Сломанный треугольник

Жизнь Мартина вступила в прежнюю колею. Теперь уже без Феликса. И без Каина. Генри всё так же помогал ему с ребёнком, пока Мартин работал. И дни пролетали один за другим в ожидании того, когда приедет Жанэ. Тот появился на его пороге с кучей сумок и пакетов, в которых были всевозможные съедобные гостинцы и игрушки с одеждой, в шитье которых Жанэ преуспел. Он спокойно дотащил всё до квартиры Мартина, так как немного окреп, и теперь для него тяжесть не была проблемой. Жанэ предвкушал встречу с Мартином и его сыном, на лице отчётливо читались усталость и глубокая печаль. Мартин был дома и ждал его. В этот раз ему выслали письмо и предупредили, что приедут. Натаниэль уже стал более активным, и с ним всё сложнее становилось справиться. Также Мартин подготовил и те документы на землю, чтобы всё-таки всучить их Жанэ или подкинуть в его вещи перед отъездом. Когда Жанэ постучал, Мартин почти сразу открыл дверь с Натаниэлем на руках. Он ему улыбнулся, впуская внутрь: — Заходи. Тебе помочь? — Нет-нет, всё нормально, — Жанэ с восторгом взглянул на ребёнка, но после опомнился и резво перетаскал пакеты в квартиру. — Фу-ух, ну я молодец, — он слабо улыбнулся и огляделся. — Можно я помою руки и заобнимаю вас? — Жанэ пошёл в указанном направлении в ванную и очень быстро вернулся, обнимая сначала Мартина, а потом просяще взглянув на омегу, забывая обо всех проблемах с Каином: — Можно я его обниму? — Жанэ ойкнул и вытащил из своей сумки плотный запечатанный конверт, тут же грустнея. — Вот, Каин просил передать, я не заглядывал, — там были лишь бумаги на развод и перстень. — Ещё он просил ничего не говорить о себе, но... Мартин. Мартин тут же напрягся. Он отвлёкся от рассматривания конверта и напряжённо посмотрел на Жанэ: — Что? Что-то с Каином? — его голос дрогнул, хотя он обещал себе не спрашивать об альфе. Не знать о том, как он живёт. И о Шенноне тоже. — Что-то, — Жанэ поник и погладил Натаниэля по голове. — Это очень подходящее слово. Он так изменился за последнее время. Снова начал курить. И так много! Он постоянно в работе, хотя проблем с деньгами давно уже нет. Нам и Стефан в подарок прислал. А Каин... — губы Жанэ дрогнули, но он взял себя в руки. — Он не разрешает нам с Шенноном спать с ним в одной постели. Не разрешает себя даже обнимать, а как-то заявил Шеннону, что он на самом деле самый отвратительный альфа из всех. И что от такого не стоит иметь детей, — Жанэ разволновался и всё никак не мог остановить поток слов. — Мартин, ты же умный, что нам делать? — Жанэ умоляюще заглянул ему в глаза. Мартин вздохнул. Он много думал о том, что произошло. И в одном из вариантов событий, которые он представлял, Каин вёл себя примерно так же. — Я уложу Натаниэля, после этого поговорим, хорошо? — сказал Мартин, осторожно перехватывая сына. Но тот, судя по всему, не собирался ещё спать, он весело агукал и тянулся ручками к Жанэ. Тот ему тепло улыбнулся и осторожно взял на руки, внимательно разглядывая, а после удивлённо шепча: — У него и правда твои глаза, — Жанэ со смешком нажал на кончик носа Натаниэля и вновь широко улыбнулся, неторопливо шагая к кроватке. — Спи, маленький, нам очень нужно поговорить с твоим папочкой, — Жанэ аккуратно уложил Натаниэля, а затем быстренько перетащил из сумки игрушку, закрепив и повесив над кроваткой, качнул по кругу, заставив колокольчики почти неслышно и мягко звенеть. Мартин улыбнулся, наблюдая за тем, как Жанэ управляется с ребёнком. — Каин говорил, что ты читал много книг о детях. Но я и представить не мог, что ты всерьёз так воспримешь рождение моего сына. Пойдём на кухню. Кажется, эти колокольчики его здорово развлекают. Жанэ смутился, но послушно прошёл на кухню, заодно прихватив сумки с едой и банки с яблочным компотом. Он аккуратно выставил гостинцы на стол и вопросительно взглянул на Мартина, обеспокоенно садясь за стол и цепляясь пальцами за столешницу. — Каин приезжал ко мне месяц назад. Он приезжал, чтобы забрать меня, — Мартин сел на стул и пододвинул к себе стакан с водой. — Но я отказался ехать. Не смогу видеть его с Шенноном. Знать, что он спит с ним в соседней комнате или занимается сексом с Каином. И попросил развода. Жанэ мимолётно порадовался, что уже успел выпить своё лекарство, и медленно сглотнул, обдумывая это. — Ему так плохо из-за тебя? — осторожно спросил Жанэ, недоверчиво глядя на Мартина. — Но почему? И что с этим делать? Шеннон передумал уже сотню причин. Он даже не плачет больше. Дошёл то того, что как-то перед сном заявил мне, что лучше бы у Каина был любовник, может, тогда он был бы счастлив, — он горько усмехнулся и отвёл взгляд. — Каин признавался мне в любви. До родов ещё. После того, как мы смогли вернуться от тех извращенцев, — Мартин глубоко вздохнул, решив рассказать правду. — Каин считал, что сделать из нас с Шенноном семью, увидеть нас в одной постели — это будет чудесная идея. Он не мог выбрать между нами, я ему облегчил выбор и ушёл сам. Сдавленно охнув, Жанэ приложил ладони ко рту, чувствуя, как разволновалось за Каина сердце. — Он не стал бы врать, тем более о таком, — в конце концов, растерянно пробормотал Жанэ. — Но как же?.. Неужели это правда из-за его истинного и его близнеца, — он стал нервно сжимать пальцы на столешнице. — Я не знаю, Жанэ, — покачал головой Мартин. — Но я могу сказать точно — я не готов делить своего альфу ни с кем. А Каин не готов бросать Шеннона. У меня не оставалось выбора. Тем более, я видел, какими глазами он смотрит на него. Я был бы просто приложением, а он основной эмоцией. — То есть он так ведёт себя из-за «приложения»? — Жанэ невольно стал защищать Каина, потому что видел, как сильный мужчина превращается в некое подобие своей тени. Жанэ замотал головой, но после вздохнул и уткнулся подбородком на руки. — Это сложно объяснить, Жанэ, — Мартин вздохнул, прикрывая на мгновение глаза. — Мне жаль, что так вышло. Но я не смогу ничего изменить. Я просто не могу представить, как отреагирую, если увижу Каина и Шеннона вместе. Ему станет лучше, я обещаю, — сказал он, чуть улыбнувшись. — Просто нужно время. — А тебе станет лучше? Ты бы наверняка ни на что не согласился, если бы ничего не испытывал. Ты ведь ещё тогда говорил мне, что влюблён, — Жанэ пристально на него взглянул и добавил: — Ты ведь раньше видел их вместе, — он не знал, что ещё добавить и склонил голову. — Я люблю его. До сих пор люблю. Но когда я видел его с Шенноном, то не осознавал своих чувств. Мне было всё равно. А сейчас нет. Я ведь ужасно ревнивый и собственник. И мне проще отказаться от человека, чем испортить ему жизнь ещё больше, — Мартин посмотрел на Жанэ очень серьёзно. — Ему станет лучше, — повторил он. — Прошёл только месяц. — А если пройдёт год, два и так далее, а ничего не изменится?.. Хотя с таким количеством табака, он скорее заболеет от этого, — грустно добавил Жанэ и поднялся, ставя чайник, а после опираясь спиной о стену. — Тебе самому стало лучше? — У меня есть сын, который требует много внимания. Честно говоря, мне некогда хандрить. Может, через пару лет я осознаю всё, но пока... — Мартин посмотрел в сторону комнаты, откуда слышался перезвон колокольчиков, — пока я думаю только о Натаниэле. Это было почти правдой. Мартин просто забил всю свою голову сыном, чтобы не думать о Каине. — А Каину не помогает даже работа, — отстраненно пробормотал Жанэ и вновь уселся за стол. — Я не знаю, что делать. И Шеннон не знает. Ты не представляешь, как Каин мало уделяет ему внимания. Он же... отказался даже от детей. Так бы он смог тоже отвлечься. А не на кого. — Дайте ему немного больше времени, — Мартин вздохнул, качая головой. — Я понимаю, что вам сложно. И ему сложно. Но я не смогу ничем помочь. И ты же сам это понимаешь. — Не очень-то понимаю, — Жанэ снова соскочил со своего места, заваривая себе чай и доставая печенье с сыром. — Мне больше кажется, что тебе плевать. Но это твоё дело. Я очень постараюсь что-нибудь сделать. Хотя безумно сложно. Он стал таким закрытым. Мартин был не рад таким словам и выводам. Он поднялся со своего места, чувствуя себя оскорблённым. — Если ты приехал, чтобы взывать к моей совести, то я вынужден тебя разочаровать, — сказал он. Его тон мгновенно стал ледяным. — Я не буду реагировать на эти дешёвые провокации. — Я приехал к врачу и Натаниэлю. Твоя совесть в списке гостей не значилась, — невольно оскалился Жанэ, потому что тон Мартина совершенно не устраивал и задевал. — Мы можем вообще не разговаривать. Но мне просто нужен был чей-то совет. Кому попало об этом не расскажешь, Мартин. Мартин вновь замкнулся в себе. Он не хотел думать о Каине после того, как смог вытеснить его из своей головы и утратить любую надежду на то, что он вернётся. — Найди того, кто не попало, — бросил он. — Я не хочу решать ваши проблемы. У меня достаточно своих. — У меня просто никого нет, — негромко пробормотал Жанэ. — Только они, моя семья, — он уткнулся взглядом в кружку. — Прости, давай не будем говорить о Каине, кажется, из этого ничего не выйдет. Я приехал примерно на неделю, если доктор не скажет остаться. Возможно, лекарств не будет в достаточном количестве. — Живи столько, сколько тебе потребуется. Я не гоню тебя, — Мартин немного помолчал и всё же спросил: — Как ты себя чувствуешь? — Не очень, — медленно ответил Жанэ и поёжился. — Я пью лекарства три раза в день и, кажется, понимаю, почему тебе так не нравились отвары, — он робко улыбнулся и хрустнул печеньем. — Но меня отвлекает то, что я создаю. Успокаивает шитьё и некоторая монотонность. Я могу в этот момент ни о чём не думать и расслабляюсь. — Это же хорошо. Что говорит врач? Тебе прописали какой-то режим? И что по поводу первоначального диагноза? — Мартин постучал пальцами по косяку, так как разговор стал ещё более неприятным. — Диету прописали, но не обязательно её придерживаться постоянно. Врач говорит, что если я не буду напрягать себя переживаниями, то проживу лет до пятидесяти. У меня слабое сердце, и я не должен его изнашивать ещё больше. Против тренировок он ничего не говорил, если они без нагрузки на сердце, — заученно проговорил Жанэ и вновь взялся за кружку. — Не волнуйся, я не собираюсь внезапно умирать у тебя на руках.Я — Да, похороны я не планировал, — фыркнул Мартин. — В любом случае, если что-то понадобится, скажи мне. Я постараюсь помочь. Он вышел из комнаты, заслышав, что сын уже захныкал, устав от одиночества. Жанэ кивнул и вяло доел печенье, допив заодно и чай. Он помыл за собой и тут же помчался к Натаниэлю, чувствуя вину за то, что они оставили его. Жанэ присел недалеко, наблюдая за Мартином и Натаниэлем с восторгом, ожидая, когда тоже можно будет к нему прикоснуться. — Если хочешь, можешь подержать его, — предложил Мартин. Натаниэль был не голоден, а просто хотел поиграть. Он уже довольно проворно ползал и умел сидеть, потому и игры требовались посущественнее. Активно закивав, Жанэ тут же подорвался с места, беря Натаниэля на руки, потому что никак не мог на него налюбоваться. — А пойдём-ка я покажу тебе остальные игрушки, — с улыбкой пробормотал он на ухо Натаниэлю и притащил целый пакет: что-то сделал сам, что-то купили вместе с Шенноном. Об этом и принялся негромко рассказывать Жанэ, сев на пол в позе бабочки и усадив ребёнка между ног, чтобы придерживать и не давать уползти. Впрочем, тот и не хотел, интересом изучая новые предметы. Мартин тоже подошёл, разглядывая то, что привёз Жанэ. Сам омега не покупал слишком много игрушек, в деньгах он был стеснён, а сейчас видел множество разноцветных игрушек, которые, кажется, действительно нравились сыну. Жанэ увлечённо разговаривал с крошкой, совсем выпав из реальности, с тихим смехом наблюдая, как Натаниэль пытается всё-всё-всё подробно ощупать и затолкать в рот. В какой-то момент Жанэ откинулся прямо на ковёр и уложил Натаниэля себе на живот, начиная легонько щекотать и тискать. — Мне кажется, вы с Каином ждали этого ребёнка больше меня, если судить по тому, как вы его начинаете сразу занимать, — улыбнулся Мартин, опустившись на пол. — Не увлекайся только. Его скоро нужно укладывать спать, не нужно, чтобы он разыгрывался. Не став заострять внимание на том, что омега сам упомянул о Каине, Жанэ счастливо улыбнулся и кивнул. — Просто ты уже привык, что под боком такое чудо. Тем более ты устал. А я его сегодня вообще только первый раз вижу, — негромко пояснил он и стал уже спокойней гладить Натаниэля, тепло смотря на него. . — Я не устал, — Мартин покачал головой, — и не привык. К тому, что у тебя есть сын не привыкаешь. Это либо принимаешь, либо нет. Я принял, — он улыбнулся погладил Натаниэля по светлым редким волосам. — Я рад это слышать. Ты больше не выглядишь несчастным или боящимся, — Жанэ хотел было поцеловать его ладонь, но вовремя сдержался и перевёл взгляд на Натаниэля. — Вечность бы так лежал, — со вздохом признался он. — У тебя достаточно времени, перед тем, как заболит спина и ты передумаешь, — фыркнул Мартин. — И его скоро нужно будет покормить. — Но он такой хорошенький, — Жанэ погладил маленькую щёчку и положил ладони на спинку Натаниэля, обнимая. – Мне, правда, можно остаться? На месяц я бы хотел. Я не говорил Каину, но мне здесь предложили шить игрушки и одежду. Сначала поучиться ещё. Но потом можно достаточно получать за работу. — Можешь остаться. Но я бы предложил тебе снять отдельное жильё, когда появятся деньги. Моя квартира маловата будет для нас троих, — Мартин не хотел обижать, но и не представлял, как они будут с Жанэ спать вместе на одном диване. — Конечно. Я так и думал сделать. Но недели две-три тебе придётся меня потерпеть, — Жанэ едва улыбнулся и снова провёл ладонями по спинке Натаниэля. — Вот только я всё равно буду торчать у тебя целыми днями, потому что не смогу без этого крохи. — Когда же ты будешь шить? — вскинул брови Мартин. — С Натаниэлем ты особо не сможешь заниматься своими делами. Он требует большого внимания. — Я буду ходить в мастерскую. Мне же нужно учиться, а вообще... зачем загадывать? Может, они поймут, что я не так хорош, как они думали, и я вылечу оттуда через неделю, — Жанэ пожал плечами и подтянул Натаниэля к себе, невесомо чмокнув в лоб, замечая его улыбку. — Давай его мне, нужно покормить. А потом поедем на прогулку, — Мартин мог бы и Жанэ дать погулять с ребёнком, но пока не был уверен, что тот справится с ним. — Здорово, я бы здесь осмотрелся немного, — Жанэ бережно передал Натаниэля и ровно уселся, вновь скрестив ноги. Взгляд Жанэ впервые за время приезда пытливо прошёлся по фигуре омеги. — Мартин, ты немного поправился, — смущённо пробормотал Жанэ. Мартин почувствовал, как его щёки загорелись. Он знал о своей проблеме с весом, но пока кормил, не мог сесть на действенную диету, поэтому лишь пробормотал: — Я в курсе. — Я... мог бы помочь. Я имею в виду... упражнения. Полчаса с утра каждый день, и через месяц ты будешь ещё соблазнительнее. То есть... — Жанэ окончательно смутился. — Ты и сейчас очень хорошенький... — он уткнулся лицом в ладони. — Прости, не слушай меня, пожалуйста. — Я слишком много ем, Жанэ, — вздохнул Мартин. — Мне не упражнения помогут, а отсутствие еды. Но пока я кормлю, позволить себе голодать не могу. Я пытался делать упражнения, пары недель хватило, чтобы понять, что это почти не помогает. — Но мне ведь помогли! — горячо воскликнул Жанэ и поднял на Мартина взгляд. — Я тогда тоже безумно много ел. Сладкое в огромном количестве. Почти каждый день. Меня кормил один клиент, — он поморщился, потому что вспоминать о времени, проведённом в доме Оскара, не хотелось. — Поверь, Мартин, если ты правильно будешь делать, то всё получится. — Мы можем попробовать. Хуже не будет, — хмыкнул Мартин, расстёгивая рубашку на груди. — Ты уверен, что хочешь смотреть? — спросил он, пересаживаясь на диван. — Смотреть? — Жанэ непонимающе вскинул взгляд и наткнулся на оголённую грудь, а после набухшие соски, к одному из которых, причмокивая, приник Натаниэль. — Я... – по его лицу пронеслась гамма эмоций, и Жанэ нервно сглотнул, не мигая пялясь на то, как Мартин кормит, а его сынишка терзает чувствительные соски. Мартин кинул взгляд на Жанэ. Он не знал, как тот отреагирует на процесс кормления. Многим он и вовсе был неприятен. Как Жанэ к этому отнесётся было неизвестно. И пока он не мог распознать его реакции. — Ты можешь выйти, если неприятно. Я не обижусь. — Приятно, — отстраненно пробормотал Жанэ и едва качнулся вперёд, не отрывая взгляда. — А можно я... — но он так и не договорил, чтобы не задеть Мартина или не оскорбить его. Вдруг после такого вопроса он его выгонит? — Ты хочешь потрогать? — Мартин вскинул брови. — Или попробовать? Каин пробовал. Но ты... немного другое дело. — Да, извини, я понимаю, — Жанэ виновато улыбнулся, но взгляда не оторвал — хотя бы смотреть было действительно приятно и очень волнующе. — Может, ты знаешь какое-нибудь средство? Грудь очень болит, — Мартин осторожно перехватил сына и приложил его к другому соску, который тот сразу же принялся покусывать дёснами. — Врачи разводят рукам, говорят, что так бывает. А я не могу, соски очень ноют. — Я читал в какой-то старой книжке у того врача, который лечил ногу Каина, — Жанэ облизнулся, глядя на истерзанный сосок. — Отвар нужно сделать и приложить остуженную смесь из листьев к каждому соску. Самим отваром потом можно смачивать грудь. Я могу купить травы, если тут есть поблизости, — и всё же Жанэ решил пойти на небольшой шантаж. — Если ты дашь мне попробовать один раз. Мартин сразу же изменился в лице. — Жанэ, — вздохнул он, — ты представь со стороны, как это выглядит? Ты просишь попробовать моё грудное молоко. Это странно. — Но я хочу, — Жанэ насупился и немного капризно добавил: — Каину ты ведь разрешил. Хоть это и другое, — впрочем, если бы Мартин отказался, Жанэ помучил бы его пару дней, а потом бы притащил эти чёртовы травы. Мартин закатил глаза. — Хорошо, — согласился он. — Один раз. И только с тем условием, если твои отвары мне действительно помогут. — Тогда мы купим травы, когда пойдём гулять? — Жанэ тут же загорелся идеей, потому что очень уж хотелось попробовать молочко и немного поласкать Мартина в процессе. — Хорошо, — у Мартина, кажется, и не было другого варианта ответа в процессе этого разговора. Он испытывающе глянул на бету. — Ты ещё чувствуешь ко мне что-то? Жанэ замялся, пытаясь подобрать слова, чтобы ответить честно, но вместо этого выдал встречный вопрос: — Зачем тебе знать? Я же не собираюсь приставать к тебе. — Я не знаю наверняка. Это же ты, Жанэ, — Мартин попытался улыбнуться, но вместо этого снова поморщился — любимый сынок вновь потянул за сосок слишком сильно. — Обещаю, что не буду делать того, что тебе не нравится и против чего ты будешь, — Жанэ поднялся с пола, нагибаясь и отряхиваясь — он в отличии от Мартина старался поддерживать себя в форме, тем более работа по дому его заметно укрепила. — Хорошо, — Мартин тоже встал. Натаниэль уже наелся и теперь ещё более уютно развалился на руках у своего отца. Мартин положил его в кроватку, чтобы переодеть к прогулке. — Я надеюсь, что ты не станешь усугублять ситуацию. — Постараюсь. Во сне я не как Шеннон — не пинаюсь, не толкаюсь, не залезаю сверху, так что если мы будем спать вместе, я тебя даже не коснусь, — немного обиженно заверил его Жанэ — ребёнок в нем был неисправим. — Да уж, я надеюсь, что сверху ты залезать не будешь, — Мартин не сдержался и фыркнул. — Каин мне рассказал про ваши развлечения. Думаю, вскоре дом Оскара будет отдыхать. — А ты такой же ядовитый, — губы Жанэ дрогнули в невесёлой улыбке, потому что такое сравнение его очень сильно задело, и он поспешил уйти на кухню, чтобы заварить по расписанию лекарство. Мартин пожал плечами. Неужели, Жанэ всерьёз рассчитывал на то, что Мартин изменится? Да, беременность и роды его поменяли, но только в отношении ребёнка. К остальным он относился точно так же. Приготовив отвар и бросив в него сушёных ягод для вкуса, Жанэ попытался взять себя в руки. Он неспешно выпил лекарство, но ведь не вечно же сидеть на кухне — с Мартином им жить ещё не один день. Жанэ выдохнул, помыл за собой посуду и вернулся в комнату, решив сделать вид, что ничего не было. — Мы уже идём, да? Мне одеваться? — Да-да, — кивнул Мартин, завязывая шапочку на сыне. Сам он накинул на себя тёплую шаль. Было ещё тепло, но ветер иногда холодил, потому приходилось постепенно утепляться. — Посади его в коляску, пожалуйста. Я пока обуюсь. Жанэ с готовностью отозвался на просьбу, подхватывая Натаниэля и немного тиская — тот был очень милым в этой шапочке. Вернувшись в реальность, Жанэ спохватился и понёс ребёнка к коляске, не удержавшись и поцеловав пухлую щёчку. Его всё приводило в восторг в Натаниэле. Мартин улыбнулся, наблюдая за ними. Он завязал шнурки, запахнул шаль и кивнул на коляску: — Ты можешь повезти его, если тебе так нравится. Жанэ чуть ли не подпрыгнул, осторожно вывозя коляску за порог. — Мы за травами, да? Или куда-то ещё? — Жанэ протянул Натаниэлю руку и погладил его ладошку. — Я обычно гуляю в парке, — сказал Мартин, осматриваясь. — Но можем сначала за травами — Натаниэль любит новые маршруты. Мартин перехватил на плечо сумку, в которой на всякий случай взял необходимые вещи для сына. Жанэ закивал и послушно отправился за Мартином, любуясь Натаниэлем. — А ты всегда гуляешь один? — осторожно уточнил Жанэ и едва замедлил шаг. — Если ты пытаешься выведать есть ли у меня альфа, то отвечу сразу — нет. Был до приезда Каина, но потом испарился. К счастью. Он попытался запереть меня, если бы не Каин, не знаю, чем бы всё закончилось, — сказал Мартин. Глаза у Жанэ удивлённо округлились, но он поостерёгся расспрашивать, чтобы не злить Мартина. — А ты не боишься теперь один? — с какой-то тоской задал Жанэ свой вопрос и склонился над коляской. — В смысле, один? — удивлённо глянул. Мартин. — Я не один. У меня есть сын, а чужих мы теперь не подпускаем. Не знаю, правда, как в течку поступить. Придётся отдать Натаниэля Генри на эти дни, а самому запереться дома. — Я имею в виду, если такое повторится, — Жанэ покраснел и совсем тихо спросил: — А когда у тебя течка? Мне ведь к тому времени нужно съехать. А Натаниэль... кто его будет кормить? Просто молочко? А твои родители знают, что ты здесь? — неосознанно засыпал его вопросами Жанэ. — Мои родители знают, где я. Но я их не волную, как и Натаниэль. Я женатый омега, теперь я принадлежу своему мужу, — Мартин пожал плечами. — Во время течки буду пить отвары, Генри, думаю, сможет ко мне приносить Натаниэля, но я не смогу за ним следить. Просто кормить — да. Жанэ вздохнул, подумав, что слишком навязчиво будет предлагать Мартину повозиться с Натаниэлем ему. И что омега категорически не разрешит приближаться к своему дому, пока будет течка. Он задумчиво пощекотал Натаниэля за ногу, неторопливо толкая коляску перед собой. — Что ты ещё планируешь делать? Почему не хочешь остаться в доме Каина, а намериваешься сбежать оттуда? — спросил Мартин, разглядывая боковым зрением Жанэ. — Почему же сразу сбежать? — Жанэ покачал головой и тяжко вздохнул. — Просто... я же такой бесполезный. И ничего не умею, кроме постели и всего, что с ней связано. Не умел... мне хочется хоть как-то помочь Каину. Конечно, я буду приезжать часто, очень часто, потому что без них с Шенноном будет совсем не то. Я... отчасти поэтому я попросился пожить у тебя. Просто не представляю, как быть одному. Я бы не смог, как ты. — Каин тебя хвалил, когда приезжал. Рассказывал, что вы с Шенноном отлично помогали друг другу по дому. Думаю, что он не стал бы этого делать просто-то так, хвалить, в смысле, — Мартин запахнул плотнее шаль и поёжился. Ветер и впрямь был холодный. — Поэтому ты снова придумываешь и додумываешь. Жанэ смущённо замялся, не зная, что на это ответить, но увидев, как Мартин подрагивает, тут же встревожился. — Ты сильно замёрз? — Жанэ забылся от волнения и взял его за руку, проверяя и хмурясь. — Ты холодный... пошли скорее к травам. Далеко ещё? — Всё в порядке. Не будь таким беспокойным. Я уже не беременный, чтобы волноваться о моём здоровье. Тем более я никогда не болею, — заметил Мартин, послушно идя вслед за Жанэ. — И я думал, что ты знаешь, где находятся эти травы, — удивлённо сказал он. — Я знаю, какие травы, но где их купить... вообще-то, я шёл за тобой, — Жанэ виновато уставился на Мартина и чуть сжал его пальцы. — Где здесь поблизости аптека? Зайдём туда? — Хорошо, — согласился Мартин. Выбора-то всё равно не было. — Мы подождём тебя снаружи. Не хочется таскать коляску. – — Я быстро, — горячо заверил его Жанэ и умчался за дверь, когда они наконец добрались. Травы, на удивление, нашлись все, и Жанэ не пожалел своих денег, чтобы взять побольше, хотя это было нелогично — вдруг отвар Мартину не поможет? Натаниэль на воздухе расхныкался, и Мартину пришлось взять на руки и немного поиграть, подкидывая в воздух. На одном из движений он зацепился взглядом за знакомое лицо и, едва поймав сына, резко повернулся. Так и было — Дэниел, гулявший под руку с беременным супругом. По телу прокатилась ледяная волна, а Мартин на пару мгновений забыл обо всём мире вокруг. Жанэ выбежал из аптеки и хотел было окликнуть омегу и сообщить, что всё нашёл и купил, но заметив его состояние, стал серьёзней и крепко прижался со спины, обнимая вместе с Натаниэлем. — Пойдём. Сейчас тебе совершенно не нужно об этом думать, — он не совсем понимал, что случилось, но заметив парочку, помрачнел. — Пойдём, ты ведь не хочешь, чтобы Натаниэль заболел? — Жанэ аккуратно забрал ребёнка и уложил обратно в коляску, тут же взял Мартина за руку и утянул в сторону. Мартин хотел было глубоко вдохнуть, но в горле стоял ком, мешавший воздуху проникнуть дальше. Сердце стучало, как сумасшедшее, а Мартин не мог оторвать взгляда от Дэниела, который поправлял почти такую же шаль на плечах у своего мужа. Пальцы сильнее стиснулись на руке Жанэ, словно пытаясь удержаться за неё и не пойти к счастливой парочке. — Ну же, приди в себя. Злись на меня. Не думай о них, — негромко попросил Жанэ и поначалу провёл губами по щеке омеги, а после жадно поцеловал в губы, ощутимо прикусывая, чтобы Мартин очнулся. Мартин первые несколько секунд вообще не смог осознать происходящего. На его лице отразилось полное смятение, но уже через пару мгновений он ошарашено отступил, глядя на Жанэ. Подобного от него он не ожидал. Но после того, что произошло не смог и слова выдавить, так и смотря на бету, почти не моргая. — Ты должен был разозлиться, — непонимающе нахмурился Жанэ и сжал его холодные пальцы. — Но ты хотя бы отвлёкся, — щёки вспыхнули, и Жанэ настойчиво потянул Мартина домой. — Прости. Мартин тряхнул головой, пытаясь избавиться от наваждения. А потом обессиленно пробормотал: — Это был мой истинный. Отец Натаниэля. Он... счастлив. Я вижу, что по-настоящему счастлив. Жанэ немного замедлил шаг и прильнул к боку Мартина, обнимая одной рукой, а второй держась за коляску. — Тише, не стоит за это ненавидеть. Пусть счастлив, отпусти. Смотри, какое у тебя есть чудо, — шепнул Жанэ, указывая на Натаниэля. — Ты тоже будешь счастлив, поверь. Ты ведь и был счастлив, да? — немного виновато уточнил он. Мартин неуверенно кивнул. Увиденная идиллия, семья, о которой он мечтал, была совсем не у него. Не у него и его истинного, не у него и Каина, у него вообще ничего не было. И это снова резало и разрывало изнутри. При Жанэ не хотелось показывать свои чувства, вкус поцелуя ещё оставался на губах и напоминал о том, что произошло. — Мартин... — Жанэ чувствовал, что не может ничем помочь, поэтому лишь сильнее переплёл их пальцы, на мгновение прикрывая глаза. Безумно хотелось помочь, но Жанэ знал лишь один способ забыться, и предлагать его Мартину было стыдно и неловко — за такое омега мог и выгнать. — Пойдём домой, — вдохнул Мартин. — Я замёрз. И боюсь, что Натаниэль тоже, — он спрятал свой взгляд. Хотелось быстрее остаться одному, чтобы вновь предаться невесёлым мыслям, расставить всё по полочкам и попытаться забыть. Жанэ кивнул, ускоряя шаг и поглядывая на Натаниэля, пытаясь понять, не сильно ли он замёрз — тот пока не хныкал. Оказавшись дома, Жанэ помог занести коляску, выложил травы на стол, и стал переодевать Натаниэля. — Мартин... хочешь, я сейчас приготовлю отвар, чтобы грудь не болела? И ты мне кое-что обещал. Мартин посмотрел на него достаточно мрачно. Он не был готов сейчас выполнять своё обещание. — Не то настроение, Жанэ. Позже. Посмотри за Натаниэлем, я хочу принять ванну. Жанэ опустил взгляд, потому что наоборот считал, что это поможет отвлечься. Но видимо, тот думал иначе. Жанэ вернулся к Натаниэлю, играя с ним уже не так активно, но всё равно наблюдая за крохой с теплом во взгляде. Мартин долго сидел в ванне. Вода уже остыла, а он продолжал сидеть и смотреть вперёд себя. Неожиданно открылось то, на что он закрывал глаза. Он был один. От него отказались родители, сам он отказался от Каина. У него был только сын, которого нужно было оберегать. Но так хотелось, чтобы оберегали его... Мартин привык к этому, и ему вновь хотелось, чтобы это произошло. Хотя бы на несколько минут. Выйдя из ванной, он завернулся в халат и туманно глянул на Жанэ. В голове уже родилась неясная мысль, но Мартин пока не мог сформировать её в адекватное желание. Натаниэль за это время уже уснул, поэтому Жанэ просто сидел рядом, едва покачивая кроватку. Он вскинул обеспокоенный взгляд на Мартина — пока того не было, Жанэ всё порывался зайти к нему и вытащить, потому что не стоило засиживаться. Губы Жанэ дрогнули — он хотел спросить, как Мартин себя чувствует, но в горле пересохло, когда он увидел его лишь в халате. Жанэ потерянно мотнул головой и вновь перевёл взгляд в кроватку. — Трахни меня, — сказал Мартин. Сказал раньше, чем успел осознать своё желание до конца. — Просто трахни. Ты любишь меня, я знаю. Мне хочется, чтобы хоть кто-то меня любил. Жанэ вскинул на него взгляд — отговаривать Мартина не хотелось, но... это было таким неправильным. Жанэ колебался и неуверенно выдавил: — Но ведь и Каин тебя любит... — но вопреки своим словам поднялся на негнущихся ногах и подошёл к нему, теперь разглядывая его лицо с каким-то трепетом и сожалением, что всё выходит именно так. Однако он мог помочь и потому должен был. Жанэ невесомо погладил Мартина по щеке и крепко прижался, обнимая. Мартин не пошевелился. Он наблюдал за Жанэ, но сам словно окаменел. На его лице не дрогнул даже мускул, когда чужая рука его коснулась. — Просто сделай это, хорошо? И ничего не говори. Совсем, — он хотел закрыть глаза и не думать, что делает это с Жанэ. Ему было проще представить кого-то другого. Кто не бросал и не забывал о нём, ничего не скрывал. Жанэ задрожал и уткнулся носом в его плечо, поспешно смаргивая слёзы, но тут же беря себя в руки и осторожно утягивая Мартина на диван. Не говорить? Хорошо. Но вместо слов будут прикосновения, и Жанэ уверен был, что сможет сказать то, что нужно. Для начала стоило заставить Мартина ни о чём не думать, а потом уже можно было нежно и неторопливо ласкать. Жанэ медленно стянул с него халат, с восторгом оглядывая немного пополневшее тело омеги, и плавно повалил его на диван. Мартин в свою очередь закрыл глаза. Прикосновения почти не ощущались, словно он был под толстой бронёй. С Каином всё было по-другому, Жанэ же вообще не воспринимался. И Мартин не хотел ничего с этим делать. Он просто чувствовал, что должен вытерпеть. Считал, что что-то тогда изменится. Жанэ обхватил его лицо ладонями, хаотично целуя, после прижимаясь губами к его лбу и вновь вздрагивая, не в силах на этот раз остановить поток слёз. Он устало завалился на диван, укрывая их, прижимаясь к омеге и истерично шепча: — Я не могу, Мартин, так — не могу, — Жанэ задрожал, стискивая чужое тело в объятиях и крепко жмурясь. — Как же больно. Мартин лежал в тишине с минуту, потом взял халат и натянул его себе на плечи. — Я понимаю, прости, — сказал он, отворачиваясь к стене, когда вновь лёг. — Я не должен был просить тебя. — Мартин, — Жанэ снова прижался к нему, не в силах оставить ни на минуту, утыкаясь лбом между лопаток. — Пожалуйста, можно я останусь с тобой?.. — Не уйдёшь же ты спать на пол. Он холодный, — Мартин дёрнул плечами, но слабо. Контакт ему сейчас был необходим, потому он не хотел, чтобы Жанэ отстранялся. — Я имел в виду насовсем, — сдавленно прошептал Жанэ, приподнимаясь и начиная неторопливо массировать напряжённые плечи, чтобы хоть как-то помочь. — Перевернись. Тебе нужно отдохнуть, — безапелляционно заявил он. — Жанэ, — Мартин послушно сменил положение, но в голосе слышалась явственная усталость, — я не могу тебя оставить здесь. Я буду постоянно думать о том, что ты ко мне неравнодушен. И мы не сможем нормально сосуществовать из-за этого. Жанэ насупился, усаживаясь на ноги Мартина и начиная активней массировать спину. — И всё же подумай над таким вариантом, — через какое-то время негромко попросил он, разминая каждую мышцу и спускаясь ниже, теперь уже без подтекста. — Тебе нужно вернуться к Каину. К Шеннону. Они тебя любят. Ты заслуживаешь этой любви. Они явно лучше того, что тебя ждёт со мной, — сказал Мартин, расслабленно выдыхая. Массаж делал своё дело. — Ты тоже, — еле слышно шепнул Жанэ, непрерывно водя руками, а затем со смешком ущипнул омегу за появившийся бочок. — Позволь мне самому решать, что для меня лучше. Мартин бессвязно что-то прошипел, реагируя на щипание. — Здесь нет места, Жанэ. Мы же не можем вечно спать с тобой в одной кровати. Да и Натаниэль рано или поздно подрастёт. — Ну и что?.. Не вечно же ты собрался здесь жить, — Жанэ склонился, убеждённо шепча ему на ухо, а после отстраняясь и оглаживая бока. — Завтра с утра начнём с тобой заниматься, — движение ладоней замедлилось, и теперь Жанэ наслаждался его фигурой. — Совсем всё плохо? — Мартина постепенно отпускало. Образ идеальной и счастливой семьи Дэниела уходил из памяти, зато пришло беспокойство о своём весе. Жанэ слишком часто упоминал о том, что он поправился. — Нет. Ты очень приятный на ощупь и тебя хочется тискать. Но кое-что лишнее. Хотя ты всё равно привлекательный, — добавил Жанэ немного тише и вновь огладил его тело, едва сжимая пальцы. — Но ты постоянно намекаешь мне о лишнем весе. Поэтому что-то мне подсказывает, что ты лукавишь, — фыркнул Мартин. Он немного поменял положение, удобнее укладывая голову. — Я просто не привык видеть тебя таким, — со вздохом признался Жанэ и неторопливо продолжил массаж, немного ёрзая и садясь ниже. — Прости. — Надеюсь, что твои упражнения мне помогут, — вздохнул Мартин, потому что ему тут же захотелось прийти в форму. Стать стройным, как до беременности. — Иначе мне придётся ограничить себя в питании. — Помогут. Если тебе комфортнее в прежнем облике, то я покажу тебе, что сделать и как, — Жанэ плавно закончил массаж и слез с Мартина, тут же прижимаясь к его боку и обнимая. Мартин на мгновение снова напрягся, ощутив его слишком близко. Как назло в памяти воспроизвелась собственная просьба, и стало стыдно. — Не говори никому, что сегодня произошло, — попросил он. — Не хочу, чтобы кто-то знал. — Я и не собирался. Я понимаю, — негромко пообещал Жанэ, а ощутив чужое напряжение, огорчился. — Обнимать тоже нельзя? Но хотя бы сегодня?.. — он прижался щекой и тяжко вздохнул, потому что после всего Мартина выпустить из объятий было почти невозможно. — А тебе хочется меня обнимать? После того, как я тебя почти использовал? — спросил Мартин. — Ты куда более бескорыстный и преданный, чем я думал. — Ты... не использовал. Тебе было плохо. Тебе хотелось подтверждения или ещё чего-то, — Жанэ его осторожно погладил и всё-таки с сожалением убрал руки, потому что Мартин ничего не сказал о том, что не против. — На моём месте мог оказаться любой, — спокойно заметил Жанэ. — Но я рад, что это был я. Если бы ты пошёл до конца, то тебе стало бы только хуже. Ты не из тех, кто может просто взять и... — он смущённо не договорил и повернулся на другой бок. — И я не настолько бескорыстный, Мартин. — Ты бескорыстный. Конечно, не такой, как Шеннон или Каин, но ты бы всё равно сделал бы это, если бы я настаивал. Тебе было бы ужасно плохо от этого, но ты бы сделал, — проговорил Мартин, слегка поведя плечами. Перед глазами снова встала картина улыбающегося Дэниела и его супруга. И дело было не в том, что Мартин испытывал к нему чувства. Просто становилось больно от этого зрелища, обидно и больно. — Сделал бы, — уже спокойней согласился с этим фактом Жанэ. — Я понимал ещё до приезда сюда, что мы можем переспать только если тебе будет любопытно попробовать себя в другой роли или же потому, что ты отчаешься. В чём я и убедился. Завтра я попробую сходить к врачу. Никуда больше я не собираюсь. Вряд ли меня узнают, — совсем тихо пробормотал он. — Я не хочу в бордель или куда-то ещё. Пока я жил с Каином и Шенноном, я понял, что удовольствие тела не главное. Конечно, оно важно, но без тепла это не то. — Это хорошо. Думаю, ваша семья станет действительно счастливой. Особенно, когда Шеннон родит, — улыбнулся Мартин. Он вдруг чётко понял, что разделяет себя и Натаниэля от всех остальных, обособляет. И это казалось ему самым верным решением, потому что до этого он всю жизнь обособлял самого себя. Пока не встретил Каина, пока тот не дал ему кучу обещаний, пока он не дал такую же кучу обещаний в ответ. Губы Жанэ дрогнули, и он не утерпел, вновь обречённо обнимая Мартина и крепко прижимаясь к нему. Жанэ судорожно выдохнул, кусая губы, боясь предложить поехать в поместье, боясь сказать, что вряд ли сможет остаться с Шенноном и Каином, потому что будет ощущать себя лишним. Потому что будет плохо от того, что Мартин к ним так и не вернётся. Жанэ безумно хотел, чтобы Мартин стал частью семьи Каина и Шеннона, пусть и без него самого. Чтобы Мартин был счастлив, а не так, как сейчас. Мартин не смог удержать улыбки. Он даже тихо хмыкнул. — Не переживай за меня. Я скоро уеду отсюда. Не хотел говорить, но ты действительно можешь остаться в этой квартире. Я планировал отъезд через пару месяцев, когда Натаниэль немного подрастёт. — Мартин... ну причём здесь квартира? — сдавленно охнул Жанэ и приподнялся, чтобы заглянуть ему в лицо. — Мартин... — он прижался сверху, утыкаясь лбом ему в плечо. — Почему, Мартин? — Потому что я хочу поменять свою жизнь, начать с начала. В столице это сделать невозможно. Возможно, у меня получится что-то. А если нет, то хотя бы меня там никто не будет знать, — Мартин слабо передёрнул плечами. Решение уехать крепло в нём день ото дня. Он не говорил о нём никому, даже Генри. Но хотел предложить тому поехать вместе с ним. — Можно с тобой? Прошу, — умоляюще шепнул Жанэ и потёрся о плечо кончиком носа. — Нельзя отправляться одному. Кто же будет помогать с Натаниэлем? А если... если тебя смущает, что я люблю тебя, — он испуганно перевёл дыхание, понимая, что впервые сказал это вслух. — Не волнуйся. Я больше не буду об этом напоминать. А когда ты найдёшь альфу, не буду мешать. Пожалуйста, Мартин. Мартин покачал головой: — Если я хочу начать новую жизнь, то без старых знакомых. Я думал взять Генри, но он слуга. Он не в счёт. А тебе лучше начать строить свою жизнь. — Совсем без тебя?.. — Жанэ судорожно выдохнул, холодея от мысли, что после этого никогда больше не увидит Мартина. Если раньше он думал, что Мартин вернётся в поместье, то становилось легче. Если он знал, что Мартин здесь, становилось легче. — Прости, что предложил такую глупость, — Жанэ виновато улыбнулся и сел на диване. Теперь он ясно видел, что просто никто для Мартина, и если раньше было время, чтобы это исправить, то теперь — нет.