Это было честное пари.

- Это было честное пари, Юкке-сан. – Тацуро шел по коридору гостиницы, в которую они недавно въехали. Он беззаботно улыбался, пряча глаза за стеклами темных очков, и хлопал блондина по плечу. – Ты же честный человек? Честный, я это знаю. И тебе придется сдержать свое слово. - Ты не отступишься? Уже точно решил? – Сатоши шел чуть позади молодых людей, бок о бок с Мией. Его вопрос лишь заставил Тацу самодовольно улыбнуться. - Нет. Раз уж проиграл Юкке, я просто обязан разделить эту участь с ним. Он сжал ладонями плечи блондина и ободряюще улыбнулся. Тот ответил натянутой улыбкой и чуть сильнее втянул голову в плечи. Он как никто знал, чем обычно грозили ему уговоры и пари с таким человеком, как Тацуро Ивагами. Он не отступит, пока сполна не насладится своим триумфом. Юкке обернулся и бросил взгляд на Мию, поддержкой которого он дорожил еще со школьных лет. Но он так же знал, что его друг всегда остается в стороне от всеобщего веселья. И этот раз не стал исключением. Мия просто пожал плечами и развел руками, так и не сказав ни слова. Когда все вошли в номер, Тацуро взял со стола шляпу Мии и вручил ее в руки блондину. Пока все терпеливо наблюдали за неугомонным вокалистом, он вытряхнул из небольшой сумки несколько визиток и на обороте каждой из них сделал маркером отметку в виде цифры. Показав их остальным, он опустил в шляпу три карточки и приглашающим жестом предложил принять непосредственное участие. Хорошенько перемешав их пальцами, он дал команду и все трое быстро вытащили ровно по одной карточке. - Ну, кто же первым получит в распоряжение нашего дорогого Юкке? – Тацуро демонстрировал свою карточку с наспех нарисованной цифрой «3» на ней. - Лидер-сан – лидер во всем. – Сатоши пожал плечами и протянул на ладони визитку со своим номером. - Двойка.. У Саточи двойка. – Не сумевший остаться равнодушным к своей участи Фукуно поднял взгляд на Мию. – Но нам скоро выступать… - Завтра ты и я начнем работать раньше остальных. – Мия задумчиво посмотрел на карточку и положил ее на стол, забирая у Юкке свою шляпу. – А теперь идите к себе. Нам нужно выспаться. Тацуро и Сатоши покорно покинули номер Юкке и Мии. Закрывая дверь, последним, что услышал Тацуро, были слова лидера о том, что у них много работы. *** Когда ранним утром Тацуро и Сатоши пришли на репетицию, Мия, казалось, уже давно был на ногах и во всю репетировал сольные части композиций. Юкке не отставал от него ни на аккорд, хотя выглядел откровенно уставшим. За тем, как в паре играют эти двое, наблюдать можно было бесконечно. Мия, порывистый и полностью охваченный музыкой, исходящей из под его пальцев. В жизни Тацуро было несколько моментов, когда ему казалось, что в разгар их концерта Лидер вот-вот начнет высекать искры из струн своим медиатором – настолько сильно Мия погружался в мелодии, которые жили в одном ритме с его сердцем. То ли дело Юкке. Этот, с виду невысокий молодой мужчина, которого Тацуро про себя уже давно записал в разряд «вечного школьника в его вечной юности», каждое выступление находил, чем его удивить. Он двигался так же плавно, как плавно перебирал пальцами по струнам. Лицо его зачастую выражало спокойствие и безмятежность. Конечно, были партии, в которых он держался на высоте и которые давались ему чуть сложнее остальных, но в целом, он всегда был уверенным в себе, пока длилась та или иная песня. Отвлекся от своих мыслей Тацуро ровно в тот момент, когда понял, что обзор закрыла спина удаляющегося барабанщика. Не желая больше терять времени понапрасну, он так же присоединился к ребятам и они продолжили репетицию уже полным составом. *** Едва прозвучал последний удар барабанных палочек о тарелки, Тацуро выпрямился, держа микрофон в вытянутой руке. Именно так он и планировал завершить эту песню на предстоящем выступлении. Он всегда знал, как преподнести себя для публики в самом выгодном свете. В этом и заключалось для него искусство артистизма – быть «таким же, как и все», без эффекта недосягаемости, предрассудков об идолах и божественных кумирах, и, в то же время, дать почувствовать, что быть с ним на равных не так просто, даже духовно. Отметив для себя еще пару особенностей, он поставил микрофон на стойку и обернулся. Мия увлеченно обсуждал с Сатоши, как лучше закрепить установку, чтобы множество электроники не повлияло на качество музыки при исполнении. - Куда он делся? – Тацуро нахмурил брови и осмотрелся. – Юкке-сан? Но он не отзывался. Если бы Тацуро не слышал бас-гитару, он мог бы подумать, что его друга здесь нет уже довольно давно. Он был. Но быстро ушел. Вероятно, ему было чем заняться помимо репетиции. Потирая затекшую шею прохладной ладонью, Тацуро спустился в зрительный зал и принялся неторопливо расхаживать между рядами, ожидая, когда ребята закончат словесные баталии и объявят перерыв. «Так или иначе, если я буду нужен, меня позовут» - подумал он и так же медленно пошел в сторону выхода из зала, на ходу набирая в телефоне сообщение для Юкке. Однако отправить его так и не пришлось – сам гитарист нашелся в холле. Он с кем-то беседовал по телефону, стоя лицом к стене и рассеянно барабаня по ней пальцами, иногда кивая, соглашаясь. Эту привычку Тацуро запомнил еще с тех пор, когда они были подростками. Юкке практически одинаково реагировал на раздражение окружающих по отношению к нему. Когда Тацуро подошел к нему, он уже закончил разговаривать и крепко сжимал мобильный в руке. - Что случилось? Кто это был? - Организаторы концерта. Они недовольны. – Он устало улыбнулся и отвел взгляд. Было понятно, что он расстроен тем, что ничего не может сделать. В этот момент раздался еще один звонок. - Дай я поговорю с ними. – Тацуро потянулся за мобильником, но Юкке отдернул руку, отворачиваясь и отвечая. - Да, конечно. Прошу прощения. Да, я все улажу. – Он внимательно выслушал все, что ему сказали, и закончил разговор. - С какой стати ты всем этим занимаешься, Юкке-сан? – Тацуро вновь нахмурился, откровенно не понимая, что происходит. – У нас есть менеджер. У нас есть Мия. Ты не должен… - Не лезь. - Что?.. - Это я проиграл пари, а не ты. Мне и решать свои проблемы. После этих слов Юкке оставил вокалиста в полном одиночестве и небывалом смятении. Прежде он всегда был вежливым или просто отмалчивался, если был не в духе. Но никогда не нарывался на грубость. Либо у него были большие проблемы, либо Мия перегнул палку, когда «наградил» басиста такой участью. *** - Это было превосходно, ребята! Спасибо за работу. – Мия явно был доволен тем, как прошло выступление. - Спасибо за работу! – Тут же отозвался Сатоши. Он радостно улыбался, заходя в гримерную после Юкке. А вот на Тацуро не было лица, он заходил последним и в полной тишине. На благодарность лидера он ответил кротким кивком и ни на секунду не сводил глаз с Юкке. Бесспорно, блондин выложился на полную, но какого черта он послал воздушный поцелуй тому парню с зеленой шевелюрой, который стоял прямо перед сценой? Тацуро бы понял, если бы это была девушка, пусть даже целая толпа фанаток, но то, что предметом внимания на выступлении оказался парень, не шло у него из головы. Все уже собрались, менеджеры и ребята из помощников раздобыли для всех закуску и выпивку, дело традиционно шло к тому, чтобы как следует отметить очередной успех. Но Тацуро не торопился принимать участие во всеобщем веселье. Ему показалось, что Юкке окликнул его раз или два, но он не подал виду, что услышал, решив откровенно игнорировать гитариста. Его задевало излишнее внимание по отношению к кому-то из поклонников, он считал, что в общении с публикой всегда необходимо держать дистанцию и не подпускать посторонних людей слишком близко. - Тацуро-кун? – Услышав свое имя, вокалист обернулся и, к своему удивлению, увидел, что Юкке стоит прямо перед ним. Увлекшись размышлениями, он даже не заметил, когда расстояние между ними сильно сократилось. Но Тацу не торопился отвечать. По выражению его лица все было предельно ясно без слов, поэтому, Юкке взял инициативу в свои руки в этом вопросе. – Что произошло? - Ничего. - Вариантов ответа на этот банальный вопрос было в голове Тацуро великое множество. Но он выбрал самый безболезненный, по крайней мере, безболезненным он ему казался поначалу. Но гитарист, стоящий перед ним, явно не разделял его мнение. Впрочем, ему стало это понятно почти сразу, когда Юкке каким-то чересчур умелым жестом провел пальцами по его руке, сомкнув их на холодной ладони. Когда вокалист выходил из себя и терял контроль, у него леденели руки. И сейчас именно они выдавали апогей состояния, в котором он находился в данную минуту. Но Тацу почти сразу отдернул руку, желая разорвать этот тактильный контакт. Сейчас не хотелось ни смотреть на своего друга, ни, тем более, прикасаться к нему. Закончиться это могло плохо. - Ничего, так ничего. – Юкке усмехнулся, отстраняясь от друга и направляясь в шумную компанию, чтобы стать ее неотъемлемой частью. Для Тацуро так и осталось загадкой, понял ли он, что все не так уж и гладко или просто делал вид, что не хочет лезть в это, предпочитая выждать, когда, истерзанный собственными мыслями Ивагами, придет к нему и сам затронет эту тему в первом же разговоре. Для вокалиста время тянулось мучительно медленно. Он то и дело смотрел на часы, иногда прислушиваясь, о чем говорят ребята. Но, чем больше они выпивали, тем меньше связных мыслей было в самом разговоре, а в шутках то и дело проскальзывали намеки на некую пошлость. Он сидел в кресле погруженный в свои мысли, из-за чего даже не заметил, как от усталости начали слипаться глаза, и минут через сорок Тацуро уже откровенно потянуло в сон. Закрыв глаза, он прислушивался к звукам, голосам. Сатоши, как всегда, неутомим, его голос достаточно бодр, а выпивка только подогрела его интерес к происходящему. Судя по интонациям в голосе Мии, он тоже был сильно измотан, но он улыбался, а таким он бывает не часто. И Юкке…речь немного замедлена, голос тихий, мягкий. И эти едва уловимые хриплые нотки в нем. Растворяясь в этом голосе, Ивагами немного нахмурился – он терпеть не мог, когда Юске хватался за сигареты. Как раз в этот момент кто-то встряхнул его за плечо, заставив подскочить от неожиданности. Это был Мия. - Пора возвращаться. * * * Практически всю ночь Тацуро ворочался на постели, в беспокойных снах пытаясь не переусердствовать с Юске, которого он почему-то избивал. Это был очень странный сон, поэтому, когда на утро тишину нарушил рингтон мобильного телефона, Ивагами едва сумел оторвать голову от подушки, чтобы ответить на звонок. Он даже не посмотрел, кто ему звонил. Но Лидера узнать по голосу не составило труда. - Доброе утро, Тацуро. Я разбудил тебя? - Нет, я уже собирался вставать… - Голос у вокалиста был настолько сонным, что Мия невольно усмехнулся. - Ясно. Слушай, у нас есть половина дня, прежде чем мы покинем этот город. Не хочешь прогуляться? *** Уже спустя первые десять минут «прогулки», Тацуро понял, что эта встреча была лишь предлогом для разговора с глазу на глаз. - На самом деле, я бы хотел поговорить с тобой вот о чем. – Миягучи немного приспустил солнечные очки и посмотрел на Тацуро глаза в глаза. – Что ты вчера сказал Юске после концерта? - О чем? – Повседневным тоном поинтересовался вокалист, тут же принявшись рассматривать вывески на зданиях. Он профессионально умел избегать неприятных тем в разговорах, однако, Мия слишком хорошо за эти годы успел выучить повадки этого хитреца. - Ты прекрасно знаешь, о чем я. Он был сам не свой. - Правда? Я даже не заметил. Тацуро упорно продолжал делать вид, что ничего не произошло. Это означало лишь одно – тему для разговора Лидер выбрал крайне неприятную. Ему оставалось лишь уповать на здравый смысл этого человека иначе они все рисковали своим бас-гитаристом. Однако этот разговор был прерван телефонным звонком. Разговаривая, Мия сильно изменился в лице, Ивагами тут же заподозрил неладное. Закончив, он повернулся к нему и севшим голосом произнес: - Саточи сломал ногу. *** - Как тебя угораздило? – Тацуро сидел на кушетке в одной из палат, куда на время поместили Сатоши. Тот полусидел, иногда отвлекаясь на разговор с врачом, который выписывал рецепт. - Мы с Юкке поспорили, кто прыгнет выше… - Еще один спор? Юкке-сан, не многовато для тебя? – Тацуро покачал головой, изображая недовольство, но его друг в долгу не остался. - Нам повезло, что это не перелом, а просто растяжение. Спор еще в силе? - Да. - Нет! – тут уже своим долгом счел вмешаться Мия. – Нам придется задержаться еще на один день. - Так в силе? – Юске повторил вопрос. - В силе. Иначе какой от него тогда смысл? – Тацуро встретился взглядом с блондином и улыбнулся. – Думаешь, один я останусь не у дел? Нет уж. Даже не рассчитывай, что Саточи тебе поможет. Хотя, он теперь и при всем желании не сумеет выйти из номера. *** Новость о том, что барабанщик MUCC на время сошел с дистанции, разлетелась довольно быстро. Поэтому, когда ребята привезли Сатоши из госпиталя, в холле гостиницы уже собралось несколько человек, желающих взять интервью. По мнению Мии, ничего серьезного не произошло, отказывать им он не видел смысла. Велев Тацуро и Юкке спуститься через пятнадцать минут, Лидер отправился приветствовать собравшихся и обсуждать темы предстоящей беседы. Впереди Юкке ожидал третий день, день, когда он должен был выполнять любую прихоть этого неугомонного вокалиста. Блондин довольно быстро перенес свои вещи к нему в номер. - Ты так и будешь лежать? Мия ждет нас. – Гитарист сидел на корточках и копался в ворохе одежды, которую взял с собой в турне. - Подождет. Вдруг у меня появились неотложные дела? Тацуро лежал на постели прямо в кедах, закинув руки за голову, и неотрывно смотрел на своего нового соседа по комнате. Юкке буквально чувствовал, как он сверлит его взглядом. Прервавшись, он выпрямился и весьма уверенно произнес: - Выйди пожалуйста. - В смысле? – Брови Тацуро тут же взметнулись вверх. - Выйди из комнаты, мне нужно переодеться. Непонимающе Ивагами смотрел на блондина еще около минуты, после чего, видя, что Юкке замер в одной позе, уперев руку в бок, недовольно фыркнув, он быстро поднялся с постели и вышел в коридор, весьма громко хлопнув за собой дверью. В конце концов, внизу и правда сидели люди, которых не очень-то хотелось заставлять ждать. *** В просторном светлом холле на креслах из кожзама расположились трое репортеров, среди которых не было ни одной девушки. Совсем еще молодой парнишка что-то торопливо записывал в блокнот, мужчина постарше держал диктофон, а его компаньон задавал вопросы. Мия сидел напротив в двухместном диване и задумчиво перемешивал сахар в чашке с кофе, отвечая на очередной вопрос. Тацуро занял свое место рядом с Лидером. На протяжении всего интервью, он думал о Фукуно, который так и не явился. Спустя полтора часа, когда диктофон и блокнот были отложены в сторону, а интервьюеры уже расслабились и пили свой кофе, посмеиваясь вместе с музыкантами, один из них внезапно спросил, указывая за спину вокалиста. - Это ваша помощница? Обернувшись, Ивагами почувствовал, как странный ком застрял у него в горле и не дает ему вымолвить ни слова. Он успел пожалеть, что вообще оборачивался, потому что на него смотрела девушка. Самая что ни на есть девушка-блондинка, с медицинской маской, закрывающей лицо до глаз. На ней были леггинсы с цветным принтом, темная юбка до середины бедра и свободная блузка, обнажавшая половину плеча. В руках она держала губную гармошку. - Я предупреждал… - Негромко произнес Мия совсем рядом с ухом вокалиста. Недолго думая, незнакомка присела на подлокотник рядом с Тацуро, положив музыкальный инструмент ему на колени, как бы невзначай поглаживая бедро кончиками пальцев. Лицо парнишки напротив постепенно становилось пунцовым, видимо, он тоже заметил, с какой нежностью новопришедшая касалась вокалиста. Улыбнувшись, она подмигнула парню и тут же торопливо захлопала накладными ресничками. Тацуро узнал этот жест. Точно так же Юкке вел себя на вчерашнем концерте, когда пытался охмурить фанатов, а теперь соблазнял и самого Ивагами. - Нет, это… - Девушка. Моя. – Тацуро так и не дал Мие исправить ситуацию. Однако, девушка оказалась смелой и не стеснялась заправить за ухо черную прядь Тацуро. - А можно узнать ее имя? – Деликатно поинтересовался один из журналистов. – Само собой, это не попадет в материалы интервью. - Юк.. Юкецуко. – Медленно произнес Тацуро первое, что пришло в голову, после чего торопливо добавил, увидев, что парнишка собрался персонально поприветствовать ее. – Она неразговорчива с незнакомыми людьми. - У Вас хороший вкус, Ивагами-сан. – Неуверенно проговорил молодой журналист, так и не поднимая головы. Похоже, сложившаяся ситуация начинала раздражать только самого Тацуро. Вспыхнул он моментально, оказавшись в объятьях ревности. - Прошу прощения… - Вокалист поднялся и, слегка поклонившись присутствующим, взял свою «девушку» чуть выше локтя и повел ее к лестнице, услышав слова мужчины. - Понимаю, молодым нужно побыть вдвоем. К слову, когда я был молод… Окончание этого «увлекательного» рассказа Тацуро не счел нужным слушать. Едва поднявшись на второй этаж, он тут же вжал в стену свою «подружку», стянув маску с лица, и произнес, сжав зубы: - Жить надоело? - Пойдем к нам в номер. - Ты оглох, Юске?! Точка кипения приближалась стремительно быстро, и Юкке знал это. Не дожидаясь, когда его собеседник придет в себя, он сам перехватил его руку и повел в номер. Тацуро раздражало все: эти вызывающие жесты на людях, этот флирт Юкке с парнями, это чертово «наш номер», давно ли он стал «наш»? Кое-как затолкав в номер упертого приятеля, блондин тут же запер дверь. - Я проиграл пари, ты помнишь? – Он медленно направился к вокалисту, одной рукой обняв его за шею и привлекая ближе к себе, так, что их лица разделяли жалкие сантиметры воздуха. – Каким будет твое желание? Тацуро с трудом мог совладать с богатой гаммой эмоций, которые он испытывал в эту минуту. Он ненавидел и одновременно любит этого дерзкого мальчишку. Более того, сейчас он его желал, желал так неистово, как не желал бы ни одну девицу. Дыхание заметно участилось, он чувствовал, как Юкке прижимает его пальцы к губам, а губы казались невыносимо горячими. Даже тогда, когда он потянул его за собой на кровать, Ивагами не стал сопротивляться, для него все происходящее сейчас, казалось сном, притом очень и очень странным. Опершись спиной о стену, он смотрел, как блондин устроился на его бедрах, продолжая успокаивающе поглаживать его руки, плечи. Это был тайный ритуал, о котором не знал никто, только Юкке мог быстро успокоить своего близкого друга. - Будь моим. - Твоим?.. - Да, моим. Только моим. Это и есть мое желание. Этой ночью Тацуро впервые ощутил, каково это – целовать мужчину, которого ты любишь, за которого разорвешь в клочья кого угодно. Юкке оказался весьма искусным обольстителем, еще до того, как он полностью разделся, Ивагами ощутил невыносимую тесноту, разливавшуюся приятной тяжестью внизу живота. Не в силах больше терпеть, он повалил блондина на спину, буквально подмяв его под себя. Терзая поцелуями его мягкие губы, кусая их, он мог поклясться, что у них был едва уловимый привкус карамели. Мягкость и гладкость его кожи откровенно сводили Тацуро с ума, в полумраке комнаты ему с трудом верилось, что он ласкает руками тело парня, а не ухоженной красотки. И то, как он двигался, как подавался навстречу его рукам, когда пальцы сомкнули давно отвердевший ствол. Так и не дав возможность довести дело до конца, Юкке остановил руками его руки, после чего, снова заняв положение сверху, торопливо расстегнул ремень и джинсы. Приподнявшись, Тацуро помог ему стянуть их ниже, чтобы такая мелочь, как одежда, не становилась преградой для его пылкого любовника. Он чувствовал, как плотно губы Юкке сомкнулись на влажной головке его члена, чувствовал, как умело он ласкал языком напряженную плоть, самым кончиком поддевая чувствительную головку. Прикрыв глаза от удовольствия, Ивагами то и дело облизывал пересыхающие губы, иногда кусая нижнюю губу. От происходящего у него начинала кружиться голова, а воздух в комнате будто был пропитан жаром. Однако, не желая оказаться в долгу, он впустил пальцы в светлые волосы и с силой сжал их на затылке, отстраняя от себя партнера. Но лишь для того, чтобы он устроился сверху, да Юкке и сам прекрасно чувствовал желания своего любовника. Придерживая его за ягодицы, сжимая их пальцами и раздвигая в стороны, Тацуро медленно, но уверенно насаживал Юске на себя, срывая с его губ сдавленные стоны. Стоны, которые кружили голову еще сильнее, пьянили так, что сдерживаться у брюнета больше не было сил. Сильно подавшись вверх, Ивагами довольно резко и глубоко вошел в податливое тело. - Тацу… - Едва слышно выдохнул блондин, почти парализованный яркой вспышкой боли и ощущением своего, пожалуй, самого желанного мужчины внутри себя. Да и слова здесь были ни к чему, Тацуро весьма настойчиво продолжал покрывать бледные плечи легкими, как крылья мотыльков, поцелуями, теперь уже сам успокаивающе поглаживая спину, ягодицы и бедра своего партнера. Эта игра контрастов заводила его не меньше, чем та манера обращения, с которой он привел его в этот самый номер. Спустя какое-то время Ивагами уже откровенно и властно трахал своего басиста, совершенно не стесняясь этого. Напротив, когда в очередной раз Юкке сжал пальцами его волосы, он перехватил его свободную руку и, поцеловав, опустил на собственный возбужденный член, чем вызвал неподдельное удивление и дикое смущение во взгляде напротив. Сжимая его пальцами его же плоть, Тацу несколько раз двинул рукой, давая понять, чего именно он хочет. И как же, черт возьми, приятно было наблюдать за этим зрелищем. Юкке был таким желанным, таким пылким, каким его не могла сделать ни одна песня, ни одна эйфория на сцене. Его лицо было практически расслаблено, в то время как сквозь приоткрытые губы то и дело скользил кончик языка. Вокалист с большой охотой срывал с этих губ собственное имя вперемешку с мольбами о том, чтобы он назвал блондина своим «своим». Но он не торопился. В собственное удовольствие, изматывая и себя, и Фукуно столь откровенным «танцем страсти», Тацуро лишь ускорил темп, заметив, что блондин уже на пределе. Выпрямив спину и приблизившись к нему, он прошептал: - Давай, девочка моя. Не жалей себя для меня. Вместо ответа его «девочка» лишь больно укусил его за губу, после чего приподнялся и с силой толкнул Тацу в грудь, заставляя лечь на спину. Сам же Ивагами в тот момент мог поклясться, что увидел в глазах нависающего нам ним Юкке нечто такое, чего не видел прежде. Или просто упрямо не хотел замечать. На миг ему даже показалось, что это не он прямо сейчас сношает своего нежного друга, а, наоборот, это его самого добровольно насилует человек, который упрямо сдерживал себя все эти годы, не позволяя лишних слов, взглядов и действий в его сторону. Потому что, либо уважал, либо боялся, что его отвергнет тот, ради кого он здесь. Обхватив ладонями горячее лицо, Тацуро приподнялся, касаясь губами мягких губ блондина, жадно собирая ими каждый стон, каждый вздох. Да и сам Фукуно, пожалуй, впервые в жизни позволил кому-то быть настолько близко рядом с ним, доверить каждую эмоцию, быть искренним и не бояться показать свои чувства. И его друг понимал и ценил это, как никто другой. Более не в силах бороться с головокружением и пьянящим ароматом кожи своего партнера, Тацуро в какой-то момент услышал, как красиво в стонах страсти звучат вместе их голоса, как приятно было успокаивать, желать, направлять своего любовника одним только голосом. Голосом, который блондин никогда бы не смог забыть, который любил всей своей скрытной душой. Стоная все громче, Юкке лишь мотнул головой, будто прогоняя наваждение. То, насколько остервенело он надрачивал рукой свой член, не оставляло шансов его партнеру, который достиг финала немногим раньше него самого. Еще очень долго Тацуро лежал на спине, восстанавливая дыхание и то и дело прикасаясь губами к светлой макушке. Блондин уже засыпал, нежно прижимаясь щекой к дорогому сердцу, стук которого убаюкивал его этой ночью. Сегодня он мог заснуть спокойно, не тянуло даже к сигаретам – настолько сильно он устал, настолько не хотел размыкать крепкие объятья. У каждого из них было свое ощущение, каково это – засыпать с кем-то, но оба они запомнили это надолго. *** Едва Тацуро открыл глаза, как на него тут же обрушилось осознание произошедшего минувшей ночью. Юкке в постели не было, судя по шуму воды, он был в душе. И как смотреть ему в глаза, Ивагами тоже не представлял. Понадеявшись, что все будет, как в романтических фильмах, где после бурной ночи партнерши расхаживают в полуголом виде, облаченные в одежду своих партнеров, брюнет выбрался из постели и, натянув только джинсы, направился к ванной. Дождавшись, когда его новоиспеченный любовник закончит свои процедуры, он открыл дверь, увидев по пояс обнаженного Юкке, вытирающего волосы полотенцем. - Доброе утро, Юкке-сан. - Доброе утро, Тацуро-кун. Ты хорошо спал? - Кому, как не тебе знать, как я сегодня спал? – Он сжал руку блондина и рывком подтянул его к себе. – А как же поцеловать своего парня? В ответ на это Тацуро получил весьма ощутимый тычок кулаком в подреберье. - Не думай, что переспав со мной, ты стал моим парнем. - Согласен, неудачно пошутил… - Я же просил не трогать мою шею. Посмотри, что ты наделал. На шее блондина алел свежий засос. Отчего-то все происходящее вызывало у Тацуро приступ неописуемой нежности и веселья, он не сумел сдержать ухмылку, за что и получил полотенцем по голове. Эта семейная сцена была разбавлена довольно громким стуком в дверь. Вокалист тут же отправился встречать пришедшего. Им оказался Сатоши, передвигавшийся прыжками на одной ноге. - Вы уже проснулись? Отлично! - Через полчаса за нами придет машина. – Мия шествовал по коридору и уже был полностью готов к отъезду. - Юкке-сан! – Сатоши улыбнулся блондину, вернувшемуся из ванной. – Спорим, я соберусь быстрее, чем твой новый парень? - Ну уж нет. Однажды проспорил, теперь можно попрощаться с холостяцкой жизнью. Да, дорогой? – Юкке ласково потрепал Тацуро по волосам, понимая, что брюнет вряд ли найдет что ответить.