершил эту ошибку, когда они впервые встретились, пока Джона не выстрелил в таксиста и не изменил его жизнь. Он хорошо знал, что большинство людей забывали военную службу Джона, его экстраординарные врачебные способности и полностью пропускали, что у него был сильный характер, заточенный годами в зоне боевых действий. Они видели удобные свитера и бесконечные чашки чая. Они видели скромную улыбку и готовность отступить, в то время как Шерлок был в центре внимания. Да, он знал, что другие люди недооценивали Джона. Шерлок лишь изумился, поняв, что так же делал и Джон. Возможно ли, что, несмотря на все его достижения, все спасенные им жизни, Джон все еще рассматривал себя, как неудачника? Как это было возможно? Он был не виноват, что афганская пуля пробила ему плечо, пока он был занят, спасая жизни. - Однажды я сказал тебе, что героев не бывает, Джон, но я был неправ, - медленно сказал ему Шерлок, старательно подбирая слова. - Ты стреляешь достаточно хорошо, чтобы неоднократно спасти мне жизнь, Джон, не говоря уже о том, что являешься достаточно хорошим доктором, чтобы спасти любое количество пациентов здесь и в Афганистане. В Ярде также есть много людей, обязанных тебе жизнью. Джон начал что-то говорить, но Шерлок лишь слегка повысил голос и продолжил: - Не имеет значения, что в Барселоне ты не получил медаль — только в силу крошечной технической детали, могу я добавить, потому что, да, я искал это. Ты можешь быть нелепо скромным, но это не изменяет факт, что ты жил согласно тем смехотворно благородным олимпийским стандартам. Ты, Джон Уотсон, герой во всех смыслах этого слова. Я выдвинул тебя, потому что никто из тех, кого я знаю, не имеет большего права нести этот факел, чем ты, и пора тебе это понять. С минуту он смаковал ошеломленное выражение на лице Джона, потом взял свой телефон: - Так я сделаю наш обычный заказ? Джон только ошеломленно кивнул, и Шерлок улыбнулся. # - Ты готов? Стоял жаркий июльский день, и толпа, заполняющая улицу, была многочисленной и взволнованной. Джон нервно кивнул: - Я все еще не знаю, как позволил тебе уговорить меня на это. - Ты - герой, помнишь? - с усмешкой сказал Шерлок. - Для тебя - возможно, но эти люди понятия не имеют, кто я, - сказал Джон, взволнованно напрягшись, когда посмотрел на толпу. - Я бы так не сказал, Джон, - прозвучало из-за них. Они обернулись, увидев Грега Лестрейда с огромной усмешкой на лице. - Вы сделали себя довольно известным за последние несколько лет. Джон застонал: - Если вы имеете в виду те проклятые таблоиды и их дикие обвинения... - Нет, конечно, нет, - быстро сказал Лестрейд. - Я имею в виду — среди нас. Не думайте, что мы не заметили, насколько вы полезны… не в последнюю очередь, обуздывая худшие импульсы этого идиота, потому что, поверьте, мы все это ценим. Но я подразумеваю другое, и я говорю не только о том таксисте, о котором мне не известно. Многие из нас знают, что вы сделали для своей страны, и мы горды быть здесь. Шерлок одобрительно кивнул, заметив покрасневшее лицо Джона. Румянец усилился, когда, оглянувшись, он увидел, как офицеры собираются сопровождать его и факел, когда он побежит — все лица были знакомы по пребыванию на местах преступлений с Шерлоком. Салли Донован усмехнулась Джону: - Наше подразделение обычно не занимается охраной эстафет, - сказала она ему, - но, учитывая то, что в этот раз бежит один из нас, более или менее, мы сделали исключение. Джон выглядел удивленным и довольным, и, наконец-то, Шерлок заметил проблеск гордости на его лице. Он знал, что Джон Уотсон был весьма скромным человеком. Он отмахивался от внимания, как от раздражающего москита, но есть разница между скромностью и тупостью. Шерлок хотел, чтобы не только весь мир увидел, каким удивительным является Джон Уотсон, но и чтобы Джон также это осознал. Он хотел, чтобы Джон понял, какой он замечательный человек. Несколько минут спустя, когда факел передали, и Джон стартовал вниз по улице, раздались аплодисменты. Шерлок видел знакомые лица вдоль маршрута. Сотрудники Скотланд-Ярда. Врачи-коллеги Джона из Бартса и различных клиник, в которых он работал. Он видел людей, которые, очевидно, были пациентами. Был контингент солдат, которые, по-видимому, знали Джона по его службе в Афганистане. Он даже увидел некоторых собственных благодарных клиентов. И, естественно, каждая камера кабельного телевидения на маршруте поворачивалась вслед. Все они здесь, чтобы поддержать Джона Уотсона, когда он бежит с Олимпийским огнем в руке. Шерлок всегда говорил, что Джон был освещающим, но сейчас, с пламенем, горящим над его головой, и сотнями приветствующих лиц, кричащих для его друга, он понял… Джон Уотсон был, прежде всего, блестящим. Может, и не ослепительным, как солнце, но теплым и ярким, как огонь в камине. Подобное тепло притягивало и заставляло чувствовать себя в безопасности. И если это не герой, то он не знал, кого можно так назвать.