Сломанный треугольник

Жанэ был ошарашен, когда забирал у Мартина письмо и выслушал указания, а затем попытался снова вразумить его. — Мартин... может, не стоит? — он неуверенно замялся, глядя на так изменившегося в одночасье омегу. — С чего вдруг? С чего вдруг я должен тебя слушать? — Мартин вскинул брови и захлопнул дверь. Он полностью отгородился ото всех остальных, решив показать, кто хозяин в доме. Жанэ совсем растерялся и побрёл отдавать письмо, надеясь, что приглашённым людям некогда будет, и они не дойдут до дома Каина. Жанэ смотрел на богатый дом, и всё это ему не нравилось. Он чувствовал себя неуютно, но настойчиво постучался и с кривоватой улыбкой объяснил, кто его сюда отправил, и отдал письмо, желая поскорее уйти. Брендон вскинул брови, вскрыв письмо почти сразу. И пробежался по листу бумаги. — Что ж, передай господину Мартину, что я навещу вас сегодня на ужин. Буду рад познакомиться с супругом Каина. Он так долго прятался. Жанэ не решился что-то спросить и лишь кивнул, поспешно уходя. Он задумался, что такого приготовить, поэтому даже забыл предупредить Шеннона о гостях, очнувшись лишь от звонка в дверь, когда накрывал на стол. Мартин не среагировал на звонок в дверь, решив, что Жанэ откроет. Или Шеннон. Сам же он принарядился, кинул взгляд на сына, который спал, и посмотрел в зеркало, убедившись в том, что выглядит очень даже ничего для такой дыры. Жанэ действительно пошёл открывать, настороженно оглядывая солидного вида альф, невольно напрягаясь от чужой властности и уверенности. Марк, которого Брендон имел наглость привести с собой, с интересом оглядел Жанэ и цокнул языком, чуть ли не просияв: — Жанэ? — Это заставило бету побледнеть и растерянно отойти. — Вы меня с кем-то перепутали. Мартин спустился с лестницы, всем своим видом показывая, что он в доме хозяин — его шаг, осанка, выражение лица. И один из самых лучших нарядов, даже на столичном приёме он смотрелся бы ярче остальных. — Рад вас видеть, — улыбнулся он гостям, спустившись до конца и протянув руку. — Каин не слишком гостеприимен, но мне бы хотелось, чтобы наш дом был более приветлив для гостей. Пока Марк пристально разглядывал Жанэ, Брендон обворожительно улыбнулся в ответ и подал омеге руку, невесомо целуя. — Почему Каин так долго прятал такое богатство? Вы прекрасны, — Брендон мельком бросил взгляд на друга, но Марк был слишком рад такой находке, заставляя Жанэ нервничать и отступать назад. — Благодарю вас. С приездом сюда я получаю слишком мало комплиментов, потому рад их слышать вдвойне, — Мартин улыбнулся ещё шире. - Зовите меня Мартином. А это брат Каина — Жанэ. За неимением прислуги он выполняет её обязанности вместе с Шенноном. О нём вы наверняка знаете, — Мартин кинул откровенно вызывающий взгляд на Брендона. — Я слышал, что вы оказывали ему знаки внимания. Поэтому я решил, что будет неплохо, если он присоединится к нам за ужином. — Да, с Шенноном мы очень близко знакомы, — Брендон перевёл взгляд на Марка. — Это мой близкий друг Марк и... — И я бы не отказался познакомиться поближе с братом Каина. Хотя мне кажется, что мы были знакомы. Хотелось бы проверить это, — Брендон вскинул бровь на этих словах, но взгляда от Мартина не оторвал. — Думаю, этот вечер нам всем запомнится. — Не сомневаюсь в этом, — Мартин вскинул брови и довольно улыбнулся. — Разрешите проводить вас в столовую. В столовой их встретил Шеннон, который с ужасом посмотрел на гостей, не в силах ничего сказать. А Мартин подошёл к нему сзади и взял за плечи, подталкивая к Брендону: — Не стесняйся. Брендон пришёл именно к тебе. Думаю, это шанс для вас, чтобы наладить отношения. Только осторожнее, прошу вас, я не хочу, чтобы твой ребёнок пострадал. Мартин вёл себя не хуже столичных стервятников. Но отсутствие Каина сейчас было ему на руку. Он мог безнаказанно провернуть всё то, что задумал. — Мартин... — Жанэ нахмурился, видя состояние Шеннона, и перехватил его, обнимая, наплевав на гостей и на их заинтересованные взгляды. — Это... они? — почти неслышно спросил он на ухо, обеспокоенно заглядывая в глаза Шеннона и сжимая его пальцы. Брендон демонстративно цокнул языком, любуясь живописной картиной, а Марк не выдержал и прошептал, разглядывая их безумным взглядом. — Так они действительно близки? Я бы посмотрел... — он склонил голову, пристально разглядывая их, но Жанэ было все равно — он полностью разочаровался в Мартине, теперь всё его внимание обратилось к Шеннону. Шеннон судорожно сглотнул и попятился назад, давя в себе панический всхлип. Он кивнул, не в силах оторвать взгляда от Брендона. Мартин был доволен таким эффектом. Он широко улыбнулся и присел за стол, наливая себе разбавленного вина. Наблюдать за этой сценой ему нравилось. И предпринимать он ничего не хотел. Все и так шло замечательно. — Вы можете посмотреть, — сказал он со скучающим выражением лица. — Они ежедневно ублажают друг друга. Не думаю, что будут против вмешательства альф в их развлечения. — Вы действительно очень радушный хозяин, Мартин, — Брендон хищно оскалился, а Марк мечтательно выдохнул, любуясь Жанэ — теперь он был уверен, что не ошибся. — Позвольте задать вопрос: зачем ваш муж пригрел сразу двух шлюх у себя под боком? — Брендон задал вопрос, ничуть не стесняясь, а Жанэ поднял гневный взгляд, сжимая руку Шеннона: — Мартин, ты совершаешь огромную ошибку, — он медленно выдохнул, подрагивая от негодования. — Тебе всё это нравится? — впрочем, Жанэ понимал, что вопрос риторический. — Ты помнишь, что я сделал, когда ко мне прикоснулся другой? — альфы со смешком переглянулись, и Марк знаками показал, что травку и таблетки захватил с собой. Мартин с безучастным видом снова глотнул вина, потом перевёл взгляд на Жанэ и чуть улыбнулся ему: — Тебе понравится, я уверен. Ты же так любишь секс, Жанэ. Особенно, когда ласкающих тебя двое. Думаю, Шеннон тоже не откажет в ласке. Шеннон не знал, что ему делать. Он панически смотрел на гостей, думая, как можно сбежать. Задняя дверь была открыта, и она казалась единственным выходом. И еще Томми... Томми! Он сейчас был единственной ощутимой защитой. Мартин глянул на гостей: — Располагайтесь, прошу вас, в третьей комнате по коридору слева. Эта комната Жанэ. И она находится далеко от моей. У меня сын, не хочется, чтобы вы его разбудили. Жанэ торопливо прижался губами к уху Шеннона: — Беги и спрячься у Леона и Марта. Пока Каин не вернется, не выходи, — он подтолкнул омегу к выходу, а когда Брендон заметил это и шагнул, чтобы перехватить, Жанэ схватил длинную вазу и, не задумываясь, ударил его по голове, но сам не успел ничего сделать, потому что его поймал Марк. — А у Оскара ты не был таким несговорчивым, — Марк протолкнул ему в рот таблетку в виде шарика — сильный возбудитель, и зажал Жанэ рот, чтобы тот не выплюнул. Шеннон хотел было сбежать, но не успел — замер возле двери и с ужасом смотрел на Жанэ. Оставить его он не мог. Потому нашарил перед собой кочергу от камина и выставил вперед. — Отпустите его, — сказал он и с мольбой глянул на Мартина. Тот же продолжал безучастно есть, словно ничего вокруг не происходило, и это был обычный ужин. — Прошу вас. Каин узнает. Я еле отговорил его от того, чтобы он не сделал вам плохого. В этот раз не получится. — Да что он может? — зло возразил Брендон, садясь на полу и потирая ушиб, ваза была слишком тяжела, но Жанэ не смог ударить достаточно сильно. Марк лишь тихо посмеивался, тиская Жанэ и не обращая внимания на то, что тот молча плачет и безуспешно пытается вырваться. — Ты залетел от меня, и он ничего не сделал, кроме слабого рычания. Так о чём говорить? — Брендон поморщился и наконец-то поднялся, переводя на Шеннона внимательный взгляд. — Но тебе понравилось, в этом не стоит сомневаться. Хотя, конечно, ты представлял других на нашем месте, но всё же, — он ещё раз провел пальцами по шишке и вернул взгляд Марку. — Ты хочешь с этим? — Да-а... если навыки Шеннона тебе понравились, то, обещаю, от Жанэ ты будешь в восторге. Мартин поднялся со своего места и убрал волосы с лица: — Развлекайтесь и не благодарите, — сказал он с благосклонной улыбкой. Мартин прекрасно понимал, что Каин его просто убьёт, когда узнает, что он устроил. Но остановиться в своей мести уже не мог, жажда указать Жанэ и Шеннону на их истинное место была слишком велика. Наверное, стоило уехать и скрыться. Но имея на руках маленького сына, оставалось только ждать своей участи. Да и сбегать было слишком трусливо. Он был готов принять наказание за то, что сделал, за то, что разрешил. И хоть, приглашая в дом Брендона, Мартин понятия не имел, что именно от него забеременел — или нет? — Шеннон, сейчас он испытывал радость, что всё так удачно сложилось и совпало. Шеннон всё ещё держал кочергу дрожащими руками и не решался ударить. Но стоило понять, что Мартин за них не вступится, как он всё же замахнулся и с силой заехал Брендону по голове. У Жанэ перед глазами уже всё поплыло, он задышал чаще, потому что таблетки начали действовать, поэтому даже не обратил внимания на то, что Марк его со злобным шипением выпустил, чтобы разобраться с омегой. Жанэ осел на пол, пытаясь взять себя в руки, тело горело, мешая думать, но он смог в сердцах пробормотать: — Мартин, я тебя ненавижу. Мартин оглянулся возле самой двери и проговорил: — Я вас тоже, — и он окончательно покинул столовую. А Шеннон продолжал воевать с Брендоном. Его кочергу уже схватили, попытались выкрутить руки, но Шеннон не сдавался, хотя боль в руках была невозможной. Жанэ задрожал и попытался подняться, но ноги не держали, поэтому он не мог что-то изменить. Марк же помог своему другу, заталкивая Шеннону другие таблетки, чтобы вызвать течку и одновременно помутнение сознания — теперь можно было не опасаться, что омега снова взбрыкнет. Шеннон пробормотал что-то несуразное. А потом вцепился руками в стол. Ощущение было знакомое и очень болезненное. — Пожалуйста, — прошептал он, — прошу вас, не надо. Я жду ребёнка. — Наслышан, — процедил сквозь зубы Брендон. — Но мне плевать, — он подхватил юношу, утаскивая в указанную Мартином комнату, а Марк утащил безвольного Жанэ, который уже искусал себе все губы, лишь бы не издать стона. В комнате Брендон сразу запер дверь и принялся ласкать Шеннона, прижимая его к себе. Шеннон уже потёк, но всё ещё старался сопротивляться. Его сопротивление побороли легко, связав руки снятой с него же рубашкой. Марк повалил Жанэ на постель, торопливо обнажая разгоряченное тело. — Знаешь, в чём главное преимущество бет перед омегами? Они не залетят, — хрипло рассмеялся он, скользя взглядом по изящному телу. — Да, это точно он. Жанэ я впервые встретил в доме Оскара. Шеннон посмотрел на раскинувшегося Жанэ из-за плеча Брендона: — Всё будет хорошо, Жанэ. Я обещаю. Они не сделают плохого. — Конечно, не сделаем, — улыбнулся Брендон, кидая и омегу на кровать. — Вам будет только хорошо. А пока поласкайте друг друга. Дайте нам посмотреть, как вы смотритесь вместе. Марк улыбнулся, тоже делая шаг назад и с хищным интересом наблюдая за этими двумя. Жанэ беззвучно заплакал снова, потому что возбуждение было болезненным. И потому, что он оплакивал свои чувства к Мартину. Он слабо повернул голову в сторону Шеннона, почти ничего не видя перед собой. Шеннон нерешительно тронул его губы своими, целуя совсем невинно. Брендон в это время освободил его от штанов. Шеннон чуть не плача прошептал: — Всё будет хорошо. Просто представь, что тут только я. И больше никого. Жанэ крепко зажмурился и обнял омегу дрожащими руками, почти не обращая внимания на то, как заныло сердце, потому что он не выпил в обед лекарство, да и возбудители не лучшим образом отражались на его здоровье. Жанэ механически развёл перед ним ноги, болезненно кривясь, потому что безумно хотелось умереть от чувства вины. Кто знает, может, если бы он не провоцировал Мартина, ничего из этого не было?.. — А мальчик любит быть сверху, — хмыкнул Брендон. — Это забавно. Хорошо его Каин приучил. Или это уже Жанэ? Шеннон не обращал внимания. Он просто целовал Жанэ, стараясь делать это нежнее. Между его ног было уже влажно и зудело. Но и на это он старался не обращать внимания, хотя возбуждение было болезненным. Жанэ судорожно выдохнул и едва шепнул дрогнувшими губами: — Сядь сверху. Тебе сейчас гораздо хуже, — он поцеловал его глубже, отчаянно обнимая. — Как я его ненавижу, — пробормотал ему на ухо Жанэ, в очередной раз глотая слезы, а Марк присел у изголовья кровати, чтобы полюбоваться ими поближе. *** Шеннон чувствовал себя совершенно выдохшимся. Он не мог двинуть ни одной конечностью. И уже почти не ощущал толчков в своём теле. Брендон и Марк чередовали фрикции, но сейчас им занимался только Брендон. И Шеннону было уже совершенно плевать. Кажется, Жанэ изжевал уже весь кусочек покрывала, почти не обращая внимания на очередные шлепки и щипки Марка, который всё никак не мог оторваться, наблюдая, как на теле беты появляется очередной узор, но ему было мало. С хриплым коротким стоном наконец-то снова кончив, альфа протолкнул в Жанэ узел, жадно наблюдая за тем, как тот снова вздрогнул. — Нужно почаще заходить в гости, — низко прошептал Марк и перевёл удовлетворенный взгляд на друга. Шеннону уже не хватало сил даже на стоны. Он просто выдохнул и зажмурился, когда Брендон покинул его тело — его узел уже опал. — Это точно. Если этот Мартин не против, то, возможно, и Каин тоже. Можно будет их и вовсе забрать. — А кто сегодня тебе понравился больше? — сам Марк демонстративно погладил Жанэ, потому что для него он был вне всяких похвал. — Вместе они действительно смотрятся возбуждающе, да? Интересно, а Мартин с ними спал? — Не думаю. Мартин слишком себя уважает, судя по всему. Выпендривается, по крайней мере, первоклассно. Уверен, в постели он тоже горячая штучка, — мечтательно проговорил Брендон. — Но он в руки так просто не дастся. — На всякого есть управа. Хотя немного невежливо, ведь он сделал нам такой... подарок, — коротко выстонал Марк и содрогнулся, вновь наполняя безучастного Жанэ своим семенем. — Может, позже его опробуем? — Может быть. Но я слышал, что его родители довольно влиятельны, так что я был бы осторожнее, — предупредил Брендон. — Впрочем, может, он сам захочет, — мечтательно протянул он, оглаживая бедро Шеннона. — Жаль... я бы посмотрел, как его надменно-холодное выражение лица сменяется на нечто иное, — Марк обхватил ладонью горло Жанэ, сжимая, чтобы мышцы стали судорожно сокращаться и обхватывать спадающий уже узел. Брендон оценивающе глянул на его действия: — А ты несколько извращен. Я на теле Шеннона не оставил метку даже, только пару засосов. Зато от тебя он явно будет лечиться несколько дней. Может, и Каин успеет оценить, — проговорил он. — Переночуем здесь или поедем домой? — М-м-м... мне просто нравится знать, что мои действия запоминают надолго, — Марк сладко выдохнул и в конце концов вышел из тела беты, тут же оглаживая его задницу и глядя на то, как всё вытекает. — Лучше домой. Судя по их настрою, нам могут и горло перегрызть во сне. А давай им оставим кое-что на память? — Марк с энтузиазмом потянулся к своей одежде и извлек две капсулы. — У них будет оч-чень веселая ночка. — Что это? — Брендон чуть нахмурился. Он не все действия Марка одобрял. Иногда тот перегибал палку, и его нужно было останавливать. — Ещё возбудитель? Надолго им хватит этого эффекта? И какой толк, если мы этого не увидим, а они вообще без сил? — Ладно, ладно, — Марк с сожалением вздохнул и убрал назад. — Просто интересно, как бы они друг с другом остались, — он вздохнул и вновь погладил Жанэ по заднице. — Как поступим завтра? Было бы здорово, если бы один пришёл к нам. Мы не трогаем обоих, если один добровольно идёт к нам в гости. — И тогда бы пришёл Жанэ, а мне он совсем не нужен. Я хочу Шеннона. Тем более, судя по всему, он носит моего ребёнка. Каин его просто не заслужил, — Брендон стиснул зубы. Он хотел добавить ещё что-то, но дверь в комнату распахнулась, и на пороге показался Мартин. Он оглядел их, Шеннона и Жанэ на кровати и поморщился. Было мерзко даже видеть это. — Ваше время вышло, господа. Мой сын проснулся и его пора кормить. Мне совсем не хочется, чтобы он слышал лишние звуки. — Мы уже закончили и просто обсуждали планы на будущее, — довольно заявил Марк, внимательно следя за реакцией Мартина — тому явно зрелище не нравилось. Поэтому он вряд ли согласился бы присоединиться. — Можно воспользоваться ванной? — он на мгновение представил, как можно было бы зажать Шеннону рот и попользоваться им в ванне без лишних звуков, но он не стал предлагать и лишь сыто улыбнулся. — Нельзя, — отрезал Мартин. — Езжайте домой. Я позову вас, когда вы мне ещё раз понадобитесь, — достаточно холодно сказал он, выходя из комнаты и направляясь в свою. Больше гостей принимать он не был готов. — Мне не нравится этот ответ, — протянул Марк и оглянулся на Жанэ, после нехотя поднимаясь и потягиваясь. — Но всё равно вечер был шикарен, — он блаженно зажмурился, а затем оглянулся на друга. — Что тебе понравилось больше всего? — То, как он стонет, как зовет Жанэ. И я бы хотел, чтобы он так же звал меня, — сказал Брендон, натягивая одежду. — И то, как он выгибается и просит ещё. Хочу, чтобы он делал так без наркотиков. — Он тебя действительно зацепил, — Марк усмехнулся и стал небрежно одеваться. — Можно постепенно уменьшать дозу и приручать к своему телу и присутствию. Удачи, — он окинул взглядом вялые тела и цокнул языком. — Славно провели время. Пойдём прощаться с хозяином этого дома? — Думаю, он уже с нами попрощался, — фыркнул Брендон. — Но можем заглянуть. Он кормит ребёнка. Будет интересно посмотреть на его обнажённую грудь. Как думаешь? — Хм. Интересно, — глаза Марка загорелись, но потом он себя одернул. — Но жаль будет лишь посмотреть. А что-то большее он не позволит. Ты видел его взгляд, когда он заглянул сюда? — Видел. И теперь я понимаю, почему он спихнул их на нас – он явно терпеть не может секс. Удивительно, как только забеременел, — Брендон застегнул рубашку и кинул последний взгляд на распластавшиеся тела на кровати. — Буду по ним скучать. Надеюсь, мы скоро вернёмся. — Да-а, я бы завел себе такого дома, под рукой, — Марк вновь вздохнул и огладил карманы, проверяя, всё ли на месте. — Мы бы их изредка вместе выгуливали. Хотя ты, оказывается, такой собственник, — он издал тихий смешок и шагнул к выходу. Они вышли наружу, и Брендон буквально сразу нашёл комнату Мартина. Тот сидел в кресле и кормил Натаниэля. И удивленно глянул на альф. — Вы ещё здесь? Мне показалось, вы знаете, где выход. — Ну, разве мы могли уйти, не попрощавшись и не поблагодарив? — Марк не отрывал взгляда от обнажённой груди и от соска, который в этот момент жадно терзал малыш. Альфа не выдержал и склонился к уху Брендона: — Он ведь не будет шуметь при малыше. Может, хотя бы приласкаем грудь? Посмотри, какие истерзанные у него соски, так и просятся в рот. Ты когда-нибудь пробовал молочко?.. — продолжал он искушающе шептать, и дыхание постепенно становилось тяжелее. Брендон и сам не мог оторвать зачарованного взгляда от происходящего. Это зрелище было очень возбуждающим. И Брендон кивнул, делая шаг вперёд. Мартин поднял голову и насторожился. — Не приближайтесь. Вы не знаете о последствиях, которые вас настигнут, если вы хотя бы дотронетесь до меня. — Всегда можно перевести стрелки на другого, — спокойно возразил Марк. — К тому же мы не собирались делать ничего из того, что было за дверями той комнаты, — он подошёл ближе и встал с другой стороны. — Не шуми, ты ведь не хочешь пугать своего малыша. Мартин напрягся и привстал, но при сыне действительно не решился повышать голос, потому просто сделал несколько шагов назад. — Вы пожалеете, — многообещающим тоном сказал он. — И я не шучу. Если тронете меня, я расскажу Каину презабавную историю. И тогда он и вовсе вас в порошок сотрет. — Неужели? Ты думаешь, Жанэ и Шеннон не расскажут историю забавней? Я помню, как Жанэ сказал, что ненавидит тебя, — Марк усмехнулся и спокойно подошёл к Мартину, потому что был сильнее. Он подтолкнул его к стене, зажимая рот, чтобы не слушать чушь, и склонился к обнажённой груди, с силой втягивая сосок в рот, а затем причмокивая. Мартин издал болезненный стон. Соски действительно были слишком истерзанными, потому болезненно-чувствительными. Брендон встал рядом, придерживая Мартина за плечи, а сам стал ждать своей очереди. Мартин ненавидящим взглядом посмотрел на них: — Жанэ с Шенноном вам больше не видать, — процедил он. Марк пробормотал, словно не слыша: — Ты такой вкусный, — он прошёлся кончиком языка по соску и приник вновь, лаская губами уже мягче, посасывая, а затем довольно отстраняясь. — Про Жанэ и Шеннона я бы не говорил так категорично — Пошёл ты, — сказал Мартин, с шипением перенося следующее касание языка — это уже Брендон попробовал молоко. Он выпрямился и продолжал смотреть на них все с той же ненавистью: — И я бы не был столь уверен в том, что Каин поверит им, а не мне. — Насколько я мог заметить, у Шеннона всегда всё написано на лице, — возразил Марк и улыбнулся. — Каин смог бы услышать ложь, но поверит ли он в неё? — он скосил взгляд на своего друга, любуясь, как тот играется с Мартином. — Но лично мне всё равно. Брендон заскользил губами выше, к шее Мартина и тронул губами метку, а потом поцеловал губы. Мартин сразу же отстранился и прошипел ругательства. — Ты вкусный. Более зрелый, чем Шеннон. И пахнешь по-другому. Может, пора подумать о смене мужа? — фыркнул ему на ухо Брендон и со смешком отстранился. — А у тебя, друг мой, довольно быстро сменяются интересы, — Марк усмехнулся и сощурился, а после потянул альфу к двери, снова негромко интересуясь. — Если ты хочешь оторваться ещё, можем устроить. — Нет, пока я не готов на ещё один заход, но в следующем хочу, чтобы поучаствовал и этот ледышка, — Брендон окинул взглядом Мартина ещё раз и облизнулся. Он понял, почему такой интерес вызывают Шеннон и Мартин — они были омегами Каина. И отобрать их хотелось именно у Каина. — У меня есть одна штука!.. — взбудоражено зашептал Марк. — Она знатно вышибает мозги, стоит, конечно, дороговато, но ради такого улова я согласен вытащить. Нужно ввести в задницу минут на десять, и он не только потечёт, но и сразу подставится. И ему будет мало. Мало члена в заднице, мало во рту и руках. Думаю, мы могли бы трахнуть его одновременно в зад, и он стонал бы так сладко. Мартин слышал каждое их слово и нахмурился: — Вы больше не переступите порога этого дома, — проговорил он, запахивая рубашку и крепче прижимая ребёнка к груди. — Такова ваша благодарность за доставленное удовольствие? — Именно. Мы хотим доставить такое же удовольствие и тебе, — Брендон улыбнулся ему и первым вышёл за двери, утянув за собой и друга. — Пойдём. А Мартин смог нормально дышать только тогда, когда услышал хлопок входной двери. — Шеннон, — Жанэ наконец-то собрал своё сознание по кусочкам и тихо проскулил: — Надо закрыть дверь. Искупаться. А ещё мне плохо от таблеток, — слабо бормотал он, иногда проглатывая слова. — У меня всё болит, — он еле нашёл в себе силы шевельнуть рукой и коснуться чужой ладони. — Они ушли?.. Мне кажется, что я почти умер, — прохрипел Жанэ и замолк, едва дыша. Шеннон был тоже не в самой лучшей форме. Он приоткрыл глаза, а рука невольно опустилась вниз — на живот. Он боялся, что из-за таблеток что-то не так будет с ребёнком. — У меня совсем нет сил, — прошептал он, пряча лицо во влажной подушке. — Я даже думать не могу. Как сказать Каину о таком? Как вообще теперь жить с этим? — сил плакать уже не осталось. — Жить... надо, — неуверенно отозвался Жанэ. — Каин расстроится, если нас не будет. Нельзя оставлять его с Мартином, — он вздохнул, но тоже не пошевелился, после снова добавив: — Я думал, что со мной такого больше не случится. Что со смертью того альфы я оборвал это, — Жанэ снова замолчал, чувствуя, как гудит и болит тело. — Больше этого не произойдёт. Мы уедем в деревню до приезда Каина. Там нас никто не тронет, обещаю. Я не дам никому тебя обидеть, — Шеннон протянул руку и погладил его по мокрой щеке. — Не плачь только. Тебе нужно выпить лекарство, — проговорил Шеннон, с усилием всё же поднимаясь на руки. — Не уходи. Мне не хочется быть одному, — Жанэ проморгался, чтобы смахнуть слёзы, и слабо шевельнулся, но тут же замер. — Думаю, уже поздно пить таблетки. Шеннон... а тебе Каин оставил денег перед отъездом? Надо забрать... — он вздохнул и зажмурился. — Мы теперь пропахли ими, да?.. — Да, оставил, но зачем они теперь нам? — Шеннон с трудом сумел сесть и тяжело выдохнул. Внизу живота резануло острой вспышкой боли. Шеннон даже застонать не смог — голос окончательно сел. — Нужно позвать Мартина. Я один не дойду до ванной, — сказал он, понимая, что помочь больше просто некому. — И ты тоже. — Чтобы пожить в деревне. Вряд ли мы сможем без денег, — Жанэ нервно и хрипло рассмеялся: — Он нас, скорее, запрёт, чтобы не видеть, чем поможет, — но потом резко оборвал сам себя. — Шеннон... у тебя кровь, — Жанэ торопливо, но всё равно безумно медленно в его состоянии, тоже сел, в ужасе глядя вниз. — Сиди. Я попробую дойти. Шеннон с ужасом посмотрел вниз и прижал к животу руку сильнее. Он сразу же запаниковал и теперь надеялся лишь на то, что ему просто разорвали мышцы. — Нет, пожалуйста, — прошептал он. — Я не могу лишиться ребёнка. Не тогда, когда наконец забеременел. — Все будет хорошо, — пробормотал Жанэ и опёрся рукой о шкаф, поднимаясь и пошатываясь. Он не мог бы сказать, как наконец-то добрался до двери Мартина и обессилено упал перед ней, скребясь. — Мартин... — на глаза вновь навернулись слёзы, но Жанэ сказал ещё громче: — Мартин! У Шеннона кровь. Я знаю, что тебе всё равно, но я до тебя еле дошёл, я не смогу позвать на помощь, чтобы не беспокоить тебя. Мартин! — губы дрогнули, и он сильнее молча заплакал, уткнувшись лбом в стену и подтянув колени к груди. Мартин дверь всё же распахнул и сначала наградил безразличным взглядом Жанэ, а потом широким шагом направился в комнату, где остался лежать Шеннон. Он оценил ситуацию моментально, потому так же, не говоря ни слова, вышел из комнаты, потом из дома и направился в деревню за врачом. Шеннон в это время беззвучно плакал, готовясь к самому худшему. Он сжался в комок и накрылся одеялом, боясь даже пошевелиться лишний раз. Врач прибыл лишь через час. Жанэ за это время кое-как добрался до ванны, а потом дрожащими руками обтёр Шеннона. Он оделся и сел на стул, невидяще глядя перед собой и не веря, что Мартин, с которым он жил больше месяца вместе, и этот холодный омега — одно и то же. Врач вошёл в комнату уверенно, Мартин заперся в своей, больше не желая никого видеть. На душе было смутное беспокойство, что он перегнул палку. Что нужно было проконтролировать. Мысль о том, что Каина не получится обмануть, не давала покоя. И что своими действиями он перечеркнул совместное будущее моментально. Мартин не жалел Шеннона и Жанэ, ему было жаль лишь потому, что он не смог продумать произошедшее более детально. — Нужно в больницу, — сказал врач. — Здесь я не смогу провести никаких нужных действий. Вы сможете идти? — спросил мужчина, глядя на Жанэ. — Попытаюсь, — слабо улыбнулся Жанэ и склонил голову. — Но у меня такое чувство, что скоро остановится сердце, — негромко поделился он, а потом вскинул голову. — Скажите, сколько мы вам должны заплатить, потому что потом вряд ли сможем отдать. Врач нахмурился: — У вас проблемы с сердцем? - он оценил цвет лица, потом подхватил Жанэ на руки. — Пойдёмте. Сначала я спущу вас, потом Шеннона. Не переживайте, мы успеем вовремя. *** Первое, что удивило Каина — его никто не встречал. Нет, Томми, конечно же, выбежал, вот только Каин надеялся увидеть по меньшей мере ещё и соскучившегося Шеннона. Второе, что насторожило — абсолютная тишина. Он неуверенно огляделся, снимая сумку с плеча. — Жанэ, я кое-что тебе купил! Уверен, понравится, — позвал Каин и нахмурился ещё больше, потому что ответа не последовало. Не могли же они ослушаться и выйти из дома? Продукты ещё должны были остаться. Не спустился и Мартин. Он сидел в своей комнате почти все дни безвылазно. Чувство вины было, но больше Мартин переживал за реакцию Каина. А то, что она будет бурной, он знал наверняка. Мартин мог сбежать. Но тогда бы не простил себе этой трусости. К тому же не считал себя полностью виноватым в случившемся. Каин занёс к себе вещи и заглянул в комнаты, в которых как будто бы несколько дней никого не было. Он уже с волнением открыл дверь Мартина и облегчённо выдохнул. — Ты здесь. А где Шеннон и Жанэ? — Каин улыбнулся и прошёл в комнату, усаживая на край кроватки новую игрушку малышу. — Их забрал врач, — сказал Мартин. И вдруг в голове сложилась лучшая версия для того, чтобы как-то себя оправдать. И лицо моментально скривилось, а Мартин вполне искренне расплакался — напряжение за прошедшие дни было слишком велико. — Что случилось?.. — Каин тут же обнял его, успокаивающе поглаживая по спине и плечам. В голове Каина пронеслись сотни вариантов, и он взволнованно заглянул Мартину в лицо. — Насколько серьёзно? Когда их забрали? — В тот день, когда ты уехал, — Мартин обнял его и попытался выглядеть ещё убедительнее. — Пришёл твой сосед с другом... Я видел их до этого. Они тогда угрожали мне, говорили, что я должен выполнить все их желания, иначе они выкрадут Натаниэля. Глаза Каина моментально потемнели. — Брендон бы не тронул тебя, он знает, как влиятельны твои родители... подожди. Что с Шенноном? И Жанэ? Альфы были здесь? — голос дрогнул от злости, но Каин попытался держать себя в руках, чтобы дослушать. — Да, — севшим голосом проговорил Мартин. Его версия трещала по швам, но лучше, чем ничего. — Они изнасиловали их. И... у Шеннона, скорее всего, выкидыш. А Жанэ было плохо. Каин замер, каменея, пытаясь осознать услышанное. — А ты? — только и смог произнести он, готовый в любой момент идти убивать, но прежде стоило проведать Жанэ и Шеннона. — Тебе не нужен был врач? — Они только грудь трогали. Остальное побоялись, — сказал Мартин, опуская взгляд в пол. Каин верил. Но пока он не общался с Жанэ и Шенноном. Те могут всё разрушить. — Ничего, — пробормотал Каин, целуя омегу в лоб. — Я заезжал к Оскару и просил помочь с ними. Он согласился, — с немного безумной улыбкой признался он. — Я уничтожу в них саму сущность альфы. Вернее, не я, а Хозяин. Он хорошо дрессирует людей. Брендон потом будет с удовольствием отсасывать хоть у пса, ожидая его похвалы. Я хочу, чтобы они вообще забыли, что значит пользоваться членом. Хочу, чтобы их трахали сутки напролёт, и Оскар согласился. К Хозяину всегда возвращаются, а они богатые мальчики, Оскар за это зацепился. Мартин вдруг понял, сколько жизней подверг опасности только из-за минутной прихоти. И голос Каина пугал. Оставалось только догадываться, каким этот голос будет, когда Каин узнает правду. — Это жестоко, — прошептал Мартин. — Я всё время забываю, каким жестоким ты можешь быть. — Жестоко? — с неподдельным удивлением в голосе переспросил Каин. — А изнасиловать омегу до выкидыша — нет? А прикоснуться к Жанэ, у которого слабое сердце? Сколько он не пил лекарств? — Я не знаю. Я не был у них, — Мартин отвёл взгляд. — Но доктор сказал, что в моём присутствии нет нужды. Он сам обо всем позаботится. Да и не думаю, что я смогу им чем-нибудь помочь. — Да, — Каин отстранился, погружаясь в себя. — Я загляну к ним, оставайся здесь. Они ведь в деревне? — он качнул головой, словно стряхивая с себя оцепенение. — Возможно, вернусь к вечеру или утром. Мартин вцепился в его руки, не желая отпускать. Знал, что в больнице Жанэ всё расскажет. И история Жанэ будет более логичной и правдоподобной. — Да, в деревне. Но... я столько был один. Останься хотя бы на ночь со мной. — Не могу, мне нужно их увидеть и посоветоваться с врачом. Я не смогу уснуть, — мягко возразил Каин. — Если боишься оставаться один, пойдём со мной. Я сейчас соберу необходимое. Правда, не могу остаться. — Нет. Я останусь, — покачал головой Мартин. — Просто знай и помни: я тебя люблю. Он отошёл к кроватки сына, думая, что вариант с побегом не такой уж и плохой. — Мартин... — Каин подошёл со спины и обнял его за плечи, чуть покачивая и целуя в висок. — Я рад, что они не тронули хотя бы тебя. Ты бы такого не перенёс, — тихо зашептал он и потёрся кончиком носа о волосы. — Я не хочу кормить Натаниэля грудью теперь. Уже достаточно времени прошло, а ощущение, что я грязный так и не прошло. Они хотели большего в следующий раз. Хотели опоить меня наркотиками. Тогда бы я подставился сам. И не смог бы этого пережить. — Они получат свое, — зло шепнул Каин и осторожно провёл по груди Мартина. — Ты стал из-за этого реже кормить малыша? А сам? Ты ел что-нибудь, пока никого нет? — он едва надавил на соски, и из них тут же потекло молоко, увлажняя рубашку. — Так нельзя, Мартин. Мартина всего передернуло. Он вздрогнул, вспомнив два чужих влажных языка на своей груди. — Натаниэль уже взрослый. Я перетирал ему овощи и фрукты. Ему понравилось, — не очень уверенно сказал Мартин. — Но у тебя по-прежнему есть молоко, — обеспокоенно заметил Каин, вновь осторожно, почти невесомо касаясь. — Я не уверен, но мне кажется, что нельзя так резко менять питание, — Каин вопросительно коснулся пуговиц. — Давай попробуем его покормить. — А кормить ребёнка грудью, которой касались два ублюдка, можно? — казалось, Мартин готов себе и вовсе отрезать грудь. И сам он не представлял, что бы сделал, если бы его трахнули так же, как и Шеннона с Жанэ. Наверняка покончил бы с собой. И тот факт, что он сам виноват, его нисколько не волновал. Своей вины он не чувствовал. — Но теперь её будет касаться твой сын, а не кто-то ещё, — Каин нахмурился и расстегнул несколько пуговиц. — Он похудел, если ты не заметил. Стоит спросить у врача, можно ли сейчас так поступить, — альфа обхватил его грудь, слегка сдавливая, и тут же брызнуло молоко. — Ну а с этим что ты собрался делать? — Оно пропадёт со временем, — сказал Мартин. — Если долго не кормить, оно пропадает, — Мартин попытался держать в себе ощущение брезгливости. Он даже сам не касался груди — слишком мерзко и противно было. — Ты хотел уйти, Каин. Проверить, как там Шеннон и Жанэ, — напомнил омега. Сейчас хотелось избавиться от рук на своей груди. — Да, — Каин поморщился и убрал руки, но после потянулся застегнуть его рубашку. — Я постараюсь вернуться к ночи. Каин торопливо вышел, складывая мягкую игрушку, которую купил Жанэ, немного вещей и деньги на лечение — если понадобится, он готов хоть вызвать врача из столицы. Прощаться с Мартином не хотелось, потому лишь мимоходом потрепав Томми по голове, он с ненавистью и безмерной тревогой поспешил в деревню. Шеннона и Жанэ положили в одной комнате. Но Шеннон все это время почти не разговаривал. Свой выкидыш он очень тяжело переживал, не веря в то, что действительно лишился ребёнка. И что больше, скорее всего, не сможет забеременеть. Так сказал врач. Жанэ пытался его ободрить, но это мало помогало. Поэтому Шеннон предпочитал просто лежать целыми днями и смотреть в стену. Он почти не ел и почти не спал, окутанный собственным горем и унижением. Перед тем, как зайти к ним, Каин переговорил с врачом, обмирая: у Шеннона всё же случился выкидыш, а у Жанэ ненадолго останавливалось сердце, и теперь ему нужно постоянно пить лекарства. В палату к ним он зашёл, не скрывая эмоций, хотя понимал, что им безмерно нужна поддержка. — Как вы?.. — вопрос прозвучал довольно глупо, но Каин всё же прошёл, ставя сумку в кресло, а рядом с Жанэ сажая игрушку — потому что всё его внимание занимал омега. — Шеннон... — мужчина присел рядом с ним и склонился, крепко обнимая. Шеннон посмотрел на него заплаканными несчастными глазами, рывком прижимаясь к Каину и вновь начиная плакать. — Простите меня. Я не смог сопротивляться, не смог сохранить жизнь ребёнка. Я так виноват, — проговорил он вперемешку со всхлипами. — Мне так жаль. — Это я виноват. Мне не стоило уезжать, — Каин прилёг рядом, гладя юношу и осторожно сцеловывая слёзы. Но тут Жанэ нахмурился и негромко сказал: — Во всём виноват Мартин. Если бы он не позвал Брендона, ничего бы этого не было, — Каин замер, обернувшись к Жанэ и непонимающе глядя. — Но он сказал, что вас изнасиловали и пытались его... что значит, сам позвал? Шеннон тоже посмотрел на Жанэ. Он не знал, стоит ли говорить Каину правду, ведь она его расстроит. Но Жанэ уверял его, что Каин должен знать всё о Мартине, Мартин не должен остаться безнаказанным. — Это правда. Мартин пригласил Брендона и сам отдал им нас, — сказал Шеннон. — Брендон и Марк схватили нас при нём, а Мартин показал комнату. — Зачем? — механически переспросил Каин, не веря, но выражение лиц Шеннона и Жанэ говорило о том, что они не врали. Но голос внутри убеждал, что так не может быть, что Мартин... а потом перед глазами всплыло его рассерженное выражение и ненавистный взгляд, направленный на Шеннона. — Зачем... — потерянно переспросил он, чувствуя, как внутри всё сгорает. — Он был зол на меня, на Жанэ. Наверное, на вас, — тихо сказал Шеннон. — Брендон сказал, что Мартин не против и вовсе отдать меня ему. Шенону тяжело было говорить это. Он видел, как меняется лицо Каина. И вздохнул: — Я не хотел вам говорить. — Он не имел права, — голос дрогнул от злости и непониманию. Каин крепко прижал Шеннона к себе, подрагивая от негодования. — Не хотел говорить? Как ты бы смог после этого жить с ним в одном доме? — повысил голос Каин, но тут же одёрнул себя и прижал омегу ещё ближе. — Вы его любите, — прошептал Шеннон. — Я не хотел вас огорчать. Мне так жаль, что вам пришлось узнать, — он прикрыл глаза. — Глупый, как ты можешь?.. — Каин коснулся губами его век, а Жанэ вновь подал голос. — А я его теперь ненавижу, — Жанэ отвернулся, обнимая принесённую братом игрушку. Шеннон лишь тяжело вздохнул. Запах Каина его немного успокаивал, но вина за то, что не сохранил жизнь ребёнка, всё равно съедала его изнутри. — Заберете меня домой? Я устал быть здесь. Всё напоминает о том, что случилось. — Нужно переговорить с врачом. Возможно, стоит побыть здесь ещё некоторое время. Тогда я принесу вещи и останусь рядом, хорошо? — мужчина попытался говорить спокойно, но сам он думал лишь о том, что сделает с Мартином, когда вернётся. — Хорошо, — кивнул Шеннон, не смея сейчас спорить. Но уехать хотелось очень сильно. Правда, с Каином всё воспринималось гораздо легче. Сама атмосфера становилась не такой тяжелой. — Я буду ждать вас. — Я пока не ухожу, — вымученно улыбнулся Каин, целуя его в лоб. — Когда тебе станет получше, мы обязательно поедем к Норту. Всё будет хорошо, я уверен, — шептал он, не отпуская юношу и чувствуя, как съедает чувство вины. — Врач сказал, что вероятность того, что я смогу выносить ребёнка, слишком мала, — сказал Шеннон. — Думаю, тут и Норт не поможет. Я ведь и забеременел раньше положенного. Раньше, чем он разрешил. — Нет, Шеннон, не нужно так говорить. Врачи ошибаются, — Каин как мог, нежно провёл губами по его щеке. — Ведь и про Жанэ говорили всякое. Шеннон, я обещаю, что у нас получится. Только позже. — Каин прав, Шеннон. Всё у вас получится. Без Мартина. Шеннон посмотрел на Жанэ с лёгким удивлением: — Но ведь Каин любит Мартина. Как он без него? — он перевёл взгляд на альфу. — Вы выгоните его? Ему ведь некуда ехать. И у него ребёнок... — Господи, Шеннон, ты после всего ещё можешь думать об этом?.. — Каин осторожно коснулся в поцелуе его губ и заглянул в глаза. — Не волнуйся об этом. Когда вас отпустят отсюда, я всё уже улажу. — Натаниэль же ни в чём не виноват, — вполне искренне ответил Шеннон. — Мартин поступил плохо, но лишать дома его и ребёнка слишком жестоко. — Не говори мне о жестокости. Я знаю, ты очень добр, Шеннон, но это не та ситуация, — негромко попросил Каин и поднялся, садясь рядом. — Вас давно кормили? — Шеннон плохо ест, — сразу сдал омегу Жанэ и вновь замолк. — Мне не хочется, — тут же оправдался Шеннон. — Вы же знаете, если бы я хотел, то я бы не стал отказываться от еды. — Шеннон... ты меня расстраиваешь, — мягко пожурил его Каин и взял за руку. — Я попрошу, чтобы принесли что-нибудь вкусное. Фруктовое пюре и хлеб с сыром, м? Тебе нужны силы, чтобы восстановиться. — Хорошо, — спорить с Каином Шеннон не стал. — Я поем ради вас. Он не чувствовал голода, но идти против альфы ему и в голову не пришло. — Вот и славно, — Каин распорядился насчёт перекуса, переговорил с врачом, Шеннону действительно нужно было пожить здесь ещё неделю, а потом вернулся к нему и сгрёб в охапку, усаживая к себе на колени. Шеннон прижался к Каину и виновато поглядывал на Жанэ — тот не меньше нуждался в ласке и поддержке. — Иди к нам, — пригласил он, раскрывая объятия. Жанэ поначалу засопел, но не стал упрямиться и поднялся без резких движений, оставляя игрушку на подушке, а потом поднырнул Каину под бок, обнимая их вместе с Шенноном и немного подрагивая. — Всё ведь наладится, — не совсем уверенно сказал Шеннон. Он и сам в это почти не верил. И его немного пугало собственное отсутствие оптимизма. Каин кивнул и взъерошил волосы Жанэ, не отпуская от себя их обоих. — Врач сказал, вам можно только через неделю вернуться домой. Я приду с вещами завтра утром, а до вечера побуду с вами. Что-нибудь взять из дома? — Если можно, я бы хотел увидеть Томми, — сказал Шеннон. — Ему, наверное, совсем скучно одному. Мартин вряд ли ему уделяет внимание. Я бы хотел с ним погулять. — Конечно, только вряд ли ему разрешат здесь остаться. Но я попрошу, — убедительно пообещал Каин, а Жанэ промолчал, потому что ему ничего не нужно, лишь бы Мартин ушёл. Навсегда. Шеннон просиял. Теперь он выглядел гораздо веселее. Каин здесь, Томми приведут. Что может быть лучше для него в сложившейся ситуации?