Сломанный треугольник

Горячая вода смывала с Мартина остатки вчерашнего позора и просветляла голову. Метка всё ещё горела, напоминая о себе зудом. Но в остальном почти ничего не изменилось. Кроме того, что Каин стал внезапно чувствовать его запах. А это уже напрягало, потому что именно из-за запаха омег большинство альф сходит с ума. Каин выбрал одежду попроще — ни к чему ведь теперь красоваться перед приобретёнными родственниками. И вышел из комнаты. Нестерпимо хотелось увидеть Шеннона, обнять его, успокоить, но Каин решил не рисковать и дождаться отъезда гостей. Это злило его, поэтому чтобы успокоиться, он со свистом подозвал к себе Томми и отправился с ним на прогулку. По небу гуляли тучи, обещая, что вскоре начнётся ливень, и Каин невольно вспомнил о том, что его Шеннон боится грозы. На губах появилась горькая улыбка, и он выпустил щенка на траву, а сам неспешно прошёл к скамейке. Шеннон видел, что Каин спустился вниз. Под ложечкой засосало, сразу представилась прошедшая ночь во всех красках. Он не смог сдержать себя и спустился. Но к альфе подошёл несмело, неловко улыбаясь. — Всё в порядке? — спросил он, присаживаясь рядом с Каином. Каин вздрогнул, глубоко задумавшись до этого, и перевёл на Шеннона немного опечаленный взгляд, тут же чувствуя себя виноватым. — Не совсем. Но мне бы не хотелось говорить об этом здесь, — Каин отвёл взгляд, закусив губу и мысленно пытаясь подобрать слова. Но ведь что бы он ни сказал, Шеннон наверняка болезненно воспримет новость о чужом запахе. Шеннон протянул было руку, чтобы взять ладони Каина в свои, но вовремя отдёрнул. — Что-то не так? — невольно понизил он голос. В нём скользнули нотки тревоги, слишком уж виновато выглядел Каин. — Не так, Шеннон, всё не так, — он откинулся на спинку скамейки и прикрыл глаза. Каин вслушивался в радостное повизгивание Томми, и хотелось верить в то, что ничего не изменилось, однако палец сдавливал фамильный перстень семьи Мартина. Каин мысленно пообещал себе, что не станет привыкать к нему и снимет, как только из дома уйдут посторонние. Шеннон удивлённо смотрел на него, но больше вопросов не решился задавать. Всё-таки Каин попросил позже всё обсудить. Вместо этого Шеннон на мгновение коснулся чужой руки и улыбнулся: — Всё будет хорошо. Правда, мне очень хочется в это верить. — Мне тоже... — Каин едва улыбнулся, по-прежнему не открывая глаз. Они помолчали ещё какое-то время, и Каин сел прямо, наконец-то открыто глядя на юношу. — Ты не мог бы искупать Томми после прогулки? А ближе к обеду я зайду к тебе. Поговорить. Шеннон кивнул, в его глазах отразилось беспокойство. Каин вёл себя иначе, разительно отличаясь от самого себя даже вчерашнего. Тревога билась внутри Шеннона, но он старался не думать о плохом. Хотя мысли о брачной ночи и том, что могло произойти во время неё то и дело настигали его. — Не волнуйся, Шеннон. Пойдём, — Каин мягко улыбнулся, желая обнять своего омегу, но вместо этого лишь поднялся и встал рядом. — Поскорее бы всё это закончилось, — из груди мужчины вырвался тяжкий вздох, и он рассеянно взъерошил свои волосы. Шеннон хотел было сказать, что это никогда не закончится, потому что Каин теперь женат, но не стал. Он вообще был ни в чём не уверен. Хотя старался вести себя спокойно, чтобы не доставлять Каину ещё больше проблем и волнений. Подхватив Томми, он пошёл к дому. Щенок радостно залился лаем, шевеля лапами и хвостом. Вот уж у кого не было забот. — У меня действительно есть две новости: хорошая и плохая. Хорошая и вправду должна успокоить, — неуверенно протянул Каин, надеясь, что всё-таки Шеннон отреагирует вполне адекватно. Каин медленно выдохнул — собственное волнение уже порядком поднадоело. — Увидимся позже, только обещай не нервничать сильно и поесть. Шеннон совсем побледнел разнервничался. Но кивнул, предполагая самое худшее. Ведь просто так Каин бы не просил о подобных вещах. Чтобы Каин не стал переживать, он поспешил в дом, где занялся щенком. Это хоть немного спасало от переживаний. Каин в задумчивости поднялся к себе, мысленно отметив, что завтрак он, кажется, пропустил, но главное, чтобы Шеннон не остался голодным. А вскоре всё вернётся в прежнее русло. Каин едва заметно улыбнулся и зашёл в комнату — после прогулки стоило умыться. Взгляд скользнул по балдахину — нужно ли отдать распоряжение слуге, чтобы убрал? Или позже? Шеннон по привычке уже поел на кухне, Март пытался выпытать, что с молодым человеком, почему он настолько бледен и взволнован, но Шеннон мотал головой. Что он мог сказать? Что снова что-то почувствовал, что не может объяснить словами, поэтому его вновь примут за глупого омегу, который слишком переживает? После завтрака он поднялся к себе, где попытался почитать, но и это не выходило. Буквы сливались в одну или расползались по странице — сосредоточиться Шеннон просто не мог. Каин, как и обещал, зашёл к нему позже. Присев рядом, он глубоко вздохнул, готовясь рассказать Шеннону всё. — Я начну с плохой новости, — Каин взял руки Шеннона в свои и отстраненно сказал: — Я чувствую его запах. Запах Мартина. Стал чувствовать, когда поставил метку. Я не знаю, почему так, Шеннон. Эти проклятые апельсины буквально повсюду, — он тяжко вздохнул и сжал чужие пальцы. Шеннон не шевелился и даже на несколько секунд забыл о дыхании. Его глаза расширились, а сам он не мог выдавить ни слова, пребывая в шоке. Он ожидал услышать всё, что угодно, но только не то, что Каин начал чувствовать чей-то запах. Сглотнув, Шеннон с трудом отвёл взгляд и невольно вытянул руку из чужих пальцев. Казалось, всё было окончательно потеряно. Конечно, Каин будет отрицать, но кто останется с омегой, которого не чувствуешь, когда рядом тот, чей запах мерещится повсюду? — Шеннон... — Каин притянул его к себе, крепко прижимая к груди — сердце пока что стучало спокойно и ровно. — Теперь я перейду к хорошей новости, — тихо шепнул Каин, не отпуская юношу. — Мартин любит своего альфу и хочет попробовать вернуться к нему. Осенью, — Каин провёл костяшками пальцев по щеке омеги и тихо попросил: — Посмотри на меня, Шеннон, — Каин горько улыбнулся. — Я люблю тебя. Шеннон не смог посмотреть на него, вместо этого он уткнулся в его плечо, сцепив руки за спиной альфы. — Это несправедливо. Он ваш муж, вы чувствуете его запах... Почему всё сразу? — было обидно и страшно, что Мартин передумает возвращаться, что Каин не устоит перед его ароматом. — Как бы я хотел оказаться на его месте. — Я бы тоже этого хотел, — Каин невесомо огладил его спину снизу вверх и запустил руку в волосы. — Хотел бы, чтобы ты выращивал здесь цветы. Открыто носил моё кольцо. Мою метку. Мой запах. Моих детей под сердцем, — сбивчивый шёпот на ухо, и едкий страх того, что так никогда не случится пожирал его изнутри. Шеннон судорожно выдохнул. Он не видел возможности, что это может стать правдой. Но в голосе Каина сквозила уверенность, которая немного окрепла и в Шенноне. — Если Мартин не уедет, это не изменит моих чувств. Даже если вы чувствуете его, — он поднял голову и взглянул на Каина огромными от надежды глазами. — Я буду верить вам что бы ни случилось. — Я рад это слышать. Шеннон... милый мой Шеннон, — Каин обхватил ладонями его лицо и поцеловал осторожно, словно в первый раз, а затем прижал к себе снова. — Если ночью будет гроза, я приду к тебе. Успокоить, — он ласково коснулся губами виска, а после нежно провёл по щеке. — Со мной ведь не будет так страшно? Шеннон с благодарностью кивнул, прижимаясь ещё теснее. Каина не хотелось отпускать, хотелось, чтобы он остался в его комнате, где нет ни Мартина, ни прошедшей свадьбы, ни семейного долга. — Я буду вас ждать, даже если грозы не будет. Из груди вырвался тихий довольный смешок, и Каин счастливо вздохнул, молча наслаждаясь близостью омеги. — Я хочу быть с тобой. Ощущать твоё тепло. Я хочу тебя. Хочу, чтобы ты целиком и полностью был мой. Снова. Всегда, — тихо заявил Каин и прикрыл глаза, растворяясь в моменте и не желая шевелиться. Шеннон коснулся его щеки губами в молчаливом согласии. Он хотел того же и знал, что Каин понимает это. Они так просидели долго, пока за дверью не прозвенел звонок, приглашающий к обеду. — Вам пора, — прошептал он, с трудом отстраняясь. Каин с рыком властно стиснул юношу в объятиях, в последний раз жадно целуя, после коснувшись губами метки. — Я буду ночью с тобой, — уверенно пообещал он и поднялся, стараясь не глядеть на Шеннона, чтобы не сорваться и не пропустить и ужин. Радость заполнила Шеннона. Он был готов стать счастливым, даже если Каин просто проведёт с ним ночь. И пусть в этот раз им придётся скрываться, это совсем не омрачало наступления ночи. За столом уже все собрались. Но сидели в полном молчании. Мартин потирал зудящую метку, снова уткнувшись в книгу. Усевшись на своё место, Каин мрачно подумал, что на похоронах было бы оживлённей, чем после свадьбы. Но стоило ли на это обращать внимание? Каин спокойно принялся за еду, перед этим налив себе стакан чистой воды из графина. В конце концов разговоры не его забота. Родители Мартина не решались поднять какую-то тему, касающуюся прошедшей ночи. Поэтому молодожёнов никто не трогал. Но молчание гостей всё же угнетало, потому отец Мартина заговорил: — Надеюсь, вы приедете к нам в следующем месяце. Мы хотим представить вас обществу. — Вот как... — Каин задумчиво обвёл пальцем контур гранёного стакана и поднял взгляд на Мартина. — Всё будет так, как скажет мой дорогой супруг. Если он сочтёт нужным, мы посетим вас. Разумеется, если к тому времени не случится ничего непредвиденного, — ровным тоном заявил Каин. Мартин поднял голову и оглядел родителей. В глазах мелькнуло что-то, но тут же потухло. — Да, мы приедем, — кивнул он. — Не могу же я подвести родителей и не предстать в обществе со своим жутко положительным мужем? — Что-то мне не по себе от такой характеристики. Кто сказал подобную глупость? — Каин хмыкнул и вновь уткнулся в тарелку, лениво доедая остатки пищи. Перспектива ехать куда-то была безумно непривлекательной, но теперь это был его долг. Возможно, Мартину удастся встретиться со своим альфой, и всем станет гораздо легче. — А разве это не так? Ты принял в мужья беременного от другого альфы омегу, потакаешь прихотям его родителей да и его самого. Разве это не жуткая положительность? — Мартин пожал плечами. — Я ведь тебе говорил это. Кстати, что по поводу запаха? Ты всё ещё чувствуешь его? Его, казалось, совершенно не волновало, что родители их слышат. — Чувствую, но стараюсь не обращать внимания. Ты же знаешь, что он мне совершенно не нужен. И ты прекрасно знаешь, что я не весь такой положительный и безупречный, — Каин нахмурился и потянулся за стаканом воды. — Право, всё не так. Разве я потакал тебе? — он вопросительно приподнял бровь. — Не припомню такого. — А разве нет? — Мартин, казалось, не понимал такого упрямства. Он вытянул ноги под столом и отложил наконец книгу. — Разве ты не разрешил мне увидеться с... — Мартин, — Джеймс его прервал. Но именно этого и добивался омега. — Мы тебе запретили с ним видеться. — Но что мне ваши запреты? — нагло улыбнулся тот. — Я ведь теперь принадлежу мужу Каин восхищённо фыркнул — вот нагленыш этот омега. И тот ещё провокатор. — Да-да. Моя официальная собственность — клеймо стоит на шее, как можете убедиться, — Каин насмешливо прищурился и взглянул на родителей Мартина. — И я не вижу ничего преступного в том, что мой милый супруг будет с кем-либо искать общества. Вот и всё. Родители наградили Каина непонимающим взглядом, они явно рассчитывали на его поддержку. — Вы же понимаете, с кем он хочет встретиться, верно? — спросил Патрик, пока Мартин довольно усмехался, разглядывая сцену, которую ему удалось создать. — О, я был бы довольно глуп, если бы не понимал, особенно после того, как это было сказано прямым текстом, — Каин фыркнул и отставил тарелку, неспешно принимаясь за чай. — Вы хотели бы услышать от меня что-то определённое? — он с притворным любопытством уставился на гостей. — Мы не можем позволить вам такое вызывающее поведение. Он готовится к свадьбе, Мартин. И тебе запрещено подходить к нему, ты сам знаешь. Закончим разговор на этом, — Джеймс поднялся из-за стола. — Ты в курсе, кто его муж и на кого его семья имеет влияние? Если не хочешь уехать вовсе из страны, советую тебе подумать о тех глупостях, которые ты хочешь совершить. Каин хмыкнул и перевёл на Мартина многозначительный взгляд, спокойно пододвинув к себе маленькую тарелку с небольшим куском яблочного пирога. На мгновение даже стало интересно, что же за муж-то такой у альфы Мартина, но Каин отбросил эту мысль — не его дело. Почти. За Мартина он чувствовал лёгкое волнение, но голова на плечах у того есть, так что Каин надеялся на его благоразумие. Мартин почти никак не отреагировал на монолог отца. Он только лишь пожал плечами, последствия его не волновали, судя по всему. Когда родители удалились, Мартин вновь подал голос: — Они были правы. Нас могут выдворить из страны, если всё пройдёт не так, как я планирую. — О, — Каин перевёл взгляд на перстень — действительно «нас». — Вряд ли тебя что-то остановит. Что я могу сказать на это? — он лениво допил свой чай. — Могу пожелать лишь удачи. Если буду рядом, может, удастся избежать каких-нибудь глупостей после, — Каин вздохнул, впрочем, не особо теперь надеясь на благоприятный исход. — Может быть, — кивнул Мартин. — Я надеюсь, что и вовсе всех неприятностей можно будет избежать, и я останусь в столице, а ты уедешь обратно к своему омеге. Конечно, фактически мы будет женаты, но вряд ли это имеет значение. — Да, такой вариант был бы идеален, — Каин мельком бросил взгляд на своего супруга. — Но он мало достижим. Слишком приторно-счастливый. Жизнь такое не любит. Прости, Мартин, — он спокойно поднялся и задвинул за собой стул. — Хотя мне действительно хотелось бы этого. В конце концов, заслужил ведь я кусок своего покоя. — Не сомневаюсь, что все твои знакомые, которые в курсе ситуации, считают так же, — фыркнул Мартин, пододвигая к себе чайник. Он пока не собирался обратно в спальню, отодвигал этот момент, чтобы побыть в одиночестве. Спать с Каином ему хотелось ещё меньше после брачной ночи, слишком уж напоминало о пережитом унижении. — Если тебе вдруг внезапно захочется плаксивых историй, я расскажу, — Каин насмешливо фыркнул, а после добавил спокойно, хотя и немного тише: — Шеннон боится грозы, так что я останусь сегодня у него, — он помолчал немного и продолжил: — Впрочем, если не будет — тоже. Кстати. Балдахин. Если уже не нужен — скажи Жаку, пусть уберёт. Мартин поднял взгляд: — Он боится грозы? И, правда, ребёнок, — усмехнулся он такому детскому страху. — Балдахин мне не мешает. Наоборот, — тряпка над кроватью создавала ощущение уединения, Мартина это устраивало, он вообще после всего произошедшего не слишком любил бывать в обществе, предпочитая ему уединение. — Вот и славно. Приятного вечера, — Каин чуть ли не взлетел по лестнице, но в свою комнату прошёл уже спокойней и собрал нужные вещи, немного помедлил, а потом всё же прошёл к Шеннону, надеясь, что он будет у себя. Впрочем, где ещё ему быть в такую погоду? Каин негромко постучал, на этот раз не дёргая за ручку и не врываясь без приглашения. Шеннон стоял возле окна, глядя как на небе сгущаются тучи, заслоняя звёзды. Где-то вдалеке уже гремело, но пока слишком далеко, чтобы всерьёз начать беспокоиться. Вздрогну от слишком громкого стука, он развернулся к двери и с лёгкой опаской сказал: — Войдите. Конечно, он ожидал Каина, но немного позже. Ужин ведь закончился совсем недавно. — Это я, — Каин тихо зашёл, невольно улыбнувшись, когда застал Шеннона у окна. — Я подумал, к чему ждать ночи, чтобы провести время с тобой? Тем более рамки приличия мной были соблюдены. Общую трапезу я ведь не пропустил, — он повесил сменную одежду на спинку стула и прошёл к Шеннону. Такое облегчение, что не придётся снова спать с Мартином. Шеннон невольно расплылся в облегчённой улыбке. Он понимал, что это неправильно, что Каин всё же женат. Вдолблённые с детства моральные устои не давали ему чувствовать себя уверенно и свободно, но всё-таки это было лучше, чем вообще отказаться от Каина. — Я надеюсь, у вас не будет из-за этого проблем, — сказал он, нерешительно обнимая Каина и прижимаясь к нему. — К чёрту. Я и так сделал для этих чопорных людишек, чтущих традиции, слишком много, — альфа глубоко вздохнул, стискивая Шеннона в своих крепких объятиях, а после вкрадчиво шепнул ему на ухо: — Стоит закрыть дверь на ключ. Ты так не считаешь, Шеннон? Взгляд Шеннона взметнулся к лицу Каина, и юноша густо покраснел, сразу предполагая самый откровенную причину для закрытия двери. Но тут же себя одёрнул — им просто не стоило давать лишний повод, вряд ли Каин станет рисковать тем, что смог так гладко провести свадьбу и даже кое-как подружиться с новыми родственниками. — Да, конечно, — смущённый своим первым предположением, Шеннон поспешил к двери, поворачивая ключ в замке на пару оборотов. — О-о... — Каин со смешком обнял Шеннона со спины. — О чём же ты успел подумать, Шеннон? Кажется, мне может понравиться такой вариант, — тихо рассмеявшись, Каин чмокнул его в щёку и отпустил, вновь проходя к окну и поднимая взгляд на небо. — Значит, гроза всё же будет. Хм. Очень надеюсь, тебе будет поспокойней со мной, — альфа протянул руку и прижал Шеннона себе под бок. — Это ведь красиво. — Это очень громко, — пробормотал Шеннон, не слишком уверенно глянувший на небо. — И всё-таки немного страшно. Когда что-то гремит наверху и сверкает... Это не похоже просто на дождь, знаете. Он прижался к Каину, прислушиваясь к грохоту за окном — гроза подходила ближе, и раскаты грома слышались отчётливее. — Зато запах после грозы совершенно необыкновенный, — с какой-то грустью отозвался альфа и взглянул на юношу. — Мы можем занавесить шторы, если тебе так неприятно. Хочешь — не смотри туда, — ладонь мужчины легла на щёку Шеннона, отворачивая его лицо от окна. — Хочешь... смотри на меня, — Каин легко коснулся его губ на мгновение и в последний раз с приглушённой тоской глянул в окно. — Вам нравится гроза? — тихо спросил Шеннон, видя перемены в Каине. Он был готов распахнуть окно и всю ночь вслушиваться в раскаты грома, если Каину это действительно нравилось. Но пока он только смотрел в лицо мужчины, ожидая ответа. И уже готовясь к бессонной ночи. — Просто... мой истинный пах грозой. В принципе, он и был для меня грозой. Сложно сказать, нравится ли она мне. Но она, бесспорно, прекрасна, — на губах Каина появилась грустная улыбка, но он попробовал взять себя в руки. Конечно, в глубине души обида сидела до сих пор, но альфа старался её заглушить. Вот уже сколько лет. — Вы скучаете по нему? — Шеннон дотронулся до его руки, а после и вовсе переплёл пальцы. — Знаете, где он сейчас? Быть может, хотели встретиться? Он задавал вопросы привычно наивно, желая помочь. И сейчас почему-то совсем не думал, что Каин, встретив истинного, снова полюбит его ещё больше прежнего. — Нет, Шеннон, не скучаю и знать его не хочу, — Каин легонько сжал пальцы юноши. Вот же ж... иногда этот омега действительно такой ребёнок. — Зачем он мне после всего? Зачем мне вообще кто-то, кроме тебя? Разве ты так не считаешь? — Каин поднял их сплетённые руки и поцеловал чужие пальцы. — Просто... Просто я посчитал, что вы бы хотели с ним поговорить, может, он объяснил бы вам, почему ушёл, и вы отпустили свои обиды, — сказал Шеннон, не сводя глаз с Каина. Спустя секунду всё же отпустил взгляд: — Простите, я снова лезу не в своё дело. — Я не собираюсь искать оправдания столь неприятному поступку. И видеть этого человека тоже, — Каин устало вздохнул и едва улыбнулся. — Давай не будем об этом, хороший мой. Это — прошлое. Не самое приятное, но я пережил его, — пальцы зарылись в волосы юноши, и Каин успокаивающе погладил его. — Теперь всё хорошо, Шеннон. — А если он понял, что поступил глупо, но не решился вернуться? — Шеннон не хотел отступать. Не только из-за того, что действительно хотел помочь, но и потому что это помогало отвлечься от Мартина и проблем с ним. — Если бы вы меня ненавидели, я бы тоже не решился прийти к вам. — Господи, Шеннон... — Каин выпустил чужие руки и с силой потёр виски. — О чём ты говоришь? Зачем? Давай лучше просто помолчим. Я не желаю это вспоминать. А уж тем более как-то возвращать, — Каин нахмурился и отвернулся от окна, демонстративно садясь в кресло. Шеннон посмотрел на него растерянно, снова начиная себя корить, но слишком поздно. Останавливаться следовало раньше. Поэтому он просто подошёл к Каину, садясь возле его ног и кладя ладони на колени альфы. — Я просто хочу помочь. Папа всегда говорил, что обиды нужно забывать, а обидевших людей прощать. — Шеннон... — Каин мысленно выругал себя за несдержанность и нагнулся, потянув омегу с пола к себе на колени. Каин крепко обнял своего омегу, не желая продолжать разговор. Его предал истинный — он не хотел это понимать или как-то оправдывать. Тем более с тех пор много воды утекло. Шеннон положил голову ему на плечо, глубоко вздыхая. Ему было жаль, что убедить Каина не вышло, но альфа сам понимал, что ему нужно. Он был взрослее, опытнее, мудрее, Шеннон отчётливо осознавал это, потому в который раз пообещал себе не лезть. За окном раздался раскат грома — уже очень близко, а потому громко, и Шеннон от неожиданности вздрогнул, теряя всё своё умиротворённое состояние. Ладони успокаивающе легли на спину Шеннона, плавно поглаживая — не хотелось, чтобы юноша нервничал и боялся. На очередном раскате грома Каин приподнял голову омеги и тягуче-медленно поцеловал, стараясь отвлечь от шума. Интересно, а если на каждый звук дарить Шеннону поцелуй, он сможет расслабиться? Каин с усмешкой провёл ладонью по волосам Шеннона, уверенным жестом заправляя прядь за ухо. Шеннон на поцелуй ответил далеко не сразу, невольно замирая и цепенея от очередного раската, так бившего по ушам, но чужой язык не давал сосредоточиться, ласкал и заставлял забываться, теряя не только себя, но и всю обстановку в ощущениях. По коже разбежались мурашки, а Шеннон невольно прижался к Каину крепче, отвечая наконец на поцелуй с похвальным энтузиазмом. Пальцы прошлись вдоль позвоночника, Каин сомкнул руки в замок где-то на пояснице, едва вскинув бёдра и легонько прикусывая губу Шеннона. Каин улыбнулся сквозь поцелуй, думая, что это всё же самый приятный способ успокоить своего пугливого Шеннона. Плевать на запах, плевать на гостей — Шеннон и только Шеннон. Это главное. А Шеннон и вовсе думать забыл о том, что в доме кто-то есть, что его запах останется на альфе и что стоит быть осторожнее. Он настолько был поглощён поцелуем, что такие вещи выветрились из его и без того достаточно легкомысленной головы. На стекло упали первые капли, принимаясь барабанить по карнизу. Шеннон оторвался от Каина, оглядываясь на окно, за которым сверкнула молния. — Это так глупо — бояться подобного, да? — Вовсе нет. Не всем же иметь такие потрёпанные нервы, как у меня, — тихая усмешка, и Каин вновь легко улыбнулся. — А сейчас ты тоже боялся? Я, право, не заметил, — альфа свободно опустил ладони на бёдра Шеннона, не поглаживая, а просто положив. — Чего ты ещё боишься, Шеннон? Расскажи мне, если можешь, — Каин откинул голову на спинку кресла, сквозь прищур наблюдая за ним. — Я не многих вещей боюсь, — Шеннон слегка смутился от перемещения рук, но не стал даже ёрзать, боясь их скинуть. — Когда все мои сверстники боялись собак, я с ними играл, а когда другие омеги не хотели лезать на деревья, потому что высоко, то я лез сам. Или с другими альфами. А так... наверное, только грозы и немного темноты, если сплю в новом месте. В детстве мне постоянно чудились монстры по углам, куда не доставал свет свечей. — Видишь, какой ты у меня смелый. Нет ничего постыдного в том, чтобы бояться темноты или грозы, хотя обычно это приписывают к детским страхам. Ну и что с того? — Каин ненадолго прикрыл глаза. — Пойдём спать, Шеннон? Под шум дождя я не могу сидеть спокойно — клонит в сон, — Каин легко поднялся, со вздохом подхватывая омегу на руки и вновь улыбаясь. Губы невесомо коснулись виска. — Отпустить? — шёпотом поинтересовался он. — Тебе нужно переодеться? Шеннону так не хотелось отрываться от Каина, что он помотал головой, хотя переодеться всё-таки нужно было. Но он решил, что от одного раза, если он поспит в дневной одежде, ничего плохого не случится. Потому крепче вцепился в альфу, а когда они опустились на кровать, то не собирался его отпускать от себя. Он так долго не имел возможности оказаться с ним рядом, что теперь просто хотел надышаться им. — Так не пойдёт, Шеннон, — Каин негромко рассмеялся и оставил поцелуй на щеке. Конечно же омега соврал, но это было так трогательно. — Хочешь, я помогу тебе? — Каин уселся Шеннону на ноги и склонился, чуть прикусывая кожу шеи. Пальцы неспешно расстёгивали пуговицы на рубашке, и Каин целовал каждый открытый участок, пока не добрался до низа живота и кромки штанов. Он поднял взгляд на омегу и распахнул рубашку, изучающе проводя ладонями снизу вверх. Удивлённо вздохнув, Шеннон тут же смутился, хотя понимал, что это глупо — Каин видел его в куда более откровенном виде. Но прикосновения к себе были так приятны, что он не мог даже думать о том, что это прекратится — Я бы хотел повторить, когда все гости уедут, — прошептал он так тихо, как только мог, снова смущаясь — теперь уже от собственных слов. — Как скажешь, — Каин легко поцеловал его в уголок губ и отстранился, слезая с кровати, а после подтягивая тело юноши к самому краю и усаживая. — Переоденься только, хорошо? — он в пару движений распутал завязки на штанах Шеннона, но видя его смущение спокойно отстранился. — Мне тоже стоит, — Каин развернулся к нему спиной и прошёл к стулу, начиная раздеваться и не оборачиваясь, чтобы не причинять Шеннону неудобства своим взглядом. Шеннон несколько секунд наблюдал за ним, чувствуя лёгкое разочарование из-за того, что всё закончилось слишком быстро. Но побороть себя удалось, поэтому он стянул рубашку со штанами и надел одежду предназначенную для сна. Она была сложена сразу под подушкой, потому никуда ходить не нужно было. — Я рад, что вы пришли сегодня ко мне, — проговорил Шеннон, когда они оказались в кровати. — Мне с вами спится лучше, чем одному. — Мне тоже, Шеннон. Даже несмотря на то, что ты пинаешься, — Каин не сдержал беззлобного смешка и с беспокойством уточнил: — Тебе уже лучше? — на очередной вспышке молнии он внимательно вгляделся в лицо Шеннона и едва нажал указательным пальцем на кончик носа. — Ты чудесный для меня. Запомни это. Шеннон смущённо улыбнулся. — Я постараюсь не забыть, — сказал он, пряча лицо на груди у Каина и задирая одеяло выше, словно оно могло спасти от раската грома. — Шеннон... — тихий смех, и альфа растрепал ему волосы, после целуя в лоб. — Спи спокойно. Я ведь рядом, — Каин не стал портить момент, говоря, что через месяц им с Мартином придётся уехать. Хотя при самом удачном раскладе он вернётся домой один, что не могло не радовать и оставляло призрачную надежду. Шеннон закрыл глаза, стараясь вслушиваться в ритм сердцебиения Каина, а не в шум за окном. И, на его удивление, выходило неплохо, Шеннон уснул уже через несколько минут, сильнее обнимая альфу уже во сне. Вот бы так было всегда, ведь к хорошему привыкаешь достаточно быстро. Каин ещё какое-то время невесомо поглаживал спину Шеннона, всматриваясь через его плечо в происходящее за окном. Завтра будет пахнуть просто чудесно... а счастливый Томми будет с головы до ног в грязи. Он улыбнулся, представив такую картинку, и прикрыл глаза, проваливаясь в сон. Ночь прошла спокойно. Шеннон хоть и пинался, вертелся и вёл себя беспокойно, но всё-таки гораздо лучше первого раза, когда они спали вместе, а к утру так и вовсе врос в обнимающего его Каина. Проснулся он первым, но долго не мог оторвать взгляда от лица Каина. Сейчас оно было совсем не таким, когда Каин бодрствовал. Он осторожно тронул пальцами его скулы, очертил их контур и коснулся губ. Каин улыбнулся сквозь сон, счастливо выдыхая. Руки покрепче прижали к телу чужое тепло, и только тогда Каин успокоился. Его дыхание вновь выровнялось, и он продолжил плавать в приятном полусне, всё так же обнимая своего омегу. Через какое-то время на очередном шевелении Каин едва нахмурился и заспанно распахнул глаза, встречаясь с чужим взглядом, полным какого-то восхищения. — Доброе утро, Шеннон. Шеннон тут же отдёрнул руку: — Я вас разбудил, — виновато проговорил он. — Ещё очень рано. Даже Март на кухню не ходил. За окном и правда только начал заниматься рассвет. — Поспите ещё. До завтрака уйма времени. Каин неторопливо поцеловал его пальцы, глядя прямо в глаза. — Ничего страшного, я постараюсь уснуть. Ты же останешься со мной? Или ты всегда так рано встаёшь? — ладонь легла на бок Шеннона, как бы ища подтверждения, что он всё ещё здесь. — Я привык рано вставать. В деревне, где я жил раньше, только в такое время и поднимались. И то, это считалось поздно, — Шеннон улыбнулся, вспоминая как родители ругались, если он спал дольше положенного и не помогал по хозяйству с самого утра. — Но я останусь с вами. — Хорошее утро, — Каин улыбнулся в ответ — в голове совершенно не желали задерживаться безрадостные новости. — Но всё равно... ты бы не мог разбудить меня пораньше? Всё же стоит, наверное, вернуться к себе до того, как кто-то проснётся, — он виновато отвёл взгляд, прикусывая губу. Вспомнив о том, что они в доме не одни, Шеннон кивнул, но в глазах мелькнула грусть. Он так хотел, чтобы они наконец остались вдвоём. Даже с Мартином, но без его родителей. — Спите. Я разбужу вас, — пообещал он, снова поглаживая Каина — теперь уже по плечу. — Спасибо, — Каин перехватил его руку, с улыбкой целуя и возвращая обратно на плечо. Глаза закрылись, и Каин глубоко вздохнул, не переставая наслаждаться чужим теплом — Шеннон его успокаивал, и это было бесценно. Ещё пару часов Шеннон провёл в дремоте. Он продолжал всё так же любоваться Каином в своей постели, пока не услышал шум на кухне. Это означало, что скоро подадут завтрак и все проснуться. Осторожно потрепав альфу, Шеннон прошептал от чего-то севшим голосом: — Вам пора. Март уже поднялся. Каин с улыбкой потёрся щекой о руку Шеннона, едва коснувшись губами запястья, и окончательно проснулся. — Подождёшь ещё немного, Шеннон? Пока все разъедутся. И станет гораздо легче, — Каин нехотя поднялся, с хрустом потягиваясь и разминая мышцы. Каин подхватил свои вещи и замер у двери, поворачивая ключ, а после поднял на юношу тёплый взгляд. Шеннон сидел на разворошённой кровати, глядя на него с затаённой грустью. Ему так хотелось, чтобы всё было по-другому. Чтобы и он мог смело спуститься к завтраку, без смущения и стыда посмотреть в глаза людям, сидящим там. — Я подожду, — сказал он, невольно натягивая одеяло выше. Каин виновато отвёл взгляд и вышел за дверь, спокойным шагом возвращаясь в свою комнату. Он мельком бросил взгляд на балдахин и, решив, что Мартин всё ещё спит, решил немного размяться, а потом сходить в душ — к чему терять время? — Зарядка с утра? — послышалось из-за балдахина. Оттуда выглянул заинтересованный Мартин. Он явно проснулся давно, так как не выглядел сонным, но переодеться не спешил. — Я ведь говорил, что ты до противного положительный. Каин отдышался и уселся на полу, переводя взгляд к омеге. — Ты ошибаешься. Я могу задушить человека голыми руками, выпотрошить и разобрать на органы. Этого достаточно? — альфа насмешливо приподнял бровь и размял руки. Мартин и бровью не повёл. — И что? Если ты это можешь, то это вовсе не значит, что ты это делаешь, — сказал он, усмехаясь. — В этом и заключается положительность. Разве нет? Каин поморщился и поднялся с пола, роясь в поисках чистого полотенца. — Это что игра в «хороший альфа и плохой альфа»? — он извлёк искомое, а заодно и сменную одежду. — Для чего тебе моя так называемая «положительность»? Насколько я понял, тебе ни разу не сдалось хвастаться мною, особенно в обществе. По крайней мере, я на это надеюсь. — Нет, это констатация факта, — Мартин опустил ноги на пол и потянулся, едва сдержав зевок. — И то, что ты это не признаёшь забавляет. По-настоящему забавляет. Так же, как и то, что твой омега не верит тому, что ты интересуешься только им. Комплексует и не знает, как об этом сказать. Это действительно забавно. Каин хотел было оскалиться и ляпнуть что-нибудь обидное, но вместо этого лишь фыркнул и с едва заметной улыбкой провёл по волосам. — Надеюсь, сам ты никогда не попадёшь в подобную «забавную» ситуацию. Потому что это ты, Мартин. И это будет вовсе не забавно, — он подхватил вещи и отправился в ванную. — А ты хочешь сказать, что я в другой ситуации? — крикнул ему вслед Мартин, посмеиваясь. — Или считаешь, что я всю жизнь от тебя без ума был и забеременел только для того, чтобы ты проникся моей ситуацией и женился на мне? Рухнув обратно на кровать, он натянул на себя одеяло и дёрнул балдахин. На завтрак спускаться он не собирался. Порой казалось, что едкости и колючести Мартина слишком много — Каин скрипнул зубами и принялся смывать с себя пот. Потом освежил голову, вытерся и бездумно переоделся, затем возвращаясь в комнату уже со спокойными мыслями. Каин отдёрнул балдахин и уселся на край постели. — Разве ты не идёшь завтракать? Хочешь, еду принесут сюда? Я скажу, что тебе нездоровится. — Чтобы родители созвали сюда всех врачей округи и остались ещё на несколько недель? Или, ещё хуже, до родов? — выразительно посмотрел на него Мартин. — Меня всё больше тошнит, еда не лезет, — продолжил он.Омега и правду половину утра просидел вовсе не в комнате, а в ванной. — Я поем позже, когда смогу. — А это вообще нормально? — с сомнением протянул Каин. — Только обязательно поешь позже, ладно? — он строго взглянул на него, но после фыркнул. — И кого я уговариваю... — Каин качнул головой и поднялся, задёргивая балдахин. — Значит, скажу, что Его Величество желает откушать после. — Если я тебе муж, то это вовсе не значит, что ты можешь со мной говорить в таком тоне, — Мартин закатил глаза и упал на подушку. — Тебе плевать на меня, мне на тебя. Не нужно строить лишнюю заботу, — он перевернулся на живот и всё равно продолжал наблюдать за Каином через полупрозрачную ткань. — Но если тебе интересно, то тошнота — это нормально. Если верить рассказам моего гувернёра, который остался в столице. — Мне не то чтобы наплевать на тебя... — Каин полуобернулся к кровати, убирая одежду в шкаф. — Ты, конечно, интересный. Просто ребёнок не виноват, что его папашка так попал. А чужие дети что-то типа щенков в моём понимании. Щенков я люблю, — он аккуратно захлопнул створки шкафа и прошёл к двери. — Тебе точно ничего не нужно? — Я не разрешу тебе звать моего ребёнка Томми или Бобби, или Рексом, — Мартин фыркнул, представляя себе эту картину. Но тут же на пару мгновений замолчал, переваривая тот факт, что у него действительно скоро будет ребёнок. Он сам не понимал, как к этому относится. Пока до конца не понимал и не знал с какими трудностями может столкнуться. — Ничего не нужно, я сам спущусь, если что-то понадобится. — Да я и не собирался. Он ведь твой, значит, ты ему и выберешь имя. Хотя в идеале к моменту рождения ты будешь совершенно в другом месте. Впрочем, мой дом всегда в твоём распоряжении. Разве ж можно бросить такую язву? — Каин со смешком вышел и спустился к столу, даже не собираясь представлять, насколько напряжённой без Мартина станет атмосфера. Но сначала родители Мартина обошлись простым приветствием. Лишь спустя несколько секунд они заговорили. Отец омеги отставил чашку с чаем и посмотрел на Каина: — Мы бы хотели поговорить. О Мартине. Хорошо, что он не спустился. — С превеликим интересом готов вас выслушать, — Каин неспешно отпил из бокала. И почему всем вокруг казалось, что о Мартине он готов говорить часами? Но, похоже, это было вынуждено. Где-то внутри даже мелькнул слабый огонёк любопытства. — Ему нужна твёрдая рука, — с места в карьер начал Джеймс. — Мы не смогли за ним уследить, да, это наша вина. Мартин очень многое делает назло, из принципа, с ним сложно. Думаю, вы могли заметить. Он терпеть не может контроль, но его нужно контролировать, потому что тормозить вовремя он тоже не умеет. Поймите нас правильно, мы знаем, что вы друг к другу не испытываете никаких романтических эмоций, но семья строится не только на любви. Мартин образован, умён, он обладает той хваткой, которая нужна, чтобы держать дом в порядке. Он станет хорошим мужем, но для этого его нужно оградить от того, к кому он так стремится. Это будет его самой большой ошибкой. Его там не ждут. Он не понимает этого, но он действительно не нужен альфе ни как муж, ни как любовник. — Да, с ним сложно, — Каин замолк на мгновение, решая, стоит ли говорить именно так, как думает, а потом пришёл к выводу, что уже ничего не теряет. — Именно поэтому, если всё так, как вы говорите о том альфе, Мартин должен самостоятельно убедиться и получить свой щелчок по носу. Даже если он умён, в подобной ситуации разум не советчик. Иначе он не успокоится. Извернётся и найдёт встречи, сбежав — вот и всё. Поэтому будет лучше, если она состоится спокойно, и он услышит всё, что может. Я готов рискнуть или помочь, если потребуется. Родители переглянулись, но продолжать тему не стали, поняв, что эти двое определённо друг друга стоят. И если Мартина они знали и без того хорошо, то точка зрения Каина стала для них неприятным открытием. — Что ж, тогда выбор остаётся только на вашей совести, — проговорил Джеймс, поднимаясь из-за стола. — Мы хотим прогуляться, а после обеда начнём собирать вещи. Думаю, наше пребывание здесь можно считать законченным. — Вы сделали всё, что смогли, — ответил Каин, постаравшись не переборщить с наигранным трагизмом в голосе, и спокойно принялся доедать пирог и допивать чай. Внутри всё ликовало, ведь сегодня он тоже сможет лечь с Шенноном, а не мучиться всю ночь от запаха апельсинов. Каин мечтательно улыбнулся. Да и Мартин вряд ли будет против такого. В столовую вышел Стефан. Они с Каином остались наедине впервые за несколько дней. Омега сел напротив брата и глянул на него со всей серьёзностью: — Думаю, нам есть о чём поговорить. — Да что же вы все повыползали со своими разговорами, — Каин демонстративно налил себе ещё чая. — О чём же? Ах, да. Наверное, о средствах. О чём же мы ещё можем поговорить, верно? — он насмешливо выгнул бровь. — Я хотел бы видеть тебя на своей свадьбе, — Стефан посмотрел на него с просьбой, едва ли не сложив руки в молитвенном жесте. — Ты не можешь вечно злиться на меня, давай замнём всё. — Нет. Я не собираюсь менять своего решения, — Каин равнодушно пожал плечами. — Но прими мои искренние поздравления. Надеюсь, у вас всё будет хорошо, ведь ты заслужил и столько ждал. — Каин, пожалуйста, — Стефан протянул к нему руки. — Ты ведь будешь в столице. Прошу тебя, приходи. Я попробую назначить свадьбу на те числа, когда вы приедете. — Даже не смей, — Каин отодвинулся на достаточное расстояние и спокойно продолжил чаепитие. — Мне это не интересно. И одной свадьбы мне хватило. — Послушай, ты не можешь вычеркнуть меня из своей жизни. В конце концов, всё ведь хорошо. Мартин не претендует на твой супружеский долг, ты можешь быть с Шенноном. Пожалуйста, Каин, — Стефан вскочил на ноги и рывком подошёл к брату, цепляясь в него руками. — Это уже не смешно, Стеф, — Каин еле успел отставить чашку и нахмурился. — Я. Не. Желаю. Идти. Это моё окончательное решение, и я не вижу в этом ничего трагичного. Всего тебе хорошего, — он отстранился, отцепляя от себя чужие руки. — Правда, пусть у тебя всё будет хорошо. Я лишь не хочу в этом принимать участие. — Ты не можешь отказаться от семьи, — Стефан покачал головой. — Ты ведь не можешь, Каин. Ты всегда говорил, что семья — это всё. А как ты хотел создать свою? Тебе ведь ничего не мешает сделать это. Попробовать с Мартином или Шенноном. Не отказывайся от меня. — Действительно. У меня ведь такой богатый выбор! Отчего же не выбрать, да? — Каин зло сощурился, глядя в глаза брата. — Но в одном ты прав. Семья это главное. А теперь у меня есть «своя». Это и есть главное. Больше не ты или кто-либо другой. — А как же родители? Что ты им скажешь, когда откажешься приезжать на свадьбу, будучи в городе? Это неправильно, ты ведь сам это понимаешь, — Стефан облизал губы, пересохшие от волнения. Ему не хотелось расставаться с братом таким образом. — Ничего не скажу. Почему я должен им что-то говорить? Поверь мне, они так будут заняты вами, что даже не заметят, что чего-то не хватает. Успокойся, Стеф, — Каин фыркнул и скрестил руки на груди. — Это всё или ты хотел сказать что-то ещё? — Я не хочу переставать с тобой общаться, — Стефан не отставал и продолжал настаивать. Прощаться на такой ноте он не мог. — Подумай, просто подумай. Я всё равно пришлю тебе приглашения. Три. Можешь взять с собой Шеннона. — Благодарю за одолжение, но нет, — Каин едва скривился и ровным тоном уточнил: — Когда ты уедешь? Я не то чтобы тороплю тебя, но это было бы просто отлично, чтобы громкость Шеннона смущала как можно меньше народа. Стефан оскорблённо вспыхнул. Он моментально разозлился, будучи весьма вспыльчивым по своей натуре. — Если я тебе мешаю трахать своего омегу, то я соберу вещи прямо сейчас. И к вечеру покину твой дом, чтобы _тебя_ ничего не смущало, — прошипел он. — Меня ничего не смущает, — безэмоционально возразил Каин. — Но это было бы отлично, как мне кажется. Только ты ничего не забудь, чтобы не пришлось возвращаться, ведь я могу и не пустить, — Каин чувствовал, что перебарщивает, но его просто выворачивало наизнанку. — А знаешь, — Стефан скривился, — если я сообщу родителям Мартина о Шенноне, то они его заберут. Шеннона. Через силу, против воли, но заберут. У них влияния побольше твоего. Так что я бы на твоём месте вёл бы себя сейчас вежливее. Губы скривились в горькой усмешке, и Каин крепко зажмурился, глубоко дыша какое-то время и пытаясь успокоиться. В конце концов он открыл глаза и отвёл от Стефана потухший взгляд. — Почту за честь присутствовать на Вашей церемонии бракосочетания и буду с нетерпением ждать Вашего приглашения. Стефан и сам изменился в лице, покачал головой и вздохнул: — Прости, я не должен тебя шантажировать. Я не хочу, чтобы ты пришёл на свадьбу, потому что я тебя заставил. Прости, я пойду, — он погладил брата по плечу, снова покачал головой и вышел из столовой. Всё-таки они оба зашли слишком далеко. Каин с силой потёр переносицу — сердце всё ещё испуганно билось от самой мысли, что Шеннона может кто-то забрать. Он судорожно сглотнул и поспешил на улицу — подальше от кого бы то ни было. К тому же свежий воздух поможет привести мысли в порядок. Каин вновь добрёл до самой дальней скамейки и откинулся на спинку. Вокруг стояла тишина, и лишь только через несколько минут послышался оглушительный хруст веток, и из кустов вылетезл перепуганный Шеннон. Он уставился на Каина, тут же смущённо останавливаясь. — Извините, я вас потревожил... — заметив выражение на лице альфы, Шеннон тут же забеспокоился. подходя ближе: — Всё в порядке? — Хм. А откуда ты такой свалился? — ненавязчиво поинтересовался Каин, стараясь скрыть тревогу, вызванную Стефаном. Получалось, конечно же, плохо, и он просто прикрыл глаза, чтобы юноша ничего в них не увидел. — Я просто увидел родителей Мартина, не захотел с ними пересекаться, — пробормотал Шеннон, подходя немного ближе. И вовсе осмелел, обхватывая лицо Каина ладонями, нежно и осторожно поддерживая его: — Что же произошло? Вы очень бледны. Короткий вздох, и Каин тихо доверчиво шепнул: — Стефан сказал то, что не стоило. Что он расскажет о тебе родителям Мартина, и тебя за-бе-рут. Если я не пойду к нему на свадьбу, — он притянул Шеннона к себе и уткнулся ему в живот, судорожно бормоча: — Ты не представляешь, как я испугался в этот момент, Шеннон. — Но как же они меня заберут, если я этого не захочу? — Шеннон удивлённо посмотрел на Каина, вплетая пальцы ему в волосы и успокаивающе поглаживая. — Против воли меня никто не заберёт. Не могут же меня связать и уволочь, как будто мы живём в первобытные времена, когда и людей за людей не считали. — Есть и другие способы. К примеру, я твой опекун. Ты помнишь это? Меня просто могут лишить на это прав, — Каин прикрыл глаза и покрепче прижал к себе омегу, не желая отпускать ни в коем случае. И после слов Стефана он не решится проигнорировать приглашение, если брат его действительно пришлёт. — Но я совсем скоро стану совершеннолетним. И сам могу решать с кем мне жить, — проговорил Шеннон, немного не понимая, в чем может быть проблема. Да и кто его возьмёт к себе? Каин был последним из родственников, кто на это согласился. — Ты помнишь, из какой семьи Мартин? Придумать что-то не проблема, — Каин наконец отстранился и поднялся со скамьи, после чего вытащил из волос Шеннона листья и мелкие веточки. — Я пойду в дом. Мне нужно немного подумать. Кстати. Гости к вечеру обещали разъехаться, и я очень на это надеюсь — я так устал от них. — Я не уеду от вас. Даже если мне будут угрожать, даже если увезут насильно — я сбегу и вернусь к вам. Я не уеду, пока вы сами об этом не попросите, — горячо возразил Шеннон. — Не волнуйтесь об этом. Хотя бы об этом не волнуйтесь, — он попытался улыбнуться, но вышло довольно смазано и печально. — Я помогу слугам собрать вещи ваших гостей, не беспокойтесь и об этом. — Спасибо, Шеннон. Я, наверное, посплю. Найду для начала Томми. И как бы хотелось открыть после этого глаза, а в доме — никого постороннего, — мечтательно улыбнулся Каин, ровным шагом направляясь к дому и стараясь не думать о Стефане и прочих проблемах. Шеннон под боком — вот что было бы идеально и хотелось бы получить вечером. Шеннон подождал немного, чтобы не смущать больше Каина своим присутствием, а после тоже отправился в дом. Прислуга с радостью приняла его помощь, и остаток дня Шеннон провёл за сбором немногочисленных вещей гостей. Каин широко зевнул, поднимаясь в свою комнату и надеясь, что он не застанет там Мартина. Каин открыл дверь с очередным громким зевком. Мартин же всё-таки был. Он всё ещё сидел на кровати, но теперь вооружённый листами бумаги и пером — писал письмо. Подняв голову, он всего только пару секунд смотрел на Каина, а потом снова устремил свой взгляд на бумагу. Письмо его интересовало побольше новоиспечённого мужа. Каин пожал плечами — всё же это была его законная комната. Поэтому перехватив Томми поудобнее, он бесцеремонно завалился на кровать и прижал к себе довольного щенка, принимаясь почёсывать. — Твои родители уезжают сегодня. Наконец-то. А ещё они официально свалили на меня ответственность за все твои поступки. — Тогда я тебя обрадую. За свои поступки я в состоянии ответить сам. Если потребуется, мы разведёмся, и в ссылку я отправлюсь один, — Мартин перевёл на него взгляд. — Если всё пойдёт не так, как я планирую. Каин задумался, всё ещё почёсывая зверёныша, и стал хмурым. — Что ты будешь делать один? И с ребёнком? Смею предположить, что ещё и без денег. Хотя у тебя наверняка должен быть запасной вариант, — Каин покрепче обнял щенка, и тот довольно тявкнул. — Родители не оставят меня без денег, а если всё же оставят... Это другой вариант, о нём я стараюсь меньше думать, потому что тогда мне придётся идти работать, — Мартин смотрел в потолок, спустившись по подушке. — Но это будет более справедливо, чем если я поволоку тебя за собой. Да и чем ты сможешь мне помочь? — Это всё равно лучше, чем одному. К тому же в отличие от тебя я умею работать. Впрочем, не важно. А деньги от свадьбы ты всегда можешь забрать. Остатки от Стефана, но это уже кое-что, — Каин прикрыл глаза, и Томми распластался у него на животе, лениво виляя хвостом. — Чем ты занимаешься? Откуда у тебя заработок? — спросил Мартин, глядя больше на щенка, чем на альфу. У его родителей были золотые рудники и алмазные копи, приобретённые сразу, как только их можно стало покупать. Потому Мартин за своё финансовое положение не слишком беспокоился. — Связан с ткацкой промышленностью, — расплывчато протянул Каин, не желая вдаваться в подробности. — Разумеется, на роль красавчика-богача не претендую. Это твоя ниша, — он негромко фыркнул, по-прежнему не открывая глаз. — Ещё вопросы? Пока я столь разговорчив. — Да нет больше, — пожал плечами Мартин. — Просто хочу знать, чем ты занимаешься. Если я так и останусь твоим мужем, то мне придётся влиться в процесс. Надо же быть в курсе к чему готовиться, — он вновь взял в руки лист бумаги и принялся выводить буквы. Почерк у него был размашистый, заострённый и слегка непонятный. — Вот тогда и просвещу. Там на самом деле ничего сложного, а ты более чем умён, — спокойный ответ, и Каин тихо зевнул. — Проводишь своих? Если Стефан тоже надумает, то разбуди меня. Я уже приготовил трогательную речь, чтобы он больше не надумал шантажировать. Кстати. Пойдёшь к нему на свадьбу? Если он всё-таки пришлёт эти дурацкие приглашения. — Стефан вроде бы собрался ехать с моими родителями. Я слышал, как они обсуждали это в коридоре, — Мартин задумчиво взглянул на дверь. — Может, и пойду. В отличие от твоей ситуации, Стефан мне только помог. — Да, хоть кому-то помог, — тихо проворчал Каин, но после всё же добавил: — На самом деле я рад за него. Немного, — больше что-то добавлять он не посчитал нужным. Ладонь легла на спинку Томми, ласково почёсывая, и тот дёрнул ухом. Мартин ничего не ответил, считая лишним вмешиваться в отношения братьев. Те и без него разберутся со временем. Дописав письмо, он осторожно сложил его в конверт. Поднявшись с кровати, он подошёл к столу и взял фамильную печать, запечатывая ей конверт. — Я найду Жака. Попрошу снять вечером балдахин и отправить письмо, — проинформировал он Каина, закрывая за собой дверь. Каин лишь дёрнул плечом и наконец-то перевернулся набок, обнимая сопящего щенка и под его спокойное дыхание погружаясь в сон. Слова о каком-то письме благополучно пролетели мимо ушей.