Сломанный треугольник

Каин попросил Жанэ и Шеннона вместе с Натаниэлем приехать в поместье лишь после обеда. Сам Каин отправился сначала на рынок за продуктами, к тому же хотелось оттянуть момент встречи с Мартином. Каин медленно разбирал продукты на кухне, но когда затягивать дольше не было смысла, он спустился вниз и открыл дверь, чётко спросив, чтобы омега точно услышал: — Больно? Больно, когда остаёшься один? Мартин заслышал шаги раньше, чем Каин открыл дверь. Потому успел схватить свой обломок и напасть. Но промахнулся, ударил не по голове, как хотел, а по плечу. — Ублюдок! — прошипел Мартин, снова замахиваясь. Поначалу Каин не хотел сопротивляться — это было забавно. Однако мысль о том, что Шеннон и Жанэ найдут его в крови и с пробитым черепом, заставила перехватить обломок, но не вырывать его. — Ты хотя бы отчасти теперь понимаешь, что я чувствую? Что ты наделал. — Ты не имел права меня запирать, — Мартин дёрнул обломок, но вырвать не сумел. Он щурился от света, выглядел тоже несколько своеобразно: встрёпанный, с царапинами на лице и небольшой раной на руке. И в полном состоянии аффекта. — Ты не имел права отбирать у меня ребёнка, — шипел Мартин. — Он не твой! Он мой сын! — Он наш!.. — повысил голос Каин и вырвал обломок, отбрасывая в сторону, а затем прижимая Мартина к себе и говоря тише: — Ты не имел права так поступать с моими любимыми и самыми дорогими людьми. Шеннон может больше никогда не родить, это убьёт его. А если у Жанэ снова остановится сердце, это будет в последний раз, — Каин заметил рану Мартина и склонил голову, отпуская. — Пойдём, тебе нужно привести себя в порядок. Мартин отошёл на шаг и оттолкнул Каина. Он понимал, что ведёт себя неправильно, но контролировать эмоции не мог. — Где Натаниэль? — с очередным шипением спросил он. — Я уезжаю. — Они придут после обеда. У нас есть время, — Каин не стал больше уговаривать — просто скрутил и подхватил омегу на руки. — Сейчас ты пойдёшь купаться. Не нужно, чтобы Натаниэль видел тебя таким. Мартин забился в его руках в попытке вырваться. Он совсем потерял контроль, его буквально трясло от злости. — Оставь меня. Живи счастливо со своими самыми близкими людьми. Только знай — им понравилось. Они бы так не стонали! — Если бы тебя накачали всякой дрянью, ты бы стонал не меньше! — вновь вспыхнул Каин, но потом выдохнул, пытаясь успокоиться и поднимаясь с Мартином наверх. Он замер перед дверью в ванную и устало вздохнул, опуская его вниз, но крепко держа. — Ты тоже мой самый близкий. Жаль только, не понимаешь. — Самых близких не запирают в подвале с крысами, не отбирают у них детей, — сказал Мартин, буравя взглядом мужа. — Не обращаются так с ними! Я для тебя лишь тот, в кого можно сунуть член для разнообразия. — Какой же ты идиот, Мартин... — Каин с нервным смешком прикрыл глаза. — Тогда кто я тебе, что ты со мной так обошёлся? Если бы они умерли? Ты вообще подумал, каково было мне? Как больно? — А ты думал, как больно мне? Как больно, когда я вижу тебя с ним. Когда знаю, что ты касаешься его. Что хочешь от него ребёнка. Ты понимаешь, что я не могу это терпеть? Я предупреждал тебя. — Когда ты приехал... ты наверняка понимал, что я не смогу разлюбить Шеннона. Когда ты согласился, ты хотел быть со мной. И я. Но теперь... ты специально сделал это? Мне назло, верно? У него теперь вообще может не быть детей, ты представляешь это? Если бы я тогда не прикоснулся к тебе, если бы Натаниэль не шевельнулся, Норт бы вырезал мёртвый плод из тебя? Не хочешь этого представлять? — Каин потёр виски, а после молча подтолкнул Мартина в ванную. — Я принесу тебе одежду и полотенце. Мартин ничего не ответил. Он всё ещё не чувствовал себя виноватым. Более того, он считал, что Каин не прав. Хотя внутри противный голос подсказывал, что нужно сбавить обороты и подумать о своём поведении. Но Мартин лишь запер дверь ванной, чтобы не видеть Каина. И чтобы тот не видел его. Каин вяло выбрал одежду и нашёл полотенце с халатом, оттягивая момент повторной встречи. Он вернулся с вещами к двери и постучал, после плавно пытаясь открыть. Вздох, и Каин постучал ещё раз. — Открой, пожалуйста, Мартин. Я принёс одежду и то, чем стоит обработать ссадины. — Нет. Меня ты обнажённым больше не увидишь. Права никакого не имеешь, — возразил Мартин. Он даже не запустил воду, рассматривая себя в зеркале. Да, от холёного лица осталось не так уж много на его взгляд. — Я и не буду смотреть, — Каин закатил глаза и тихо фыркнул. — Встану спиной, и ты просто заберёшь вещи из рук, — спокойно предложил он — Что ты как маленький, Мартин? Давай быстрее, мне ещё готовить обед. По крайней мере, пытаться. — Иди готовь. Я сам схожу за одеждой, — сказал Мартин, расстёгивая рубашку и осматривая грудь. Всё ещё казалось, что она грязная. Соски перестали быть такими воспалёнными из-за того, что он долго не кормил. Но молоко ещё выделялось. — Хорошо, я поставлю перед дверью стул, — раздражённо предложил Каин и попытался добавить мягче: — Не забудь обработать повреждения, — он действительно приволок из соседней комнаты стул, повесил на спинку одежду и полотенце, а на сиденье — лекарства. Без Натаниэля Мартин не уйдёт, но всё равно оставлять без присмотра его не хотелось. Мартин сидел в ванной очень долго. Он успел искупаться, успел взять вещи со стула и снова заперся в ванной. Мартин решил дождаться сына, а потом сразу же уехать. Каин колдовал на кухне, не замечая времени, весь уже успел перепачкаться, но в конце концов всё было готово. Не так шикарно, как получалось у Марта и Шеннона, но всё-таки. Каину доводилось раньше готовить, но достаточно простые вещи. — Мартин, — он взбудоражено постучался в ванную, даже настроение едва поднялось. — Хочешь попробовать, что получилось? — голос выдал Каина с головой, но он не обратил на это внимания. — Нет, — отозвался Мартин. — Я хочу увидеть сына. И пока я его не увижу, я отсюда не выйду, можешь больше не пытаться меня отсюда выудить. Ты сам меня запер недавно, забыл? — Не забыл. Это было меньшее, что я мог сделать в той ситуации. Или ты бы предпочёл Брендона с его дружком? — Каин коснулся ладонью двери, но потом покачал головой. — Хотя я всё равно не смог бы так поступить, — он оттолкнулся и пошёл в другую ванную, чтобы привести себя в порядок. Мартин хотел было сказать ему, что так и надо было сделать. Раз на него так злятся, раз он так виноват. Каин должен был отдать его на растерзание. Мартин снова злился, едва держа в себе эмоции. И с каждой минутой понимал, что это всё сложнее. Не выдержав, он заехал по зеркалу бутыльком с какой-то ароматной жидкостью, и зеркало рассыпалось на осколки. Каин успел только достать из шкафа чистые вещи, как услышал шум, тут же всё побросав. — Мартин? Что случилось? Ты в порядке? — он постучал и дёрнул за ручку. — Если ты не откроешь, я выломаю её, — спокойно пообещал Каин и дёрнул ещё раз, буравя взглядом дверь. — Ничего не случилось. Разбилось зеркало. Старый дом, старая мебель, старые зеркала, — фыркнул Мартин, садясь на бортик ванной. Он уже не знал, как убить время. — Выходи, — негромко отозвался Каин и провёл кончиками пальцев по двери. — Раз ты окончательно решил уехать, тебе стоит сложить вещи, хотя бы Натаниэля. — Я их ещё не успел разложить их как следует, — сказал Мартин из-за двери. — Ты так беспокоишься... Тебе следовало это делать, когда ты тащил меня за волосы в подвал и заперт там наедине с крысами. — А тебе ни о чём не следовало беспокоиться? У меня в голове не укладывалось то, что ты сделал, — а после Каин задумался. — Мартин... ты что боишься крыс больше, чем альф? — с сомнением в голосе протянул он и механически стукнул в дверь ещё раз. — Нет, крысы могут меня съесть, а если меня тронет альфа против моей воли, то я сам себя убью, — спокойно ответил Мартин. — Так что альфы, думаю, всё же страшнее. По крайней мере, если верить моему отцу — самоубийцам не бывает покоя после смерти. — Мартин, что за нелепые рассуждения, никто тебя трогать не собирается, — Каин нахмурился, а потом ненадолго отошёл, чтобы вернуться и, совершив нехитрые манипуляции с помощью ножа, отпереть дзамок. Каин выдохнул и с опаской открыл дверь, тут же натыкаясь взглядом на осколки. — Мартин... — он потёр кончик носа. Мартин наградил его мрачным взглядом. Он уже успел завернуться в халат, потому не светил обнажённым телом. Но от этого его приём не стал радушнее. — Я сказал, что тебе нельзя заходить, — протянул он, складывая руки на груди. — Я слышал. Пойдём, я не буду попадаться тебе на глаза, но всё лучше провести время в комнате, а не здесь, — предложил Каин и остался на пороге, не приближаясь. — Не упрямься, от этой твоей черты столько выдуманных проблем, — уголки губ едва дрогнули в усмешке. — Я буду скучать даже по этому. Мартин вздёрнул подбородок. Но всё же вышел из ванной, проходя мимо Каина с гордо поднятой головой. Это было даже забавно при том, что он натворил. — Да-да, Ваше Величество, — пробормотал Каин себе под нос и со вздохом развернулся в другую сторону, подхватывая вещи и торопливо направляясь смыть с себя следы готовки. Он понимал, что Мартина сейчас бессмысленно уговаривать, но после купания всё равно зашёл к нему. Мартину было приятно, что Каин ходит за ним — значит, чувствует свою вину. Значит, не так злится на самого омегу. Но на его лице продолжало присутствовать только недовольство. Он вновь поднял взгляд на Каина и вопросительно вскинул брови: — Чем могу ещё помочь? Надо устроить кому-нибудь личную жизнь? — Ты обработал царапины? — игнорируя вопросы, Каин опёрся на стену и провёл по влажным волосам рукой, после скрещивая руки и не собираясь пока никуда уходить. Он внимательно изучал бесстрастное лицо омеги и не находил на нём и отголоска вины. — Да. Умереть от гангрены я точно не хочу, — скривился Мартин. — Хотя, подозреваю, что твой любовник и твой брат от этого бы не отказались. Как ты им объяснишь мои царапины? — Никак. Скажешь то, что считаешь нужным, — уголки губ едва дрогнули, и Каин добавил: — Знаешь, Шеннон тебя всё время оправдывает. И даже не злится, в отличие от Жанэ. Он довольно часто повторяет, что теперь ненавидит тебя, хотя в его глазах читается другое. Мартин сжал губы. Не это он хотел слышать. — Шеннон даже не добрый и наивный. Он глупый. Уверен, он оправдает даже убийцу. А Жанэ... Если он меня ненавидит, то это облегчает задачу моего отъезда. По крайней мере, он не приедет ко мне вновь. — Но ты и есть убийца, — Каин отвёл взгляд и нахмурился. — Жанэ только говорит, что ненавидит, потому что ему больно, и он не понимает, чем заслужил. Впрочем, я тоже. А ещё он... безумно привязался к малышу. И это взаимно, ты и сам видел. — Ничего не поделаешь, — Мартин отвернулся. Признавать то, что Каин прав, не хотелось. — Жанэ быстро ко всем привязывается. Найдёт кого-нибудь другого. А Натаниэль ещё маленький, он вскоре забудет Жанэ. Или ты думаешь, что Жанэ поедет со мной? Тогда стоит его предупредить, что секс ему не светит. Он же постоянно надеется на него, — он язвил и не чувствовал меры. Он просто выплёскивал весь скопившийся негатив и страх. — Что ты несёшь, Мартин? — Каин с силой провёл по вискам и вскинул на супруга усталый разочарованный взгляд. — Только не говори ему всё... это, — Каин поморщился и отстранился от стены. — Я пойду накрывать на стол. Делай, что хочешь. Мартин лишь фыркнул в ответ, он не планировал идти на контакт так быстро. Его и вовсе пока не устраивало поведение Каина — тот как будто и не собирался извиняться за содеянное. Каин раскладывал посуду, а в голове не было ни одной мысли — его заставили прийти в себя шум и голоса, особенно детский смех. Каин улыбнулся и вытер руки, выходя из столовой встречать гостей, на мгновение абсолютно забывая о Мартине. Шеннон держал ребёнка на руках, не в силах оторвать от него взгляда, но его заставило вздрогнуть намеренно деликатное покашливание с лестницы. Мартин тоже слышал детский смех и сразу же появился, критически оглядывая Шеннона и беспокойно сына. — Надеюсь, никто не против, если я заберу Натаниэля. — Не против, — едва слышно пробормотал Жанэ и в последний раз с сожалением провёл по детской ладошке, ловя ответную улыбку. — А почему ты отдал его? — поинтересовался он, чем вызвал нервный смешок у Каина. — Я отдал? Каин так сказал? Удивительно! Он ведь так не любит лгать, — Мартин прижал к себе ребёнка, который тут же обхватил его ручками. — Я сидел в подвале всё это время. — Значит, я был прав. Ты делаешь его хуже, — тут же оскалился Жанэ, начиная защищать брата. — Удивительно! Всего лишь запер в подвале! Слишком легко, — разошёлся он, но Каин не дал сказать что-либо ещё, подходя и накрывая его рот ладонью. Мартин сощурился: — Да что ты? А для тебя мало было, судя по всему. Иначе выбирал бы что и кому говорить, — он снова заводился, но говорил тише, чтобы не беспокоить ребёнка. Жанэ дёрнулся, но Каин прижал его к себе крепче, покачивая и не убирая руку ото рта, чтобы тот на эмоциях не ответил что-нибудь ещё. — Мартин, помолчи, будь добр, — негромко попросил Каин, так и не подняв взгляд на мужа, но потом обратился к Шеннону: — Я приготовил обед и накрыл на стол. Не заваришь чай? Шеннон, который уже успел густо покраснеть, только кивнул и шмыгнул носом, спешно скрываясь на кухне, а Мартин поднялся наверх, ещё раз фыркнув. Его вещи были уже собраны, вещи Натаниэля тоже, поэтому медлить с отъездом не стоило. Жанэ вырвался из чужих рук и подхватил свои лекарства, тоже отправляясь на кухню — Каин, не раздумывая, пошёл вслед за Мартином. — Я знаю, что ты не передумаешь. Но мне не хочется запоминать, что мы расстались так зло, — признался Каин и медленно выдохнул, обнимая уже точно бывшего супруга вместе с Натаниэлем. — Только промолчи сейчас, прошу. Мартин действительно замолчал и даже на несколько мгновений перестал дышать. Он только сейчас ощутил, что расстаться так — глупо. Что не стоит оно того. Что он перегибает палку. Что уехать навсегда теперь труднее. — Не представляю, как я буду без тебя. Без вас, — мысленно Каин добавил, что даже несмотря на то, что Мартин сделал, он всё равно так считает. Каин провёл кончиками пальцев по макушке Натаниэля, затем по руке Мартина, после вновь обнимая и ничего не говоря. — И всё же мы не сможем жить вместе. Не теперь после всего произошедшего, — Мартин отстранился. – Я никогда не смирюсь с Шенноном. Ты никогда не забудешь то, что я подложил Шеннона под другого альфу. Каин неопределённо качнул головой и отвёл взгляд, щурясь. — Но я хочу видеться с Натаниэлем. Ты позволишь? — после некоторого молчания всё же произнёс он, не надеясь на положительный ответ, потому что в духе Мартина было скорее пообещать, а потом вовсе исчезнуть в неизвестном направлении. — Я не вижу в этом смысла. Я ведь серьёзно говорил тогда — это мой ребёнок. И такой приходящий папа ему не нужен. Уверен, у вас с Шенноном будет всё не хуже. Дай ему то, что он хочет. Каин рвано выдохнул, пытаясь взять себя в руки, но потом не выдержал и вышел за дверь, потому что Мартин в последнее время только и делал, что причинял боль. Каин направился к себе в комнату, там достал остатки дорогого табака и раскурил трубку, не особо заботясь о том, что стоило открыть хотя бы окно. Он задумчиво выпустил дым изо рта, покачиваясь в кресле и стараясь ни о чём не думать, хотя стоило спуститься к обеду. К Каину вскоре пришёл Шеннон, робко постучался и заглянул в комнату. — Простите, если побеспокоил. Но я хотел сказать, что ужин готов. И... Мартин спустится? — Вряд ли. Он уезжает, — спокойно возразил Каин и стал убирать за собой, после кивнув своим мыслям. — Пойдём, ты молодец, что позвал. Иногда я не замечаю, как летит время, — Каин едва улыбнулся и провёл ладонью по его волосам. — Жанэ выпил лекарства? Если нет, я его накажу. — Он не пил ещё лекарств. Сказал, что после еды, — Шеннон улыбнулся. Но потом тронул Каина за руку, заглядывая ему в лицо: — Куда же он уедет? К родителям? — Куда хочет, — немного резко ответил Каин, а после виновато отвёл взгляд. — Видимо, ему где угодно лучше, чем здесь. Давай не будем об этом, иначе я запру его ещё раз, но теперь уже осознанно. — Заприте, — неожиданно сказал Шеннон. — Он ведь сам не понимает, что не хочет уезжать. Я вижу по его взгляду, что он ждёт, что вы его остановите. Наверное, даже сам себе не признается. — Шеннон... — Каин разрывался, а потом всё же отрицательно покачал головой. — Значит, тогда он заедет мне не обломком, а чем-нибудь более весомым. А потом возьмёт Натаниэля в зубы и вылезет в окно. — Вы же не хотите его отпускать. И не отпускайте, — сказал Шеннон, крепче беря его за руки. — Я думаю, что он привыкнет. Ему здесь лучше, чем где-то в одиночестве. Ему нужна помощь. — А если он снова кого-то пригласит в моё отсутствие? Если причинит вам боль? Я не могу прощать ему что угодно, — Каин резко выдохнул и неосознанно сжал его руки в ответ. — Не прощайте. Но ведь можно найти способ, чтобы эта ситуация больше не повторилась. Ведь я всё равно думаю, что он сделал это на эмоциях. Они накануне крепко поругались с Жанэ. — Шеннон, тебе ведь было бы гораздо лучше, если бы он ушёл, — Каин закусил губу и неуверенно попросил: — Принеси еду ему и малышу, я уверен, что Жанэ приготовил. Я... попробую поговорить с Мартином ещё раз. А когда зайду, ты закроешь нас. Хорошо? Шеннон кивнул. Он был согласен — ему было бы лучше без Мартина. Но Шеннон не представлял, как это — видеть Каина несчастным. А отсутствие Мартина его таковым сделает. — Тогда я пойду за едой, — сказал он. — Подожди секунду, — Каин его крепко обнял и пробормотал: — Ты самый понимающий и отзывчивый. Но я хочу, чтобы тебе тоже было хорошо . — Мне хорошо, когда я вижу, что вы счастливы. Вы бы себя видели — вы словно светитесь, — Шеннон осторожно тронул губами его щёку. — Мне этого достаточно для того, чтобы чувствовать себя хорошо. — Но ты был бы счастливей, если бы всё было как раньше, — негромко заявил Каин, не собираясь спорить. — Если он не согласится после разговора, я не стану его удерживать, Шеннон. Я не хочу, чтобы он причинил вам ещё больший вред. — Хотя бы попробуйте, — Шеннон снова коснулся его поцелуем, а потом всё же отступил. — У вас всё получится, я уверен. Каин кивнул, нехотя его отпуская и провожая взглядом, а потом прикрыл глаза, ожидая, когда Шеннон вернётся, чутко прислушиваясь к шорохам их коридора. Шеннон показался в комнате через несколько минут с подносом, на котором были тарелки для Мартина и его сына с перетёртыми овощами с тушеным раздавленным мясом. Жанэ постарался на славу — он сам делал обед для Натаниэля. — Держите, — протянул поднос Каину Шеннон, — надеюсь, у вас всё получится. — Это же Мартин. Такой упрямый, — Каин перехватил поднос и в последний раз коснулся Шеннона в лёгком поцелуе. — При любом исходе помни, что я люблю тебя, — губы едва растянулись в улыбке, и Каин уже спокойней зашёл в комнату супруга. Мартин уже почти собрал все вещи, а Натаниэль уснул в своей кроватке. Мартин обернулся к двери сразу, щурясь и оглядывая Каина с лёгким неудовольствием. — Мне казалось, мы всё решили, — проговорил он и вздрогнул от проворачивающегося ключа в замке, сразу же напрягаясь. — О, надо же, ты решил в этот раз запереться вместе со мной? — Да, нам нужно поговорить, а через дверь это было бы неудобно, — Каин неторопливо составил тарелки на тумбочку, прислоняя поднос рядом. — К тому же Жанэ старался. Они кормили Натаниэля за час до выхода, он скоро проголодается. Если себя собрался морить голодом, то Натаниэля не стоит. Мартин поморщился, но уже от того, что в словах Каина была доля истины. Он присел на кровать и сложил руки на груди, снова уставившись на Каина: — О чём ещё ты хочешь погвоорить? Каин не присел, встав у стены и скрестив руки на груди, отзеркалив жест. — Я хочу, чтобы ты остался. Вы остались, — Каин постарался не сорваться и сказать это как можно спокойнее, после не выдержав и отвернувшись от омеги. — Ты знаешь условия, на которых я останусь, — сказал Мартин. — Ты избавишься от Шеннона. Я не хочу его видеть и не хочу, чтобы его видел ты. — Это невозможно. Чем он мешает? Я не буду больше проводить с ним времени, но мне нужно знать, что он рядом и что больше не случится ничего плохого. Что ты позволил сделать. — Тебе нужно выбрать, Каин, — Мартин смотрел на него, не отводя взгляда. — Я не стану терпеть его в доме. Выбирай: или уезжаю я, или уезжает он. — Ты ведёшь себя, как капризный ребёнок! — раздражённо откликнулся Каин и вскинул взгляд на супруга, поджав губы. — Ты просто упрямый избалованный мальчишка, Мартин. Ни больше, ни меньше. — Как будто ты не знал этого, — Мартин приподнял брови. — По-моему, я никогда не старался выглядеть кем-то другим, — он поднялся со своего места и подошёл к Каину почти вплотную: — Выбирай, Каин. — Знал, но раньше этого не было столь опасным, — Каин буравил его взглядом и выдохнул: — И ты знаешь, я говорил тебе об этом. Я никогда не сделаю выбор, это невозможная просьба, — почти прошипел он в конце. — Тогда я сделаю этот выбор за тебя. — Мартин скривил губы в нездоровой усмешке. Он тут же отошёл от Каина к кроватке Натаниэля. — Если ты не можешь сделать, то придётся мне. И, думаю, вы все тогда вздохнёте с облегчением. Я уезжаю. — Ты ошибаешься, — Каин шагнул следом и взял омегу за руку, останавливая, желая удержать. — Ты ведь один раз понял, что совершил ошибку, почему не хочешь признать сейчас? — негромко прорычал он, опасаясь побеспокоить Натаниэля. — Ты не можешь просто взять и уехать! — Зато, по твоему мнению, я могу терпеть Шеннона? А если нет? Если я не согласен его терпеть? Если у меня нет никакого желания даже одним воздухом с ним дышать? Ты — мой. Только мой. И он даже смотреть на тебя не имеет права! — Мартин оскалился, начиная заводиться. — И ты оставляешь меня? Какой же я твой, если ты готов отказаться от меня в любой момент? — Каин неосознанно сжал пальцы, взрыкнув. — Тогда я могу с чистой совестью сказать, что я только Шеннона. Что я только его, потому что он, в отличие от тебя, никогда меня не покинет. Мартин разозлено уставился на альфу: — Если тебе так больше нравится, то пожалуйста. Я не держу. Только смею заметить, что я тебе смогу ещё родить детей. Твоих детей. А он, вероятно, нет. — Не смей! — Каин не сдержался и схватил его за плечи, встряхнув. — Чья в этом вина? Ты хоть представляешь, что это такое? Невозможность родить. Особенно для него, — он зарычал и склонился к его лицу. — Как ты смеешь такое говорить? — Если бы не я, если бы я не посоветовал обратиться к Норту, вероятно он бы до сих пор не знал о течке, — прошипел Мартин. — Я имею полное право это говорить. Я твой муж. А он кто? Приживалка, любовник, который залетел от своих насильников. Каин замахнулся, но тут же стиснул кулак и отвёл руку в сторону, так и не прикоснувшись к нему, хотя его всего потряхивало. — И без течки ему было хорошо. Нам хорошо. Он любил меня чище. Раньше, чем ты. Искренней, — словно выплюнул слова Каин и отвернулся, отпуская омегу немного в брезгливом жесте. Мартин видел, что Каин на грани, но не мог остановиться и хотел продолжать его доводить. Потому он, не отступив ни на шаг, продолжил: — Любил, да. Только тебя всё равно повело на сторону. Если бы всё так было замечательно, ты бы даже не обратил внимание на меня. И уж точно не трахнул. Каин сощурился, в открытую рыча, и резко притянул Мартина к себе, обездвиживая. — Так может, повторим напоследок? И раз ты так стонал, как никогда раньше, видимо, тебя так качественно не трахали? Твои истинный? Раз ты был раньше такой молчаливый, а со мной кричал на весь дом? — Я был беременный, — Мартин дёрнулся из его рук, стараясь вырваться. Такой исход событий его не устраивал. Он не думал, что Каин действительно его возьмёт силой сейчас, но сам факт поведения альфы его ужасно напрягал. — Отпусти. Отпусти сейчас же. — А здесь? Здесь ты уже не был беременным, — Каин безумно усмехнулся и послушно швырнул Мартина на постель, начиная расстёгивать пуговицы и не сводя с него взгляда. — Только тише, ты ведь не хочешь беспокоить Натаниэля. Мартин моментально отполз по кровати на соседний край, шаря глазами вокруг, чтобы найти предмет, которым он мог бы защититься. Но ничего на глаза так и не попалось. Мартин недоверчиво и даже испуганно посмотрел на Каина: — Ты не дотронешься меня, — сказал он. — Ты не сделаешь этого против моей воли. Каин медленно выдохнул, не сводя с него горящего взгляда, и присел на край, прикрывая глаза и пытаясь взять себя в руки. — Нет. Я ведь не такой ублюдок, как ты. И я понимаю, что такое... — он запнулся, прерывисто вздохнув, думая о Шенноне и Жанэ, которым пришлось перетерпеть такое. — Я поступил, как поступил любой бы омега на моём месте. И им понравилось, — сказал Мартин. — Ты бы слышал, как они стонали. Как просили ещё. Их сношали несколько часов, а они хотели ещё. Каин вновь вспыхнул и резко кинулся к Мартину, прижимая его к постели и зло шепча на ухо: — Так может, проверим? Как ты сам будешь стонать и просить ещё? Может? Мне стоило к ним посылать не палача, а тебя в качестве подарка? Чтобы тебя оттрахали во все дырки и вышвырнули за порог?! — Ты слишком благороден для этого, — Мартин расплылся в неожиданно широкой улыбке. — У тебя духу не хватит даже для того, чтобы сейчас взять меня силой, — он совсем расслабился, уже поняв, что Каин может себя держать в руках. И что его совесть не позволит ему сделать что-то плохое. — Господи, какая же ты змея, — голос дрожал от гнева, а взгляд шарил по лицу супруга, не находя в нём и тени раскаяния. — Проверим, — холодно отозвался Каин и толкнул Мартина, переворачивая на живот и прижимая к постели. — Теперь я понял, как тебя отпустить, — едва слышно шепнул он на ухо Мартину. — И свою метку... её тоже уберу. Ты не можешь её носить, — Каин потянулся к тумбочке, чтобы стащить нож. Мартин задёргался под ним так, что сразу стало понятно, что змеёй его назвали не зря. Он попытался вырваться из чужих рук, морщась и ругаясь. Но старался делать это не громко, чтобы не разбудить сына. — Не смей, — прошипел он. — Это моё тело. И я буду носить на нём всё, что считаю нужным. Даже если это твоя метка. — Тебе просто не нужно было давать поставить её ещё раз. Раз ты считал всё это ошибкой, — Каин отвлёкся, чтобы перехватить и прижать Мартина поудобней. — Зачем ты позволил мне это сделать? Ты не умеешь любить... бож-же, это ведь было так очевидно! Почему я этого не видел? — Потому что это неправда, — сказал Мартин, сжав зубы — руки были вывернуты неудобно, связки тянулись и было действительно больно. — Потому что я люблю тебя. Но ты заставляешь меня в этом сомневаться. Отпусти, Каин. Мне больно! — А мне не больно? — рыкнул тот в ответ. — Ты в последнее время только и делаешь мне больно всем. Своим видом, недовольством, поступками, словами и мыслями, — Каин наконец-то подхватил нож для мяса. — Не будешь дёргаться — не будет больно. — Я тебя убью, если ты это сделаешь, Каин, — предупредил Мартин. — Рано или поздно ты меня отпустишь. И тогда я тебя убью. А потом убью Шеннона и перережу себе горло. Такого финала ты хочешь? — Она же тебе в тягость, не драматизируй, — Каин с нервным смешком провёл кончиком лезвия, пока что невесомо очерчивая края своего следа. — Раз я не нужен тебе как альфа, то я не хочу, чтобы она была на тебе. — Я клянусь, Каин, — сдавленно проговорил Мартин. — Я не оставлю это просто так. Мне нужна метка, чтобы я смог выжить в столице. И ты это знаешь. Каин замер, понимая, что совершенно забыл об этом. О столице, каких-то там проблемах, связанных с обществом. В голове только Мартин и невозможность его удержать. — Вылетело из головы, — растерянно сморгнул Каин и отвёл руку, отпуская супруга. — Такие мелочи. Мартин моментально вскочил и отступил от Каина, подходя ближе к кроватке. — Вылетело из головы? — сощурился он. — Как ты легко оправдываешься за то, что угрожал мне ножом. Думаешь, что отделаешься так легко, Каин? — Я не угрожал тебе ножом. Я просто хотел убрать то, что, оказывается, тебе не нужно, — немного устало отозвался он и отвернулся, осторожно кладя нож на место и думая, что нужно было Шеннону оставить какой-нибудь условный знак, чтобы он открыл. — Это тебе не нужно, Каин. Тебе не нужно, чтобы я носил твой след, тебе не нужен я в твоих мужьях, тебе не нужен просто я и мой ребёнок. Я — со своими принципами, желаниями — тебе совершенно не нужен. Ты хочешь безотказного меня, чтобы можно было трахнуть, потом трахнуть Шеннона, а потом трахнуться всем вместе. — Тебя послушать, так я только и делаю, что трахаюсь со всеми подряд, — вяло огрызнулся Каин, потому что устал уже слушать все эти глупости от Мартина. Каин неспешно поднялся и отошёл к шкафу, присев перед нижними ящиками. — Кажется, здесь был запасной ключ, — пробормотал он себе под нос, отодвигая ещё один и приподнимая постельное бельё. — Ты знаешь мою комнату лучше меня. Я даже не удивлён. Нравится всё контролировать, да? — Мартин скосил на него глаза. — Это мой дом. Вот и всё, — немного удивлённо отозвался Каин и выдвинул последний, в котором точно уже должен был находиться ключ. Он просунул ладонь под одежду и с облегчённым вздохом вытащил искомое, осмотрев в руке — точно он. Мартин смерил его взглядом. Он боялся, что Каин его снова запрёт. И медлить было нельзя. Мартин взял с подоконника тяжёлую вазу и неслышно подобрался к Каину сзади. — Я не позволю тебе ещё раз меня запереть, — процедил он сквозь зубы, опуская вазу на его затылок. Каин успел осознать лишь ослепляющую вспышку боли, а потом наступила тьма. Он выныривал из неё нехотя, какими-то толчками. Распахнул глаза — перед ними всё плыло. Из груди вырвался глухой стон, и рука коснулась словно раскалывающейся головы. — Что случилось? — Каин задал вопрос сам себе, щурясь и вглядываясь в комнату, которая наконец-то обретала черты. Перед ним сидел обеспокоенный Шеннон, который смоченной тряпкой омывал его лицо. — Вы очнулись, — облегчённо сказал он, переводя дыхание. — Я думал, что всё совсем плохо. Врач едет уже. — Кто... вы? — немного растерянно спросил Каин, осторожно касаясь головы и морщась. В ушах гудело, но всё равно переспросил: — Что случилось? Где я? — Каин перевёл расфокусированный взгляд на незнакомца. На лице Шеннона отразилось непонимание. — Я... Шеннон. Вы... не помните меня? — уточнил он, не зная, что делать, если Каин действительно не помнит его. — Вы у себя дома. Мартин... вас чем-то ударил. Мы с Жанэ смогли его запереть в другой комнате. Но не думаю, что Жанэ долго сможет его удерживать. — Не помню, — Каин поморщился и прикрыл глаза, аккуратно массируя виски. — Ничего не помню. А кто они? — он выдохнул и сглотнул. — Можно воды? — негромко попросил Каин. — Подождите... Шеннон. Как моё имя? Шеннон совсем испугано посмотрел на него. — К-каин, — заикаясь, выдавил он. — Вы и этого не помните? — Нет, — Каин отчего-то виновато улыбнулся, с сожалением глядя на Шеннона. — Когда будет врач? У меня такое чувство, будто бы голова сейчас расколется, — Каин позволил себе немного пожаловаться и прикрыл глаза, стараясь больше не шевелиться. — Мы отправили посыльного из соседнего поместья, — сказал Шеннон. — Жанэ хотел сам пойти, но нужно следить за Мартином. Я побоялся, что он сбежит. Он и собирался, но нам удалось его удержать. Принести вам воды? — Да... благодарю. А почему он ударил меня? — Каин сглотнул и взял руку юноши вместе с тряпкой, кладя себе на лоб и вновь закрывая глаза. Голова гудела, мысли в ней нехотя ворочались, но словно упирались в невидимую преграду. — Я не знаю. Вы были одни, я запер вас по вашей просьбе. Ждал в конце коридора, а потом Мартин выбежал из комнаты, он открыл её изнутри, вместе с малышом. Мартин — ваш муж, — сказал Шеннон, протягивая стакан с водой. — Странно, — Каин нахмурился, пытаясь уследить за событиями, с благодарностью принял воду, жадно опустошая стакан и на пару мгновений чувствуя облегчение. — А можно его увидеть? Правда, меня немного тошнит, вряд ли я дойду, — виновато пробормотал он. — Мартина? Вы уверены? Я могу попросить Жанэ привести его, если вы хотите, — Шеннон несмело двинулся к двери. Он не думал, что это хорошая идея, но отказать Каину не хотел. — Просто не могу представить, что у меня есть муж, — Каин усмехнулся и добавил: — Думаю, если его целью не было моё убийство, скажите ему, что я всё равно его не помню, пусть уходит, если это было важно для него. — Я скажу... — кивнул Шеннон, берясь за ручку двери. Но не открыл её: — Вы, правда, не помните меня? Совсем-совсем? — в глазах мелькнула печаль. — Я... нет. Пусто. Никого не помню. Может, врач поможет, — неуверенно предположил Каин, видя, как юноша расстроен. — Прошу прощения, — вымученно добавил он и вновь коснулся головы, прикусывая губу от вспышки боли — даже в глазах потемнело. — Я попрошу Мартина зайти с малышом. Вдруг вам это поможет, — сказал Шеннон и вышел из коридора, чтобы через несколько минут поскрестись в комнату, где Жанэ держал Мартина. — Как он, Шеннон? — тут же отозвался Жанэ, подходя ближе к выходу, но не сводя с Шеннона почти ненавидящего взгляда. — Он пришёл в себя? — Да, он хочет видеть Мартина с Натаниэлем, — сказал Шеннон. — И... Жанэ... он не помнит. Совсем ничего не помнит. Даже своего имени, но попросил Мартина. Жанэ непонимающе проморгался, забывшись и нервно сглатывая. — Как это... не помнит? — голос сел, и Жанэ распахнул дверь, встречаясь с Шенноном взглядом, а потом зло добавляя: — Давай отпустим Мартина, скажем, что сбежал. Это к лучшему, что он его не помнит, пусть его не будет! Мартин тоже вскочил со своего места, быстро осознавая в какую передрягу он попал. И какую выгоду можно из этого извлечь. Потому шагнул вперёд: — Позволь заметить, что пока я всё ещё хозяин в этом доме. Я схожу к нему, — сказал он, кивнув Шеннону. — Ты как был никто, так и остался! — горячо возразил Жанэ, преграждая путь. — Забирай... Натаниэля, — всё же запнулся он, но после затараторил быстрее. — И вещи. Ты ведь так хотел уйти — иди! Без тебя будет лучше, всегда было! — Я — хозяин дома. Единственный, к слову, кто сейчас может позаботиться о Каине, потому что вы две малолетки, которые даже врачу ничего объяснить толком не смогли, — холодно отозвался Мартин, смерив их обоих презрительным взглядом. — Уйди с дороги, если не хочешь остаться без крыши над головой. Если Каин ничего не помнит, то у меня есть все шансы избавиться от вас обоих. Глаза Жанэ блеснули от слез, но он так и не расплакался, попытавшись спокойно возразить, но вместо этого оскалился: — Ты своим поступком только подтвердил, что Каин тебе не нужен. Ты ему только вредишь в последнее время. Он не поверит тебе! — Посмотрим, — победоносно улыбнулся Мартин. Это был его шанс — шанс завладеть Каином, избавиться от Шеннона и Жанэ, зажить наконец счастливой семьёй. И он не мог его упустить. Широким шагом он вышел из спальни и прошёл в комнату, где лежал Каин. — Как ты? — тут же спросил он, присаживаясь рядом. Каин же с прищуром разглядывал вошедшего, ничего не понимая. — Странно слышать это от человека, который довёл до такого состояния, — со смешком отозвался Каин и удивлённо повёл носом. — Я не чувствую запаха. Ты омега? — Да, омега, — Мартин в это время оценивал состояние мужа. И пришёл к выводу, что Шеннон уже разболтал о том, что Каин получил по голове именно от него. — И я не так уж виноват в том, что сделал. Всё-таки ты пытался меня изнасиловать, — для убедительности он оголил плечо, где была метка и царапина от ножа. — Я защищался. — Трудно поверить. Если ты мой муж, в этом не было нужды. Впрочем, — Каин болезненно нахмурился и прикрыл глаза, осторожно массируя голову. — Я просто хотел сказать, что отпускаю тебя. Шеннон сказал, что ты хотел уйти. Не вижу смысла держать здесь незнакомого человека. Мартин нахмурился и напрягся: — Я хотел уйти именно из-за того, что ты меня почти изнасиловал. Сложно растить ребёнка в такой обстановке. Но теперь я не могу тебя оставить. Да и с кем? Ни Шеннон, ни Жанэ не смогут о тебе позаботиться толком. Тем более каждый из них имеет свои виды на тебя. Я не могу оставить тебя в беспамятстве в их компании. Они этим просто воспользуются. — Шеннон не выглядел как человек, который может мною воспользоваться, — с сомнением протянул Каин, но после осторожно кивнул: — Но спасибо, что предупредил, — он помолчал немного, а в голове всплыли слова о ребёнке. — Мой ребёнок? — взгляд глаза в глаза и нетерпеливое ожидание ответа . — Ты считал его своим, — Мартин не стал уже откровенно лгать. И так было понятно, что Натаниэль совсем не похож на Каина. Каин сразу почувствует в нём чужого альфу. — Я забеременел до того, как вышел за тебя. Но ты считаешь Натаниэля своим. Воспитываешь, как своего. — Покажи, — нетерпеливо попросил Каин, чувствуя, что безумно хочет его увидеть, но тут в голове вновь вспыхнула боль, и он закусил губу, крепко жмурясь и осторожно массируя лоб и виски. — Хотя, наверное, не стоит, — медленный выдох, и Каин вновь открыл глаза. — Я принесу его позже, когда тебе станет немного лучше, — Мартин убрал с его лба волосы и коснулся кожи губами. — У тебя жар. Попрошу Жанэ сделать тебе жаропонижающий отвар. — Ты бы не мог пока меня... не трогать, — негромко попросил Каин, ощутив касание губами. — Странно ощущать это от чужого человека, прости, — он спокойно взглянул на омегу ещё раз и оставил свои вопросы на потом. Мартин чуть улыбнулся и пожал плечами: — Я проверял температуру. Считай, что это врачебная помощь, — проговорил он, несколько обескураженный. — Впрочем, рано или поздно твоя память всё равно должна восстановиться. — Ты не врач. А судя по ощущениям, приложил меня знатно. Я не виню тебя, ты ведь защищался, — Каин вновь прикрыл глаза. — Буду ждать отвар и врача. Пусть пока никто не заходит, я попробую поспать, хорошо? — Хорошо. Это твоё право. — сказал Мартин, переборов в себе желание снова коснуться Каина. Он вышел наружу и заглянул в комнату Жанэ. — Приготовь Каину жаропонижающий отвар, я отнесу ему. — Я сам отнесу, — холодно отозвался Жанэ. Он поднялся и спокойно прошёл мимо, отправляясь на кухню — все мысли сейчас сосредоточились на Каине, потому что действительно пугала мысль, что память может никогда не вернуться. Мартин же стал на страже двери. Он не собирался никого пускать к Каину, чтобы его не сбили с толку разными домыслами. Тем более Жанэ, который явно намылился избавиться от Мартина. — Ты будешь вечно здесь стоять? — Жанэ придержал небольшой поднос с отваром, поджав губы. — Я хочу увидеться с ним. Без тебя. Шеннону нужно было просто тебя выпустить. И катился бы ты, куда хотел, — Жанэ вновь выставил все колючки, не желая сдаваться. — Я отнесу отвар сам, — сказал Мартин, забирая поднос. — Ты свободен. К Каину я тебя не пущу, — отрезал он, закрывая дверь на ключ изнутри. Каин вынырнул из дрёмы и вяло взглянул на Мартина, после осторожно, без резких движений приподнимаясь. — Спасибо, — он принял кружку из рук омеги, делая неторопливые глотки и желая вновь уснуть, чтобы не ощущать дискомфорта. — Что последнее ты помнишь? — спросил Мартин. — Хоть что-то? Я думаю, врач тоже это спросит. Ты будешь спать, поэтому я могу ответить за тебя. — Ничего. Абсолютно. Даже имени. Его Шеннон назвал, когда я пришёл в себя, — Каин едва нахмурился и внимательно взглянул на омегу. — Странное ощущение. Ничего не знать о себе. Мартин потянулся было, чтобы погладить его по голове, но одёрнул руку, памятуя о просьбе. — Ты вспомнишь, обязательно вспомнишь. Даже если врач скажет обратное. Мы никогда не верили врачам. По их заверениям Натаниэль и вовсе не должен был рождаться, — улыбнулся Мартин. Он стал гораздо мягче, когда не нужно было защищать себя и своё право на альфу. — Возможно. Расскажешь мне потом о нём? — Каин заметил движение и после некоторых колебаний всё же произнёс, больше не чувствуя угрозы от того, кто ещё не так давно огрел по голове с такой силой: — Можешь коснуться. Не то чтобы это поможет что-то вспомнить, но стоит попытаться, — Каин прикрыл глаза, чтобы абстрагироваться от Мартина и переключиться на ощущения. Мартин дотронулся его щеки, погладил её и убрал руку, видя, что Каин невольно морщится. — Подождём немного. Пока ты привыкнешь. Когда наши отношения только завязывались, я к тебе тоже долго привыкал. — Это похоже на правду. Ты больше выглядишь похожим на короля, а не на того, кто приносит отвары, — усмехнулся Каин и едва сощурился. — Как мы познакомились? — с интересом спросил он и осторожно перевернулся набок, лицом к омеге. — Мы поженились из-за твоего брата. Ему не хватало денег для замужества, а мне нужен был альфа, чтобы скрыть мой позор, как считали родители. Ты решил помочь нам обоим, потому что благородство для тебя гораздо важнее собственного удобства, — Мартин забрался на кровать с ногами и опёрся на противоположную спинку. — И я хотел тебя изнасиловать, — со смешком уточнил Каин, покосившись на него, а после прикрыл глаза. — Видимо, я был не в духе. Кто у меня ещё есть из родственников? Может, мне осталось жить пару часов, — без страха, со смешком предположил Каин, действительно не чувствуя, что боится умереть. — В доме ещё твой брат Жанэ. Ты его забрал из борделя, хотя он не очень хотел уходить. Его мотивировало только то, что он в тебя влюблён. Шеннон тоже твой родственник, но я не знаю, кем именно он тебе приходится, — сказал Мартин. — Он тоже в тебя влюблён, но безобиден. — Вот так поворот, — Каин пытался воспринять услышанное, но после тихо рассмеялся, игнорируя боль. — Надеюсь, больше никто в меня не влюблён? Что мне со всем этим делать? — он положил ладонь под щёку и через какое-то время уснул от отвара — Жанэ кое-что добавил, чтобы они с Мартином не разговаривали слишком долго. Мартин остался внутри комнаты, но вскоре услышал, как в соседней комнате заплакал Натаниэль. И ему пришлось вернуться, снова заперев Каина и оставив ключ у себя в кармане. — Врача слишком долго нет, — заметил он. — Если бы не ты, его бы и вовсе не пришлось вызывать, — огрызнулся Жанэ, нервно выпивая своё лекарство и не глядя на вошедшего. От Натаниэля Жанэ сразу отошёл и отвернулся к окну, покусывая губы. Мартин взял сына на руки и обратился к Жанэ вновь приказным тоном: — Приготовь ему еды, — сказал он, подбрасывая Натаниэля, который снова зашёлся в плаче. — Я тебе не слуга, — оскалился Жанэ в ответ. Морить голодом Натаниэля он не собирался, поэтому нехотя вышел — отношение Мартина ему не нравилось всё больше и больше, да ещё сердце от волнения разошлось. Мартин же был почти счастливым. У него появился шанс начать всё с самого начала. Разве он мог не обрадоваться? Шеннон же вёл себя тише воды, ниже травы, стараясь слиться вовсе со стеной.Жанэ угрюмо притащил овощи малышу, по дороге открыв дверь врачу и показывая ему, куда идти. — Я сам его покормлю. Иди, рассказывай врачу, как всё было, — ехидно отозвался он и присел с малышом, крепко обнимая, пока есть такая возможность, и поднося ему первую ложку. Мартин спокойно оставил ребёнка с Жанэ — он прекрасно знал, что тот не сделает ему вреда. Потом пошёл к врачу, спешно открывая спальню. — Рад вас видеть, — улыбнулся он. — У нас большая неприятность, но, надеюсь, вы нам поможете. — Да, в этом доме в последнее время мало приятных вещей, — проворчал врач, внимательно осматривая Каина, пока не решаясь разбудить. — Что случилось? — он нахмурился, оборачиваясь к Мартину, не став заострять внимания на том, что дверь была закрыта. — Я... — Мартин замялся, — честно говоря, я виноват. Из-за меня он попал в такое положение. Мне пришлось ударить его по голове, но только из своей защиты. Каин иногда не в силах себя контролировать. Несколько дней он и вовсе держал меня в подвале. — По голове? — врач отставил сумку, надевая перчатки, и склонился над Каином, ощупывая голову, отводя волосы в сторону и находя место удара, недовольно цокнув языком. — После удара наблюдаются изменения в поведении? Что-нибудь ещё? Или он не приходил в себя? — врач мельком взглянул на Мартина. — Он потерял память, — сказал Мартин, отводя взгляд. — Совсем ничего не помнит. Даже имя ему сказал Шеннон. — Память? — врач вернулся к осмотру, на этот раз ощупывая тщательней и задумчиво шевеля губами. — Это ведь произошло сегодня? Нужно понаблюдать с неделю. Бывает, что память возвращается в такой срок, я пропишу, что стоит попить. Если же в течение месяца никаких воспоминаний не будет, значит, шанс на восстановление памяти будет невелик в будущем. — Хорошо, — Мартин сосредоточенно кивнул. Отчасти он надеялся, что память и не вернётся. Тогда он сможет внушить Каину всё что угодно. — Я прослежу за тем, чтобы он выпил все. Врач молча раскрыл сумку и вытащил несколько пакетиков, оставляя. — Я проведу повторный осмотр через неделю и тогда принесу больше. Но через месяц уже не будет смысл принимать, — после он достал небольшой мешочек таблеток. — Вот это от головной боли, могут быть сильные приступы, тогда стоит принимать полтаблетки. Мартин ещё раз кивнул и потрогал лоб Каина, а после не удержался и поцеловал его — не для того, чтобы врач оценил его отношения, а просто хотел хоть немного дать нежности Каину. Когда тот спал, то не морщился. — Я вас понял. Я отправлю к вам Жанэ с запиской, если будут изменения. — Для того, кого запирали, вы слишком заботливы, — заметил врач, стягивая перчатки и убирая их. — Всего хорошо и скорейшего выздоровления, — попрощался он и торопливо вышел. Под дверью уже караулил Жанэ с покормленным малышом, и тут де влетел внутрь. — Что сказал врач? Как он? — Тише, — укоряюще посмотрел на него Мартин. Он помедлил и всё же сказал: — Если память не вернётся через месяц, то вряд ли вернётся вообще. Жанэ опустил взгляд, уткнувшись носом в макушку Натаниэля, еле сдерживаясь, чтобы в очередной раз не сказать, как ненавидит Мартина. Он шумно сглотнул, жмурясь и пытаясь осмыслить сказанную фразу, хотя хотелось выть . — Пойдём поговорим, — Мартин ухватил его за плечо. — Прямо сейчас, — он потащил его к двери, быстро перехватив Натаниэля к себе на руки. — Нет! — Жанэ испуганно дёрнулся, уже представив, как Мартин говорит им с Шенноном собирать вещи, потому что Каин разрешил их выгнать. — Пойдём, — Мартин вцепился в плечо ощутимее. — Не буди Каина. Ему нужен отдых. Жанэ молча упёрся и поджал губы, но после шёпотом возразил: — Я останусь здесь, я не хочу с тобой говорить и вообще видеть — в идеале, — пробормотал он. — Ты здесь не останешься. Я не оставлю тебя рядом с Каином, — сказал Мартин. — Если ты не пойдёшь сейчас со мной, то я больше не дам тебе дотронуться до Натаниэля. После подобной угрозы Жанэ колебался недолго, всё же пойдя за омегой и опуская взгляд в пол. Жанэ успел уже несколько раз пожалеть, что сердце тогда остановилось, но он не успел умереть — не пришлось бы видеть и слышать ничего из этого сейчас. Мартин остановился в конце коридора напротив Жанэ: — У меня всего несколько требований. Ты можешь остаться, но Шеннона я в доме не потерплю. Могу дать денег, чтобы он уехали в столицу или ещё куда-нибудь. Мои родители могут его принять и даже научить хорошим манерам. Шеннон им понравится. Ты можешь уехать с ним или остаться здесь. — Ты с ума сошёл? Как он без Каина? Тот его даже не помнит сейчас! Зачем тебе это? — Жанэ вскинул ошарашенный взгляд. — Каин не простит тебе, когда вспомнит, а он обязательно вспомнит! — убеждённо пробормотал Жанэ, отступив от омеги на шаг. — Вот когда вспомнит, тогда и будем беспокоиться. Я даю ему шанс на новую жизнь. Он сможет её ещё наладить. Хотя в моих правах просто выставить его, как выставляли его из других домов, — Мартин оказался непреклонным. — Ты чёртово бездушное чудовище. Как оставить Каина с тобой? – Жанэ разрывало на части: с одной стороны Каин и Натаниэль, а с другой... Шеннон, который останется совсем один, только что потерявший ребёнка. — Мне нужна неделя, чтобы подумать. — Хорошо. Неделя, не больше, — Мартин развернулся и снова отправился в комнату Каина, запирая её на ключ. Ему не нужны были лишние беспокойства по поводу незваных гостей. Жанэ прижал руку ко рту, уже представляя, как Мартин тут возведёт крепость, лишь Каин вообще ни с кем не контактировал. Но разве можно бросить Шеннона? Никогда. Жанэ просто попросил это время — вдруг Каин начнёт вспоминать. Жанэ попытался успокоиться, но ему было так плохо. Он отправился искать Шеннона, чтобы всё рассказать и снова расплакаться. Шеннон новости выдержал стойко, только губы задрожали. Он закусил нижнюю и вздохнул: — Этого следовало ожидать. Но что мы можем сделать? Ничего. Он его муж и такой же полноправный хозяин в доме. — Шеннон... — Жанэ к нему крепко прижался и пробормотал куда-то в шею: — Как так? Он не имеет права, он вообще хотел его оставить, он довёл Каина до такого состояния, — Жанэ задрожал, признаваясь: — Я не брошу тебя, никогда. Каин всё вспомнит и выставит Мартина сам. — А пока нам нужно уехать. Мартин довольно благородно поступает, он даёт нам крышу над головой, — Шеннон улыбнулся, но крайне неуверенно. — Его родители действительно не так плохи. Мы продержимся. — А как же Каин? Что Мартин успеет наговорить ему про нас? — Жанэ отчаянно вцепился в омегу. — Я не должен был привозить его сюда, всё было бы хорошо, — шепнул он и медленно отстранился, опуская взгляд. — Ты же сам говоришь, что Каин вспомнит. Как только он вспомнит, мы сможем вернуться, — Шеннон погладил его по голове. — Не волнуйся. У нас есть ещё неделя, верно? Но чуда не произошло. Неделя пролетела быстро, воспоминания Каина так и не вернулись. Мартин едва ли не летал от осознания того, что, кажется, ему удастся наладить их семейную жизнь, пусть и такой ценой. Утром Мартин проснулся с отличным настроением, хоть тревожное состояние не затмевалось радостью. Понимание, что теперь он действительно избавляется от Жанэ и Шеннона, что теперь Каин будет только его, что всё так удачно разрешилось... Это заставляло его чуть ли не напевать, когда он одевался. Мартин сам приготовил завтрак. Даже приготовил на всех, хотя порции Жанэ и Шеннона оставил на кухне. И пока не пришёл Каин, Мартин поднялся в комнату Шеннона, входя туда без стука. — Экипаж за вами приедет в полдень. Сейчас можете спуститься и поесть на кухне, приготовьте себе еды в дорогу. В столице остановитесь у моих родителей, будете помогать по дому. — Я хочу, чтобы Каин возненавидел тебя так же, когда всё вспомнит, — Жанэ не обернулся, сильнее вцепившись пальцами в подоконник. Он почти всё время проводил с Шенноном, не желая и на секунду его оставлять. Его сжигала изнутри обида и зародившаяся ненависть к Мартину, это подрывало его здоровье ещё больше. — Если он вспомнит, то уже будет поздно. Тебе стоит радоваться, что я нашёл, куда пристроить вас, а не выгоняю на улицу. В конце концов, вы будете работать и получать за это деньги, — сказал Мартин. Он был спокоен и собран. — Радоваться? — Жанэ с истеричным смешком обернулся, разглядывая Мартина словно впервые. — Радоваться, Мартин? — голос Жанэ звенел от ненависти, но он не мог нё выразить словами — слишком связаны они были с Шенноном, слишком многое завесило от благосклонности Мартина. — Радоваться, — со скукой заметил Мартин, оглядывая комнату. Шеннона не было. Тот наверняка гулял с Томми в саду. Мартин опёрся о косяк и едва ли не зевнул. — Понимаешь ли, я мог вас обоих вышвырнуть из дома. Отправить в бордель твоего папаши и выручить довольно крупную сумму. Но вместо этого я даю ваш шанс жить в столице. Кстати, Шеннону я подберу мужа в ближайшее время. Сложно будет, конечно, он уже не невинен, но, думаю, заинтересованный найдётся. Это тоже я могу не делать. В моих силах выдать его за какого-нибудь простолюдина, но, заметь, я буду искать кого-нибудь из знати. Пусть и не из высших слоёв. Вам нужно радоваться, — надавил последним словом на Жанэ Мартин. — Мне не стоило защищать тебя, когда нас похитили, — наконец-то выдавил Жанэ, чувствуя, как внутри всё дрожит не то от ненависти, не то от боли в сердце. — Я должен был оставить тебя и с тем альфой. Из тебя бы вытрахали душу. Впрочем, — он поднял на омегу блуждающий взгляд. — У такого, как ты, её нет, — его губы скривились, и Жанэ поспешно отвернулся к окну, незаметно прижав руку к сердцу. Мартин фыркнул. Чувство вины у него не было. Скорее, он просто хотел быстрее с этим закончить, избавиться от них и начать новую жизнь с Каином. — Не забудь — в полдень вас здесь не должно быть, — проговорил он, выходя из комнаты. Жанэ нечего было ответить — он прижался лбом к прохладной стене и замер. Чем эта жизнь могла стать лучше? Чему в ней по-настоящему радоваться? Будто через пелену он услышал лай Томмми и вяло приоткрыл глаза. Шеннон.У него ведь никого больше не осталось. Жанэ собрался и спустился вниз, немного пошатываясь. — Ты будешь есть, Шеннон? — Жанэ подступил к нему ближе, обнимая со спины — хоть какое-то ощущение тепла позволяло цепляться за этот мир. Шеннон был очень подавлен, но старался подбадривать себя. Он попытался улыбнуться, развернулся к Жанэ и погладил его по голове, вплетаясь пальцами в волосы. — Нам нужно поесть. Пойдём. Я слышал, что Мартин говорил о том, что мы должны сегодня уехать. Мне... Я хотел бы увидеть Каина перед отъездом. — Но зачем? Это неузнавание в глазах... действительно страшно, — Жанэ медленно выдохнул, успокаиваемый прикосновениями — Шеннон дарил ему ощущение нужности, несмотря на всё произошедшее. — Мне кусок в горло сейчас не полезет. — Я хочу с ним попрощаться, даже если потом никогда не увижу. Даже если он никогда не узнает меня. Я хочу его увидеть, — прошептал Шеннон. Он взял Жанэ за руку и потянул за собой. — Пойдём, нам нужно поесть. — Можно попробовать, но ведь Мартин станет мешать, — Жанэ досадно поморщился, послушно идя за Шенноном и слегка сжимая его руку, чтобы убедиться в том, что он рядом. — Может, когда Мартин пойдёт кормить малыша? Он не сможет быть одновременно в двух местах. — Да, — кивнул Шеннон, накладывая из сковородки в тарелки какое-то мясо, которое было явно приготовлено не очень хорошо. Мартин всё ещё не умел готовить. Шеннон покачал головой: — Я надеюсь, они наймут слуг. На такой еде долго не протянуть. Жанэ с тоской заглянул в тарелку и принюхался. — Да, такое он ещё не умеет. Я думаю, он и так собирался их нанять. Но теперь это... — Жанэ проглотил остаток фразы, не в силах произнести, что это не важно. — Шеннон, — Жанэ поймал его руку, когда омега оказался рядом. — Мартин хочет найти тебе мужа. Рука Шеннона дрогнула, и он перевёл непонимающий взгляд на Каина: — Мужа?.. — прошептал он одними губами. — Но... зачем? Я ведь... — голос сорвался. Шеннон задрожал уже и сам. — Зачем? Почему? Я ведь не буду ему и Каину мешать. Жанэ подорвался со своего места, помогая омеге поставить тарелки, а после укутывая Шеннона собой. — Он видит в нас помеху. Угрозу. Я и без его стараний скоро умру, а ты... Ещё одно препятствие, — Жанэ зажмурился, стискивая Шеннона в объятиях. — Я не хочу, чтобы нас разделяли. Шеннон сжал руки Жанэ и панически выдохнул. — Ты не умрёшь! — прошептал он. — Ни за что! Прекрати говорить подобные вещи. И я не оставлю тебя. Я сделаю всё, чтобы не оставить тебя! Жанэ слабо улыбнулся, не став больше озвучивать свои мысли и неверие. Он легко коснулся в поцелуе щеки омеги и утянул того на стул — они потеряли слишком много времени, а ведь ещё нужно было отловить Каина, пока с ним рядом не ошивался Мартин. Задача не из лёгких, но это было так необходимо. Шеннон принялся есть, но вкуса еды совсем не чувствовал. Он ел, потому что надо было есть, вот и всё. Глотать еду приходилось с трудом, в горле стоял комок. Шеннон не хотел замуж, не хотел другого альфу, не хотел никого, кроме Каина. Из столовой послышались голоса: ровный Мартина и чуть потерянный Каина. Шеннон сразу вскинулся и с тоской посмотрел на дверь. — Я не хочу уезжать. Это Мартин должен был укатить от нас, — Жанэ отложил столовые приборы и потянулся за отваром — было такое ощущение, будто сердце остановится, если не глотать эту горечь ежесекундно. Жанэ вспомнил, что забыл у подушки подаренную Каином игрушку, и подскочил. — Я сейчас. Шеннон посмотрел на него немного удивлённо, но кивнул, отпуская. Сам он прислушивался к голосам. Ему было достаточно хотя бы слышать Каина, можно не видеть. Шеннон отчаянно не хотел уезжать, не хотел замуж за другого альфу. Каин не понимал, зачем этим двоим нужно уехать — в доме и так не было слуг, и нет ничего запретного в присутствии Шеннона и Жанэ. А вот навязчивое жужжание Мартина уже начинало раздражать. Каин под каким-то нелепым предлогом ушёл на кухню, облегчённо выдыхая и только тогда замечая Шеннона. Глаза Шеннона невольно распахнулась, юноша подскочил со стула и едва сдержал порыв, чтобы не броситься со всех ног к Каину. — Не очень вкусно? — спросил он. — Хотите я приготовлю что-нибудь другое? — Да. Ты делал это раньше? Было очень вкусно, — Каин расслабился, так как больше не ощущал пытливого взгляда Мартина. — Но ты успеешь? Мартин говорил, вам с Жанэ нужно уехать сегодня. Но я так и понял, к чему спешка. — Да... Просто, наверное, уже всё приготовили в столице к нашему приезду. И Мартин хочет найти мне мужа, — Шеннон опустил голову. Он отчаянно хотел, чтобы Каин вспомнил, заставил Мартина передумать, но Каин совершенно не узнавал его. А Шеннон боялся сказать что-то, зная, что его судьба в руках Мартина. — Думаю, твой супруг оценит твои таланты. Ты очень хозяйственный и заботливый. Я даже немного завидую, — Каин ободряюще улыбнулся и едва огладил омегу по плечу, сразу же отступая Шеннон вздрогнул, опустил голову и покраснел. — Да, наверное, — еле слышно прошептал он. Так хотелось прижаться к Каину, заплакать, рассказать всё. И Шеннон почти решился, как дверь в кухню отворилась, и вошёл Мартин. Он застал на пороге и вопросительно приподнял брови, глядя на Шеннона: — Разве ты не должен собирать вещи? — Я попросил Шеннона приготовить, а тебе стоит покормить сына. Он, я думаю, уже проснулся, — Каин постарался не измениться в лице, но Мартином было сложно командовать. А терпеть постоянно не хотелось. — Иди, это не займёт много времени. Мартин посмотрел на Каина, потом на Шеннона, нахмурившись. Он не хотел оставлять их вдвоём. — Пошли со мной, — беспрекословно, даже с долей приказа сказал он. Каину, несмотря на отсутствие памяти, подобный тон не понравился — будто омега чувствует себя хозяином. — Ты мой муж, а не мой король. Причём первое ты ещё должен доказать, — заметил Каин, не двинувшись с места, впрочем, причину подобного напряжения он, кажется, понимал. — Я подожду завтрак в столовой, не торопись, Шеннон, — бросив недовольный взгляд на Мартина, Каин вышел за дверь. Мартин посмотрел на Шеннона несколько гневно, но ничего ему не сказал, выше вслед за Каином и вернулся за стол. — Кажется, я тебе доказал, что я твой муж, — Мартин был напряжён и недоволен. Контролировать Каина сейчас оказалось сложнее, чем он думал. — Документов тебе недостаточно? — Ты хотел уйти, я хотел изнасиловать — из нас прекрасная пара, — Каин усмехнулся и отвёл от Мартина взгляд. — Пойми, я не воспринимаю тебя... никак. Сейчас для меня ты всего лишь очень навязчивый омега. Взгляд Мартина стал непроницаемым. Он сжал зубы, удерживая весьма грубую фразу, касающуюся Каина. — Иди наверх. Я провожу Шеннона и Жанэ. Им скоро уезжать, я хочу убедиться, что они собрали все вещи. — Я тоже хотел бы их проводить. Надеюсь, они когда-нибудь заглянут к нам, — Каин спокойно отпил чая из чашки, не понимая, от чего супруг ведёт себя так жёстко. — Ты всегда так командовал? — Надеюсь, что нет, — тихо сказал Мартин. — Да, всегда, — уверенно отозвался он, желая убедить в этом и Каина. Пока другого способа управлять им Мартин не видел. Каин лишь усмехнулся и заинтересованно обернулся в сторону кухни — пахло одуряюще вкусно. Видно, Шеннон расстарался, чтобы приготовить в последний раз как следует. — Пойдём наверх, — сказал Мартин, беря Каина за руку. — Я хочу побыть с тобой вдвоём. И с Натаниэлем. Тебе раньше нравилось проводить с ним время. Может, твои воспоминания вернутся, если ты будешь чаще с ним видится. Пока ты его избегаешь. Каин колебался, но не отказался от этого предложения. Малыш ему нравился, но он просто не знал, как к нему подступиться. — Идём. Уверен, когда Шеннон приготовит, он позовёт, — Каин потёр виски и поднялся, больше не давая Мартину коснуться своей руки. Мартин был на распутье. С одной стороны он был рад тому, что Каин ничего не помнит, но с другой — всё становилось сложнее, Каин не доверял и вёл себя с опаской по отношению к нему. Но отвлечь от Жанэ и Шеннона его удалось. И это было главным. Мартин занимал Каина всё время до обеда, старательно придумывая новые поводы, чтобы тот не спускался вниз, а когда услышал звук подъезжающей повозки, облегчённо выдохнул — осталось продержаться всего несколько минут. И Шеннон с Жанэ исчезнут из жизни. Жанэ прижимал игрушку к груди, во второй руке таща сумку вниз. Он не находил в себе силы обернуться, не мог заставить себя попрощаться с братом, который вытащил из ада. А Мартин... Мартин снова от души скинул в самое пекло. А как же Натаниэль? Жанэ рвано выдохнул, невидяще разглядывая повозку, чувствуя внутри пустоту, окунуться в которую сполна не давал лишь Шеннон. Каин вышел их проводить, испытывая смутное беспокойство, словно что-то идёт не так. — Я бы хотел вас вспомнить, — у Жанэ на этих словах дрогнули губы, но он не смог посмотреть на альфу. Шеннон едва сдерживался от того, чтобы не заплакать. Мартин стоял с непроницаемым лицом. Он лишь поджал губы и следил за тем, чтобы никто не сделал ничего лишнего. — Вам пора, — жёстко сказал он. Шеннон взглянул на него и прошептал: — Не выдавайте меня замуж, пожалуйста. Мартин приподнял брови и качнул головой, рассматривая его. А Шеннон продолжил: — Я вас не побеспокою, сделаю то, что вы просите. Но не выдавайте замуж. — Я найду тебе хорошего мужа, — оборвал его Мартин. И он не лгал. Просто бросать Шеннона первому встречному он не собирался, у Мартина было слишком большое самолюбие, которое не позволяло найти плохого мужа даже бывшему сопернику. Шеннон опустил голову и первым ступил в повозку, сразу же оборачиваясь к Каину, чтобы запечатлеть его в своих воспоминаниях навсегда. Жанэ отчаянно кусал губы, чтобы ничего не сказать Мартину в ответ и не усугубить ситуацию, хотя внутри бушевала буря, заставляя сердце сбиваться с ритма. Он стиснул игрушку и поспешил забраться следом за Шенноном, в отличие от него не глядя назад. Это было странное ощущение. Каин смотрел на этого омегу и видел всё отчаяние на его лице, чувствуя от этого смятение. А стоит ли им уезжать?.. К чему всё это? Жанэ взял Шеннона за руку и прижался к его боку, стараясь оставить позади своё сердце. — Не смотри, Шеннон, так только хуже, — он переплёл с омегой пальцы и замолк, сглатывая непрошенные слёзы. Слишком запутанно всё было, и лишь ненависть ярко полыхала в груди. Шеннон медленно кивнул и, отвернувшись, зажмурился. Сердце стучало быстро-быстро, а в глазах щипало, но Шеннон смог сдержаться и не заплакать. В конце концов, он верил, что рано или поздно Каин вспомнит, нужно только подождать. Подождать, оттянуть время и сделать всё, чтобы не выйти до этого времени замуж. А Каин приедет, он обязательно приедет за ними. Наблюдающий за отъезжающим экипажем Мартин ликовал. И хоть беспокойство в его душе не переставало биться, он старался не думать о том, что память к Каину рано или поздно вернётся. В конце концов, он сделал всё, чтобы сейчас мог чувствовать себя абсолютно счастливым. Чувствовать, что у него есть семья, настоящая семья, а не подобие борделя. Мартин тронул Каина за руку и чуть улыбнулся: — Пойдём в дом. Ты замёрзнешь. Возможно, впереди его ждала короткая, но счастливая семейная жизнь, которую он построит сам. С нуля.