Амбивалентные

      — Грязнокровка! — отразилось от стен подземелий громким эхом.       Мальчишка одиннадцати лет в окружении двух пухлячков заливался, точно соловей, не затыкаясь ни на минуту. Драко Малфой — а именно так звали громкоголосого — являлся истинным чистокровным волшебником из древнего и почитаемого рода, презирая всех, кто не родился благодаря союзу двух магов из Благородных Домов. Драко уважал и чуть ли не боготворил своего отца: перенимал его привычки, манеру держаться, движения, походку — жалкие попытки обратить на себя его внимание доходили до абсурда, и это было видно, кажется, всем, кроме отца мальчика.       Мимо проходили ученики величественной школы Хогвартс, спешащие после завтрака поскорее попасть в нужный класс, боясь опоздать кто к профессору Снейпу, кто — к Макгонагалл. Они оборачивались на шум, с ухмылкой наблюдая, как над очередной жертвой издевается Слизеринский принц.       На подоконнике сидела девочка, и ее, похоже, совсем не волновал тот поток оскорблений, который посылался в ее сторону. Можно было бы подумать, что ее это совсем не трогает, а книга, лежавшая на коленках, — намного интереснее всяких там «зализанных блондинчиков», но глаза малышки немигающим взглядом впивались в страницы, не видя строчек и не различая букв, уголки губ то и дело незаметно подрагивали. Но Малфой не замечал, а может, просто притворился, что не видел. Тускло-пшеничные волосы густой копной спадали с плеч, закрывая лицо волшебницы, чему она была несказанно рада: не хотелось, чтобы другие ребята из факультета подумали, что Никчемная — еще и размазня да плакса.       — Тебе не место на Слизерине! — аккуратные пальчики незаметно чуть сжали корешок книги, но девочка даже не шелохнулась — лишь перевела взгляд своих блеклых карих глаз на бессовестного нарушителя ее спокойствия. Между ними блеснуло пару мелких вспышек — молний, — а на неровный каменный пол упало несколько капель — молодые волшебники чуть не вызвали настоящую бурю из-за своей яркой неприязни.       Крэбб и Гойл нервно переглянулись, готовые в любой момент встать между однокурсниками. Драко точно ничего не замечал, кроме грязнокровки: ни подувшего из ниоткуда холодного ветра, ни настороженности своих товарищей, ни маленьких искорок вокруг — всё его внимание поглотила сидящая на подоконнике девочка с выцветшими волосами и слишком острым взглядом. От нее веяло силой, но слабо, тускло, приглушенно, — как будто ее окружал непроходимый ледяной кокон.       И почему-то Малфой-младший уверен, что именно из-за этого Никчемную отправили на факультет змей, холоднокровных рептилий убийц. И также уверен, что кровь ее бледно-красная, разбавленная, грязная, больше похожая на мутную воду. Ему доставляло удовольствие спорить с «живущей с маглами», унижать ее, ощущать направленную на него ненависть и призрение.       Маленькой Саянне было всё равно, почти всё равно. Малфой был приставучим и напоминал девочке тех странных рыбок в аквариуме ее мачехи. Там были самые разные: красные, зеленые, черно-белые, разноцветные — на любой вкус, но была и особенная: темно-серая в причудливую крапинку — рыбка-прилипала. Джессика могла часами наблюдать за этой неподвижной водоплавающей, поражаясь ее отрешенности и верности своему делу. Малфой был таким же.       Послышался звон колокола, и они как по команде отвели взгляд друг от друга. Маглорожденная убрала дополнительное издание по чарам в сумку и ловко спрыгнула с подоконника, чистокровный поправил мантию, разгладив несколько складок, и поравнялся с девочкой — препираний будто и не было. Они просто однокурсники, спешащие на Трансфигурацию и по чистой случайности сидящие за одной партой.              Просто однокурсники, сидящие за одной партой.              Ничего особенного.