Сломанный треугольник

Они дошли до дома в полном молчании. Мартин старался вообще не думать, а дома сразу начал кормить Натаниэля. И лишь после того, как Натаниэль уснул, он вышел на кухню и налил себе вина, тяжело садясь на стул и закрывая глаза. — А тебе можно пить? — словно тень вырос на пороге Каин и неодобрительно качнул головой. — Ведь ты пока кормишь Натаниэльа, — он присел рядом на стул, по-прежнему сверля взглядом бокал. — Я же не собираюсь напиваться, — Мартин качнул головой и поморщился. Он поманил к себе Каина: — Подойди, пожалуйста. Каин вопросительно вскинул бровь, но не стал задавать лишних вопросов и поднялся, вставая рядом и опираясь рукой о спинку стула. Мартин потянулся к нему и вжался лбом в его живот, развернувшись лицом. Он только сейчас понял, что действительно испугался: и того, что не увидит сына, и Феликса, и даже Каина, слова которого он слышал. — Тише, — голос Каина тут же стал ласковей, а пальцы успокаивающе зарылись в волосы Мартина. — Всё уже закончилось, и больше вас никто не тронет, — он осторожно погладил его по голове, мягко касаясь. — Я знаю, — Мартин шумно выдохнул и закрыл глаза, прижимаясь теснее. — Я больше не позволю никому тронуть себя. Ни одному альфе. Потому что я теперь отвечаю ещё и за Натаниэля. Каин немного горько улыбнулся, продолжая успокаивающе гладить его. — Это верно. Но ты не сможешь отгородиться от всего. Это сложно. Хотя возвращать потерянное доверие ещё сложнее, — Каин обнял его за плечи, давая возможность прочувствовать своё тепло. — Ты действительно намеривался сделать с ним всё то, что обещал? Содрать кожу и прочее? — Мартин поднял на него взгляд, заглядывая в лицо. — Ты мог бы его убить? Каин колебался всего мгновение, а после уверенно ответил, не собираясь скрывать: — Да. Прости, но если бы он что-то тебе сделал, я бы не смог сдержаться, — признался он и добавил: — Если после этого ты сочтёшь меня опасным для Натаниэля, я пойму. Мартин покачал головой. — Я понимаю, что ты не сделаешь ничего плохого мне или Натаниэлю. Или Шеннону. Но дико было слышать подобное от тебя. Каин едва усмехнулся и обхватил ладонями его лицо. — Я устал уже повторять, что не идеальный, поймите. Вы можете заблуждаться, видя лишь часть меня, — подушечки пальцев невесомо огладили щёки Мартина. — Не идеальный — это когда чавкаешь или храпишь. А желание кого-то убить и умение это сделать — это совсем другое, — покачал головой Мартин. — Другое? И как ты на это смотришь? Тебе страшно теперь? Ведь я и раньше говорил тебе, что убивал и могу это сделать, — Каин невесело усмехнулся и взъерошил чужие волосы. — Мне не по себе от того факта, что ты можешь это сделать, — Мартин вздохнул и отстранился, пряча взгляд. Он глотнул вина и снова прикрыл глаза, желая быстрее прийти в норму. — Хорошо, — Каин развернул его к себе, целуя в губы и морщась от вкуса вина. — Не сиди допоздна, даже несмотря на то, что мы завтра никуда не поедем, — он распрямился и налил себе воды, чтобы смыть неприятное послевкусие. — Ты совсем не пьёшь, да? — заметил изменения в лице Каина Мартин. — Тогда я для тебя не лучшая пара. Я люблю вино и люблю это чувство опьянения, которое оно несёт. — Я не против, потому что ты знаешь меру. По крайней мере, я надеюсь на это. Просто мне не нравится вкус спиртного, — Каин выпил стакан воды и развернулся. — Не ищи, пожалуйста, причины, чтобы сказать «я не подхожу тебе». — Я не ищу. Я просто говорю факты, — Мартин снова пригубил из бокала. — Я ведь любил раньше славно покутить. Помнишь нашу первую брачную ночь? Я едва на ногах мог стоять. — У тебя были на то причины, — упрямо оправдывал его Каин, а затем шагнул к нему, кладя ладони на плечи. — Мне, конечно, далеко до Жанэ, но массаж я делать умею. Тебе нужно расслабиться и поспать. Мартин выпил ещё вина и поднялся. — Я не против, — согласился он. — Только вряд ли мне удастся поспать. Натаниэль проснётся через пару часов, его снова нужно будет покормить. Каин подождал, когда Мартин поудобней уляжется на диван, и сел сверху, не придавливая. Сначала Каин просто размял мышцы от плеч до пояса, разогревая, а затем принялся делать расслабляющий массаж, постепенно усыпляя Мартина. Тот и уснул, не сопротивляясь своего телу. Сон его был неожиданно крепким после всего пережитого — влияло вино, стресс и массаж. И присутствие Каина. Поэтому уже через несколько минут он спокойно сопел. Каин провёл руками ещё несколько раз, заканчивая, а затем поднялся с постели. Он разделся, но прежде чем вернуться, проверил, спит ли Натаниэль, и только потом забрался к Мартину, крепко обнимая. Натаниэль захныкал среди ночи. Мартин сонно приподнялся, оглянулся на Каина, который спал, и встал к ребёнку. Каина будить не хотелось, но сам он спать хотел не меньше. Поэтому Мартин просто взял Натаниэля на диван и осторожно прижал к груди. Натаниэль сразу нашёл сосок и принялся причмокивать, пока Мартин задремал. Сквозь сон Каин почувствовал, что объятия исчезли, поэтому тут же поспешил это исправить, широко обнимая омегу с ребёнком и успокаиваясь. Но Натаниэлю стало неудобно, и он захныкал, из-за чего Каин всё же проснулся. Каин осторожно уложил Натаниэля между ними и, перед тем, как отодвинуться, прихватил губами сосок Мартина, слизывая остатки молока и отстраняясь уже окончательно. Мартин приоткрыл глаза, когда почувствовал на груди совсем не губы маленького сына, а мягкие и горячие губы Каина. — Неужели это действительно может нравиться? Мне никто подобного не рассказывал, — Мартин перевернулся на бок, бормоча едва ли не сквозь сон. Он обнял Натаниэля, который заворочился, но почти сразу затих. — Да. В тебе нравится всё, — негромко заявил Каин, скорее сам себе, и устроился удобнее, наслаждаясь чужим спокойным дыханием, от этого и засыпая. Разбудил Каина запах готовящейся еды — даже в животе забурчало. Каин потянулся, не вставая с постели, и тут же поморщился — лицо по ощущениям опухло от вчерашней драки. На кухне что-то вещал на своём языке Натаниэль, с которым тихо переговаривался Мартин. Он уже покормил его и теперь готовил завтрак для себя и Каина. Следовало сегодня сходить в таверну и предупредить хозяина о вынужденном отпуске. Каин вышел на кухню, задумчиво почёсывая подбородок, и искренне выдал: — Вкусно пахнет. — Генри научил меня кое-чему, — Мартин улыбнулся ему. Сейчас он чувствовал себя почти счастливым, если бы не мысль о том, что придётся ехать в поместье к Каину, где будет Шеннон, с которым он будет вынужден делить альфу. — Из родительского дома ты общаешься только с ним? — Каин подошёл к Мартину и крепко обнял вместе с Натаниэлем, целуя крошку и поднимая на омегу взгляд. — Да. Родители только подарили мне те земли, когда родился Натаниэль, но видеть его не пожелали, — Мартин не огорчился по этому поводу. Он даже подарка от родителей не ожидал, так что те превзошли его ожидания. — Вот как. Очень жаль, наверное, — Каин осторожно взял Натаниэля на ручки, любуясь им и осторожно поглаживая. — Когда ты готов будешь ехать? Или же ты передумал после всего? Мартин вздохнул и начал расставлять тарелки на столе, предварительно положив в них еду. — Знаешь, я бы хотел остаться тут. С тобой. Без Шеннона или Жанэ. Так я чувствую, что мы действительно семья. — Почему ты думаешь, что у меня дома будет иначе? — с искренним удивлением спросил Каин, наблюдая за ним и лихорадочно пытаясь придумать, как убедить Мартина хотя бы попробовать. Мужчине в голову не приходило, что уговаривать, в конце концов, придётся не Шеннона, а Мартина. — Потому что у тебя дома ты будешь уже не только моим мужем, но и альфой Шеннона, который так отчаянно хочет тебя, что полностью перекроил себя, — Мартин вздохнул и сел напротив Каина. — Не настолько уж он и изменился, — не совсем уверенно стал отнекиваться Каин и словно в поиске поддержки взглянул на Натаниэля, которого так и не выпустил из рук. — К тому же... я не представляю, как можно ревновать к Шеннону. Знаешь, я многое представлял, пока тебя не было. — И что ты представлял? — Мартин же мог ревновать к Шеннону. Потому что знал — Каин его любит. Он мог его ревновать хотя бы из-за этого. А тот факт, что Шеннон меняется и становится всё более идеальным для Каина тоже много значил. — Не только постель, если ты подумал об этом. Хотя не скрываю, что мне безумно хотелось бы увидеть, как ты коснёшься Шеннона впервые хотя бы в поцелуе. Впрочем, теперь мне кажется, что он сделает это первым, — Каин поудобнее устроил Натаниэля полулёжа на коленях, придерживая, и принялся есть одной рукой. — Совместные вечерние посиделки, прогулки на лошадях, отдых в домике у озера. Один раз попробовал представить, что было бы, если бы вы оба ходили беременными... это было забавно, правда. — И как это было? — Мартин даже заинтересовался. — Мы вовсю третировали тебя? — он сам не представлял, как это могло быть. И Шеннона беременным и вредничающим не представлял. Вообще, Шеннон с его постоянной потребностью угождать людям никак не сочетался с тем, что предстоит любому омеге пережить в беременность. — Да, — Каин широко улыбнулся. — Вам одновременно что-то было нужно, причём совершенно противоположное. На самом деле Шеннон умеет капризничать. Редко, конечно, но это проскальзывает. Иногда мне кажется, что я его разбаловал. Впрочем, один раз пришлось применить профилактические меры. — Ты его выпорол? — хмыкнул Мартин, с трудом представляя, как можно было разозлить Каина, чтобы тот решился взяться за наказание. — Что же он такого сделал, что ты взялся за ремень? — Да, выпорол, — Каин усмехнулся и покачал головой. — Пытался устроить личную жизнь Жанэ, когда тот захандрил. После третьего кандидата, которого он отважился притащить к нам домой, я не сдержался. — Но это ведь не капризы. Он лишь снова хотел угодить, — Мартин улыбнулся, вспомнив то, как Шеннон пытался сделать существование каждого максимально комфортным. И когда все вокруг были счастливы, Шеннон сам был счастлив. — Ему понравилось? Порка понравилась? Каин вздохнул и отложил вилку, подхватывая Натаниэльа на обе руки. — Скорее, ему понравились последствия. Когда я закончил, а он разревелся, мне стало его жалко, — Каин легонько пощекотал Натаниэля и уложил на руку снова, потянувшись за водой. — Я бы не дал тебе себя выпороть, — задумчиво произнёс Мартин. Он вовсе не представлял себя в такой ситуации. И уж точно не ревел бы, а, скорее всего, дал сдачи. — Но, значит, наказание не удалось. — Да я и не собирался этого делать, — Каин вопросительно вздёрнул бровь. — Почему же? К Жанэ он перестал водить кого попало и больше эту тему не поднимал. — Наказание имеет смысл, когда после него не даёшь пряник. А я подозреваю, что ты его после порки с головы до ног облизал. И ещё прощения попросил, — Мартин хмыкнул. Каина, правда, не винил. У каждого были свои слабости. Каин заворчал себе под нос и не стал отвечать, потому что Мартин был прав. Вместо этого он бережно подхватил задремавшего Натаниэля и отнёс в кроватку, укладывая и замирая рядом с ней на какое-то время. Оторваться от сопящего крохи было невозможно. Мартин в это время убрал со стола и помыл посуду. Он вытер руки и вышел в комнату. — Погода снова плохая. Лучше мы сегодня не пойдём гулять. Не хочу, чтобы Натаниэль простыл. Каин отстраненно кивнул и, погладив Натаниэля по щеке, наконец-то отошёл от него. — Хорошо, — он задумался на мгновение, но уточнил: — Ты совсем не хочешь ехать? — Каин взял его за руки, несильно сжимая. — Я не хочу тебя делить с Шенноном. Пока он там, я не вижу ваших отношений, мне намного проще. Но если увижу, я не уверен, что смогу сдержаться, — Мартин вздохнул. — Когда я соглашался на это, я не понимал всей сложности. — Но ты делил меня с ним с самого начала. Вернее... — Каин ласково куснул Мартина за кончик носа, после крепко обнимая. — Это ведь не борьба. Это дополнение. Связь, — он коротко поцеловал омегу, ведя ладонями вдоль позвоночника. — Я не хочу, чтобы ты принадлежал кому-то другому. Кому-то третьему. Хочу, чтобы ты был только мой. Но это невозможно. И я не хочу заставлять тебя выбирать, — Мартин отвёл взгляд. — Проще будет, если я сам откажусь. — Поздно. Потому что я слышу твоё сомнение. А значит, я нужен тебе не меньше, чем ты мне, — проурчал ему на ухо Каин и подхватил, крепко прижимая к себе. — Не будет проще. Мне плохо без тебя. — Каин, — Мартин вцепился в его плечи и умоляюще на него посмотрел. — Я не готов видеть тебя с Шенноном. Не готов знать, что вы спите вместе или занимаетесь сексом. Не готов к тому, что он будет знать. — Ты отказался от другого, хорошего альфы, с которым было спокойно, ради меня. Ты скучал по мне, — тихо шептал Каин, не выпуская Мартина из рук. — Разве всё это не стоит того, чтобы попробовать? Жить вместе, просыпаться вместе, спать вместе. Зачем воспринимать Шеннона как соперника? Вы оба нужны мне, разве ты не чувствуешь это? Он изменился немного, особенно это заметно, когда он вместе с Жанэ. Он сможет принять, зная, что мне будет плохо, что ты будешь мучиться, — Каин коснулся его губ в лёгком поцелуе. — Дело не в том, как Шеннон будет на это реагировать, а в том, как я буду реагировать, — Мартин мотнул головой — целоваться сейчас он не был настроен. — Я не хочу просыпаться и засыпать _вместе_. Втроём. Я хочу только с тобой, понимаешь? Я не хочу, чтобы у тебя был кто-то ещё. А у тебя их целых двое: Шеннон и Жанэ. Оба требуют внимания. Я не смогу просто это терпеть. Каин с силой зажмурился и наконец-то опустил омегу на пол. — Я услышал тебя, — Каин хотел было взять Мартина за руку, но вместо этого совсем отпустил. — Как же мне жаль это слышать, — он отвёл взгляд и едва сощурился. — Вы мой мир, и то, что ты говоришь — тяжело, — он помедлил немного, но всё же сказал: — Мне нужно пройтись немного, — Каин начал собираться на улицу, стараясь не встречаться с Мартином взглядом, чтобы тот не прочитал в нём лишнего. Мартин кивнул, решив, что Каину нужно свыкнуться с этой мыслью. И побыть одному. Потому что Мартин не планировал пока менять своего решения. Он совсем недавно понял то, как сложно ему будет. И решил, что просто не позволит себе вообще сталкиваться с этими трудностями. — Хорошо. Я пока немного уберу. Каин поспешно вышел и направился на ватных ногах в парк. Найдя какую-то удалённую скамейку, присаживаясь и тупо поднимая взор к хмурому небу. Если бы не люди, он бы горько завыл, непременно завыл. Каин прикрыл глаза и немного спустился, облокачиваясь и ёжась от холода. Неожиданно Каин поймал себя на мысли, что не может заставить себя вернуться домой к Мартину — без этого он тешил себя надеждой, что Мартин передумает, но в глубине души понимал, что этого не будет. Он разрывался, не зная, как поменять ситуацию, и сердце сбивалось с привычного ритма при мысли, что Мартина с ним не будет. Вообще. Никогда. Опершись локтями о колени, Каин закрыл лицо ладонями, пытаясь придумать хоть что-то, но ничего не выходило. В конце концов, он кое-как добрался до дома Мартина и зашёл в квартиру. — Я... не имею права принуждать тебя или тащить к себе силком, — начал Каин ровным голосом, так ни разу и не взглянув на Мартина. — Просто хочу спросить, можно ли мне хотя бы иногда приезжать, чтобы увидеться с Натаниэлем? И можно ли Жанэ пожить у тебя, когда он приедет на плановый осмотр к врачу, — взгляд потух, но Каин спокойно уселся рядом с кроваткой. — Ты действительно думаешь, что так будет легче? — Мартин вскинул брови. — Если рубить, то рубить до конца, Каин. Мы не можем быть в отношениях наполовину. Но я хочу с тобой попрощаться. Ночью, — сказал он, глядя прямо на мужа. — Я хочу последнюю ночь с тобой и развод. Так будет легче. — Как скажешь, — Каин горько усмехнулся и отвернулся к Натаниэлю, склоняясь над кроваткой и мысленно прощаясь. Он хотел бы пожелать Мартину найти достойного, нормального альфу, но язык не поворачивался это сделать. — Каин, ты хоть понял, что я попросил? Ты трахнешь меня в последний раз? — спросил Мартин. — Конечно, понял, — Каин поморщился и вскинул хмурый взгляд на омегу. — Только всё равно будет по-моему, — спокойно добавил он, неотрывно глядя Мартину в глаза. — По-моему, ты согласился с тем, что будет так, как я скажу, — Мартин непонимающе вскинул брови и прищурился. Он не видел причины для такого резкого изменения. — Только нам нельзя быть громкими. — Я, в отличие от вас с Шенноном, умею быть тихим, — Каин не сдержал короткого смешка, хотя обычно был сам виноват в том, что омеги себя не сдерживали. — Я тоже умею быть тихим, — оскорблено сказал Мартин. — Я вообще-то совсем тихий в постели, от меня и стона не услышать даже во время течки. — Вот как? Наверное, мне показалось или же это были слуховые галлюцинации, — Каин решил поддразнить омегу ещё немного — отчего-то такое неуместное упрямство откровенно забавляло его. А возможно это просто нервное. — Тот случай был исключением. Мы занимались с тобой сексом один раз, я был беременным и слишком чувствительным, поэтому не считается, — Мартин поморщился. Ему тут же захотелось доказать, что он может быть тихим. — Ты и сейчас чувствительный, — Каин прищурился, стараясь скрыть улыбку — сегодня он обязательно докажет, что Мартин умеет терять голову и контроль. — Сейчас я могу себя контролировать, — не согласился Мартин. — Как раз и проверим, — в нём даже проснулся азарт от того, что предстояло. — Идёт. Только стоит приготовить повязку, потому что я в себе уверен, — со смешком заявил Каин и, куснув омегу за кончик носа, окончательно отошёл от него и завернул на кухню попить воды. — Какую повязку? — не понял Мартин — Ты снова хочешь завязать мне глаза? Нет, Каин, не в этот раз. Я хочу всё видеть. — Нет, на рот, — откликнулся Каин уже из коридора, тихо посмеиваясь, чтобы Мартин не услышал. Мартин едва сдержался, чтобы не выкрикнуть ему что-нибудь в ответ, но сын спал, и свои эмоции пришлось сдержать. В любом случае, в себе он тоже был уверен полностью. И в том, что стонать не будет тоже. Каин налил себе воды и бездумно уставился в окно — он до сих пор не верил, что Мартин отказался. Каин ни за что бы не подумал, что проблема в конечном итоге будет с ним, а не с Шенноном. До вечера время прошло почти незаметно. Мартин успел даже заняться вязанием — да, он действительно вязал, правда, получалось не так хорошо, как ему хотелось. А потом он накрыл стол на ужин. Даже приготовил вина для себя и обычного морса для Каина. — Да у нас просто праздник, — не смог удержать за зубами слов Каин и уселся за стол. Кусок в горло не лез, причём, по вполне понятным причинам. Каин ещё подумывал над тем, чтобы уехать из дома Мартина завтра же. А ещё стоило спрятать где-нибудь в доме Мартина бумаги на земли, потому что теперь брать он их точно не собирался. — Почти. Мы празднуем моё торжество над тобой. Ты проиграешь, — Мартин налил себе вина и сразу же пригубил. — Нам нужно было спорить. — Вот как, — Каин сощурился и взялся за морс. — Я рад, что ты чувствуешь себя прекрасно. Наверное, у тебя с души камень свалился, — он дёрнул плечом и прикрыл глаза, отпивая. Мартин вздохнул. Он имел в виду совсем не это, но не стал нагнетать обстановку и оправдываться. Если Каину было сейчас так думать удобнее и легче, то Мартин не хотел ему мешать. Он глотнул ещё вина и уже молча продолжил есть, уходя в себя. Каин неторопливо ел, совсем не чувствуя вкуса, потому что в голове проносились сотни мыслей. Он не представлял, как быть без Мартина, но зато в воображении мог чётко видеть, как обрадуется Шеннон разводу, как огорчится Жанэ, если Мартин откажется принять его в гости хоть ненадолго... Что ж… Зато у него осталась последняя ночь, чтобы врезаться Мартину в память, если не хватило места в сердце. Мартин молчания не нарушал. Ужинать они закончили в такой же тишине, Мартин убрал посуду и остатки еды и пошёл в ванную. Он немного нервничал перед предстоящим сексом, всё-таки для него то, что произойдёт, будет совсем новым. И Мартин боялся, что вообще ничего не получится. Повязку определённо стоило приготовить — так считал Каин, поэтому пока Мартин приводил себя в порядок, он нашёл мягкий платок, которым можно было бы закрыть рот при необходимости. А Каин уверен был, что такая необходимость появится, потому что в последнюю ночь он хотел насладиться Мартином полностью. Мартин вышел из ванной как раз тогда, когда Натаниэль вновь захотел есть. Он захныкал, и Мартин поспешил сесть с ним в кресло и начать кормление. Сейчас он сделал это с особым удовольствием. И хоть сын всё так же нещадно терзал соски, в этот раз Мартин лишь немного морщился, не сводя взгляда с Каина — он знал, что ему нравится наблюдать за процессом. Каин действительно не мог оторваться от этого зрелища — как только Натаниэль наелся, Каин уложил его в кроватку и встал перед Мартином на колени между его ног. Руки опёрлись в кресло с двух сторон от Мартина, и Каин жадно приник к его груди, лаская языком и посасывая соски чуть жёстче, чем до этого. Мартин откинулся на спинку кресла и с неслышным свистом выдохнул: Каин был нежнее, чем собственный сын. И сейчас прикосновение к соскам не возбуждало, как раньше. Скорее, просто успокаивало и дарило удовольствие. Язык в последний раз огладил соски по кругу, и Каин по очереди прихватил их губами, чувственно сжимая. — Какой же ты вкусный, — негромко пробормотал Каин и приподнялся, прижимаясь к животу Мартина и целуя того в подбородок. Мартин зарылся в его волосы пальцами и притянул к себе, осторожно целуя в губы. После перерыва в личной жизни и с учётом того, что им предстояло делать, он действовал гораздо более ласково, чем обычно. Губы Каина едва растянулись в улыбке, и он мягко ответил, с этого момента намереваясь в каждом жесте выразить свою любовь. Пусть Мартин после этого и не изменит своего решения, но хотя бы запомнит надолго. Мартин огладил руками плечи Каина, спустился на грудь и начал неторопливо расстёгивать рубашку. Конечно, заниматься сексом при ребёнке было не лучшей идеей, но другого выбора не существовало сейчас — комната всего одна. Прикосновения Мартина были тёплыми, как никогда, поэтому Каин перевёл дыхание, чтобы не реагировать на них слишком остро, но по-прежнему наслаждаясь каждым мгновением. Он перехватил чужие пальцы, целуя, а затем поднялся торопливыми поцелуями от груди до губ Мартина, но не коснулся их, а склонил голову и невесомо провёл по месту содранной метки. — Поставишь ещё одну? — шепнул Мартин. — Я хочу, чтобы у меня была твоя метка, — он огладил кончиками пальцев его щёки, глядя прямо в лицо и ожидая, когда сам Каин на него посмотрит. — Вряд ли мне понадобится чужая. Глаза Каина распахнулись в удивлении — он прижался губами к кончику носа, а затем с болью шепнул: — Да. Я хочу, чтобы ты был только мой, — Каин потёрся о его ладонь щекой и добавил: — Мартин, я не могу представить, как буду жить без тебя . — Мы попробуем. Жили же мы как-то до этого, — Мартин улыбнулся в лёгкий поцелуй, который оставил на его губах. — Я уверен, что у нас получится. Вы с Шенноном будете счастливой семьёй. Только не приглашай меня на свадьбу, я этого не перенесу. — Глупый, какой же ты глупый... — убеждённо пробормотал Каин. — Можно жить без одной почки или лёгкого. Без руки, без ноги. Это всё будет не то, но... ты оставляешь меня без половины сердца. Вот, что страшнее всего, — виновато закончил он и уткнулся лбом в плечо Мартина, крепко обнимая своего пока ещё супруга. Мартин тихо рассмеялся: — Ты всё-таки такой романтичный, — он снова зарылся пальцами в его волосы и поцеловал его в макушку. Настрой на секс постепенно спадал на нет, хотелось просто ласкать Каина и нежиться в его объятиях. Каин вздохнул, поняв, что Мартин не собирается воспринимать его слова и его боль всерьёз. Он положил руки Мартина себе на плечи и поднялся с колен, подхватывая его на руки и едва кружа по комнате. Он невесело усмехнулся и коротко поцеловал в губы, останавливаясь и едва подбрасывая его в своих объятиях. Мартин тихо заверещал, так как действия были очень неожиданными. Он сильнее ухватился за плечи Каина, боясь и вовсе свалиться. — Прекрати, — шёпотом попросил он. — Я даже в детстве боялся подобного. — Правда? — Каин негромко рассмеялся, потому что не ожидал такого от своего супруга. Он широко улыбнулся, успокаивающе целуя и постепенно опуская омегу вниз. Когда Мартин оказался на полу, Каин покрепче прижал его к себе, чтобы тот поменьше боялся, и коснулся губами виска. Мартин обвил руками его талию и прижался. Хотелось запомнить каждую чёрточку тела Каина. Ладони скользнули по спине, оглаживая её, и смяли рубашку на лопатках, осторожно потягивая её вниз и оголяя плечи Каина. Тот повёл плечами, помогая ей сползти ниже, но поскольку он так и не выпустил Мартина из объятий, рубашка повисла на рукавах. Мартин вновь поцеловал его в губы и спустился к шее, проводя по ней языком, а после обводя и прикусывая уже ключицы. — Нам лучше переместиться на диван, — проговорил он, подталкивая Каина назад до тех пор, пока его ноги не упёрлись в мягкую обивку. Мартин легонько надавил ему на грудь и тут же забрался на колени, когда Каин сел. Тихий выдох, и Каин провёл ладонями от лопаток Мартина до задницы, крепко её стискивая и едва разводя ягодицы в стороны с довольным рыком. Мартин снова прильнул к его губам. Отрываться от Каина не хотелось, нужно им насытиться в последний раз. И у них для этого было несколько часов. Руки прошлись по груди, и Мартин пальцами вцепился в пояс штанов, быстро справляясь с завязаками. Каину в голову вдруг пришла мысль, что Мартин его, в принципе, никогда особо и не касался — инициатором был он сам. Поэтому сейчас любые его действия врезались в память и неимоверно возбуждали. А ещё он подумал, что этого мало. Всего этого. И одна ночь — просто ничто по сравнению с тем, что могло бы быть у них. Мартин соскользнул с его колен на пол и развёл ноги Каина. Он действовал по привычному ему сценарию, но в то же время испытывал совершенно новые ощущения — Каина хотелось касаться везде. Стянув немного штаны, Мартин освободил его член из одежды и провёл по всей длине кончиками пальцев, вскинув взгляд на альфу. Каин шумно выдохнул, не отрывая своего бездонного предвкушающего взгляда от Мартина — он всё ещё не верил, что Мартин напоследок желает преподнести такой подарок. Каин коснулся его щеки и очертил большим пальцем губы, слегка надавливая и по-прежнему не отрывая своего взгляда. Мартин послушно приоткрыл рот и скользнул языком по большому пальцу, слегка втягивая его. А после, напоследок поцеловав, склонился над членом Каина и коснулся его губами, сразу же проталкивая в рот. В подобных ласках он был более опытен, чем Шеннон, это чувствовалось, потому что почти сразу ему удалось заглотить член почти полностью и начать двигаться без каких-либо препятствий. Каин в очередной раз судорожно выдохнул, плавясь от умелой ласки, иногда надавливая на затылок Мартина, чтобы направить. Через какое-то время пальцы сжались в волосах жёстче, Каин потянул за них, отстраняя Мартина от себя, а после ненасытно целуя и чуть ли не вылизывая его рот, ощущая собственный привкус. Мартин не сопротивлялся, откинул голову и давал языку Каина проникнуть в его рот так, как ему хотелось. Ладонь продолжала оглаживать влажный член, иногда большой палец проходился по головке круговым движением, даря неторопливые ласки. — Ты всегда будешь моим, — ласково прорычал Каин и едва куснул омегу за губу, тут же втягивая её в рот и посасывая. Однако несправедливо было оставлять Мартина без более существенных прикосновений — Каин притянул его, вновь усаживая на колени и опуская ладони на ягодицы. Он скользнул между ними, проверяя, сколько стоит взять масла, чтобы Мартину было удобно.Омега уже был немного влажным, но недостаточно для того, чтобы в него можно было беспрепятственно войти. Каин надавил кончиком пальца, дразня,и притянул с тумбочки бутылек, выливая на ладонь, а затем неспешно проталкивая в Мартина пальцы, чтобы смазать лучше и растянуть как следует. — Скажи, а в период кормления ты можешь забеременеть? Я бы хотел сцепиться, если это будет без последствий, — шепнул Каин и развёл пальцы в стороны, нежно лаская его изнутри. Мартину пришлось закусить губу, чтобы выполнить своё обещание и не издать лишних звуков, так и норовившихся вырваться из горла. — Нет, теперь я могу забеременеть только в течку. Она будет лишь через два месяца, поэтому можешь не переживать, — он сам насадился на пальцы глубже, расслабляя мышцы. Каин довольно заурчал, покрывая поцелуями лицо Мартина и двигая рукой чуть резче, потому что ощутил, как Мартин потёк сильнее. Каин лизнул прикушенную губу, мимолётно отмечая, что это нечестный приём, но он всё равно добьётся своего. Лаская пальцами, Каин немного склонился и вновь втянул в рот набухший сосок, оттягивая и интенсивно посасывая. Мартин и половины не знал о своём теле, когда спорил с Каином, как оказалось. Секс с Даниелом всегда был суше, без долгих предварительных ласк, а сейчас Мартина буквально пронзало от ощущений. Он впился ногтями в шею Каина, запрокинув голову и шумно начиная дышать. Язык прошёлся по соску, и Каин стал ритмично сжимать его губами, чередуя с надавливанием кончика языка. Каин ощущал чужую дрожь, приятную боль нетерпения от чужих пальцев, поэтому и сам предпочитал не сдерживаться в выражении желаний через прикосновения. Он вообще научился у Жанэ тому, что иногда просто необходимо не сдерживаться и отпускать себя. Мартин мог попросить не усердствовать так, но тогда это стало бы его проигрышем. И такого он себе позволить не мог, не после всех тех обещаний, которые давал. И тогда он решил действовать так же, как и Каин: пальцы сжались на его члене более плотно, а рука заскользила ритмичнее, меняя степень давления. Мартин желал довести Каина до того же состояния, до которого дошёл уже сам. Каин оторвался от соска, чтобы жарко выдохнуть, заводясь сильнее — ему нравилась эта борьба, в которой они оба проиграют. Вопрос только в том, кто раньше. Каин пропихнул в омегу уже четыре пальца, прикидывая, стоит ли пробовать втолкнуть всю кисть — вряд ли с Мартином проворачивали подобное, впрочем, узел явно был лучше. Мартин чуть заметно поморщился — мышцы давно отвыкли от подобных вторжений, потому сейчас сдавались натиску неохотно, причиняя лёгкий дискомфорт своим натяжением. Но останавливать Каина не хотелось, и он продолжил ласкать его, вновь погружаясь в поцелуй с ним. Тот жадно ответил, словно каждый поцелуй был последним, толкнулся в рот Мартина своим языком, потираясь и вынуждая бороться. Движения же руки наоборот немного замедлились и стали плавнее. Каин вскинул бёдра, желая, чтобы Мартин ласкал чуть быстрее. Но Мартин лишь отзеркалил его ритм, тоже замедляясь. Он понял, что Каин хочет кончить и не давал ему это сделать, удерживая на мучительной грани, когда и сам к ней приближался. Хотелось коснуться собственного члена, и Мартин не стал себя сдерживать, опустил руку вниз и принялся ласкать себя, забыв о том, что говорил когда-то Жанэ о неприличии этого действа. Каин отстранился, вглядываясь в то, как Мартин теряется в удовольствии, и хрипло усмехнулся, вновь выливая немного из бутылька на ладонь и смазывая свой ствол, сталкиваясь пальцами с чужой рукой. Затем он вытащил пальцы из растянутых мышц и ухватил омегу за ягодицы, приподнимая и помогая плавно опуститься на член, по большей части просто придерживая, позволяя Мартину контролировать процесс самому. Мартин воспринял выбранную позицию с энтузиазмом. Он несколько секунд не двигался, привыкая к заполненности внутри себя, а после на пробу приподнялся и опустился с судорожным выдохом. — Я надеюсь, что Натаниэль не запомнит ничего из этого, — проговорил он едва севшим голосом. — Не волнуйся, тут достаточно темно, к тому же он спит. Ты ведь покормил его, — приглушённо пробормотал Каин и властно огладил ягодицы и бёдра Мартина. — Двигайся и не сдерживайся, — прорычал он ему на ухо, вжимая в себя и широко проходясь языком по шее. Мартин кивнул, выдыхая. И начал двигаться: сначала медленно, пробуя найти нужный угол проникновения, но с каждым движением ритм ускорялся, и уже совсем скоро Мартин уткнулся Каину в плечо. Стоны так и норовились вырваться из горла и их приходилось сдерживать изо всех сил. Каин решил немного схитрить, наслаждаясь тем, как Мартин сдвигается — он опустил руку и крепко обхватил омежий член, даже почти не двигая рукой, ведь Мартин сам толкался на каждом движении. Мартину пришлось замедлить движения — оргазм подступал, и нужно было его немного придержать. Тем более Каин, кажется, был ещё не готов кончить. Мартин стал медленно скользить по члену, снова кусая губы и теперь уже не сводя взгляда с лица Каина. — Ну же... — Каин прихлопнул ладонью по заднице Мартина, желая, чтобы тот двигался быстрее. Он облизнул пересохшие губы и шепнул Мартину: — Не сдерживайся, я так хочу услышать твой голос. Я чувствую, — он провёл кончиком языка по чужим губам и продолжил грубовато ласкать омежий член. — Ты тоже хочешь. — Нет, — Мартин покачал головой, — я не сдамся так просто. Я обещал, что сегодня ты проиграешь. И рот понадобится завязывать тебе, — он снова прильнул к его губам, медленно двигая бёдрами. Каин не упустил возможности куснуть его и судорожно выдохнул, в который раз пробуя сдержаться. — Если... если я проиграю, ты наконец-то отпустишь себя? — хрипловато пробормотал Каин и поймал его взгляд. — Хочешь увидеть меня в повязке? — Хочу, — шумно выдохнул Мартин, совсем останавливаясь и давая им обоим больше прочувствовать друг друга, когда член Каина проник совсем глубоко. Руки притянули омегу ещё ближе, и Каин низко, с хрипловатыми нотками тихо простонал ему на ухо, желая, чтобы Мартина пробрало до дрожи — тогда и не жалко проиграть. Мышцы Мартина сократились ещё сильнее, а сам он прошипел от дрожи, снова пронзившей его тело. Он закусил губу — уже губу Каина, едва ли не прокусив её, — и снова начал медленно двигаться. Каин сжал его бёдра, помогая двинуться вниз резче, потому что невозможно было терпеть. Он позволил Мартину нещадно терзать свою губу, теперь уже спокойно постанывая, вполне довольный реакцией Мартина. Оргазм накрыл его с головой совершенно неожиданно. Мартин, забывшись, громко простонал, отрываясь от Каина, и кончил в его подставленную руку, продолжая ещё несколько секунд содрогаться в объятиях Каина. Голос и то, как плотно и жадно обхватывали мышцы Мартина, заставило мужчину насадить Мартина на себя, проталкивая узел глубже и с выдохом наполнить его своей спермой. На мгновение даже мелькнула мысль, что если бы он забеременел, это было бы счастьем, пусть и не совсем возможным. Каин стиснул его ягодицы и уткнулся лбом в шею, переводя дыхание. Мартин снова застонал, когда узел оказался внутри него. — Всё же он большой. У Дэниела был меньше, — не смог не сравнить Мартин, стараясь даже не двигаться, но бёдра немного сместились и мышцы снова сократились. Мартин вновь почувствовал толчки спермы, и он решительно замер. — Это комплимент или мне стоит укусить тебя за то, что ты думаешь о ком-то другом в постели со мной? — с хриплым смешком поинтересовался Каин и едва улыбнулся, потому что не мог не заметить: — Ты очень соблазнительно звучишь. — Ты всё-таки смог меня обыграть, — Мартин опустил голову на его плечо и немного обмяк в его руках. После оргазма на него всегда накатывала лёгкая слабость. А во время вязки можно было немного отдохнуть. — Как Шеннон себя вёл, когда был сверху с Жанэ? — неожиданно даже для самого себя поинтересовался Мартин. — О... в первый раз он крепко зажмурился, потому что не был уверен, что Жанэ вообще такое понравится. Поэтому Жанэ обхватил его ногами, притягивая и заставляя войти до конца. Хм. Я до сих пор помню, как Шеннон ошарашено распахнул глаза, замирая. Знаешь, Жанэ даже не пришлось переворачиваться, чтобы двигаться на нём — Шеннон вошёл во вкус. — Семья извращенцев, — фыркнул Мартин. — И меня туда хотите втянуть, — он снова расслабился. У него было ещё время, чтобы понежиться, пока узел не опадёт окончательно. — Главное, что это не становится достоянием общественности. Но ты правильно сказал — семья, — добавил Каин негромко, едва покачивая Мартина в своих руках, прикрывая глаза и не собираясь выпускать его из рук. — И всё равно мне твой дом кажется борделем, где все друг с другом сношаются. Ты с Жанэ случайно сам не спал? — Мартин прищурился, глядя на альфу. — В одной кровати — да, часто. В сексуальном плане — нет. Я его чуть ли не вырастил — по-твоему я смог бы это сделать? Я могу оценить то, как он ведёт себя в постели, но меня самого он не привлекает, — спокойно ответил Каин. — А втроём? Вместе трахались? Возможно, контактируя только через Шеннона? — Мартин продолжал на него испытывающе смотреть, словно ища ещё один повод для ревности. Каин колебался, но через мгновение честно ответил: — Да, Мартин, — он попытался выдержать чужой взгляд. — Но я не понимаю, к чему ты клонишь. Мартин отвёл взгляд и почувствовал, как внутри него всё оборвалось. Каин не только не приезжал, но и вовсю развлекался с ними двумя. И это было обидно и больно. Потому что вместо того, чтобы хоть на день приехать к нему, Мартину, он в своё удовольствие трахался. Действия говорили сами за себя. И теперь никакие слова не могли переубедить Мартина в обратном. — Ни к чему я не клоню, — пробормотал он, желая теперь, чтобы сцепка быстрее закончилось. Хотелось уйти в ванную и смыть с себя всё быстрее. — Посмотри на меня, — не получив ответной реакции, Каин приподнял его голову за подбородок. — Это было лишь однажды, в течку Шеннона. Он перед ней перепутал успокоительное с лекарством Жанэ и выпил. Это дало побочный эффект — у него появилась навязчивая идея, он был эмоционально нестабилен, успокоительное не помогло, и пришлось осуществить его просьбу. После этого они с Жанэ ещё полтора месяца друг от друга по разным комнатам прятались, а я тогда часто уезжал и не мог их помирить, — он сощурился и продолжил: — Ты можешь думать что угодно и не верить мне, но ты совершаешь ошибку. — Я не хочу обсуждать это с твоим членом в заднице, — Мартин сказал это после недолгого молчания со своей стороны. — Прости, Каин, но мне такие оправдания не кажутся удачными. Течка никогда не была оправданием для омег, почему же она должна стать оправданием для тебя? — Ты услышал то, что хотел слышать. Акцент нужно было делать на лекарстве, а не на течке, — Каин понял, что сейчас бесполезно как-то оправдываться — Мартин упрямо искал причины, почему не стоит никуда ехать, и убеждался раз за разом, что прав. Мартин ничего не ответил. Ему казалось, что ситуация с Дэниелом повторяется. Что теперь и Каин просто хочет пользоваться им, когда удобно. И везёт к себе как раз для этих целей. Мартин видел, как Каин смотрел на Шеннона, как его взгляд менялся, когда он говорил о Шенноне. И ни разу взгляд Каина не был таким, когда он смотрел на него. Каин чувствовал, что с Мартином происходит что-то далеко не приятное, поэтому не выдержал — он крепко обнял его за плечи, прерывисто выдыхая и утыкаясь ему в плечо, чтобы спрятать взгляд. — Прости меня, что я не идеальный альфа. Не тот человек, с которым тебе может быть спокойно и хорошо. Не тот, кому ты можешь довериться. Прости меня за то, что не могу сделать счастливым. Не могу дать то, что ты хочешь, — Каин зажмурился, сдерживая свои эмоции, и с искренним сожалением шепнул: — Прости. — Да, это явно не тот разговор, на который рассчитываешь, когда занимаешься сексом, — Мартин попытался перевести всё в шутку. Но выходило плохо: голос подрагивал, а в глазах щипало. И Мартин с трудом сдерживался. Он чувствовал, что узел почти опал, потом двинул бёдрами, проверяя можно ли освободиться. — Я схожу в ванную. Каин обхватил его лицо ладонями и притянул к себе, покрывая невесомыми поцелуями и не желая отпускать особенно сейчас. — Подожди, пожалуйста, — чуть ли не отчаянно шепнул он и прижался лбом к его лбу, обнимая дрогнувшими руками. Мартин послушно замер в его объятиях, но так ничего и не сказал. Было сложно на что-то решиться, пока Каин таким голосом просил его, когда так обнимал. И как бы не хотелось всё обрубить, Мартин не мог просто встать и уйти. Каин немного взял себя в руки и чмокнул губами в висок Мартина, а затем коснулся губами в уголок глаз. — Мартин... — он выдохнул и чуть провёл подушечками пальцев по его щеке. — Что ты надумал? Расскажи мне. — Я не буду менять своего решения, — сказал Мартин, глядя на него. — Слишком сложно, Каин. Мне сложно принять тот факт, что ты полгода избегал меня, когда сам развлекал себя отличным сексом. Да, возможно, у тебя были проблемы, но ты не скрывал эти проблемы от Шеннона. И скрывал от меня. Много аспектов. И все они сильно влияют на моё решение. — Хорошо, я услышал тебя, — Каин прикрыл глаза, чтобы Мартин не видел в них бурю. — Скажи, ты по-прежнему хочешь мою метку? Потому что после твоих слов я чувствую, что не имею на это права, — он обессилено опустил руки, отпуская его. — Нет, сейчас не хочу, — покачал головой Мартин. — Ты ответил на вопросы, и теперь многое поменялось в моём отношении. Твоя метка будет лишним напоминанием о том, то я всегда обуза и просто любовник. — Ты ошибаешься, — снова повторил Каин, не зная, что ещё сказать, и сглотнул, отводя взгляд. Он понимал, что не имеет права удерживать, и лишь добавил: — Позволь только приехать Жанэ. Через месяц. Буквально на неделю. Я больше не побеспокою тебя, не волнуйся. Бумаги на развод я подготовлю и отправлю вместе с ним. Фамильное кольцо вашей семьи тоже. — Можешь оставить себе, — Мартин покачал головой и мельком глянул на свою руку. Он обручальное кольцо в отличии от Каина носил всегда. Было удивительно, что настроение поменялось в столь короткие сроки. Что ещё несколько минут назад он выгибался в оргазме, а теперь снова говорит о разводе. — Всё-таки ты немало денег и сил вложил в то, чтобы помочь мне. Я бы хотел компенсировать. — Мне это не нужно. Ты уже компенсировал. Сполна, — дрогнувшим голосом заявил Каин и приподнял Мартина с давно уже опавшего узла. Внутри всё выворачивало наизнанку, и он добавил, наплевав на то, как это будет выглядеть: — Я сейчас соберу вещи. — Останься до утра. Пожалуйста, — Мартин не шевелился. — Я не хочу прощаться вот так вот. Не тогда, когда не смогу тебя больше увидеть. Каин горько усмехнулся и отвернулся от него, чтобы не выплеснуть все эмоции на омегу. — Хорошо. Но не вижу в этом смысла. Ты ведь уже всё решил. И всё сказал, — Каин перевёл взгляд на детскую кроватку. — Хотя я хотел бы попрощаться с Натаниэлем при свете дня. — Каин, — Мартин вздохнул и подошёл к нему со спины, обнимая. — Я понимаю, что это сложно. Мне тоже сложно. Но я не верю в такую любовь, в такие отношения. Нельзя одинаково сильно любить двух омег. И ты это доказал: к Шеннону у тебя гораздо больше чувств, чем ко мне. От него ты ничего не скрывал, хотя мог найти способ сделать это. А меня не счёл ненужным предупредить. Я не могу не сравнивать, что б ты ни говорил. Каин устал повторять, что Мартин не прав, поэтому просто прижался щекой к его руке. — Ты мог бы поехать с нами сразу. Все этого ждали. Всё могло бы сложиться иначе, — немного потерянно закончил Каин и осторожно взял в руки чужие ладони, едва сжимая, а после отпуская и убирая от себя. — Не могло всё сложиться иначе, Каин, — Мартин вздохнул, — я бы просто не смог тебя с кем-то делить. И понял это, к счастью, до того, как поехал с тобой сейчас. Я бы не дал покоя Шеннону и даже Жанэ. Мартин взял из шкафа чистое полотенце и отправился в ванную. Стоило привести в порядок мысли и самого себя. Каин поднялся и прошёл к окну, бездумно выглядывая и поднимая взгляд на звёзды. Хотелось выть, хотелось нестерпимо курить, хотя в последний раз он делал это много месяцев назад — теперь он понял, что вернётся к этой привычке, как только доберётся до дома. Каин прислонился плечом к стене и прикрыл глаза, не решаясь открыть окно, чтобы Натаниэль не простыл. Потом Каин опомнился и поспешил убрать бумаги на земли обратно Мартину, потому что после всего он точно ни за что бы ими не воспользовался. Мартин вернулся совсем не скоро. Только спустя почти час. Он о многом успел подумать, заставить себя пережить обиду и просто с лёгким сердцем попрощаться с Каином. Дождаться Жанэ, подписать бумаги и уехать, где его не найдёт никто из знакомых. — Ляжем спать? – предложил Мартин, опускаясь на диван. — Да, — Каин уже успел более-менее одеться и, несмотря на всё, что успело случиться, подкатился к Мартину под бок, едва обнимая и пытаясь не сожалеть ни о чём, но ничего не получалось. Он даже не представлял, как сейчас уснуть — всё, Мартина никогда больше не будет рядом. — Я буду ждать Жанэ, — негромко сказал Мартин. — А потом уеду, чтобы вы меня не искали. Так будет лучше для нас обоих. — Делай, как считаешь нужным, — пробормотал Каин, стараясь не сорваться и невольно крепче прижимая его к себе. Мучила бессонница, он думал об одном и том же по кругу, но ничего не менялось и не было выхода. Мартин тоже не мог заснуть. Он смотрел впереди себя в темноту, вслушиваясь в дыхание Каина и дыхание Натаниэля. Всё казалось очень ненатуральным. Что Каин ведёт себя не так, как он интуитивно ожидал, что он сам делает что-то совершенно нетипичное для себя, неправильное. Но Мартин даже не пошевелился до тех пор, пока в кроватке вместе с приходом рассвета не захныкал Натаэль. Заметив, что Мартин шевельнулся, Каин тут же сел на постели и негромко сказал: — Думаю, мне стоит уйти сейчас. Я не голоден, так что не волнуйся об этом, — Каин принялся одеваться и собирать свои вещи, стараясь не глядеть на омегу, иначе по-волчьи завоет. — Ты ведь хотел попрощаться с Натаниэлем, — заметил Мартин, беря сына из кроватки. — И... Каин, я действительно не хочу прощаться таким образом. Я не хочу, чтобы воспоминания о тебе у меня заканчивались именно так. — Да, я хотел попрощаться. Сначала сложу вещи, чтобы после тут же уйти, иначе не смогу этого сделать, — признался Каин, докладывая вещи и деньги в небольшую сумку. — Прости, Мартин. Никак по-другому не получится. Я надеюсь... — Каин запнулся и прерывисто выдохнул. — Надеюсь, что ты встретишь достойного альфу, который полюбит лишь вас с Натаниэлем. Вы этого заслужили, — он отбросил сумку к двери и склонился к крохе, прикрывая глаза и невесомо целуя в лоб. — Ты чудесный, — шепнул Каин ему и едва пощекотал, чтобы на прощание увидеть его улыбку. Натаниэль тихо рассмеялся и потянулся ручками к Каину, хлопнув своими длиннющими ресницами. Мартин опустил взгляд, чтобы не смотреть на Каина. Прощаться было тяжело. И он понимал, что если не сдержит себя, то попросит его остаться. Остаться только с ним, забыть про Шеннона, забыть про поместье. Быть только с Мартином. Каин позволил Натаниэлю обхватить маленькими пальчиками свои и искренне улыбнулся в ответ. — Прости за то, что я смог полюбить тебя, — едва слышно шепнул Каин и чуть коснулся в поцелуе щеки Мартина, по-прежнему не встречаясь с ним взглядом. Потом Каин торопливо отвернулся и подхватил скинутую сумку. Мартин остался на месте, держа Натаниэля на руках. Когда дверь за Каином закрылась, он понял, что внутри осталась только пустота. Маленький Натаниэль снова захныкал, и Мартин очнулся, механически прикладывая его к груди, но сейчас совершенно не чувствуя ничего.