Сломанный треугольник

Посетив Леона и передав ему распоряжение Каина, Шеннон решился вновь вернуться к альфе для разговора. Беседа с Мартом перевернула в нём многое, появились вопросы и новые решения, озвучить которые хотелось немедленно. На ватных ногах Шеннон отправился к спальне Каина. Уверенность прошла быстро, стоило достигнуть двери, говорить на ту тему, которую он решил поднять, было катастрофически страшно. Но и отступать не хотелось. Постучавшись, Шеннон глубоко вдохнул и скользнул в комнату. — Я хотел поговорить, — сходу выпалил он. Каин вздрогнул, отворачиваясь от окна и выныривая из мыслей. Пока Шеннона не было, мужчина отдал щенка слуге, чтобы тот накормил и выпустил на улицу до вечера. — Что-то случилось? — Каин подошёл ближе, с беспокойством вглядываясь в раскрасневшееся лицо омеги. Шеннон мялся с ноги на ногу и краснел. — Знаете, мне пришло в голову. .. — Шеннон снова глубоко вздохнул. — У меня ещё не было течки, поэтому я могу понимать не все потребности, но хочу вам сказать, если вы хотите чего-то большего, но не решаетесь предложить, то я просто хочу сказать, что я буду не против и тоже этого хочу. Он говорил негромко, постоянно сбиваясь и опускал взгляд. Было очень неловко говорить такие вещи. — Бож-же, Шеннон... — Каин крепко обнял его, утыкаясь подбородком в макушку и успокаивающе поглаживая по спине. — Это из-за того, что вскоре здесь будет Мартин? — тихий, но уверенный вопрос. — Милый мой Шеннон... — Каин замолк, осторожно подбирая слова. — Ещё недавно ты боялся ответить на поцелуй. Ты вздрагивал от прикосновений. Как я могу?.. — он вновь замолчал, всё ещё не выпуская юношу из объятий и не давая омеге поднять взгляда. — Конечно я хочу стать тебе ближе, — проникновенно шепнул альфа. — Но я ведь чувствую, что тебе это не нужно сейчас. Я подожду, Шеннон, и приезд Мартина ничего не изменит. Шеннон сначала заметно напрягся от объятий, но после того, как Каин закончил, не смог сдержать вздоха облегчения. Он действительно ещё не был готов к такой близости, как бы сильны его чувства к Каину ни были. — Спасибо, — вздохнул он, обвивая руками Каина за талию. Он упёрся лбом в плечо альфы, склонив голову, и почувствовал себя почти счастливым от того, что Каин такой понятливый. Альфа с тихой усмешкой прижал Шеннона ближе, запуская руку в его волосы и ласково поглаживая затылок. — Шеннон, Шеннон... не волнуйся об этом, — Каин прикрыл глаза — ему даже в голову не могло прийти, что он сможет заставить омегу согласиться или принудить или шантажировать тем, что, к примеру, выгонит его, если тот откажется. Это казалось такой глупостью!.. Шеннон хотел не волноваться, но внутри всё заходилось от тревоги. Делиться этим он не хотел. Март дал понять, что такое волнение обидит Каина, а омега вовсе не хотел этого. — Но я обязательно дам вам понять, когда буду готов, — пообещал Шеннон, даже не представляя насколько глупо звучат такие обещания со стороны. О таких вещах не предупреждают обычно, и Шеннон никак не мог взять это в толк. Качнув головой, вместо ответа мужчина немного отстранился и коснулся губами виска, спускаясь мягкими поцелуями к уху. — Я люблю тебя, — тихо выдохнул Каин в самое ухо, бережно обнимая и едва улыбаясь. — Просто помни об этом, Шеннон, и не волнуйся, — альфа заглянул в округлившиеся глаза и со смешком невесомо чмокнул в губы. Шеннон смотрел на него немного ошарашено. Он не ожидал услышать подобного откровения. И наверняка должен был что-то ответить, взаимно признаться, но он просто ещё больше покраснел и почти неслышно пробормотал: — Спасибо. — У тебя больше нет вопросов? — Каин со смешком отстранился, убирая руки и едва склоняя голову набок. Но тут в дверь постучал слуга и, не заходя внутрь, громко сообщил, что пришёл врач. Каин не смог сдержать облегчённого вздоха, отходя от Шеннона на шаг и отвечая, что будет только рад его приходу. Шеннон покачал головой, всё ещё не в силах выдавить из себя ничего более осмысленного. В спальню тем временем вошёл Ганс, который лишь едва заметно вскинул брови, глянув на раскрасневшегося Шеннона и спокойного Каина. — Извините, я пойду, — сказал Шеннон, выскальзывая за дверь, а Ганс заинтересованно посмотрел на хозяина комнаты: — Нашли всё-таки общий язык? — Можно и так сказать, — Каин сдержанно улыбнулся и, немного прихрамывая, сел на постель. — В последнее время с Шенноном отношения наладились, а вот с ногой наоборот, пошли в разлад, — попытался пошутить альфа и закатал штанину, негромко выдыхая и усаживаясь у изголовья. — Может, нога переживает, что вы вскоре о ней совсем забудете и немного ревнует к омеге, кому вы стали уделять внимания больше, чем ей? — Ганс поддержал шутку, опускаясь на низкий табурет. — Я уже, кажется, говорил вам, что боль по большей части психосоматическая. Так что вполне вероятно, что вы излечитесь, когда вас отвлекут от своих болячек. На этот раз Каин улыбнулся уже более открыто. — Мы с Шенноном вместе уделяем ей достаточно внимания. Знаете, у него неплохо получается, — Каин попытался расслабиться. — Правда, сейчас это не помогает. И не думаю, что меня можно чем-то отвлечь. Это невозможно. — Вам делает массаж этот мальчик? — Ганс удивлённо посмотрел на Каина. — Я бы не хотел, чтобы вашу ногу трогал необученный человек. Это чревато последствиями. Каин равнодушно пожал плечами. — Не было другого выбора, тем более становилось лучше — я не видел причины отказываться, — Каин ответил на взгляд и лукаво сощурился. — Быть может, вы научите его? — И научу, если вы в дальнейшем собираетесь позволять всем подряд делать массаж, — недовольно проворчал лекарь, продавливая ногу уже гораздо сильнее. Он немного помолчал, но всё же спросил: — Почему вы разрешили делать ему это? В нашу последнюю встречу он вам совсем не нравился... — и не могло не удивлять, что Каин подпустил к себе кого-то так близко. — Шеннон не все подряд. И он хотел бы стать врачом, — Каин неосознанно прикусил губу, ощущая, что на очередном действии ногу прострелило болью. — Что же... многое успело измениться, — глубоко выдохнув, альфа прикрыл глаза, стараясь отвлечься от неприятных ощущений и расслабиться. — Если вы хотите, то я мог бы взять его к себе в ученики. Конечно, врачом он не станет, но к медицинскому делу будет иметь отношение, — Ганс понял, что ему вряд ли что-то ещё расскажут. Скорее, нужно обращаться к Марту. Тот любил поболтать и немного посплетничать. — О, я уже вижу, как он светится от радости... если вам не будет затруднительно, сообщите ему ваше согласие, когда встретите, — не открывая глаз, Каин тепло улыбнулся, не думая, что Ганс обратит на это внимание. От того, что удастся немного порадовать Шеннона, мужчине самому стало немного легче. Ганс ещё больше заинтересовался, когда увидел такую реакцию. Изменения были поистине огромны в сравнение с тем, как Каин до этого отзывался о мальчике. Но пытать альфу Ганс не стал, он спустился вниз после массажа и заглянул к Марту, хлопотавшего по делам. — У вашего хозяина на редкость благодушное настроение, — осторожно начал Ганс. — Правда? До этого он был не в духе из-за незваного гостя. Наверное, Шеннон к нему всё-таки заходил? — простодушно спросил Март, замешивая тесто для мясного пирога. — Как его здоровье? В последнее время, кажется, Каин чувствовал себя хуже. Что скажете? — Я бы сказал, что никаких изменений. Ни в лучшую, ни в худшую сторону. Очень жаль, мне казалось, что начались сдвиги, но, видимо, то, что творится в доме всё-таки влияет на Каина. Так они всё-таки поладили с тем мальчиком? — С Шенноном? — Март оторвался от своего занятия, внимательно посмотрев на Ганса. Март покусал губу, не зная, что можно сказать, хотя очень уж хотелось поделиться. Он тяжко вздохнул и всё же выпалил: — КаинвлюбилсявШеннонаитотответилему! И пока Март переводил дыхание, Ганс задумчиво переваривал информацию. — Вот это новость, — удивлённо проговорил он. У него и мысли не возникало, что между этими двумя могут возникнуть чувства. Всё же они были такими разными: по возрасту, по опыту и характеру. — Что ж, мне остаётся только надеяться, что это благотворно повлияет на Каина. Надо обучить мальчика массажу, чтобы тот не сделал хуже. — Массажу? Это хорошая мысль, — Март покивал и вернулся к прерванному занятию. — Он сейчас понёс еду Томми. Это щенок Каина, — повар задумчиво качнул головой. — Думаю, они в саду. А вы хотите чаю? — спохватился он и вскинул на гостя вопросительный взгляд. — Если вы не торопитесь. — Нет, я бы поговорил с ним, но позже. У меня ещё несколько пациентов сегодня, не буду задерживаться. Загляну к вам попозже, тогда с ним и поговорю, — сказал Ганс, направляясь теперь уже к выходу. Ему было интересно, что же такого в этом мальчике, раз даже Каин покорился его нраву, но задерживаться не имел права. Попрощавшись, Март рассеянно кивнул, начиная сомневаться в том, правильно ли поступил, сказав такое. Но сделанного не воротишь, поэтому ещё раз вздохнув, он с удвоенной силой принялся месить тесто, всё-таки взволнованно кусая губы. *** Шеннон в своей комнате уже собрал вещи. Их у него было и так немного, а с собой он взял лишь только ночную рубашку и сменное бельё, решив, что этого должно быть достаточно для трёхдневной поездки. А перед самым сном омега снова зашёл к Каину, чтобы пожелать спокойной ночи. Он немного успокоился и не краснел через каждое слово, даже улыбался, когда стучал в двери альфы. — Войдите, — Каин уже переоделся в пижаму и теперь сидел за столом, выпивая успокаивающий отвар на ночь — на всякий случай, чтобы зря не волноваться и чтобы всякие мысли о Стефане не портили настроения. Мужчина развернулся в сторону двери и не смог сдержать лёгкой улыбки, увидев Шеннона. Каин поспешно допил отвар и поднялся со стула навстречу. Шеннон был ещё одет, хотя вряд ли бы постеснялся прийти в пижаме — тут он действительно был сущим ребёнком, не отдавая отчёта в том, что так ходить зачастую просто неприлично. — Я хотел пожелать вам доброй ночи, — улыбнулся омега, ступая внутрь комнаты. — И спросить, во сколько мы уезжаем. — Думаю, после завтрака, часов в десять, — Каин поцеловал омегу в лоб. — Спокойной ночи, Шеннон. Я рад, что ты поедешь со мной, — он замолчал, любуясь им, словно заряжаясь его внутренним светом. Хотелось попросить Шеннона остаться — просто уснуть вместе — но Каин не решился. Шеннон не торопился уходить. Он переминался с ноги на ногу и всё-таки взял Кина за руку, переплетая свои пальцы с его. Хотелось перед сном больше контакта, оставить его тепло на себе. Шеннон и представить не мог, что таких вещей можно желать так сильно, что устоять просто невозможно. — Мы остановимся в какой-нибудь таверне? На мгновенье Каин довольно прикрыл глаза, едва сжимая пальцы в ответ и пряча улыбку. — Нет. Я недолюбливаю такие места, поэтому купил очень маленький домик в лесу, не так далеко от того места. Раньше там жил егерь, но после границы леса уменьшили из-за новых могил. — О, это хорошо. Я никогда не был в тавернах, но слышал, что там не всегда бывает приятно, — Шеннон кивнул, но скорее сам себе, чем Каину. — Ну, тогда... я пойду? Вам, наверное, уже хочется готовиться ко сну, так что не буду мешать. — Ты не мешаешь, Шеннон. Никогда, — пальцы сжались чуть сильнее. Отпускать омегу действительно не хотелось, но и казаться навязчивым — тоже. С языка почти сорвалось "останься", но Каин сдержался. Шеннону же даже в голову не пришло, что можно остаться вместе с Каином. Потому он, потянувшись на носочках, тронул его щёку губами, снова пожелал спокойной ночи и всё-таки ушёл к себе. В спальне он долго не садился даже на кровать, пребывая в лёгком волнении перед путешествием. И в то же время его очень пугал приезд Мартина. В тревоге заходилось буквально всё, потому даже когда Шеннон уснул, его сон был очень чутким и нервным. Утром Шеннон на удивление поднялся с трудом, едва не опоздав к завтраку. Жак помог ему одеться, потому что сонный омега путался в рукавах, а потом направил Шеннона завтракать, пообещав ему, что сам снесёт его вещи вниз. За столом уже сидел Стефан, читающий утреннюю газету. Он только кивнул вошедшему омеге, снова погружаясь в свежие новости. Каин спустился к завтраку даже позже Шеннона, и ему сразу бросилось в глаза состояние своего «подопечного». — Как ты, Шеннон? Может, тебе лучше остаться? Я могу поехать и один — раньше ведь так и было. Шеннон быстро покачал головой. Он не хотел отпускать Каина, не хотел оставаться без него, потому даже обсуждать такую возможность не хотел. — Нет-нет, всё в порядке. Присаживайтесь, я принесу вам горячий завтрак, а то уже немного остыло. Когда Шеннон выскользнул из столовой, Стефан отложил газету и вскинул брови: — Куда вы собрались? — Тебе действительно интересно? — Каин отбарабанил пальцами по столу, едва хмурясь. — Что же... на могилу, — он поднял пристальный взгляд. — Ты удовлетворил своё любопытство, Стеф? Или желаешь узнать что-то ещё? — Каин склонил голову. Стефан стушевался и пробормотал: — Извини. Но после этого глянул на вернувшегося с тарелками Шеннона. Он впервые слышал, чтобы брат брал на могилу с собой кого-то ещё, обычно ездил один. Стефан наблюдал за ними очень внимательно, но пока молчал, осаждённый Каином. — Спасибо, Шеннон, — альфа едва улыбнулся, с аппетитом принимаясь за еду, хотя обычно в такой день кусок в горло не лез. Он уже особо не обращал внимание на присутствие Стефана — взгляд то и дело невольно возвращался к Шеннону, следя за тем, чтобы тот тоже всё съел. Всё же дорога выматывает, и нужны силы. Шеннону же под взглядом Стефана есть не очень хотелось, несмотря на то, что он старательно жевал и глотал, но без видимого аппетита. За столом воцарилось молчание, которое напрягало обоих омег. Стефан своего напряжения не показывал, потому выглядел достаточно расслабленным. — На какой день назначить свадьбу? Я схожу в местную часовню, договорюсь со священником, пока вас не будет. — На какой хочешь. Желательно, подальше, — проворчал Каин, уже не чувствуя той злости, что была поначалу — лишь горечь. Теперь и у него пропал аппетит. Мужчина отгородился кружкой чая, задумчиво прикрывая глаза. Совершенно не хотелось затрагивать тему свадьбы, особенно в присутствии Шеннона. Он замолк, надеясь, что брат не спросит какую-нибудь очередную глупость. Но Стефан не собирался успокаиваться. Он продолжал сверлить взглядом брата, как будто совершенно не обращая внимания на Шеннона. — Хорошо. Я назначу на субботу. Думаю, вам хватит времени, чтобы познакомиться. Кстати, что насчёт первой брачной ночи? Я понимаю, что тебе не хочется всего этого, но мы не можем игнорировать традиции — будут свидетели. — М-м-м? Свидетели? Где? Уж не в моей ли спальне? — Каин в притворном спокойствии вопросительно вскинул бровь. — Ты же прекрасно понимаешь, что я не собираюсь с ним спать, Стефан. Если вам так хочется — он может постонать, думаю, неплохо с этим справится. — Он не будет стонать, — Стефан поджал губы, — ты поймёшь почему, когда познакомишься с ним. Он звякнул ложкой о чашку и отставил посуду подальше, поднимая взгляд на Каина: — Ваш брак должен быть заключён не только теоретически, но и фактически. Ты знаешь правила. Свидетели будут. — Посмотрим, — теперь Каин зло сощурился, твёрдо решив, что никогда больше не позволит Стефану переступить порог своего дома. И на свадьбу к нему ни за что не пойдёт. К чему такой брат? Глаза потемнели, и Каин скрипнул зубами. Это можно было бы счесть предательством. Каин ощущал себя словно раненный зверь, загнанный в ловушку. Стефан видел эти изменения, потому тяжело вздохнул. Он не хотел ругаться с братом, он хотел, чтобы его брак был не таким несчастным. Мартин ведь казался омеге действительно подходящей партией: умный, красивый, умеющий себя вести и сдержанный, как и Каин. Они должны понять друг друга. — Я надеюсь, что ты не станешь меня ненавидеть после этого, — сказал Стефан, поднимаясь из-за стола. — Я стараюсь для тебя. Мне вовсе не хочется, чтобы ты был несчастен. Мартин тебе понравится. Он очень похож на тех, кто тебе нравились до... него, — Стефан глянул на Шеннона. Тот в свою очередь опустил взгляд ещё ниже, а сам, чувствуя напряжение, которое исходило от Каина, взял его за руку в попытке поддержать. — С каких пор ты стал решать за меня? С каких пор ты знаешь, что для меня лучше? Что моё счастье, — Каин шумно выдохнул, не отрывая своего пристального взгляда от Стефана. — Нет, что ты. Я не стану тебя ненавидеть. Презирать — возможно. Поэтому после моей свадьбы, — Каин особо выделил интонацией это слово. — Я не желаю видеть тебя в своём доме. К тому же, думаю, тебе будет вовсе не до этого — Франциск и всё, что с ним связано. Счастья тебе. Но подальше от меня, — Каин неосознанно переплёл свои пальцы с Шенноном, сжимая крепче. В голову невольно закралась мысль, что лучше поехать на могилу одному — перед Шенноном он теперь чувствовал огромную вину. Стефан немного растерялся, не ожидая такого гнева от брата. Он закусил губу и посмотрел на него. Сейчас наличие Шеннона в комнате нисколько не смущало. — Я виноват перед тобой, но только не из-за того, что делал всё это ради своего счастья. Это ведь совсем не так. Когда я ехал сюда, я не знал, что ты уже умудрился влюбиться в мальчика, который младше тебя едва ли не в два раза. Я хотел, чтобы у тебя тоже была семья. Мартин станет хорошим мужем, несмотря на его оплошность при дворе. Но никто не застрахован от подобного... Каин, давай начистоту, ты правда думаешь, что с этим мальчиком у тебя может что-то быть? Да, я не спорю, что ваши чувства искренние, но что потом? Ты представляешь его родителем своих детей, ты представляешь, как на вас будут смотреть люди, если вы вдруг поженитесь, а если не поженитесь, но будете вместе, когда ты будешь женат на Мартине? Ты представляешь, как тяжело ему станет в обществе, ведь то будет в курсе всех ваших отношений между вами тремя, как бы вы не пытались скрывать — общество всегда в курсе. И запах... Думаешь, никто не заметит, что от мужа тобой совсем не пахнет, а от мальчишки несёт за несколько метров? — Я не обязан перед тобой оправдываться, — Каин поднялся, осторожно выпуская руку Шеннона, и прошёл мимо Стефана, направляясь в свою комнату. Он держал холодное выражение на лице лишь до порога своей комнаты — после закрылся на ключ, болезненно прикусив щёку изнутри. Невыносимо. Потому что во многом Стефан был прав. Запахов он не чувствовал, поэтому подзабыл, что они тоже имеют значение. Каин уже и сам подумывал о том, что ломает Шеннону жизнь. Он упал на постель, пряча лицо в подушку, но не плача, а тихо подвывая. В голове пульсировал вопрос: «Что делать?». Поедет Каин теперь точно один — нога протестующе заныла, но альфа мысленно отмахнулся. Нет, один. С Шенноном теперь невозможно было находиться рядом после слов брата. В горле застрял ком, и Каин дрогнувшей рукой набил трубку, затягиваясь. Взгляд потух, Каин прикрыл глаза, чтобы мир этого не видел. Спустя полчаса Каин поднялся, прихватывая дорожную сумку и корзинку, заботливо сложенную Мартом. Ящик с цветами уже должен стоять в повозке. А больше здесь ничего не держало. Неловко опираясь на простую походную трость, Каин спустился вниз, с сумкой на плече и подхваченной корзинкой. Он мучительно подбирал слова, которые нужно сказать Шеннону. Но когда Каин подошёл и встретился взглядом с омегой, то ещё какое-то время не смог выдавить из себя ни слова, лишь горько глядя в его глаза. Каин со вздохом сложил вещи в повозку и, прикусив губу, болезненно поморщился, тихо, но уверенно сказал Шеннону: — Ты останешься... прости меня. Шеннон энергично затряс головой, хватая Каина за руки: — Нет-нет, не оставляйте меня здесь только из-за того, что сказал ваш брат. Мне всё равно на его слова и на мнение других, я хочу быть с вами, не хочу отпускать вас одного. Вдруг вам понадобится помощь, — лицо Шеннона сделалось совсем несчастным, он сильнее сжал руки альфы и вымолвил уже совсем честно: — Я не хочу оставаться тут вместе с вашим братом. — Я тоже теперь не хочу с ним оставаться, — Каин нахмурился, но поймав чужие заинтересованные взгляды, помог убрать вещи Шеннона и молча открыл перед ним дверцу, опираясь на трость, а после садясь с другой стороны. Повозка тронулась, и Каин, мельком бросив взгляд на Шеннона, отвернулся к окну, прикрывая глаза. Было тяжело и очень неудобно находиться рядом с ним — вина неумолимо сдавливала горло. Шеннон не выдержал первым и тронул его за руку, подсаживаясь ближе. — Не переживайте из-за слов Стефана. Он нисколько не прав, а даже если прав, то меня это не волнует. Я хочу быть с вами, невзирая на общество и прочее, на что принято оглядываться. Я вас люблю, а не общество. — Любишь? — Каин в трансе развернулся, прижимаясь к Шеннону и невесомо целуя. Альфа крепко обнял его, судорожно выдохнув — Каин почувствовал неимоверное облегчение от этих слов, забывая на мгновение обо всех проблемах. — Шеннон, скажи, это правда? Или ты просто... из-за брата? Шеннон, — Каин тихо шепнул, бережно целуя его в висок. — Конечно, люблю, — горячо уверял его Шеннон, даже забыв о том, что такое признание — это очень большой шаг, он просто говорил то, что чувствовал, желая помочь Каину и помочь себе. — Как можно говорить подобное, не любя?! — Шеннон положил руки к нему на плечи, обнимая. — Правда, люблю. И не хочу, чтобы вы переживали из-за слов вашего брата. — Но я волнуюсь за тебя, как же мне не переживать? — Каин уткнулся ему в шею, шумно дыша. — Он ведь прав, Шеннон... даже с... — мужчина замялся, всё-таки заставляя себя сказать это. — Даже с Брендоном тебе было бы гораздо лучше, чем со мной. И проще, — Каин сжал его в объятиях. — Но теперь я не смогу тебя отпустить. Даже представлять это больно, Шеннон... — Мне будет лучше с тем, кого я люблю, — уверенно проговорил Шеннон, вдыхая запах альфы. Он впервые заметил, что Каин пахнет по-особенному: горьковато, но в то же время очень приятно. — И пока вы не попросите меня, я вас не оставлю. И иногда мне кажется, что даже если попросите, то тоже не смогу оставить. — Не попрошу, Шеннон, ни за что, — Каин ласково коснулся губами шеи и осторожно отстранился, шаря взглядом по лицу Шеннона, стараясь запомнить его решительность. Каин погладил его по щеке и прижал к себе под бок, потираясь о его макушку. — Шеннон.. .Шеннон лишь счастливо улыбнулся своим мыслям. Дом с неприятным Стефаном остался позади, теперь он мог не переживать, что лишнее слово вызовет бурю эмоций. Осталось только контролировать свои слова, и тогда Каин всю поездку будет спокоен. Тревога по поводу Мартина тоже оставила омегу. В конце концов, у них есть целых три дня, чтобы забыть о временно оставленных проблемах. Теперь молчание было приятным и не тяготило Каина. Шеннон был тёплым и не вырывался из объятий, что успокаивало. Даже нога перестала ныть — можно сказать, что всё было хорошо, пока они не вернутся обратно в поместье. Каин расслабился, перебирая пряди волос и глубоко дыша. Он в который раз пожалел, что не может ощутить запаха Шеннона. Убаюканный покачиванием повозки и тёплыми объятиями, Шеннон же вскоре уснул, так как почти не спал ночью. Но даже во сне он продолжал улыбаться, едва ли не бормоча что-то довольное вслух сквозь сон. Каин вслушивался в шёпот и сонное сопение, понимая, как же не прав был Стефан. Это и есть счастье, а не что-то подобранное умом. Альфа разбудил Шеннона лишь тогда, когда они подъехали к домику, даже раньше, чем обычно. — Шеннон, мы на месте. Просыпайся, хороший мой. Шеннон разлепил глаза и медленно выпрямился, расправляя затёкшие плечи. Он начал озираться и с восторгом заметил: — Тут так красиво! — вокруг и правда было красиво: высокие деревья с густой листвой, тишина, нарушаемая только стрекотом птиц, и небольшой домик посреди всего этого блаженства. — У нас дома почти так же было, — прошептал омега, берясь за ручку повозки и выходя наружу, чтобы оглядеться получше. Извозчик помог выгрузить вещи и донести их до дома — забрать их он должен будет через два дня. Казалось бы, так мало времени... но обычно этого Каину хватало. Кроме первого года — он прожил здесь несколько месяцев. Альфа убрал продукты и вернулся к Шеннону, обнимая со спины. — Я рад, что здесь тебе нравится, пусть и повод довольно... безрадостный. Шеннон вспомнил о поводе и немного потух, коря себя за слишком радостное поведение на таком месте, которое Каина нисколько не делает счастливым. — Здесь и правда хорошо. Но, наверное, вы не очень любите тут бывать? — Раньше было... тяжело, — Каин прикрыл глаза и сомкнул руки в замок на животе Шеннона. — Теперь легче, но всё же... печально, — он надолго замолк, погружаясь в воспоминания, но потом мужчина встряхнулся. — Быть может, ты голоден? — Нет, я могу подождать до ужина, — Шеннон продолжал осматриваться, вертя головой. — Я бы хотел немного прогуляться и размять ноги. И послушать об этом человеке. Он был вам близок, я бы хотел знать его получше. Если вам не очень сложно говорить об этом. — Хорошо. Я попробую, — альфа подхватил его под руку, так как трость осталась в доме, и повёл омегу по своим любимым местам, недалеко от домика. — Мне сложно быть объективным. Знаешь, со временем многое стирается из памяти. Я не могу представить его облик до мелочей. Я не могу вспомнить его голос или же интонации. Но я помню его внутреннюю силу. Мой истинный бросил меня, я вернулся на войну и искал смерти в каждой стычке. И вот в очередной раз попав в лазарет, я встретил его. Сложно сказать, что меня зацепило. Но именно он сделал первый шаг. А мне, наверное, просто нечего было терять. Шеннон внимательно слушал, так внимательно, что иногда даже забывал делать вдохи, не сводя взгляда с Каина. Было не страшно осознавать, что люди умирают. Шеннон столкнулся уже с этим, когда потерял родителей. Было страшно от того, что Каину до сих пор больно, когда Шеннон тосковал по родителям, но тоска была светлой. В этом, наверное, и было его преимущество перед альфой — Шеннон был слишком молод, чтобы надолго запоминать такие страшные вещи. — Как он погиб? — А как погибают на войне? От пули. Но это было не на моих глазах, я узнал позже. Наверное, именно это и спасло меня от смерти. А ещё то, что война закончилась, — Каин отвёл взгляд, и пальцы стиснули локоть Шеннона сильнее. — Но я рад, что встретил его. Он помог мне немного ожить. Правда, его смерть была не самой приятной и безболезненной для меня вещью. — Мне жаль, что так случилось, — немного помолчав, произнёс Шеннон, опустив взгляд. А что он ещё мог сказать? Поддержать, когда старые раны уже затянулись и просто ныли, казалось невозможным, потому он просто положил свою ладонь на руку Каина, которой он поддерживал его локоть, и погладил. Каин в ответ шумно выдохнул, слабо улыбнувшись — рядом с Шенноном тоска не ощущалась так сильно. Наверное, потому что он был рядом: живой и тёплый. — Люди не вечны, я понимаю это. Вот только не всегда мысль помогает пережить. И я не хочу забывать, — Каин остановился, заглядывая юноше в глаза. — Он научил меня тому, что любить кого-то после — это не предательство. За это я благодарен до сих пор. Шеннон улыбнулся в ответ, но немного скованно, не совсем понимая, как реагировать. Впрочем, ответа, наверное, от него и не требовалось. Омега только лишь сильнее сжал руку Каина, снова её погладив, а после, завидев за листвой блеск воды, ускорил шаг. И уже когда они вышли к небольшому озеру, он повернулся к Каину и сказал: — Он был хорошим человеком. Думаю, вам очень повезло, что вы с ним познакомились. — А с тобой? Разве с тобой не повезло? Мне кажется, это важно сейчас. Даже то, как ты реагируешь на всё это — важно. Ты не ревнуешь. Ты сочувствуешь, — Каин переплёл их пальцы и коснулся щеки Шеннона, невесомо погладив и очертив большим пальцем контур. — Ты чудесный, — тихо шепнул он. — Я чувствую себя живым, знаешь... давно такого не было. Шеннон зарделся: сначала от действий Каина, потом от его слов. Ему это льстило, подбадривало, давало почувствовать уверенность в том, что он не настолько плох, как считал до этого. — Как я могу ревновать к тому, кого вы так любили? И кто уже даже не с вами, — Шеннон опустил взгляд. — Я очень рад, что вы такого высокого мнения обо мне. Мне хочется думать, что я на самом деле такой. — Ты и есть такой, — альфа прижался лоб в лоб, прикрывая глаза. — Шеннон... возможно, это будет глупая просьба, но ты можешь... назвать меня по имени? — мужчина немного отстранился, чтобы нормально заглянуть юноше в глаза. — Ты ни разу этого не делал, — он мягко улыбнулся, поглаживая чужие пальцы. — Пожалуйста. Осознав просьбу, Шеннон действительно понял, что Каин прав. Когда он обращался к нему, то говорил "сэр" или вовсе обходился без обращения. А Каин постоянно называл его по имени, даже тогда, когда это казалось лишним, словно хотел намекнуть... Стало ужасно стыдно, что он до сих пор не понимал этих намёков. Шеннон поднял голову и, встретившись со взглядом Каина, сглотнул и потянулся к нему, сжимая его ладонь сильнее. — Я ... не могу отказать вам в этой просьбе... — он порывисто выдохнул его имя следом: — Каин. Улыбка мужчины стала шире, и он довольно прикрыл глаза. — Не так страшно, верно? — Каин сначала осторожно коснулся его губ в лёгком поцелуе, а затем чуть приоткрыл губы, ласково ведя языком по кромке и мягко толкнувшись им дальше. Каин обнял Шеннона, крепко прижимая к себе, зарываясь рукой в его волосы и не желая отпускать. Хотелось забыться, хотелось, чтобы все проблемы исчезли... Каин оторвался от чужих губ и поцеловал Шеннона в щёку, после утыкаясь ему в плечо. — Мне бы очень хотелось, чтобы я мог сделать вас по-настоящему счастливым, — проговорил Шеннон очень тихо. — Чтобы вы не думали о проблемах, чтобы вам не пришлось жениться на том, кто вами не любим. Жаль, что это не в моих силах. — Ты можешь сделать меня счастливым. Правда, я не знаю, как быть с Мартином. Стефан упомянул про свидетелей... я не думал, что будет именно так. Мне казалось, что церемонии достаточно, — мужчина нахмурился, отворачиваясь и затуманенным взором глядя на спокойную гладь воды. Возможно, этот омега поможет ему что-то придумать, когда приедет. Брат неоднократно упоминал его ум... быть может, пригодится. Каин невесело усмехнулся, прикрывая глаза и наслаждаясь солнечным теплом. Шеннон тронул его тыльную сторону ладони кончиками пальцев: — Если Мартин окажется тем, кто сможет доставить вам удовольствие, то я совсем не против. Я в таких вещах совсем не разбираюсь, и у меня нет опыта, — он снова начал краснеть, но упрямо не сводил взгляда с Каина. — Шеннон... ты серьёзно? Ты действительно так думаешь? — Каин нахмурился ещё сильнее. — То есть... на твой взгляд всё это будет нормально? — мужчине не верилось, что только из-за отсутствия опыта Шеннон готов делить его с кем угодно. — Это не будет нормально, — покачал головой Шеннон, опуская взгляд. Он вновь чувствовал себя неловко. С одной стороны, ему хотелось избавиться от этой неопытности, мешающей двигаться дальше. С другой стороны, было страшно решиться на такое только из желания показаться готовым к соперничеству. — Это не будет нормально, — повторял Шеннон, — но я пойму. Ведь у альф свои потребности. — Жаль это слышать, Шеннон, — Каин отвернулся, обдумывая слова омеги. — Очень жаль, — он покачал головой, тяжко вздохнув. — Но знаешь, во-первых, я не чувствую запахов, которые присущи альфам и омегам. Я не могу потерять голову от чужого аромата, — Каин с горечью усмехнулся. — Во-вторых... как думаешь, сколько лет я жил один? Сколько времени мне никто не был нужен, а, Шеннон? Шеннону стало стыдно за свои слова, которые заставили Каина едва ли не оправдываться. Он взял в руки уже обе его ладони и с мольбой заглянул в лицо. Хотелось извиниться, а потом навсегда замолчать — он слишком часто говорил неуместные вещи. — Я снова виноват перед вами. Усомнился в вас, заставляю переживать. Простите. — Ничего, Шеннон. Лучше, когда ты задаёшь вопросы, чем когда молча разочаровываешься во мне, — Каин легко склонился, целуя его руки и замирая так на пару мгновений. Затем он уже с тёплой улыбкой распрямился и едва склонил голову. — Всё будет хорошо, я надеюсь на это. — Мне очень хочется верить, что Мартин окажется понимающим. Он ведь тоже попал в непростую ситуацию, — Шеннон вздохнул. Чужой омега ему представлялся едва ли не принцем. Стефан ведь так и описывал его. Но ещё было время, чтобы насладиться временем с Каином. — Пойдёмте обратно? — спросил он, продолжая сжимать его руки. — Пойдём. Если честно, я даже ощущаю, что немного голоден — это странно. Обычно мне не хочется есть здесь, — Каин изучающе взглянул на Шеннона, приходя к выводу, что скорее всего это присутствие омеги так на него влияет и не позволяет хандрить. Шеннон снова улыбнулся — он был рад, что Каин поест. Более того, что он хочет есть. Это внушало уверенность. Он даже ускорил шаг, будто бы альфа мог передумать и отказаться от еды. Уже в доме, который оказался совсем небольшим, Шеннон принялся вынимать еду и накрывать на стол, желая угодить Каину, желая, чтобы тот чувствовал себя, как дома, желая показать, что Шеннон способен устроить быт. — Я разогрею мясо и картофель пока, — Шеннон ушёл к плите, которая находилась тут же, и принялся разводить огонь. Энтузиазм омеги заставлял скрывать улыбку — Каин и не подумал, что его слова так подействуют на юношу. Мужчина тепло наблюдал за суетой Шеннона, видя искреннее, а не наигранное желание угодить. Аппетит действительно никуда не делся, и Каин с предвкушением пододвинул к себе тарелку с едой, краем глаза следя за тем, чтобы Шеннон положил порцию и себе. С губ неожиданно сорвался вопрос: — Здесь есть лишь одна кровать. И старый неудобный диван, поэтому... ты не против лечь со мной? — Каин поднял на Шеннона испытующий взгляд. Шеннон, который в это время разрезал мясо, неловко двинул ножом, и раздался неприятный, режущий скрежет — нож слишком сильно проехался по поверхности тарелки. Шеннон зарделся, но его взгляд был уверенным, хоть и смущённым. Он ещё не делил ни с кем постель, просто не спал рядом, если не считать папу, который приходил к нему, когда он был совсем маленький и боялся тёмных теней в углах своей комнаты. — Конечно, не против, — спустя секунду сказал Шеннон, слабо улыбнувшись. Но не потому что не хотел спать с Каином, а из-за того, что совсем скоро они будут лежать очень близко. Подумать только, а ведь сам он предлагал более интимную близость. Наверное, согласись Каин, Шеннон бы и вовсе во время этого действа умер бы от смущения. Каин промолчал, внимательно следя за реакцией юноши и делая собственные выводы: не стоило этого предлагать, несмотря на то, что ответ получен был положительный. Каин отвёл взгляд, тихо барабаня пальцами по столешнице. Но ведь диван действительно не пригоден для сна — на нём можно максимум лишь сидеть, и то с одного края. Он задумчиво едва заметно хмурился, пытаясь решить, какой вариант предложить Шеннону, чтобы его это больше устроило. В голову как назло ничего не приходило, поэтому мужчина лишь неловко выдавил из себя: — Если ты не хочешь, я не буду тебя заставлять, правда. Отказ ничего не изменит. Шеннон посмотрел на него удивлённо, не понимая чем вызвал такое изменение в настроении альфы. — Я хочу.. То есть, я не буду против. Просто я никогда не спал рядом с альфой и даже с омегой. Это будет в новинку для меня. Да и, наверное, со мной не очень удобно спать — я толкаюсь во сне и сбиваю одеяло в угол. — Думаю, всё будет очень даже спокойно, — Каин улыбнулся и прикрыл глаза. — И откуда ты знаешь, что толкаешься, если ни с кем не спал? Вот и проверим, верно, Шеннон? — мужчина подумал о завтрашнем дне и сосредоточенно поймал чужой взгляд. — Думаю, стоит лечь пораньше — я хотел посадить цветы с утра. К чему откладывать. Тем более пасмурно, и мне чудится, что скоро будет гроза. Возможно, завтра днём. — Гроза? — Шеннон поднял беспокойный взгляд. Грозы он не любил. Они его не пугали, но он всё равно вздрагивал от громких звуков и ярких вспышек, от которых нельзя было спрятаться. — А то, что пинаюсь... В родительском доме моя кровать была придвинута вплотную к стене, за которой спали родители. Папа часто сетовал, что я луплю по той стене ногами во сне. В конце концов, кровать просто переставили в центр комнаты. Мужчине не удалось скрыть негромкий смешок. — Что же... значит, сегодня у стенки буду спать я, чтобы ты не наставил себе синяков, — беспокойный взгляд насторожил, поэтому Каин осторожно уточнил: — Ты недолюбливаешь грозу? Но здесь сразу становится так свежо, и пахнет просто чудесно. В этом нет ничего пугающего. Хотя на чердаке немного протекает крыша, но это не столь катастрофично. — Тогда я наставлю синяков вам, — тихо рассмеялся Шеннон, а потом качнул головой и улыбнулся немного шире: — Я не очень люблю громкие звуки, поэтому мне сложно в грозу. Но я уверен, что вы правы — это не столько катастрофично, чтобы переживать по подобному поводу. — Надеюсь, со мной тебе будет не так страшно, — Каин расслабился, уже спокойно наблюдая за омегой. В голове постепенно выстраивался план на завтрашний день, ведь его нельзя было потратить впустую. Хотелось бы остаться здесь подольше, но обстоятельства и собственные внутренние ограничения не позволяли этого сделать. Когда они доели, Шеннон собрал посуду и принялся её мыть. В доме был запас воды, потому не пришлось искать колонку или колодец, чтобы её набрать. Закончив с мытьём и уборкой оставшихся продуктов, Шеннон повернулся к Каину и неуверенно предложил: — Расстелить постель? Вы, наверное, устали с дороги. И давайте я сделаю вам массаж. Вы захватили мазь? — Да, где-то в сумке она была. Ты прав, Шеннон, — Каин поднялся, понимая, что уже довольно-таки долгое время не вспоминает о боли, которой, в принципе, и нет. — Только сначала я предпочёл бы искупаться. Располагайся пока и если хочешь, можешь потом сходить тоже — воды хватит. Что скажешь? — Каин поднялся, задвигая стул и опираясь руками о спинку. — Я не против, — кивнул Шеннон, оглядывая комнату. Он не думал, что будет прилично рыться в шкафах в незнакомом доме, потому снова перевёл взгляд на Каина: — Где можно взять постель и полотенца? — Постель в шкафу около кровати, левые створки, третья полка, увидишь. Полотенца там же, полкой ниже, — Каин потянулся, разминая плечи, а потом прошёл к своей сумке за сменными вещами. — Располагайся, как тебе будет удобно, — он подхватил всё необходимое и отправился смывать с себя дорожную пыль. За то время, пока Каин был в ванне, Шеннон успел расстелить постель, ещё раз смутиться от того, что им предстоит спать вместе, а потом и от того, что одеяло он обнаружил только одно. Широкое, большое, но одно. К выходу Каина из ванны, он сумел побороть стеснение, даже вынул из своей сумки рубашку, в которой спал, и приготовил полотенце для себя. Мужчина надел лишь штаны и накинул полотенце на плечи — больше не возникало никаких страхов и предрассудков на тему того, что Шеннон увидит его шрамы. Каин внимательно оглядел застывшего юношу и успокаивающе шепнул: — Я подожду тебя, не торопись, — Каин повесил полотенце сушиться и откинул одеяло. Шеннон помедлил перед тем, как кивнуть, а после скрылся в ванной. Там он пробыл действительно дольше положенного, только сейчас задумываясь на тему того, что явится к Каину едва ли не в нижнем белье, которое поспешно поддел, когда вспомнил о такой интимной детали. И почему-то вновь покраснел, когда в памяти возник случай того дня, которым он уже являлся перед Каином в таком же виде. И тогда он совсем не задумывался о том, как это выглядит. Тряхнув головой, Шеннон решил, что все эти мысли — только лишь его предрассудки, появившиеся только из-за того, что он много думает об этом. И он вышел наружу уже более спокойный, хотя с ещё разгорячёнными щеками. Каин действительно улёгся у стены, поплотнее кутаясь в одеяло. Он смотрел в потолок, и постепенно закрадывались сомнения по поводу всего: омеги, брата, свадьбы. Хотелось действительно стать одиноким волком и спокойно жить в лесу, чтобы не было никаких проблем. Но к чему думать об этом сейчас? Каин вскинул взгляд на вернувшегося омегу, мимолётно отмечая, что тот по-своему красив. И ему очень повезло с Шенноном. Однако столь откровенное разглядывание могло смутить Шеннона, поэтому Каин поспешно отвернулся, приглашающе отодвигаясь. Шеннон опустился на кровать и сразу же залез под одеяло, хотя старался это не делать слишком быстро, боясь, что Каин примет это на свой счёт, чего и вовсе не хотелось. — Спокойной ночи? — негромко и отчего-то вопросительно сказал Шеннон, словно надеялся, что они не лягут спать просто так. Но в мыслях подобного, конечно, не возникало. Правда, Шеннон не мог сказать наверняка, что глубоко внутри не надеялся на это. — Спокойной ночи, Шеннон. Спи спокойно. Или ты хочешь поцелуй на ночь? — тихо усмехнулся Каин, прикрывая глаза. Казалось, что ощутить тепло чужого тела сейчас можно даже не касаясь, и это было безумно приятно. Мелькнула мысль, что так стоит делать почаще, однако Каин осадил сам себя: вряд ли такое будет возможно, когда они вернутся домой. Хотя он ни за что бы не отказался проводить ночи не один, пусть даже так. Кровать под ними колыхнулась — это Шеннон привстал и навис на несколько мгновений над Каином, глядя в его лицо, а потом быстро тронул его губы своими, тут же отстраняясь. — Спокойной ночи, — повторил он, ложась обратно на кровать. В этот раз тон был спокойнее и увереннее, хотя поцелуй в кровати казался гораздо интимнее всего, что они делали до этого. — Ше-еннон... — восхищённо протянул Каин, не утерпев и крепко обняв его. На лице появилась широкая улыбка, и губы коснулись щеки Шеннона. Едва заметно выдохнув, Каин отодвинулся, нехотя отпуская его — всё же не стоило быть таким несдержанным. Но его инициатива всегда заставляла сердце сбиваться с привычного ритма. Шеннон улыбнулся, но ничего не ответил, лишь счастливо выдохнул, порадовавшись, что Каин не был против таких действий. Уснул Шеннон, несмотря на эмоциональное возбуждение, быстро. И уже через пару часов, когда сон стал глубоким, действительно начал пинаться — не слишком сильно, но ощутимо, вертясь на постели, словно уж на сковороде. Сон Каина в последнее время отличался особой чуткостью, поэтому от очередного тычка он предсказуемо проснулся. Немного полежав неподвижно, ощущая, как беспокойно вертится Шеннон, Каин поплотней укутал его в одеяло и притянул к себе, лишая возможности двигаться. Каин облегчённо выдохнул, успокаивающе поглаживая замершее тело и постепенно вновь погружаясь в сон. Шеннон успокоился, но вскоре снова двигал ногами. Правда, не столь активно, но Каина это могло лишать сна. К тому же, привыкнув спав один, Шеннон вовсе не чувствовал привычного простора, потому сон его стал ещё более беспокойный, а после он проснулся. Вокруг стояла темнота. Даже огарок свечи, оставленный на ночь, потух от лёгкого сквозняка, потому омега столкнулся лишь с мраком, который немного пугал своей темнотой. Но объятия Каина удивительным образом успокаивали в нём проснувшееся детское желание заглянуть в углы и убедиться, что там точно не живёт никаких чудовищ. — Ты действительно пинаешься, Шеннон... — сонно пробормотал Каин, просыпаясь в очередной раз. — Вот что мне с тобой делать, а? — шёпот в самое ухо и тяжкий вздох. Он несильно сжал юношу в объятиях. — Как же тебя отучить, ммм? — притворно-устало вздохнул он и тихо зевнул. — Разве что связать — на ум мне действительно больше ничего не приходит, — Каин потёрся щекой о макушку и прикрыл глаза, замирая и рассчитывая вновь уснуть. — Папа тоже предлагал решить проблему таким образом, — прошептал Шеннон. — Простите. Он помолчал ещё немного, но сон не шёл. Глаза привыкли к темноте, и из неё уже вырисовывались очертания подкроватных монстров. Не сказать, что Шеннон в них верил, но в незнакомой обстановке всё становилось по-другому. Потому чуть погодя он снова тихо заговорил: — Вы не против, если я зажгу лампу? — Я ведь не серьёзно, Шеннон. Пинайся, сколько хочешь, — Каин уткнулся носом в макушку, валяясь в полудрёме, но вопрос заставил его вернуться в реальность. — Конечно, если тебе так будет спокойней, — он немного отодвинулся, выпуская Шеннона из объятий, но после всё же уточнил с лёгкой улыбкой: — Ты боишься, Шеннон? Страх темноты казался таким глупым и детским, особенно рядом с Каином, что Шеннон поспешил покачать головой. — На новом месте всегда немного спокойнее со светом, — сказал он, поднимаясь на ноги и шаря в темноте в поисках лампы. Под рукой что-то звякнуло, двинулось в сторону и слетело с тумбочки, разрезая комнату звоном разбившегося стекла. Шеннон испуганно отодвинулся от того места, снова впадая в панику из-за своей неуклюжести. И если Каину было все равно на разбитую посуду, то Шеннон уже места не находил от того, что потревожил сон альфы да ещё и наверняка разбил что-то ценное. — Ты как, Шеннон? — Каин обеспокоенно вскинулся, садясь на край постели и поддевая ногами тапки. — Не шевелись, ладно? Я помню, где свечи и спички, подожди немного, — он поднялся, открывая дверцу шкафа рядом с кроватью и доставая с нижней полки все необходимое, тут же зажигая свечи и шаря взглядом в поиске подставки. Каин расставил их и обернулся к Шеннону, приподнимая подсвечник. — Лучше убрать осколки утром. Этого света хватит тебе сейчас? Шеннон смотрел на него очень виновато, потому что снова доставил множество проблем. — Да, спасибо большое, — он опустился обратно на кровать. — Я доставляю слишком много проблем. Простите меня. Каин покачал головой, отставляя подсвечник и садясь на край постели. — Вовсе нет. Ты мой подарок, — он медленно склонился, заглядывая в глаза Шеннона. — А не проблема, — ладонь коснулась щеки, а после подушечки пальцев ласково огладили её. Альфа мягко дотронулся в долгом поцелуе губ, лаская и пытаясь успокоить. — Всё хорошо, Шеннон, — низкий шёпот, и Каин отстранился, беря руку омеги в свои и ненавязчиво поглаживая запястье. Руки Шеннона немного подрагивали от ощущения чужих пальцев и от поцелуя, от которого моментально потяжелела голова. Он шумно и часто дышал, глядя на Каина, пытаясь поверить его словам — ведь после того, как он разбил вещь и разбудил желавшего выспаться альфу, сложно было увериться в такой вещи, как собственная нужность кому-то. — Я попытаюсь больше не доставлять... — он говорил немного хрипловато, — не доставлять проблем. И ничего не разбивать. И не будить вас. Если вам трудно спать со мной, то я вполне могу уйти спать на диван. Каин вновь качнул головой — вот же глупый ребёнок. — Я не сержусь на тебя, знаешь. Я хочу, чтобы ты остался. Если бы это было возможно, я бы хотел, чтобы ты почаще спал со мной. Так ты бы привык ко мне поскорее, верно? — он легко чмокнул его в нос и осторожно перелез через него к стенке, залезая под одеяло и обнимая омегу. — Спи спокойно, Шеннон. Я рядом. Скажи, ты веришь мне? — ладонь легла на живот, согревая. Тот под рукой Каина дрогнул — мышцы сократились от неожиданного касания. Но голос Шеннона стал твёрже, несмотря на реакцию собственного тела. — Я вам верю, — сказал он, ложась лицом к Каину и всматриваясь в его лицо в дрожащем полумраке. Мягкая улыбка, и Каин плавно повёл ладонью по плечу юноши, после зарываясь в его волосы, осторожно поглаживая и отпуская. — Вот и отлично. Я рад это слышать, — он положил ладонь на талию омеги и прикрыл глаза. — Приятных снов. Думаю, мы можем встать утром и попозже — ничего страшного не случится. Остаток ночи прошёл спокойно. Шеннон даже практически не вертелся и не пинался, а утром поднялся первым. Подогрев сложенную им с собой еду, Шеннон вновь и вновь возвращался мыслями к тому, что они оставили в поместье и к чему обязательно вернутся. И беспокойство не покидало Шеннона, не позволяло ему расслабиться. — Ты ведь не против прогулки? — спросил Каин после завтрака, когда они уже собирались выходить из дома. Они уже собрали цветы и всё необходимое для их посадки, и теперь были готовы к походу на могилу. Шеннон помотал головой: — Конечно, нет, — вымолвил он. — Я люблю гулять. Я ведь говорил, что эти места мне напоминают те, где я жил раньше? Здесь такой же простор и так же красиво, — проговорил он, вдыхая, казалось, даже на запах совершенно другой воздух. — Давайте я вам помогу. Я могу понести ещё что-нибудь помимо цветов. — Нет, не стоит, — по лицу Каина пробежала тень — уж не считает ли Шеннон его слабым? Он встряхнулся, отгоняя эту нелепую мысль, и спокойно зашагал в нужном направлении. Думать ни о чём не хотелось, и после довольно продолжительного молчания и любования природой Каин тихо попросил: — Расскажи о себе. Я желаю узнать ещё, — взгляд мельком скользнул по Шеннону, отслеживая его реакцию. Шеннон молчал в ответ несколько секунд. Он не знал, что ещё может рассказать. Его жизнь была скучна и по большому счёту однообразна, если сравнивать со светскими развлечениями. И пусть Каин вряд ли часто посещал подобные мероприятия, вряд ли жизнь в деревне, которой жил Шеннон, могла показаться ему интересной. Но отказать в просьбе Шеннон не мог, потому всё-таки принялся медленно рассказывать. — Мы с родителями жили на окраине деревни. У нас было небольшое хозяйство, я уже говорил вам об этом. Мы с папой выращивали цветы, продавали их на рынке в соседнем небольшом городке. Ещё иногда к нам приезжал цирк, тоже в город, но родители не отпускали меня. До прошлого года у нас были даже две лошади, точнее, коня, но их пришлось продать. — Лошади? А ты умеешь кататься на них? Давно я не отправлялся на конную прогулку, хотя мне нравятся эти животные, — Каин улыбнулся, вспоминая своего неугомонного и вечно фырчащего Грома. — Я не отказался бы проехаться с тобой. Что скажешь? У меня есть и вполне смирные, если ты плохо держишься в седле. Если не умеешь, научу. Сам. Думаю, это будет интересно. — Я держусь в седле неплохо, но давно не практиковался, — Шеннон кивнул с улыбкой, вспоминая, как помогал отцу на пастбищах и полях. Конечно, это было не самым лучшим делом для омеги, но родителям выбирать не приходилось. — Я с удовольствием отправлюсь на конную прогулку с вами, если вы поможете мне вспомнить. У вас есть лошади? Я не видел, хотя изучил весь участок. — Как ты мог не дойти до конюшни? — Каин удивлённо вскинул брови. — Впрочем, мы это исправим, когда вернёмся, — и добавил уже тише: — Если будет время, — он вновь невольно вспомнил о своём будущем супруге и стиснул пальцы на ручке сильнее. Каин постарался переключиться на окружающую обстановку, слушая шелест листьев и натыкаясь взглядом на первые кресты. — Надо же... их действительно стало больше, — альфа попробовал сориентироваться и двинулся в полузнакомом направлении. Шеннон в последний раз был на кладбище, когда прощался с родителями, уезжая к родственникам. Посетила мысль, что прошло уже почти полгода и надо чаще ездить в родные места. Каина не хотелось оставлять, но Шеннон решил предложить ему съездить вместе с ним. Конечно, после свадьбы и остального. Сейчас говорить казалось неуместным, поэтому Шеннон просто тронул альфу за руку, желая поддержать. — Всё нормально, Шеннон. Так, как было поначалу, уже не будет, — Каин нашарил взглядом знакомую плиту с портретом, без креста и поставил у ограды инструменты, а также забрал всё из рук омеги, положив рядом. Мужчина задумчиво оглядел заросший клочок земли и подтянул Шеннона к себе вперёд, обнимая. — Это действительно хорошо, раз сегодня ты рядом со мной. Спасибо, — Каин скрестил руки у него на груди, покрепче стискивая объятия и встречаясь со взглядом на портрете. — У него совсем нет родных? — тихо спросил Шеннон, тоже разглядывая мужчину на портрете. Он был не красавцем, но, казалось, светился изнутри. Взгляд был добрым, приятным, а на губах застыла улыбка. — Они с братом с подросткового возраста жили в приюте. Брат погиб на войне, о ком-либо ещё я не слышал, — глухо сообщил Каин и прокашлялся, возвращая голосу привычные интонации. Он шумно выдохнул и прикрыл глаза, пряча лицо в макушке Шеннона. На мгновение стало тяжело, но чужое тепло не давало погрязнуть в холодных воспоминаниях. — Значит, вы единственный, кого он оставил. Знаете, — Шеннон сжал ладонь Каина сильнее, — это даже немного хорошо. Он заставил печалиться не много людей. Это как с моими родителями, половина родственников и не знала про нас, пока они не умерли и не настала надобность меня приютить, — Шеннон улыбнулся, но в его голосе скользнула толика грусти. Тряхнув головой, омега разжал ладонь альфы и потянулся к рассаде: — Думаю, стоит начать, если мы хотим успеть до темноты. Но, в любом случае, если вам нужно время побыть с ним — я пойму и не буду мешать. — Я счастлив, что мы встретились с тобой, пусть и так, — Каин ощутил, как под ладонью бьётся чужое сердце. — Ты не один — у тебя есть я, — мужчина спокойно выпустил омегу из рук и вновь взглянул на надгробие. — Сейчас мы оба с ним. Я не против, — он подхватил перчатки, ведро и зашёл за ограду, начиная очищать землю от сорняков и всяческого мусора. Каин выкинул из головы все мысли, просто погружаясь в однообразные действия, но в то же время ощущая, что рядом есть Шеннон — и эта мысль грела. Шеннон устраивал клумбу на могиле незнакомого для себя человека, но такого важного для Каина, с огромным удовольствием, отдавая всего себя цветам, которые высаживал ровными рядами, как учил Леон. Они закончили с посадкой спустя несколько часов, когда в пояснице уже ломило, а солнце катилось к закату. Впереди было ещё несколько часов, которые они могли провести только друг с другом, а потом вновь вернуться в реальность. Приезд Мартина неумолимо приближался, и надвигающуюся грозу Шеннон чувствовал уже сейчас.