Солнечные, алые кляксы

Когда солнце начинает гореть ярче, скрываясь за кромкой горизонта, полыхая и горя, размазывая по небу все цвета алого, Мурон прикрывает глаза и вдыхает угасающий теплый воздух, будто бы пытаясь словить алые краски умирающего солнца. В ее сердце неукротимая свобода, в ее мечтах бескрайние просторы неба с алыми кляксами солнца на белых облаках. В жизни Мурон дворянка из рода Алексий, потомок знатной семьи короля, избранного легендарной маги, младшая сестра верховного главнокомандующего корпуса знаменитых фаналис, Алексия Му. Звучит прелестно, ни капли изъяна в ее прошлом нет, разве что характер, взрывной и непостоянный, словно море буйный, который даже ей чудовищно трудно сдержать. - Вы должны быть сдержанней, госпожа Мурон, - старая женщина, наставница, воспитавшая и взрастившая Мурон, смотрит всегда с укором в ее алые глаза, пытается укротить то, что бесполезно подчинять. - Подумайте о Вашем брате. Мурон Алексий кивает, она думает о статусе старшего брата почти всегда, думает о своем сложном положении в высшем обществе, думает о том, с каким презрением смотрят на нее, вспыльчивую полукровку, знать из дворца, и не может смириться. Какое там смирение, когда так и хочется размазать эти надменные улыбочки, вырвать эти презрительные взгляды руками, и вбить кулаками слащавые, полные сладостной лести слова обратно в глотки придворных дам и знатных дворян, но Алексий улыбается, снисходительно немного, почти смиренно, сдерживая накопившееся раздражение и звериную ярость. - Госпожа Мурон, Вы же девушка. Не пристало Вам носить эти тяжелые доспехи и участвовать в войнах и сражениях, - она прикрывает глаза и натянуто улыбается, бокал с недопитым вином лопается в ее руках. Ей до чертиков хочется раздавить этого человека, но во дворце праздник, общество сдержанных, до глупости приличных богачей решило поразвлечься, так же сдержанно и скованно, до одурения скучно. Мурон отряхивает руки от остатков стекла и вина, жалуется на духоту во дворце и спешно выходит на балкон, дабы вдохнуть полной грудью ночной воздух, а после незаметно свалить из дворца, пока ее не заметил дорогой старший брат, нежащийся в обществе пышногрудых дам и вина сейчас... В Реме Алексий Мурон чувствует себя загнанной в тупик добычей, сломленной и безвольной, зависящей от собственного положения в обществе, пугливой и стыдливой, боящейся разочаровать своего старшего брата. Она иногда жалеет себя, иногда ненавидит свой вспыльчивый и крутой нрав, от которого почти всегда одни беды. Ей бы родиться в лесу диким зверем, блуждать свободной и независимой, сильной и не ограниченной, чтобы не затухать угасающим солнцем во дворце, выпуская противные алые кляксы на войнах и сражениях, словно цепной пес. Невидимые эти цепи давят, заставляют душу задыхаться, и Мурон не сопротивляется, не может и не хочет, живя во дворце и плывя белыми облаками туда, куда укажет шальной ветер приказов императора Рема.

***

У Алексий Мурон волосы густые, как и у всех фаналис - яркие, в отблесках солнечных лучей сияют почти всеми оттенками красного, когда она сражается на колизее с Масруром, сопровождающим Синдбада, прибывшего в Рем, ее волосы будто полыхают огнем, удары приятно обжигают, а глаза горят решимостью и азартом. Мурон - зверь, истинная женщина племени фаналис, дикая и неукротимая, сразу не поверишь, что всего лишь полукровка. Масруру нравится драться с этой женщиной, завораживающей и чарующей своей дикостью, не смотрящей на заходящее алое солнце с тоской, словно угасающий, запертый в клетке зверек, или смирившаяся со своей судьбой, плывущая по течению, ожидающая часа смерти рыба. - Ну, как бы там ни было, ты дрался хорошо, но не достаточно, - сидя на скамье и перевязывая свои раны, весело, победно произносит Мурон, смотря прямо в глаза мужчины. Масрур пожимает плечами, безразлично произносит: - Проигравший лучше оценивает ситуацию, - лицо Мурон краснеет от злости, она мстительно произносит: - В следующий раз ты обязательно проиграешь!.. Следующий раз наступает до неожиданности быстро, в лесу Рема, где тренируется сопровождающий Синдбада фаналис. Мурон даже не успевает удивиться, когда Масрур ловко ловит летящий в его сторону кулак взбешенной из-за чего-то женщины одной рукой, притягивает к себе и целует в губы, по хозяйски обнимая за талию и притягивая к себе. Мурон снова проигрывает, она замечает это, когда сил на то, чтобы оттолкнуть мужчину, не хватает. Она никогда слабой не была, гордилась своей ужасающей мощью, и стремилась стать примером для других женщин воинов, окрапивших свои души грязными, красными красками крови врагов Ремской Империи. - Требую реванша, - упрямо произносит Алексий, тяжело дыша и нехотя отрываясь от губ Масрура. Мужчина соглашается молча, кивает и целует ее уже в шею, горячо и страстно, словно бумагу сминая тяжелые доспехи женщины-фаналис... Мурон живет размеренной, устоявшейся жизнью, раздражающей своей постоянностью. Масрур идет рядом с Синдбадом, смотрит на нее мимолетно, идущую по коридорам Ремского дворца, и видит птицу, запертую в клетке, задыхающуюся. Алые глаза ее красивые, выразительные, смотрят через окно на солнце, опаляющее и бессердечное, кляксами падающее на ее белую кожу лица, пухлые губы Мурон искажаются в грустной полуулыбке. Масрур очерчивает взглядом гибкий ее стан, острые ключицы, длинные алые волосы, обрамляющие лицо и забавный высокий хвост на затылке. Пожалуй, единственный смешной недостаток в ее аристократичной, дышащей благородством изящной фигуре. - Что-то не так? - Мурон вздрагивает, когда Масрур подходит на непозволительно близкое растояние, во дворце ни к чему знать о том, что случилось между ними в лесу. - Ничего, - взгляд Алексий падает куда-то поверх генерала Синдбада, она втягивает носом воздух и прикрывает глаза, в порыве обнимает мужчину, наслаждаясь запахами дикого Синдрийского леса и колизея, где Масрур почти постоянно, за месяц пребывания в Реме, тренировался и сражался со своими соплеменниками, принявшими его. Правила Ремской Империи больше не раздражают, сердце и душа не разрываются на части, не задыхаются как раньше, она больше в окно не смотрит, не провожает взглядом умирающее раз за разом солнце, Масрур это замечает, и ему нравится именно такая Мурон, не запертая и не ограниченная правилами. Алексий хищно щурится, внимательно следя за своим братом, разговор предстоял тяжелый. Глядя в глаза своего спокойного брата, Мурон скалится, словно поймавший добычу зверь, играючи хрустит костяшками пальцев, она его явно убедит... Через несколько дней, когда солнце, все так же начинает гореть ярче, скрываясь за кромкой горизонта, полыхая и горя, размазывая по небу все цвета алого, Мурон прикрывает глаза и вдыхает теплый морской воздух, не обращая внимания на алые кляксы солнца, размазанные на белых облаках. В ее душе неукротимая свобода, в ее мечтах бескрайние просторы Семи морей с блестящей россыпью солнечных лучей на нем, рядом с ней человек, стеревший с белых облаков ее небес солнечные, алые кляксы...