Gotham city has gone mad

Готэм-сити. Город мрачных, циничных и совершенно бессовестных людей. Но это не значит, что не осталось больше света во тьме. И каждый может быть героем, но мало кто выдержит груз и пороки жизни. У Готэма есть свой страж, который не подчиняется закону, не боится власти и не сломится перед бесконечными криминальными играми преступников. Рыцарь в чёрных доспехах, в маске одного из кровожадных животных, гордо носящий имя, от которого у всех по-разному замирает сердце. Бэтмен. Но никто не знает, какие побочные эффекты бывают у его «работы». Расправив «крылья» с механическим скелетом, Бэтмен «взлетел» над городом, спрыгнув с крыши высотки. Он парил над центром несколько минут, просматривая все районы казино и клубов. Спустившись возле Бэт-мобиля, направился в штаб. Сегодняшний рабочий день наградил его очередной погоней за мелкими преступниками. Но жаждал герой большего. Он хотел поймать одного из самых опасных злодеев Готэма — Джокера. Этот ублюдок не раз встречался ему, но так же часто убегал. У них были долгие «отношения», ни один преступник не сравнится с ним. Джокер убивал, взрывал, устраивал теракты и ограбления, но Бэтмен никак не мог поймать этого изворотливого недо-клоуна. А тот издевался, ждал… Время шло, а два заклятых врага продолжали свои баталии. Бэтмен доехал до своего укрытия, спускаясь в перестроенную под штаб пещеру. Пока каждая вещь отправлялась на место, герой стал сцеплять с себя экипировку. — Добрый вечер, мистер Эклз, — Альфред вовремя оказался рядом, чтобы помочь с жилетом. Дженсен совсем недавно получил несколько глубоких ран на плече, потому лишние повороты грозили болью, но он не слушал никого и каждый раз выходил на свою «службу». Дворецкий отстегнул закреплённый желет и помог снять его. Поднявшись на лифте в дом, Дженсен сразу же направился в душ, а Альфред пошёл наливать кофе для начальника. Стоя под горячими струями воды, Дженсен просто не хотел думать. Хотелось забыться и отдохнуть от своей жизни. Но он знал, что это невозможно. Его голову уже давно рвёт между миллиардером Дженсеном Эклзом и стражем Готэм-сити — Бэтменом. И каждый раз Дженсен думает, что сошёл с ума. Выключив воду и быстро обернув полотенце вокруг бедер, Эклз прошёл в кабинет и налил себе виски, усаживаясь в кресло. В этот же момент раздался стук, и в комнату вошёл Альфред с подносом, на котором стояла чашка свежего кофе и сливки. Кивнув, он ушёл, оставляя Дженсена наедине с собой. Дженсен долго сидел в кабинете, чередуя виски и кофе. В голове друг за другом скакали мысли, а кожа покрылась мурашками от обдающего ещё влажную кожу сквозняка… «Отец стоит у берега моря и смотрит на подоску между небом и водой — закат. Золотисто-красные лучики отражаются в волнах, а воздух кажется слишком тихим и успокаивающим. Парень опускает взгляд. Он не может смотреть на отца. Больно… до ноющей боли в груди, до жжения глаз, которые так и рвутся проронить хоть одну слезинку. — Дженсен, мальчик мой, взгляни на меня, — ласкающий слух голос матери, и он срывается. Бежит, кричит что-то, безумно хочет обнять, но в какой-то момент понимает, что не может пошевелиттся. Он всё на том же расстоянии от них, будто и не бежал вовсе. Он начинает рваться вперед снова и снова, но будто чьи-то крепкие руки держат его. И тут он слышит пробирающий до кончиков пальцев шепот: — Попалась, мышка…» Дженсен очнулся в холодном поту и почти сразу вскочил с кресла. Долго пытаясь прийти в себя после сна, он сжал противно ноющие виски и на подкашивающихся ногах побрёл в спальню. К счастью, остаток ночи он проспал хорошо. Бэтмен уже час выжидал в засаде, засев в соседнем нерабочем кабинете. Один из источников позвонил Альфреду на анонимный номер с вполне обоснованным и правдоподобным сообщением и координатами. Но дальше всё пошло не так уж хорошо. Он точно всё сделал правильно, потому не был готов к нападению сзади. Когда игла вошла в шею, Эклз почти сразу отрубился. Темно. Первое, что он увидел, — темнота. Потом пришло осознание того, что на нём точно не было оружия, но сам костюм остался. Руки были скованы за спиной наручниками, а сам он сидел на чём-то удобном и мягком. Мужчина попытался встать, но ноги ещё плохо слушались. — Очнулся? — прозвучал весёлый голос, убивая все сомнения насчёт того, кто это было. — Давно ты не заскакивал ко мне. Во рту пересохло, а мозги активно стали работать. Не было покушения, была идеальная засада. «Попалась, мышка…» Чёрт. — Бэ-э-этмен… — протянул недо-клоун, а щеки коснулись грубые пальцы. — Как давно ждал момента поиметь тебя! Джокер радостно засмеялся, а в следующую секунду резко наступила тишина. Минуты длились вечно, но вскоре чужие пальцы вновь коснулись Дженсена. Горло обожгла резкая боль, и он почувствовал стекающую по шее кровь, а в следующее мгновение и вовсе забыл, как дышать. По коже прошёлся горячий язык, и рану задели сухие губы. Из него будто сосали кровь. — Что ты… — Ш-ш-ш, — ко рту приложили палец, а убрали. Язык и губы всё так же орудовали на шее, а ловкие пальцы стали расстегивать экипировку. Дженсен не сопротивлялся, не возражал. Он мужественно ждал конца и хотел дождаться момента, когда можно будет бежать. А пытка продолжалась, одежды и защиты становилось меньше. Дженсен не заметил как оказался в горизонтальном положении на… кровати? А руки были прикованы к изголовью. — Бэт, ты чего такой тихий? — Дженсен не видел, но чувствовал как Джокер навис над ним, пытаясь вглядется. Сам он был уже голый, осталась только маска, и это пугало его ещёбольше, но темнота служила ему спасением. Шлем-маска медленно сполз с головы, и лицо Дженсена, как и его тело, стало открыто для главного его врага. Дженсен чувствовал отвращение, злость и страх. Но как только шершавые губы поцеловали его, а где-то на животе открылся новый порез, Дженсена окатило с ног до головы ужасно-прекрасным чувством. Боль и наслаждение, раздражение на себя и благодарность за пока что не раскрытую личность. Удивительно, что вечно болтливый Джокер сейчас был молчалив и спокоен. Маньяк и ласка. Что-то новенькое. Руки мягко гладили каменные мышцы, губы целовали и кусали кожу, словно прожигая насквозь. К ранам то и дело присасывались, пока те не прекращали кровоточить, а потом появлялись новые. Но вскоре всё хорошее прошло… — Ненавижу тебя! — сорванный от возбуждения голос хрипел, ногти царапали кожу, а в тело вторгались с невероятной силой. Дженсен стонал, кричал, закусывал губу, чтобы себя заткнуть. Снова этот контраст ласки и боли. — Ты всё портишь, чёртов рыцарь ночи, хренов спаситель! — если бы Дженсен не знал его, то подумал бы, что говорит совсем ещё молодой парень. — Почему не хочешь быть заодно? Губы снова были в плену, член истекал смазкой, а соски то и дело выкручивали до сладкой боли. О да, Дженсен был психом. Самым настоящим. Поломанный жизнью, битвами и смертями. Он мог легко перейти на сторону зла, потому что они похожи. Словно две стороны одной медали. Инь и янь. Но тогда ему не было бы так сладко и хорошо каждый раз… Они кончили почти одновременно, заполняя комнату протяжными стонами. — Джаред…- удар пришёлся по скуле. — Заткнись! Не смей меня так называть. — Малыш, — ещё один удар, но в этот раз за ним последовал жёсткий поцелуй. Джокер поднялся, и Дженсен почувствовал как наручники отстегнули. В темноте было плохо видно, но по характерным шлепкам босыми ногами мужчина понял, что он ушёл к двери. В следующее мгновение загорелся слабый свет, Дженсен увидел покрытую шрамами голую спину и свисающие брюки. — Увидимся, — последнее, что сказал мяньяк, перед тем как выйти. — До встречи, Джей! — крикнул вдогонку Дженсен и стал разминать затёкшие руки, счастливо предвкушая следующую встречу. Да, наверное, он окончательно сбрендил. Конец.