I'll give you freedom

— Айкидо? — Нет — Акробатика? — Я похож на акробата? — парень перевел взгляд на друга. Подобие обезьянки смешанной с котом задумалось, без зазрения совести сгрызая уже четвертый карандаш. После чего, он вынул его изо рта и указал им на друга, словно скажет сейчас: „Ты! Да-да, ты! Иди сюда, кусок мяса“. Словив очень недвусмысленный взгляд из-за нахмуренных бровей, он поджал губы, которые по уголкам закрутились к верху, и горестно вздохнул. — Та-ак, идем дальше. Парень с силой надавил фиолетовым карандашом на альбомный лист, который он, скребя сердцем, вырвал из тетради по черчению. „Акробатика“ была зачеркнута с такой силой, словно на ней была вымещена вся злость. Хотя, так и было. — Альпинизм? — Чондэ, я похож на Сехуна? — До скептически поднял бровь. — Американский футбо.. -Упаси Господь. Ким медленно закрыл глаза и сделал глубокий вдох. Как мантру повторял он себе: „Главное не взорваться, главное не взорваться“ — Хорошо. Арбалет? -Ну, — Кенсу оторвался от просматривания „Исчезнувшей“ и сделал вид, что задумался, — Если только ты будешь мишенью. Тогда я с радостью. Карандаш прошелся по бумаге, словно нож по горлу… по горлу Кенсу. Пока Чондэ больше никому не хочется с такой силой отсечь башку. — Баскетб… — Ты вообще нормальный? Я похож на Джордона? Или на Леброна*? — Если только на Робинсона**. — Чен с вызовом посмотрел на коротышку До с ростом 1,70. — А не охуел ли… В разгар кульминации кто-то постучался в их общую дверь. Кто бы мог подумать, что эти двое когда-то подружатся и будут держаться друг за друга до последнего. Эти двое под метр с кепкой, жили в одной комнате уже второй год. Ким Чондэ — Чен — студент архитектурного факультета, третий курс. Архитектура — призвание этого негодяя, тролля, но, очень даже хорошего парня. Его сожителем по комнате был некий До Кенсу, тот самый мистер-я-ничего-не-буду-делать-но-очень-хочу. Кенсу учился на втором курсе, но на экономическом. С самого начала До не был доволен своей профессией. Как и своей жизнью. Ну, а что, мальчик с пяти лет показывал превосходнейшие знания в музыке. Его родители всегда оставляли сына у родной матери отца Кенсу, из-за загруженного графика обоих родителей. Бабуля, будучи преподавателем музыки, всегда играла любимому внуку известные произведения классиков, учила его азам фортепиано, даже один раз сводила на мюзикл. Она видела в нем талант. Маленький Кенсу впитывал все знания, данные близким человеком, как губка. Но родители считали, что их сыну это не нужно. „Лучше пусть он ходит на хапкидо“, говорил его отец. „И так хлюпенький, пусть становится мужчиной“ Мужчиной же До становился, когда бил морду, за то, что обзывали малышкой — из-за роста. За губастика, понятно почему; за лупоглазого — из-за огромных по-детски невинных глаз, и за порванные нотные тетради, которые ему подарила любимая бабушка, единственный родной человек, который не пренебрегал талантами внука, а, наоборот, развивала их, давала толчок. Кенсу бил без порядка, куда попадет. В итоге, родители пронюхали, что сын, который четыре раза в неделю ходит на хапкидо, (правда, он сходил на семь занятий за 3 года) постоянно убегал к бабушке и учил новые произведения, читал публицистику о музыкальном мире и сбегал на небольшие музыкальные сессии. Все, что было связано с музыкой продали, выкинули, порвали и сожгли. Когда бабуля пришла их навестить, с самого порога отец, а так же ее собственный сын, смерил ее недовольным взглядом бросил недовольное: „я же просил, чтобы ты не учила его музыке.“ На что бабушка молча ушла к внуку в комнату. К вечеру уже все были дома, но Миссис До продолжала находиться в комнате у внука. Она так же молча вышла из его комнаты, тихо прикрыла дверь и подошла к семье, которые сидели на кухне в огромной куче бумаг по работе. Женщина спокойной взяла графин с водой и вылила его на стол. Супруги подскочили, а сын Госпожи До закричал что есть сил: -Ты в своем уме?! Мы работали над этим столько лет! — Его огромные глаза, точно такие же как и у сына, были выпучены с такой силой, что они чуть-чуть и выпали бы. Бабушка всунула графин ему в руки. — Обидно, правда? Наверное ты злишься на меня, а может даже ненавидишь. Так вот, дорогой, ты теперь точно в таком же положении, что и твой ребенок. Ему также было больно и обидно, что ТЫ — она ткнула пальцем ему в грудь, — и ТЫ, — перевела руку в сторону невестки, — Его родители, разрушили его мечты у него же на глазах! Вы из-за своего эгоизма, что больше не сможете родить еще одного ребенка, решили, что Кенсу возьмет бизнес в свои руки, но вы не думаете о нем! Вам наплевать. С еле сдерживаемыми слезами, Госпожа До удалилась из кухни и стала поспешно одеваться. Она быстро накинула синее, словно вечернее небо, пальто, обула сапоги, завязала черный шарф. Как только её рука коснулась ручки двери, она остановилась. Не смогла проигнорировать полностьтю сына, который стоял сзади, с мокрыми брюками, низом рубушки и все с тем же графином в руках. — Мам… — Я думала, -перебила она его, — что научила тебя ценить чужие пожелания и не только слышать, но и слушать. А ведь Кенсу говорил тебе неоднократно, что он любит музыку. Но ты… — слова застряли в горле у пожилой женщины, голос предательски дрогнул, а жутко горячая, словно плавленая сталь, слеза стекла по щеке.- Я презираю тех, кто не берет во внимания возможности и таланты собственных детей, заставляя их делать то, что они не любят. В тот вечер хлопок двери показался для семьи До словно пушечным выстрелом. Как для отца, так и для сына. В итоге, пианино стояло дома на следующий день. Но вместе с ним и одно условие. Ты занимаешься музыкой, ходишь на концерты, ходишь на занятия, Но, ты поступаешь на экономический факультет и берешь в руки компанию. Кроме тебя, доверить ее некому. Кажется, тогда Кенсу понял. Он не будет свободен в своих решениях. Никогда. После короткого стука в комнату залетает парень и молча начинает сумотошно рыться на полках друзей. Хозяева комнаты долго наблюдали за действиями соседа, при этом не проронив ни звука. До встряхнул головой, словно пытаясь вышвырнуть от туда все мысли. — Исин, детка, ты что-то потерял? — Чондэ встал с кровати, не забыв хлопнуть по заднице друга ладонью с шипящим „Мы не закончили“. -… Да где же они, Господи? — Исин продолжил ощупывать все горизонтальные поверхности, заглядывать в каждый ящик. После, он резко развернулся и стремительно двинулся к Киму. После, он тактично пихнул его в сторону, рухнул на колени и залез под кровать. И уже оттуда все услышали горестный вздох и усталый стон. -Ну где же онииии? — Из-под кровати высунулось опечаленное лицо. Видел Господь, что Ким Чондэ очень терпеливый и воспитанный человек. — Еб твою мать, если ты сейчас не вытащишь свою китайскую задницу из-под моей кровати, честное слово, я натравлю на тебя президента студ. совета, и тогда, Чжан, ты оочень долго не сможешь не то что встать — лежать будет больно. Неизвестно, подействовала ли эта угроза, но китаец медленно выполз, лениво и как-то обреченно, отряхнулся от пыли. — Угрожай сколько влезет, Чунмён все-равно уехал домой, а все дела скинул на меня. Но я же не специально испортил тогда отчет по бюджету, и вообще, почему ты мне угрожаешь? Разве я заслужил такого обращения к себе? А кто всегда выгораживал перед преподавателями? А кто всегда спасал от.. — Исин, что ты искал? Кенсу понял, что фильм ему не дадут спокойно досмотреть, просто захлопнул крышку ноутбука и отложил его на тумбу около кровати. Китаец повернулся в сторону кровати. И почему на его лице сразу появилась снисходительно выражение? — О, До, здравствуй. Я тебя не заметил, извини. — Ничего страшного, так что ты хотел? Китаец замолчал и отрешенным взглядом уставился на плакат звездных воинов. Его дыхание стало настолько равномерным, словно он вообще не дышит. — О господи, это надолго. -Чен развернулся на пятках, подошел к стулу где висело его полотенце и перекинул его через плечо. — Я в душ. -Стой, Чен! — „А че он так быстро отвис?“ Дверь в ванную приоткрылась и Чен протиснул свою мордаху. — Ну что опять? -Я вот за чем пришел, где билеты? Я тебе их специально отдал, на случай, если я забуду. Чен выдал лаконичное „Че“, и минуты через две взвизгнул, как свинья на убой, и кинулся, в одних трусах к своему ноутбуку. Приподнял его, и взял оттуда три билета. — Ты серьезно? Уже сегодня? Мы еще не опоздали? Исин, какого хера ты так долго молчал?! Нельзя было просто зайти спросить: «Милый Чондэ, а где же билеты на соревнования, в которых будет участвовать мой старший, самый красивый, милый и потрясающий брат? Его взгляд быстро метнуся к настенным часам, на которых было 10:21. После, он так же быстро перевел свой взгляд на задумавшегося До который думал о несправедливости жизни и почему же Ким так хорошо слажен со своим мелким ростом, черт его дери? Только его природа обошла стороной? — Эй, социопат, соберись в кучу, одевайся, мы идем на соревнования! — На какие соревнования? — До нахмурил свои толстые брови. — О нет-нет, не хмурься, ты слишком милый сейчас. Я же могу не сдержаться! Чен начал медленно подходить к Кенсу, которого уже в десятый раз бросило в холодный пот. А еще учитывая, что он был в одних хипсах. Кен схватил со стола огромную книгу по социологии и выставил перед собой. — А ну свалил в туман, заднеприводный! Иначе зашибу! — В добавок он стал размахивать ногой, пытаясь „отбиться“ от него. Заднеприводный же разразился хохотом на всю комнату и ушел в ванную с криками: „Почему сразу заднеприводный? Может я активничать люблю и дарить удовольствие, а не получать. А в общем, неважно. Собирайся, через час мы выходим.“ Несчастный До кинул учебник на кровать и подошел к шкафу, тщательно обдумывая, в чем же ему пойти. Ведь Ким даже не сказал на какие соревнования они идут.

***

Как и договаривались, через час троица вышла из общежития. Некое соревнование проводилось в центральном парке. На улице стоял пока еще свежий апрель, который вот-вот сменится, теплым и пресолнечным маем. — и все-таки. На какое мероприятие мы идем? Лэй шел молча, что-то быстро печатая в телефоне и бубня под нос. Один наушник свисал вниз, а второй находился между губ китайца. — Я же тебе говорил. Ты снова меня не слушаешь. — Чен нахмурился, но в сторону До даже не взглянул. Он смотрел вперед, пытаясь высмотреть кого-то. Но по его слегка огорченному лицу было ясно, что он не может найти его, а именно Ким Минсока. Да, этот веселый и невероятно добродушный парень неровно дышал к такому же, как и он, парню. Чондэ часто проявлял совсем не дружеское внимание к Кенсу, дразня. Бедный парень впадал в истерику, брызжал слюной, что убьет, убегал, либо просто давал совсем не шуточно в поддых. И все. У Кима на какое-то время отпадало всякое желание шутить. Но это не надолго. — Ты не говорил. — Они как раз подходили, как Кен увидел огромное количество людей. Все были взбудоражены. Отовсюду были слышны крики, свист, гомон разных голосов. — Слэклайн. Эй, китайский болванчик. — Ким тронул за локоть Чжана и попросил его достать билеты. После их пропустили через главные ворота в парк. — Слэк что? — Кенсу сделал выражение „Что за херня“. Чондэ посмотрел на друга как на идиота. — Ты что, совсем в танке сидишь? Или прикалываешься надо мной? — Пока он думал, как еще унизить друга в его познаниях новых видов спорта, к ним подбежал Исин, который в одночасье может пропасть и также неожиданно появиться. Он ухом придерживал телефон и губами прошептал, что „это Чунмен“. Потом кивнул в сторону рощи и также повторил шепотом „Минсок там, иди“. — В общем, До. Распинаться не буду — ты сам все увидишь. Пошли быстрее. Ким сорвался с места и помчался в нужном направлении. Коротышка До еле успевал за ним, чтобы не потеряться среди этой разношерстной толпы. В микрофон объявляли, что соревнования начнутся через пятнадцать минут. Также произнесли официальных партнеров этого соревнования и сказали, чтобы мы активнее поддерживали участников. Когда они оказался в этой самой роще, то Кенсу на какой-то момент просто остановился. Было действительно очень много людей. Все переговаривались, смеялись, делились впечатлениями. — Победит как всегда Кай! — Нет, в этот раз его превзойдет Лис! — А мне кажется, что Феникс… До мог бы продолжить слушать девушек и парней и их ставки, но резко стало очень громко, все свистели, кричали, овации были со всех сторон. Кенсу решил протиснуться вперед, чтобы лучше рассмотреть этот слэкайн (?) или скайлайн (?), неважно, как его там. Многочисленное „простите“, „извините“, „прошу прощения“, „я не специально“, „по мне не видно, что я школьник? Пропустите детвору“. Когда у него наконец получилось это сделать, то он ожидал увидеть намного больше чем… чем.. Деревья, а между ними ленты? Серьезно? Много-много лент соединяло около двадцати деревьев. Красный, синие, желтые, зеленые, всех возможных цветов. За диджейским пультом стояло много людей, причем, там были не только молодые парни и девушки, а также можно было встретить и взрослых мужчин. Все без исключений разминались. Растяжка, наклоны, прыжки. Среди них он также увидел и некоторых однокурсников и несколько человек с его же университета. На сцену взобрался невысокий парень в коротких шортах, огромной майке, которая явно принадлежала не ему. Она просто висела на нем. Волосы имели розовый оттенок, который сильно выделял его среди остальных „базовых“ цветом. В руках он держал микрофон, который постоянно вертел, и параллельно что-то говорил диджею. Тот по просьбе коллеги убавил звук и наконец включил микрофон. — Раз, два, раз, два… Как меня слышно? — Толпа подняла большие пальцы вверх, тем самым отвечая ему. — Супер. Ну что, ребятки, еще раз всем добрый день! Сегодня очень располагающая погодка, особенно для нашего соревнования. Сегодня мы вам пощекочим нервишки. Вы готовы? — Гул людей, — Я не слышу! — Парень перевел микрофон в сторону зрителей, тем самым подогревая ее. Все взорвались криком и разогревающими аплодисментами. — Отличненько! Поддержим наших участников! Итак! Сегодня! В Центральном парке шумного Сеула мы начинаем наше соревнование по слэклайну! Это полуфинал! Финал, как вы знаете, будет проходить на Чеджу. Станции — скалы! Стропа будет натянута между скалами длинной в сто метров. — Толпа с новой силой заревела, — Да-да, друзья мои! Так-с, что-то я много болтаю. НАЧИНАЕМ! Кенсу практически ничего не понял из того, что сказал ведущий. Получается, это канатохождение? Только вместо каната — лента? Неужели это настолько популярно, раз столько народу? Все вопросы отошли на второй план, когда он увидел наконец-таки это. Парень, идет по ленте, иногда дергая руками для попытки удержать равновесие. И тут, он падает. Кенсу хотел уже крикнуть и позорно прикрыть глаза, но то, что он увидел, повергло его в шок. Слэклайнер упал на ленту спиной, оттолкнулся и снова встал на ноги. Он даже не упал! Он выполнял различный движения, прыгал на одну ногу, тут же упал животом на ленту и поднялся на другую ногу. Потрясающе! Кенсу казалось, что они все парят. Все эти движения словно насмешка над гравитацией. Эта невероятная выдержка, терпение и ловкость вытекала в прекрасное владение своим телом. Они делали это настолько легко, что До захлебывался воздухом. Он просто не понимал. Разве такое возможно? Он посмотрел большое количество конкурсантов, даже Минсока не пропустил и выглядел Чена у диджейского пульта, который смотрел на своего возлюбленного с восхищением и гордостью. И что самое главное — у него не было ни капли страха или нервозности, за него. Как будто все спокойствие и умиротворенность перешла от Минсока к нему. Он был расслаблен и, действительно, наслаждался. В конце мероприятия, он нашел друга в компании Кима старшего. Минсок увидел Кенсу и приветливо ему помахал. Раскосые глаза сузились от улыбки и весь его вид показывал, что он очень рад видеть Кенсу. До не мог не заметить немного нервные движения старшего, особенно когда он опустил руки и сразу стал мять край футболки. Чондэ, в свою очередь, лыбился как сытый кот, объевшийся сметаны. — Дэ, я нашел то, что мне нужно.

***

На следующий день Кенсу стоял под дверями огромного помещения, которое арендовали два студента. Минсок привел его сюда, после вчерашнего заявления До. Чен был несказанно рад, что друг-нехочуха наконец нашел то, что вдохнет в него жизнь. Киму надоело ждать, пока его горе-друг решится войти. Он его обошел и раскрыл двери. В глаза тут же бросились шкафчики, ковер на котором стояло несколько пар обуви. Огромную картину напротив двери на которой был изображен вечерний город. Левее была деревянная лестница которая вела в верхнюю часть помещения. Трое разулись и поднялись по лестнице. В зале разных цветов и размеров были натянуты ленты, и под ними были либо маты, либо „мини-бассейн“ с небольшими квадратами из поролона синего цвета. Так же было и место, где была твердая поверхность, но она также была обтянута тонким матом. В центре стоял высокий и смутно знакомый Кенсу парень, а вокруг него бегали дети от четырнадцати лет. Хлопок в ладоши. — Шагом пять кругов, приводим дыхание в норму. Минсок перегнулся через перила и свистнул. — Эй, Чан! Тренер повернулся в сторону свиста и начал весело размахивать верхними конечностями. Малышню это заинтерсовало, и они стали внимательно следить за резко повеселевшим тренером. Черноволосый не растерялся. Вернув себе прежний строгий вид, он гаркнул на свои подопечных. — А я что-то не понял, Хосок, ты что-то через чур энергичный. Я сейчас заставлю тебя заново перевязать все ленты в зале, а потом на одной ножке на каждой из строп у меня стоять будешь. Если шелохнешься, и не выстоишь полминуты, будешь делать все заново, согласен? Паренек отрицательно помахал головой и пролепетал: „Простите, сонсеним“. Тренер довольно улыбнулся и взглянул на рыжего Минсока, мол "Ты видел, как я этого сопляка на место поставил?". Мин на это только закатил глаза и подозвал его. — Так, мелкотня, садимся и делаем всю растяжку. И не думайте халявить, я буду смотреть сверху. Черноволосый вспорхнул по лестнице и загреб рыжего друга в удушающие объятия. Мин аж присел и стал бить друга по спине. — Отпусти, Пак! Ты же меня задушишь. Вчера только виделись, а обнимаешь словно не видел лет 10. Огромные лапы ослабили хватку, и рыжий сразу спохватился разминать свою шею. — Неизвестно, когда я в следующий раз тебя увижу с твоим Китаем. Мин, а может ну его, эту учебу? Вернешься сюда к нам, будешь работать тренером как мы с Чоном, заниматься своими любимыми детьми? И насколько я знаю, ты очень любишь этих спиногрызов. А? Ну соглашайся! — Пак тряс Лиса за плечи совершенно не замечая вспыхнувшего напряжения и метаемые молнии низеньким, по сравнению с этим огромным Паком, Чондэ. — Нет, Чанель, не могу. Я улетаю через две недели домой, готовиться к финалу. Думаю, встретимся все вместе у тебя, посидим, выпьем пива, пообщаемся. — Мин опустил взгляд вниз, вспоминая прошлое. — Но я пришел по другому поводу. Я привел к тебе новичка. Мин слепо нашарил руку Кенсу и притянул его к себе. До вылупил свои глазенки и уставился на парня. Да это же Феникс! Он молчал некоторое время, но потом вспомнил, что даже не представился. Неловко согнувшись пополам он пробормотал „Здравствуйте, меня зовут До Кенсу, позаботьтесь обо мне“. Когда он размахнулся, то увидил перед лицом протянутую жилистую ладонь. — Пак Чанель к вашим услугам. До пожал руку и неловко улыбнулся. Почему этот гигант так заражал своим настроением? — Слушай, тут такое дело. — Чан неловко почесал затылок, — у меня сейчас дети, и самому надо готовиться к финалу. До уже понял, что его не возьмут и принял это, как знак свыше. Раз нет возможности, то и вообще не стоит. Только он открыл рот, как из раздевалки вышел молодой человек с розовыми волосами, в черном трико и белой борцовке, которая очень выгодно подчеркивала его бронзовый цвет кожи. Пак обернулся и счастливо пробасил, — Но зато тебя может тренировать он! Ведь так, Кай? Кай повернул лицо в их сторону смотря с совершенно не заинтересованным выражением лица. Но как только он увидел До, то его глаза словно ожили. Кенсу же, наоборот, побледнел и попытался не смотреть в его сторону. Это был тот самый Кай, который открыл программу соревнований и продемонстрировал всю красоту этого спорта. Именно после его выступления Кенсу и захотел заниматься. Но он и предположить не мог, что его будет тренировать его вдохновитель. Нет, он не сможет. Он опозорится, упадет, поскользнется и будет выглядеть в его глазах идиотом, который решил замахнуться на это нелегкое занятие. — Нет, я хочу заниматься с Вами, Чанель. Паку это видимо льстило, и он, немного подрумянившись, сказал: — Ну, раз ты так хочешь то… — А почему же ты не хочешь заниматься со мной? Что-то не так? Кай сложил руки на груди и уголок рта приподнялся. — Просто. Хочу заниматься с ним! Кенсу подошел к Чанелю и схватил его за руку. — Разве ты не слышал, что он занят? У него куча детей. И… — Думаю, для меня найдут немножечко времени. Глаза Кая недобро сверкнули. Он цепко посмотрел на Чана, ожидая от того ответа. — Ну, — Пак немного замялся.- Раз ему так хочется, то почему бы нет. — Ну хорошо, — Кай посмотрел на Кена и немного склонил голову в поклоне. — еще увидимся, До Кенсу. И с этими словами он зашел обратно в раздевалку. Кенсу облегченно выдохнул и пытался привести в порядок свое сбившиеся дыхание и заставить сердце успокоиться. Это потому что он его вдохновитель. Поэтому он так реагирует. И совершенно не из-за его пронзительно взгляда и насмешливой улыбки. Совсем нет. Чанель попросил Кенсу переодеться в соседней комнате, после пригласил спускаться к ним вниз. Минсок пожелал ему удачи, и, схватив Чондэ под руку, вдвоем они ушли.

***

Кенсу очень устал. Он постоянно падал, спотыкался. Нога соскальзывала, у него не получалось держать равновесие, и он всегда смотрел вниз. Сколько Пак ему не говорил этого не делать, он продолжал в своем духе. На город медленно стали опускаться сумерки и после него и Чана никого больше не было. Возможно, был еще и Кай, но после их разговора он больше его не видел. — Кенсу, милый, ну сколько можно раз тебе повторять. Не смотри под ноги! Это тебя сбивает с толку. Буквально через несколько минут Чанель зашипел от боли — за спиной стоял тот ведущий с мероприятия и скручивал в трубочку его большое оттопыренное ухо. — А я сижу в кафе и думаю, неужели мой ненаглядный ПакЧан забыл о нашей с ним встрече? Ведь его занятия закончились полтора часа назад, а его все не видно. А я уже заволновался, думал, — он сильнее скрутил, что огромный Пак фактически сложился пополам.- моего гиганта прибили за углом. А он оказывается так сильно любит свою работу, что даже про своего парня забыл. — Бэк, Бэк, я понял, отпусти меня! Пожалуйста, любимый! Я все объясню!!! Тонкие пальцы отпустили вмиг покрасневшее ухо, а глаза-пуговки прожигали в Кенсу дыру размером с Марианскую впадину. От чего До почувствовал себя, словно жена застукала своего муженька с любовницей. — Бэкки! Какими ветрами тебя занесло в наш скромный спортивный уголок? - Кай, с наигранным удивлением наблюдал за всей картиной сверху, сложив свои руки на перила. — Чонин, спасибо за звонок, а то я уже стал волноваться за свою шпалу. Хотел все морги обзванивать, не поступал ли какой-нибудь лопоухий идиот. Провинившийся приложил ладонь к горевшему уху и с обидой посмотрел на своего друга, шикнув под нос: „Предатель“. Кенсу не знал, как себя вести и начал медленно идти в сторону раздевалки. Но уйти незамемтно ему не удалось. — До, а ты куда путь держишь? Раз один тренер занят, то его заменит другой. У тебя еще полчаса занятий. Кай победоносно ухмыльнулся и вальяжно спустился в зал. Он начинал раздражать До, но также его раздражали эмоции, которые бурлили в нем, когда он смотрел на него. Кай подошел вплотную к Кену. Как оказалось, он его выше на полголовы и крупнее. От него пахло грейпфрутовым гелем для душа, и этот горький, но невероятно свежий запах хотелось вдыхать вечно. — Пошли. Кенсу пришлось пойти за ним. Он не хотел этого делать, честно! Но и воспротивиться не мог. Сладкая парочка уже ушла в неизвестном направлении, оставив их наедине. В зале была абсолютная тишина, которая нарушалась шарканьем ног по мату. Кай отошел к музыкальному проигрывателю и включил музыку. По помещению разлилась спокойная мелодия, а после и мелодичный голос Weeknd. Кенсу слышал эту песню, кажется, у Исина в плеере. — Чтобы избавиться от напряжения. — ответил тренер на немой вопрос. На удивление До, Кай слегка улыбнулся, но не в привычной ему манере, а словно ободряюще. Это вогнало его в ступор. Этот человек, он настолько многогранен. Сколько же в нем сторон? До мучал этот вопрос, и ему необходим был ответ, как путнику в пусытне глоток воды. — Проходи туда. — Он кивком головы показал на ленту красного цвета, которая была в самом углу и до пола ей не хватало сантиметров пятидесяти. — Запомни, — Тренер внимательно посмотрел До в глаза, — если ты будешь тренироваться на воздухе, вокруг тебя не должно быть ни камушка. Земля, где ты собираешься натянуть слеклайн должна быть ровная и чистая, нет никаких скрытых кочек, ям, стекол, веток и тому подобное. Вокруг должно быть хорошее свободное пространство: никаких деревьев, кустов, заборов, чтобы ты не напоролися на них при спрыгивании. Ясно? — Кенсу кивнул и продолжил внимать его словам. — Так вот, ты всегда должен быть хорошо растянут, чтобы не случилось никаких травм. Следующее. Никогда не ходи по слэклайну в нетрезвом виде. Никогда не ходи по слеклайну в темное время суток. Надеюсь, не надо пояснять почему?! — Кенсу в ответ часто-часто стал трясти головой. На что Ким усмехнулся. - Эй, не тряси так сильно. Она мне еще нужна. И тебе тоже. Пока До переваривал сказанную тренером фразу, Кай встал и подошел к ленте. — Сначала я тебе сделал минимальную высоту и короткую дистанцию — 5 метров. Чем длиннее натянутый слеклайн, тем больше он раскачивается под тобой, и тем сложней устоять на нем. Встань одной ногой на него. Кенсу все выполнял, молча, как партизан. Ему было неверотяно интересно, что будет дальше. — Сфокусируй взгляд на три метра перед собой. Не смотри себе под ноги. Пока просто балансируй руками и ногой, попытайся выстоять как можно дольше. Если понимаешь, что начинаешь падать — просто спрыгни. Кенсу пробовал, один раз, другой, и у него даже получилось выстоять секунд десять. Но он постоянно смотрел вниз. Каждый раз он чертыхался себе под нос, но упрямо пробовал заново. Тогда, переступив одной ногой слэклайн, Кай встал на три метра перед ним. — Кенсу, смотри на меня. Сфокусируйся и сосредоточься. После этого Кенсу смотрел только на него. Он смотрел в его черные, как ночь глаза, на его нос с горбинкой, на его пухлые и сочные губы, которые он иногда грыз. Видимо от волнения. Только, с чего бы ему волноваться? За него ли? Нет, это глупо. И тем не менее, он увидел, что Кай улыбается и говорит спрыгнуть. А ведь действительно. Он же все это время стоял на правой ноге на слэклайне. Как потом сказал ему Кай, он простоял около минуты. — О чем ты думал? — Ни о чем. Совершенно. — Он врал как никогда и никому. Когда он думал о нем, о Кае, он словно парил. Он не чувствовал практически ничего. Только следил за его мерно вздымающейся грудной клеткой и слышал стук собственного сердца. А, может, так стучало и его сердце? Глупый, глупый Кенсу. Он уверен, что это просто не может быть. Что он просто выдумал себе все это. Что все это, только плод его воображения. Его глупые и наивные мечты насчет человека, которого он видел во второй раз в жизни, который дал ему глоточек воздуха. И он даже не подозревает, что очень сильно ошибается. Ведь не только у него такие нездоровые мысли.

***

Спустя месяц их занятий, Кенсу добился больших успехов в слэклайне. Теперь они занимались на улице, в небольшом скверике около его университета. Как оказалось, они учатся в одном заведении, только Кай, или как его попросили называть — Чонин, был на факультете хореографии. Он мечтает стать хореографом. Как он сам говорит: » Благодаря танцам я нашел себя. Настоящего себя. Благодаря слэклайну я почувствовал гармонию между небом и землей“. Иногда к ним приходил Чанёль, и он наблюдал за их тренировкой. На игривые зазывания к себе в ученики, До отмахивался и грозился записать сладостные речи Пака на диктофон и отправить Бэкхену. После этого Чанель всегда дулся, но очень быстро забывал все и радовал всю округу своими шутками и звонким басовым смехом. Ким, который Чондэ, наконец признался старшему брату Исина в своих чувствах, и, чудо, они оказались взаимными. Только Минсок очень переживал, что их разделяет огромное расстояние. Но ведь Чондэ оно не помеха. Этот олух в пятницу вечером вылетал в Пекин, а ранним утром приземлялся на родную землю. Но не только у Чена появилось долгожданное счастье.

***

Пришло время финала. Кай взял Кенсу с собой, чтобы набирался опыта не только практически, но и теоретически. Конечно же, куда бы они поехали без Чанеля со своим ненаглядным, и Чондэ, со своим лисом. До часто бывал на Чеджу с родителями в детстве. Прекрасное живописное место, куда ехали люди, чтобы отдохнуть от городской суеты. Насладиться прекрасными пейзажами и прозаичной природой. Многие приезжали, чтобы черпать свое вдохновенье. Не только туристы, но и сами корейцы не переставали восхищаться этим райским уголком. Как только они приземлились, ребята сразу поехали в отель и оставили там все вещи. Взяли все принадлежности на пляж, всю сноровку для слэклайна и отправились на закрытый пляж. Отель находился в пятидесяти метрах от пляжа. Из окон был невероятный пейзаж. Дикий пляж был словно окружен высокими скалами и небольшими каменными выступами. Весь день они тренировались, разговаривали о завтрашнем дне, строили планы на будущее и просто отдыхали. Когда солнце сменила красавица-луна, а небо было укрыто иссиня-черным одеялом в россыпь мелких серебристых звезд, Ребята начали засыпать у костра, под приятную мелодию гитары Пака. Свежий воздух укачивал, а приятное тепло от огня расслабляло, и сон медленной, но безумно сладкой и прозрачной дымкой окутывал друзей. До сидел у самого берега, а нагретая за день солнцем вода, облизывала ноги парня. Ему было невероятно весело сегодня, да и вообще, на протяжении последних месяцев, он чувствовал себя по-настоящему живым. Он собирался поразмышлять над своей жизнью и что делать дальше, но ему помешали. Кто-то приземлился рядом, заботливо накинув на его плечи тостовку. Грейпфрут. Он. — Не помешал? — Нет, совершенно. Когда он его отвел, он словно отмер, он вдруг почувствовал, что действительно замерз. Джинсы под задницей были не много влажными от песка, вода уже не была такой же теплой как… А сколько он просидел тут? Он присел сюда когда еще не зашло солнце. Черт. — Ты меня так и не вспомнил? Кенсу посмотрел в сторону Чонина. Тот подогнул колени под себя, положил на них руки, а поверх свою розоволосую голову. В его глазах отражалась луна. Чертовски красиво, подумал До. — О чем ты? — Ты совсем меня не помнишь, даже когда я сказал тебе свое имя. — Мы разве раньше встречались? Кенсу совершенно не понимал, что от него хотят услышать. — Средняя школа. Ты и твои нотные тетради. Миссис До — твоя бабушка, которая преподавала музыку, и которая в тебе развила талант невероятного пианиста. Совсем не помнишь своего Нини? А, Додо? Кенсу вдруг стало не хорошо. У него закружилась голова, и он начал вспоминать абсолютно все. То, как у него был потрясающий друг. Ким Чонин. Который в конце средней школы сказал, что не собирается жить по уставу родителей, что уезжать в Калифорнию, становиться хореографом, который обещал, что заберет с собой и они вместе откроют художественную школу. Как часто они об этом мечтали в небольшом парке около дома Чонина, того самого Чонина, который сидел с ним сейчас в Чеджу, ночью. Который обещал, что заберет его, и даст ему свободу. Ту самую, которую он так отчаянно искал, которую у него отобрали в детстве и которую он, кажется нашел. Которую он нашел еще тогда, в Центральном парке, на полуфинале. Ему ее дал именно Чонин, показал, как можно ощутить гармонию, как можно парить. И быть свободным. В ту звездную ночь, в которую они с Чонином сидели около берега и так отчаянно сжимали друг друга в объятиях. Которые они ждали, кажется, целую вечность. И Ким исполнил свое обещание. Он увез Кенсу из чертового Сеула, который душил Кенсу ненужными и навязанными обязанностями. Он увез его от всех проблем. Он дал ему свободу. *Лебро́н Рэймон Джеймс — американский профессиональный баскетболист, играющий на позиции лёгкого и тяжёлого форварда за команду НБА „Кливленд Кавальерс“ **Натание́ль Корне́лиус „Нейт“ Ро́бинсон — американский профессиональный баскетболист ростом 1.7 см