Сломанный треугольник

Натану не спалось. Он смотрел в окно и наблюдал, как за ним нисколько не меняется пейзаж. Он приложился лбом к стеклу и ощущал, как внутри всё успокаивается. Хотелось многого, но многого он уже и достиг. И, конечно, вряд ли они с Грегори по-настоящему смогут полюбить друг друга, но ведь смогли кое-как наладить отношения. Грегори проснулся от резкого толчка — экипаж замер, и Грегори открыл глаза, лениво потягиваясь и заглядывая в окно. — И как тебе моё королевство? — поинтересовался он со смешком и подал руку, помогая выйти и не поскользнуться. Натан крепко вцепился в предложенную ладонь и вышел наружу. — Тут холодно, хмуро и безлюдно. Даже не знаю. Со временем я привыкну. Тем более пока мы всё равно хотим побыть только вдвоём, верно? — он улыбнулся, но уверенность в голосе не слышалась. — Верно. Не волнуйся, сегодня тебе не будет неприятно. На пороге их встретил слуга и помог раздеться, спешно уходя топить дом, чтобы хозяевам не было холодно. Грегори пригласил Натана на небольшую кухню, чтобы согреться чаем. — Ты боишься? — Нет. Я думаю, что самое страшное я уже пережил: лишение девственности против воли, брачная ночь при свидетелях, секс с омегой... Что может быть ещё хуже? — Натан присел на стул, пока не снимая тёплой кофты, с которой не расставался в последнее время. — Может быть хуже, — заверил его Грегори, ставя чайник и скрещивая руки на груди. — Но я не буду тебе это доказывать. Попробуем пока что наоборот, — он оттолкнулся, задумчиво роясь по полкам, а затем ставя на стол мёд, печенье и свежий хлеб с сыром. — Тебе идёт эта роль заботливого альфы, — отметил Натан. — Видел бы тебя сейчас мой отец. Он бы удивился, что ты начал ко мне относиться таким образом. И Дэниел тоже, наверное, удивился бы, да? — он полил хлеб мёдом, принимаясь есть. Мёд здесь был вкуснее столичного. Да и хлеб отчего-то тоже. Или просто из-за холода аппетит разгорался больше? — Дэниел? Скорее всего. Это довольно непривычная роль для меня, — задумчиво протянул Грегори и разлил по чашкам заваренный чай, присаживаясь напротив и неотрывно глядя на Натана, словно что-то прикидывая. — Представляешь уже, как он будет в тебе разочарован, когда ты не позволишь меня трахнуть? — усмехнулся Натан. — Он ведь так рассчитывал. — Вряд ли его остановит мой запрет. Это не тот человек, который отступает от желаемого. Я пытаюсь понять, как ты будешь защищаться, когда у тебя вырастет живот, — высказал свою мысль Грегори и обхватил чашку руками. — Неужели ему нравятся беременные омеги? И зачем мне защищаться, если ты будешь рядом со мной или я буду рядом с тобой. В любом случае, самостоятельно я не смогу за себя постоять. Не против альфы. — Я не знаю. Если меня не будет рядом... хм. Я бы нанял в таком случае кого-то, кто сможет тебя охранять, — Грегори намазал хлеб мёдом и положил сверху небольшой кусочек сыра. — Дэниел привык к вседозволенности ещё больше, чем я. — Но я же твой муж. Ты ведь не пытался трахнуть его мужа. Мужья это не котята и не шлюхи из борделя, — несколько удивлённо сказал Натан, даже перестав есть. — Верно. Но то, что запрещено, притягивает сильнее, поэтому будь осторожней, — предупредил Грегори, спокойно делая глоток чая. — Я попытаюсь тебя отгородить, но крайней мерой считай шантаж. Потому что мужу Дэниела нельзя знать всё это. — Я тебя понял, — серьёзно кивнул Натан. — Правда, не уверен, что Дэниел отнесётся к моему заявлению всерьёз. Ты ведь тоже не верил мне. — Подумай. Ты ведь умный мальчик, — Грегори едва улыбнулся и допил чай, оставляя пустую кружку и грея о неё пальцы. — Хочешь искупаться с дороги? — Нет. Я бы искупался перед сном и после твоего марафона, который ты явно хочешь мне устроить этой ночью, — Натан выразительно взглянул на него, показывая, что прекрасно понимает планы Грегори на времяпровождение. — Тебе понравится не меньше, чем в течку, — с тихим смехом пообещал Грегори и улыбнулся. — Посмотрим, захочется ли мне это повторить и делать так всегда. Ты хотел бы? Или твоим идеалом останется секс с бетой? — Не нужно снова втягивать в это Жанэ. Я ведь говорил, что с ним по-другому, — покачал головой Натан. — Но если тебе так хочется знать, то да — с ним у меня был идеальный секс. С взаимными чувствами и взаимным желанием. Думаю, может, со временем и у нас может получиться что-то подобное. Грегори задумчиво отстучал пальцами по столешнице, всё чаще ловя себя на мысли, что хочет увидеть этого Жанэ. Просто потому, что не представлял, как Натан может настолько за кого-то волноваться и желать с такой силой. — Пойдём осмотрим твою шкуру и камин? — предложил Натан. Он готовился к этому так, как и к брачной ночи — надо. Просто надо это сделать. И перенастроить себя на иной лад не получалось. — Пойдём. Но я бы лучше предложил прогуляться до озера, пока тепло. Там действительно красиво, — вернулся слуга, начиная прибираться на кухне, и Грегори вышел в коридор. — Или пойдём на чердак. Оттуда тоже открывается неплохой вид. Там не пыльно, потому что я прошу лучше следить за такими местами. — Давай на чердак. На улицу сейчас не хочется выходить, мы достаточно ехали по такому холоду. Когда в этих краях становится совсем холодно? — спросил Натан, ставая со своего места. Дом ему нравился. Он был меньше их с родителями или того, в котором он жил в столице, но от этого уютнее, чем холодные коридоры замка. — Для тебя и сейчас — совсем холодно, — сквозь улыбку заметил Грегори. — Думаю, после того, как ты достаточно наиграешься в снежки и наваляешься в снегу, тебя можно отправить в столицу, чтобы ты не болел. Заодно показался бы хорошему врачу, чтобы посоветоваться по поводу беременности, — Грегори подал руку, помогая подняться наверх по чердачной лестнице. — Тот врач, у которого мы были, тоже ведь хороший. И... я бы хотел его ещё раз увидеть. Возможно, он действительно мой истинный. Так почему я не могу хотя бы увидеться с ним? Истинные так редко встречаются... — Зачем? — Грегори едва нахмурился, напрягаясь. — Будь он просто врачом, ты бы не искал с ним встречи. Просто забудь. Если ты пойдёшь к нему, я запрещу тебе видеться с Жанэ в столице. Как тебе такой выбор? Натан нахмурился в ответ. — Я хочу лишь просто увидеть его ещё раз. Не спать с ним, не говорить о том, что он мой истинный. Просто увидеться. И он хороший врач, который находится совсем недалеко. — Я сказал, что хотел. Твоё дело, как поступить, — Грегори отошёл к окну, отдёргивая тёмные шторы и замолкая. Натан упоминал, что Грегори всё портит, но сейчас выходило наоборот. Настроение на продолжение вечера и ночи ушло, и теперь Грегори думал, как бы эффективно избавиться от общества юноши. Натан тоже подошёл к окну, но смотрел в него по инерции. В голове то и дело рождались идеи по поводу встречи с врачом — просто из любопытства, — по поводу того, что Жанэ так и не отреагировал на его письмо. И по поводу Грегори. Больше всего Натан думал о Грегори. Грегори скосил взгляд на него, подумав, что стоит сходить к озеру одному, а Натана оставить здесь. Но потом Грегори сделал шаг и накрыл ладонями его глаза. — Что ты только что увидел за окном? — Грегори решил проверить Натана, не давая тому возможности взглянуть. Натан растерялся. А потом даже испугался, когда понял, что понятия не имеет, что там за окном было. Он облизал губы и на удачу сказал: — Деревья. Лес. — Нет, — в ответе слышалась улыбка. Грегори, по-прежнему оставив Натана без зрения, повернул его голову, жадно поцеловав и только потом отпустив. — О чём ты задумался так глубоко? Натан сразу же посмотрел на улицу и с удивлением понял, что там дорога. Он перевёл взгляд на супруга. — Обо всём. О том враче, о Жанэ и о тебе. О том, что всё так вышло. И что, наверное, со временем я смогу тебя полюбить, если ты не станешь меня отталкивать. — Но что даст эта любовь? Я не перестану быть для тебя тем чудовищем, — Грегори заинтересованно уставился на него в ожидании ответа, а затем потянул к шкафу у дальней стены. — Ты хотел бы почитать мой дневник? Я вёл его примерно в твоём возрасте, может, чуть раньше. — И ты его хранишь до сих пор? — удивлённо уточнил омега. — Это довольно сентиментально. Но отказываться, конечно, Натан не стал бы. Ему хотелось заглянуть поглубже в мысли и чувства Грегори. — Почитаешь мне его сам? — Он нужен, чтобы помнить о том, что было, — Грегори пожал плечами, потому что не видел в этом ничего особенного. — Хорошо. Хочешь сейчас? Тогда стоит сделать это в более комфортном месте, — он открыл дверцы и потянулся к средней полке, осторожно вытаскивая потрёпанный временем дневник. — Здесь хорошо. Достаточно атмосферно для чтения, — покачал головой Натан, садясь в старое кресло и поджимая под себя ноги. Он был готов слушать. Казалось, Грегори откроется ему сейчас полностью благодаря этому дневнику. Грегори лишь повёл бровью и аккуратно опустился в кресло-качалку, закинув ногу на ноги. — Как скажешь, — он пробежался взглядом по первым страницам, улыбнувшись, но перелистывая ещё несколько. — Ты ведь говорил, что хочешь знать о брате, верно? Я начал писать после его смерти. — Мне не хочется слушать, как ты радовался его смерти. Это для меня неправильно. У меня тоже есть братья, и я не могу даже позволить себе мысль, что с ними может что-то случится. Грегори кивнул и открыл на нужной странице, когда мысли о брате закончились. — Франциск — самый глупый альфа из тех, с кем я вынужден общаться. Это же очевидно: семья того пухлого омеги, с которым он налаживает отношения, рассчитывает на свадьбу в дальнейшем. Причём они живут в среднем достатке, и я абсолютно не понимаю, почему нормальный (не считая его глупости) альфа хвостом ходит за ним. Он не привлекательный, не вполне обеспеченный, но Франциск в своём непонятном желании ведёт себя, словно больной, — Грегори погрузился в воспоминания, усмехаясь и поднимая взгляд на Натана. — И что потом вышло? Он просто влюбился в того омегу? — с интересом спросил Натан. Мысли молодого Грегори не слишком отличались от его собственных. Он тоже не понимал многих вещей, а многих людей считал глупыми. — Сейчас, — Грегори снисходительно улыбнулся и пробежался глазами по странице. — Следующая запись сделана только через пару месяцев. Как я и предполагал, Франциску пришлось сделать предложение, но он сам виноват — тот омега от него залетел. А мне пришлось идти к ним на церемонию. Ужасно скучно, но Франциск выглядел вполне довольным, а его омега ещё больше раздулся из-за живота. Я даже не уверен, что с таким можно лежать в одной постели. Франциск по секрету сказал, что его супруг обещал заняться собой после родов — зачем мне эта бесполезная информация? Впрочем, одно неплохое событие произошло на ужине после похода в церковь — я познакомился с омегой-врачом, которого затащили сюда за тем, чтобы следить за состоянием того пузатого. Мы плодотворно поговорили — он довольно интересный собеседник. Надеюсь, нам получится встретиться снова. — Ты был злым мальчиком, — заметил Натан, невольно понимая, что когда у него вырастет живот, к нему станут относиться так же. Не захотят лежать в одной кровати, будут оскорблять и, может, тоже писать что-то в дневник. — Тебе настолько нравятся худые и не нравятся те, у кого есть что-то лишнее? Не думаешь, что это не совсем правильно. Омеги бывают разными. Я довольно молод, со временем могу располнеть. Мой папа, он ведь тоже худой, но после последних родов долго приходил в норму. — Сейчас я не настолько категоричен. В конце концов, никто не заставляет меня общаться с теми, кто мне неприятен. По крайней мере, не всегда. Не волнуйся за себя сейчас. Продолжим? — Грегори перевернул страницу и вновь начал зачитывать. — Врач, видя мою заинтересованность по одному вопросу, одолжил мне пару книг, и вот сегодня я поехал к нему, чтобы вернуть их. У него в квартирке столько удивительных вещей! Я даже не обратил внимания на то, что здесь было довольно тесно. Я зарылся в его чертежи и рисунки мышц, зверей, костей и прочего. Он даже дал мне потрогать скелет какого-то зверька. Я не заметил, как пролетело время, поэтому остался у него на ночь, отправив записку со слугой домой. — Ты тогда заинтересовался охотой? — спросил Натан, подпирая подбородок рукой. — У вас с тем врачом было что-то? — он ни в коем случае не ревновал, просто хотел знать ещё больше, чем Грегори ему рассказывал. Это было интересно. Грегори мало что говорил о себе, кроме привычных фактов, а личный дневник — это всё-таки действительно личное. Большой шаг в их отношениях. — Охотой? Возможно. Он научил меня, как стоит обращаться с мёртвыми животными, — Грегори заложил страницу, на которой остановился. — Да, мы переспали, но это было примерно через год знакомства. Юлиану было двадцать шесть, а мне семнадцать. Забавно тогда получилось. Я приехал по его приглашению на несколько дней — он хотел мне показать новые образцы или ещё что-то, а на самом деле... этот хитрый жук подсчитал время течки и встретил меня на пороге со словами «я не смогу забеременеть, пойдём скорее». После этой недели я подумал, что омега, который не может родить — это идеально. — Так мне стоит винить того омегу в том, что он сформировал твоё мировоззрение? — усмехнулся Натан. — А если бы он солгал или организм дал сбой, и он всё же забеременел? Что бы ты тогда делал? Ненавидел бы его за то, что обманул? За то, что вынужден жениться на нём в свои семнадцать? Натан покачал головой. Ему казалось достаточно наивным то, что словам в течку так просто поверили. — Ты не понимаешь. Мне он бы не солгал. К тому же он потом говорил, что раньше хотел ребёнка, но не получалось лет пять до встречи со мной. А причём тут моё мировоззрение? Не вижу, как Юлиан повлиял на это, — Грегори закрыл дневник, всё ещё придерживая страницу. — С ним было довольно хорошо, особенно если учесть, что он был мои первым омегой. — Тебе попался первый омега, который идеально подошёл под твои ощущения. И теперь ты невольно всех сравниваешь с ним. И с тем, что невозможность рожать — идеальна, — пожал плечами Натан. — Что было дальше? Есть ли что-то самое сокровенное в этом дневнике? — Да, и пах он идеально, — отстраненно заметил Грегори и перебрал страницы, задумавшись. — Возможно то, как я описывал своё состояние после его смерти. Впрочем, может быть, сокровенным можно считать описания секса? Сложно сказать. — Прочитай мне и то и другое, — сказал Натан, который немного напрягся, когда Грегори сказал о смерти омеги. Казалось, что вокруг Грегори умирали все. — Нет. Могу сказать только, что Юлиан заразился от пациента чем-то через порез на руке, — Грегори поднялся, скрипнув креслом, и захлопнул дневник. — Я дам тебе прочитать, если ты угадаешь запах Юлиана. Натан приподнял брови — как он мог угадать. Но потом в голову пришла идея: — Лепёшки с мёдом? — Нет, — Грегори усмехнулся и убрал тетрадь на место. — Виноград, — он закрыл дверцы шкафа на ключ и убрал его. — Пойдём, слуга уже должен был приготовить что-нибудь существенное и натопить дом. Натан разочаровано вздохнул. Ну как он мог догадаться? — А тебе нравится мой запах? Или ты просто не реагируешь на него? Каким он становится во время течки? — Я равнодушен к яблокам, хотя во время течки аромат становится слаще, и мне нравится, правда, — Грегори навис над ним, упираясь руками в подлокотники кресла, а затем качнул головой и провёл кончиком носа по шее юноши, вдыхая. Натан едва не сказал, что Жанэ нравятся яблоки, но он не может чувствовать его запах. Но вовремя удержал фразу на языке. Она была совершенно лишней в ситуации, когда они настолько были в подвешенном состоянии. Накрыв ладонь альфы своей, Натан чуть улыбнулся: — Пойдём теперь к камину? — Пойдём. Ты точно не голоден? — Грегори отстранился, потянув его на себя и подняв его с кресла. Грегори едва погладил чужие пальцы и обнял. — У тебя сердце бьётся так, словно я охочусь на тебя. — Я себя чувствую, как перед брачной ночью, — признался Натан. — Не знаю чего ожидать. И мне немного не по себе от этого. Вдруг ты действительно съешь меня в процессе? — Только с твоего согласия, — усмехнулся Грегори и потянул его к лестнице. — Я слезу первым и подхвачу тебя, если что, — он оглянулся на него и отпустил его руку, спускаясь. Натан кивнул, мимоходом думая, что сам сюда забраться не сможет, чтобы почитать дневник, даже если найдёт ключ. Грегори подхватил Натана, помогая спуститься, и не удержался от замечания: — Ты так хочешь почитать дальше? Любопытный мальчик. — Мне интересно всё о тебе, — сказал Натан, обнимая его за шею и глядя в лицо. — Теперь я действительно чувствую себя, как перед брачной ночью. Хорошо, что в этот раз не будет свидетелей. — Тебе не будет неприятно, я ведь обещал. Я хочу увидеть, каким ты можешь быть ещё, — Грегори плавно понёс его в гостиную с уже растопленным камином. На полу лежали несколько шкур, похожих по цвету, а на стенах красовались величественные оленьи рога. Натан оглянулся с интересом. Выглядело всё внушительно. И даже мысль, что рога раньше принадлежали животному, живому животному, отошла на задний план. — Мне нравится здесь больше, чем в замке, — признался Натан. — Мне тоже, особенно зимой, когда здесь всё укрыто снегом, — Грегори его аккуратно опустил в кресло и склонился к ногам, снимая всё со стоп. — Попробуй пройтись, шерсть специально обработана и чувствуется очень мягкой. Натан опустил ноги в мягкий ворс, с удивлением принимая тот факт, что это приятно. И тепло. Это место начинало ему нравиться ещё больше. Он сделал несколько шагов и кивнул: — И правда хорошо. Я даже не ожидал. Грегори самодовольно улыбнулся, потому что это место было построено по его прихоти и под внимательным надзором. — Хочешь, чтобы остались только приятные воспоминания? — проурчал он на ухо Натана, обнимая поперёк груди и чуть покачиваясь. — Всё в твоих силах. — И в твоих руках, — не остался в долгу Натан, полуобернувшись к нему и цепляя губами его губы. Он чувствовал себя немного увереннее за счёт обстановки и поведения Грегори. Он сейчас был спокойным, и это не могло не радовать. — В моих руках сейчас только ты, — выдохнул Грегори ему в губы, после неторопливо целуя и улыбаясь, потому что омега действительно вёл себя иначе — хотелось ответить тем же. Натан развернулся к нему лицом и обхватил плечи руками, целуя уже сам — глубоко, как только мог, стараясь показать, что сейчас он полностью открыт для Грегори. — Ты мне нравишься таким, — Грегори его крепко прижал к себе, забираясь пальцами под рубашку и осторожно поглаживая спину. Натан улыбнулся ему в губы, скользнул руками по плечам вниз и тоже начал расстёгивать пуговицы. — Мне тоже нравится, когда я такой, — сказал он, но внутри не чувствовал того подрагивающего возбуждения, как это было с Жанэ. Ему просто было приятно, не более. Грегори стянул с торса Натана одежду, теперь уже открыто лаская кожу и водя ладонями по его телу. — Ты красив. И не глуп, — бормотал он, склоняясь и осыпая поцелуями плечи, впрочем, не удержавшись от лёгких покусываний. — Натан, — Грегори выдохнул ему на ухо. Грегори мог ощутить, как бешено билось его сердце. И Натан старался утихомирить его ритм хоть ненадолго, потому что ощущать себя в таком напряжении было неуместно в данный момент. Потому он решил, чтобы не выдать себя, действовать так, как Грегори любил — он опустился на колени и расстегнул его штаны, сразу же доставая из одежды член. — Надеюсь, ты не против? Грегори едва сощурился, оценивая то, как он смотрится. — Не бери в рот. Ласкай так, — всё же вымолвил он и положил ладонь ему на затылок, поглаживая, но не надавливая, как обычно. — Всё же мне хотелось другого. Но если так хочешь, давай. Натан кивнул и начал ласкать языком ствол, старался. И хоть движения всё ещё были неловкими, но уже чуть увереннее. И Натан совсем осмелел, решив всё же взять головку в рот. Он провёл по ней языком, потом обхватил губами и двинул головой — медленно, на пробу. Грегори рвано выдохнул и едва сжал пальцы в его волосах, после тут же отпуская. Останавливать его расхотелось, но у Грегори были другие планы на сегодня. Он нескоро остановил Натана, несильно потянув за волосы обратно и не отрывая своего взгляда. — Ты молодец, но хватит. Натан облизнул губы. Вкус был всё ещё не самый приятный, но теперь он делал это без отвращения. — Что не так? — спросил он, решив, что снова сделал что-то, что не понравилось Грегори. Хотя, судя по его возбуждению, всё прошло отлично. — Всё так, — Грегори склонился, а после повалил Натана на шкуры, целуя и заводя его руки вверх. Он немного отстранился, любуясь, как отсветы огня пляшут на чужой коже. — Просто сегодня я хотел немного иначе, — Грегори медленно провёл ладонью по его боку, поглаживая. Натан расслабился, чувствуя спиной мягкие шкуры, и положил руку на его щёку, оглаживая её пальцами. — Хорошо. Я не стану тебе мешать. Буду только получать удовольствие. Его слова вызвали беззлобную улыбку, и Грегори отстранился, стягивая с него штаны, но оставляя бельё. Со своей одеждой он сделал то же самое, а после прилёг рядом с Натаном, чтобы тот оказался ближе к камину. Грегори приподнялся на локте, лёжа вплотную к омеге, неторопливо спускаясь поцелуями от уха к груди и щекотно водя по животу Натана. По коже бегали мурашки, и Натан даже пару раз хихикнул, потому что щекотки боялся уж очень сильно. Но сердце продолжало биться, как сумасшедшее, и Натан старался отвечать на ласки Грегори, отвечая такими же прикосновениями. Он не сводил с него глаз, ловил каждое движение, пытаясь угадать, что же хочет сделать Грегори. Тот перехватил его руки, вновь заводя вверх, и немного навалился на Натана, глубоко целуя, а после спускаясь и устраиваясь между его ног. Ладони Грегори одновременно провели по бокам и бёдрам, и он склонился, целуя живот. Натан оставил руки наверху, но взгляда с Грегори так и не отпустил. Живот дрогнул от поцелуя, Натан невольно втянул его глубже. Он задышал немного чаще, вспоминая про обещание Грегори научить его ласкать ртом. И, кажется, именно сейчас он собирался это сделать. Грегори потёрся кончиком носа о низ живота и подцепил пальцами чужое бельё, пока что просто приспуская и вдыхая чуть глубже усилившийся запах яблок. Тогда он хищно улыбнулся и спустил его окончательно, проводя ладонями по внутренней стороне бёдер и целуя головку. Натан судорожно облизнул губы и хотел было свести ноги вместе, ощущая себя несколько не в своей тарелке. Но сдержался, цепляясь пальцами за мех на шкуре и сглатывая. Его зрачки уже расширились, предвкушая удовольствие. Грегори растянул губы в улыбке и провёл тёплыми губами вдоль ствола, наоборот разводя ноги омеги немного шире. Он жарко выдохнул и двинулся вверх, обхватывая губами головку и неспешно посасывая. — Ты часто это делал? — спросил Натан, рука сама опускалась вниз, но он не решился положить её на голову Грегори. Зато приподнялся на одном локте и как зачарованный наблюдал за тем, что делал Грегори. — С Юлием — да, — Грегори широко провёл языком, после отрываясь от ствола и добавляя: — После — практически нет. Не было желания. Особенно с котятами, — он повёл бровью и очень медленно двинул головой, вбирая омежий член. — Почему решил попробовать сделать мне? — Натан закусил губу, чувствуя, как внизу живота разжигается жар. Он уже дышал чаще не из-за того, что нервничал, а потому что возбуждение не заставило себя долго ждать. На этот раз Грегори решил не отвлекаться на разговор, продолжая двигать головой и плотно сжимать губы. Он протянул руку, перехватывая его пальцы, переплетая их с Натаном и довольно щурясь. Через какое-то время Грегори выпустил головку изо рта и скользнул вниз языком. Натан и подумать не мог, что Грегори действительно будет с ним так обращаться. Он не сдержал тихого стона, издал его скорее даже специально, чтобы показать, что ему действительно нравится происходящее. Ещё одна снисходительная улыбка, и Грегори продолжил его ласкать, в конце концов оглядываясь к креслу, где стоял флакон с маслом. Он отстранился, потянувшись за ним, а после шепнув: — Хочешь, чтобы это сделал я или же тебе спокойней будет самому? — Ты. Ты ведь хочешь это сделать, — сказал Натан, кивая ему. — Я доверяю тебе в этот раз. Он доверял. Действительно доверял. И надеялся, что ему не придётся пожалеть. Он раскинул ноги ещё шире и призывно двинул ими. В глазах Грегори промелькнул хищный блеск, и он вылил слабо пахнущее масло на руку, растирая пальцами, а затем проводя флаконом над Натаном. Грегори поначалу заворожено уставился на Натана, который раньше плакал и вырывался, а теперь сам лежал, раскинув ноги и ожидая его действий. Пальцы скользнули вниз, пока что просто растирая масло и плавными движениями массируя вход. Натан снова начал нервничать, но лихорадочный блеск в глазах утаить не мог. Он и сам уже тёк, масла никакого не нужно, но то, как бережно к нему относился Грегори, не смогло пройти мимо его внимания. — Ты такой необычный, когда доставляешь удовольствие и действуешь так осторожно, — отметил он. — Мне нравится. — Да, непривычно, — заторможено подтвердил Грегори, с любопытством начиная изводить его медленными движениями, едва проникая пальцами внутрь, наблюдая, как кожа юноши в очередной раз покрывается мурашками. Грегори с удивлением заметил, что такая реакция ему по нраву. Натан то и дело хватал воздух ртом, потому что уже спустя несколько минут таких манипуляций он изнемогал и ёрзал на одном месте, но держался, не желая просить о более ёмком продолжении. Грегори не выдержал и толкнулся пальцами, чувствуя, как их тут же жадно обхватывают стенки — одно удовольствие было гладить их и надавливать, чтобы Натан стало ещё приятней. Тот вскидывал бёдра, то и дело насаживаясь на пальцы немного глубже, а потом поманил мужчину к себе: — Не тяни. Я ведь не смогу долго терпеть, — прошептал он. Но Грегори лишь качнул головой, замедляя движения, но не вытаскивая пальцев. Ему понравилось мучить Натана таким образом, поэтому он продолжил его растягивать, ожидая, когда он совсем не выдержит. И Натан сдался. Его стон был особенно громким в тишине комнаты, а сам он положил руку на свой член, начиная его ласкать в ритме толчком пальцев Грегори. Грегори ещё немного помучил его, пока не ощутил собственный дискомфорт — пальцы перехватили руку Натана, убирая с члена, и он придвинулся к нему, подхватывая под ноги и приподнимая, неотрывно глядя ему в лицо, вопреки тому предположению Натана, что он не смотрит на своих любовников, потому что чего-то там боится. Натан обхватил его за шею, заставляя нагнуться. — Ну же, — шепнул он с лёгким придыханием. — Пожалуйста. Я хочу большего, — он говорил так, чтобы цеплять губы Грегори. С каждым разом он сокращал расстояние между ними, пока наконец не утянул в ещё один горячий поцелуй. Это невероятно польстило Грегори, поэтому он тут же толкнулся, но сделал это не резко, а плавно одним слитным движением, прижимаясь к омеге вплотную и ощущая его внутреннюю дрожь. Грегори замер, разрывая поцелуй и вопросительно заглядывая Натану в глаза. — Всё хорошо, — кивнул тот, обхватывая его ногами за поясницу и теперь всем телом прижимаясь к нему. Он не чувствовал боли или унижения, наоборот — было приятно. Было приятно, что это Грегори проникся к нему таким теплом и так осторожен, ждёт, когда он позволит дальше. Медленный выдох, и Грегори на пару мгновений сжал его в объятиях, а после опёрся руками и двинул бёдрами на пробу. Он постепенно наращивал темп, а не действовал резко как обычно. При этом Грегори не сводил взгляда с Натана, ловя изменения в его лице, ища, как тому будет приятней всего — Грегори немного сместился и толкнулся резче, потому что ему показалось: сейчас так будет правильней. И он оказался прав. Натан от неожиданного острого ощущения шире распахнул глаза, с удивлением находя в своём теле такую чувствительную точку, и с губ сорвался стон, которые и без того оглашали комнату в ритме толчков. Пальцы скользнули по чужой коже, оставляя на ней следы. Натан не выдержал и выдохнул: — Ещё. Грегори довольно взрыкнул и повторил движение, больше не смещаясь и толкаясь именно здесь. Он позволил себе быть более резким, чтобы удовольствие омеги стало острее с лёгкой примесью боли, но всё же готовый в любой момент вернуться к прежнему плавному образу. Натана устраивал этот ритм. Он с удовольствием прогибался под руками Грегори, выгибался в пояснице и давал проникнуть в себя ещё глубже, вцепившись в Грегори изо всех сил, и оставляя на его спине следы от ногтей. Натану хватило пары минут, чтобы достигнуть разрядки, потираясь членом только о низ живота Грегори. И он почти сразу блаженно обмяк в его руках, пачкая их кожу и немного шкуры. Царапины лишь возбуждали ещё больше, заставляя Грегори глухо рычать чуть ли не на ухо Натану, удерживаясь от укуса. Когда омега расслабился под ним, Грегори не остановился, всё ещё ощущая, как иногда непроизвольно сжимаются его мышцы. Какой же Натан был послушный и отзывчивый, какой нетерпеливый, совсем не похоже на поведение в предыдущие разы. Низкий стон, граничащий с рыком, и Грегори властно прижал Натана к шкурам, всё же прихватывав зубами кожу и кончив. Тело какое-то время всё ещё было напряжённым, а после Грегори завалился на спину, утягивая Натана на свой живот, потому что они сцепились. — И как тебе? — негромкий вопрос с долей любопытства и опаски. Натан устроился удобнее на его груди, подставил под подбородок ладони и начал рассматривать лицо Грегори: — Мне понравилось, — сказал он, лениво улыбаясь. Немного поёрзав и найдя удобную позу, Натан продолжил: — И к сцепке я привыкаю. Уже не так больно, как было раньше. Сейчас это даже приятно. Грегори положил ладони ему на спину, неспешно водя вверх-вниз вдоль позвоночника и отвечая на чужой взгляд. Он хотел за сегодняшнюю ночь приучить Натана к шлепкам и щипкам, чтобы тот научился получать от них удовольствие, но пока медлил. — Тогда готовься ещё, — он немного потянулся к Натану, лизнув в уголок губ и коротко поцеловал. — Потом можешь помыться, если хочешь, а я проголодался и буду на кухне. — Сначала нам стоит пережить сцепку, — усмехнулся Натан, чувствуя, как внутри него вновь разливается семя. — Жаль, что омеги не беременеют вне течки. Иначе за всё то время, что мы были вместе, я бы наверняка забеременел. Врач, кстати, сказал, что секс только плодотворно влияет на беременность. — Ещё один отличный повод заниматься им почаще, — шепнул Грегори, опуская ладони на его ягодицы и сжимая их, а после проводя между ними. — Только учти, что секс не со мной на беременность плодотворно явно не повлияет. — Ты думаешь, что я буду заниматься сексом с кем-то ещё в этой глуши? — фыркнул Натан. — Ни один альфа и близко ко мне не подойдёт, потому что ты мой муж, а жить хочется всем. Беты ещё меньше хотят нарваться на неприятности. Разве что Жанэ... но он далеко, — Натан повёл бёдрами, чувствуя наполненность в себе. — Впрочем, ты меня так растрахал, что вряд ли я почувствую член Жанэ. — Не преувеличивай. Иначе омеги, регулярно занимающиеся сексом, постоянно ходили бы с дыркой в заднице, — хмыкнул Грегори, довольно спокойно реагируя на очередное упоминание Жанэ. — Ты хочешь к нему даже сейчас? — А разве они не ходят? — предположил Натан. Он не почувствовал напряжения от Грегори, потому решил снова ответить честно: — Сейчас не хочу. Но я вспоминаю о нём. Мне хочется его увидеть. Я писал ему письмо, но он так и не ответил. — Хм. Дай угадаю: просил забрать тебя или жаловался на меня? — Грегори усмехнулся и повёл ладонями вверх, оглаживая его плечи. — Я хотел бы взглянуть на него. Почему-то я уверен, что ребёнок вызовёт у него больше восторга, чем у меня. Тебе наверняка хотелось бы этого. — Может быть. Но сейчас я замужем за тобой и ребёнок твой, потому я бы хотел, чтобы ребёнок вызывал эмоции и у тебя тоже. Хотя раньше у меня был план: я хотел забеременеть и дождаться момента, когда ты меня выгонишь. — А ты не боишься, что за такие слова я могу вновь вернуть тебя в подвал? — вопрос был задан просто и неторопливо, без какой-либо угрозы в голосе — лишь с едва различимым интересом. — Впрочем, меня радует, что ты поменял кое-что в своём мнении. — Ты ведь сам сказал, что больше в подавал меня не посадишь. Тем более, если ты спрашиваешь, то, значит, готов к ответу, — Натан не боялся. Подвал он уже пережил. Самое страшное было всё равно позади. — Верно, — Грегори его мимолётно поцеловал и чуть качнул бёдрами, проверяя, как опал узел. — Я подумаю, что можно сделать с Жанэ... не в том плане, что навредить. — Тебе хочется угодить мне? Не знаю, согласится ли он делить меня с кем-то. И вряд ли я смогу быть и с тобой, и ним. Я мог, когда ненавидел тебя. Но ты... великодушен, — сказал Натан, проведя пальцами по щеке и слабо поцеловав его в грудную клетку — прямо там, где билось сердце. — Больше не хочется перерезать мне горло? — со смешком поинтересовался Грегори и прикрыл глаза, наслаждаясь тем, как близко находится Натан и как он открыт перед ним. — Если подтвердится, что ты забеременел, то мы можем показаться в столице через несколько месяцев. Я как раз улажу намеченные дела. — Не то чтобы я хотел оказаться в столице раньше, но мне всё же интересно — почему тогда, когда я точно буду беременным? Это важно? — Хм? Я просто подумал, что ты хочешь показаться родителям. А я хотел бы покрасоваться тобой перед всеми. Ты против? — Грегори вновь взглянул на него, растянув губы в улыбке. — Впрочем, нужно узнать у врача, можно ли беременным передвигаться на такие расстояния. — Думаю, можно. Уже на последних месяцах это будет делать сложно, а на первых — почему нет? — Натан пожал плечами. — Впрочем, сначала вовсе нужно найти нового врача, если ты до сих пор против того альфы. — Я подумаю. Ты вполне доказал, что тебе приятно со мной. К чему кто-то ещё? — Грегори правда расслабился рядом с Натаном, чего раньше не бывало, ведь омега грозился мстить и словно скалился. — Мне нравится то, что происходит сейчас. — Я рад, что смог переубедить тебя в твоей уверенности, что с омегами нужно обращаться только так, как ты обращался ранее, — Натан снова поёрзал и понял, что узел совсем опал. — Помоги мне одеться, пока я совсем не запачкал шкуры. — Хорошо, — Грегори вновь усмехнулся и плавно поднялся, торопливо помогая Натану натянуть штаны, а после заваливая на шкуру и целуя. — Ты такой соблазнительный. Я не смогу больше смотреть на тебя равнодушно. — Это ведь хорошо, — Натан был рад это слышать. То, что он смог пробудить в мужчине хоть какие-то чувства, уже радовало. Конечно, о любви говорить не приходилось, но уже один тот факт, что Грегори признал свои чувства, был приятен. — Тебя отнести в ванну? Ты ведь не знаешь, где она, — Грегори отстранился, даже не одевшись. — Я буду на кухне. После заглянешь ко мне? Или мне зайти за тобой? Остались силы? — Ты явно переоцениваешь себя, если думаешь, что у меня не осталось сил, — фыркнул Натан. — Покажи, где ванна. Я сам доберусь. Этот дом не такой большой, как твой замок. — Хорошо, — Грегори кивнул в сторону, а после махнул рукой. — Там, через две двери, — он улыбнулся и отпустил Натана, после натягивая бельё и действительно уходя ужинать.