Безымянная бабочка.

Вдыхая прохладный весенний воздух, я, не спеша, прогуливался вдоль обрывистого берега, наблюдая за тем, как медленно клонится солнце к закату, чтобы утонуть на ночь в глубине бушующего моря. Тропинка, по которой я шел, вела на небольшой пригорок, подальше от воды, туда, где начинался лес. Прямые ряды деревьев и ограда говорили о том, что здесь поработала рука человека, однако деревянные гиганты давно вышли за построенный лесничим забор. Я быстро перепрыгнул через ограду и продвинулся в глубину созданного переплетенными ветвями полумрака. Как я и думал, ничего интересного я здесь не нашел, поэтому я сел у корней дерева. Стемнело. Я на ощупь нашел висевший на боку фонарь, включил его и направил вверх. Дуб, под которым я сидел, был не таким, как остальные деревья: его тонкие ветви пропускали свет от оставшейся на небе половины луны и рассыпанных звезд. Хоть что-то меня восхитило за сегодняшний день. Я выключил желтый свет фонаря и стал наблюдать за этой безмятежной картиной. -Красиво, правда? – спросил голос. -Да, - почти шепотом ответил я ему. – Такое сейчас редко, где можно увидеть. Тихая усмешка с другой стороны дерева, затем шуршание травы и тишина. Значит, это действительно был вполне материальный человек, а не мой внутренний голос. Радует. -Просто ты не умеешь видеть, - вновь зашелестел голос. По определенной интонации я понял, что со мной говорит девушка. -Не умею видеть? А ты умеешь? – звезды как-то померкли, и я сосредоточился на ответе незнакомки. Еще одна усмешка, но уже более веселая. - В городе тоже, есть звезды. Ты просто их не видишь, - она говорила с улыбкой. - Может они и есть, но их закрывает смог от заводских труб. А если мы и видим звезды, то их можно на пальцах посчитать. -Посчитай, а потом скажешь, сколько звезд ты видишь. Я коротко посмеялся такой наивности. -Делать мне больше нечего, кроме как звезды ночью считать. -Можешь этого не делать, для меня это не так важно. -Спасибо за одолжение, - огрызнулся я, ясно давая понять, что мне с ней говорить не интересно. Наступила тишина, но вскоре она оборвалась вопросом. -Как ты думаешь, почему человек старается всему дать объяснение, все посчитать, все измерить? – ее голос стал тише. Возня и шорох. - Мы любопытны. Нам интересно знать все. - Ты тоже хочешь все знать? – перебила она меня. - Нет, для меня это не так важно, - холодно ответил я, доставая из кармана пачку сигарет. Крепко зажав ее в руке, я сунул ее обратно. -Для меня тоже, - согласилась она. -Тогда к чему был этот вопрос? А в ответ тишина… Еще некоторое время мы, а может и один я, сидели в тишине. Такой гулкой и непроглядной тишине. Даже звук моря исчез. Не было ничего. Даже воспоминания о девушке пропали, и я остался наедине с природой. Не смыкая глаз я встретил рассвет. Он не был каким-то красочным или невероятно ярким. Может это из-за того, что я сидел в лесу, и видел его через деревья? А может рассвет всегда такой: тусклый, быстрый, неинтересный. Я озябши потер ладони, разгоняя кровь, в надежде хоть немного согреться. Среди древесного неподвижного и сонного царства было холодно, поэтому я решил вернуться обратно в свой временный дом на берегу моря. Поднявшись, я вспомнил о той незнакомке. Только легкий интерес заставил меня пройтись вокруг дуба, под которым я сидел. Никого не было. Я один. Не скажу, что я ожидал встретить ее. Все же пойду домой. Через полчаса ходьбы, я вышел к берегу моря. Я мог бы пойти по верхней тропе, вдоль обрыва, по которой я дошел до леса, но почему-то меня потянуло идти долгой дорогой. Приятно стали обогревать утренние яркие лучи солнца. Море шумело еще громче, стараясь выбросить на берег еще больше ракушек, водорослей и ненужной ему живности. Волны до меня не доходили, а я не доходил до волн. Я двигался вдоль береговой линии, ожидая увидеть что-то на горизонте. Но там ничего. Абсолютно. Вскоре я был дома. Я сильно проголодался, поэтому с порога сказал прислуге подавать на стол. Освободившись от верхней одежды и влажных черных почти новых туфель, переодевшись и умывшись холодной водой с непривычным соленым вкусом, я направился в столовую. Она представляла собой вытянутую комнату, оформленную в стиле модерн. Большую часть занимала сама кухня: разные шкафчики, раковина, духовая печь, холодильник и множество другого, что, собственно, меня не интересовало. Там была рабочая зона, так сказать. Для меня важнее была другая часть. Небольшой прямоугольный стол, рассчитанный для компании из пяти человек, стоял совсем рядом с окном, которое было протянуто от потолка до пола. Вся это сторона была застекленная, поэтому взору открывалась полноценная картина небольшого сада. Я обычно смотрел только на одно место в этом саду. Там стояла скамейка, где любила читать любовные романы моя мать. И сейчас я вновь наблюдаю, как рядом со скамейкой заботливый садовник подстригает пушистые кусты роз. Срезав несколько цветов, он поставил их в вазу и понес куда-то в сторону небольшого амбара. Я проводил его взглядом и опустил глаза на дымящуюся чашку с ароматным кофе. Чувство голода притупилось, но я все же принялся за завтрак. Все в этом доме сохраняли мертвое молчание. Не играла музыка, не шумели дети. Всё застыло и померкло. До недавнего случая здесь всегда на летний период собиралась небольшая семья. А сейчас? Близился десятый час дня. Надо было приниматься за работу. Кабинет находился на втором этаже, как и жилые комнаты, мимо которых я проходил с неохотой. Двери этих комнат были перевязаны черной лентой, а на пороге одной из них садовник вновь поставил вазу с розами. Как же ему объяснить, что теперь их никто не занесет в помещение, скрытое за дверью? Какое-то время я провел на пороге в свой кабинет, боковым зрением наблюдая, как от ветра колыхаются атласные темные банты. Взявшись за ручку, я открыл кабинет, где меня никогда не беспокоили. Хотя сейчас меня нигде не беспокоили. Большой стол из темного дерева, кожаное кресло, стеллаж с книгами, кипы бумаг на темном ковре, забитые мелочью полки шкафа, темные бархатные шторы, диванчик с журнальным столиком, на котором стояли бокалы и графин с водой, у входа старинный глобус, на стене огромная карта, на потолке тусклая люстра, множество бра по разным углам. Ничего не изменилось здесь. Даже пылью не покрылось, благодаря работе прислуги. Обстановка навеяла скуку и даже толику лени. Но множество бумаг, в очередной стопочке, на столе ожидали моей подписи, поэтому я принялся за их рассмотрение. Быть главой компании, оказывается, не так уж и легко, хоть я и ожидал худшего. После полудня была поездка в город. Я отвез документы, сходил на пару встреч и т.д. В общем, по делам. Вернулся под ночь. Появилось желание прогуляться в лес. Я взял фонарь и пошел по изученной тропе к дубу, где не так давно я с кем-то общался. В лесу я сориентировался не сразу. Казалось, будто, пока меня не было, лес успел пройтись и поменять деревья местами. Поплутав меж тополей и берез, я вышел на поляну и, неожиданно для себя, обнаружил там шалаш. Разглядев в полумраке эту постройку, я долго пытался понять, точно ли это он. Я подошел к шалашу и с интересом заглянул внутрь, отодвинув тюлевый занавес. Это больше походило на маленький домик. Под ногами была подстилка, явно от бывшей палатки. Посредине этой «комнаты» лежало пушистое одеяло, у дальней стены, находился котелок. Рядом пара бутылок воды, купленных в городском магазине. Тут же лежал фонарь, который сейчас освещал помещение. Глаза привыкли к этому свету и, я начал замечать более мелкие детали. Аккуратно сложенные в стопочку вещи, пара кроссовок маленького размера, множество пакетиков сухих супов, каш, картофеля, лежащие в плетеной из тонких веточек корзине. Здесь живет она. Эта мысль быстро пролетела в моей голове и тут же нашла себе подтверждения. -Что ты тут забыл? – спросил женский голос снаружи домика. Я обернулся и выпрямился, убрав голову из помещения. На улице было очень темно, поэтому, глаза, только привыкшие к свету, не смогли разглядеть лица девушки. Однако очертания хрупкой фигуры я уловить все же смог. -Я долго буду ждать ответа? – вдруг она тронулась с места и ушла за шалаш. Я последовал за ней, пытаясь сказать ответ, который так вертелся на языке. Незнакомка завела меня на другую сторону поляны, где лежало бревно, а в центре круга из камней должен был гореть костер. Садиться я не стал, а вот девушка уютно устроилась на бревне. -Я решил осмотреть окрестности и нашел твой дом. Это произошло случайно, - я невольно разглядывал ее, хоть это плохо получалось. Луна и звезды спрятались за тучами, и теперь ничего не было видно. Но даже во тьме я заметил, что она была высокая, с короткими волосами, собранными в хвост и в спортивной одежде. В общем, абсолютно простая. – Ты меня напугала, - через некоторое время добавил я. -Это я то? Пугает то, что среди ночи ко мне заходят посторонние. А если бы я там спала? - выпалила она на одном дыхании и слегка приподнялась. Я действительно не знал, что бы стал делать, увидев в шалаше спящую девушку, поэтому я пожал плечами и тихо ответил: -Ушел бы, наверное. -Это радует, - с толикой недоверия выдохнула она. Еще какое-то время мы находились в полной темноте, молчали, изучали друг друга. Я опустился рядом на подобие сидения, оказавшись довольно близко к ней. -Тогда у дерева была ты? – внезапно для себя спросил я. В ответ я услышал задорный тихий смех и положительный ответ. Чего я хотел добиться этим вопросом? Через четверть часа мы разговорились. Впервые за последнее время я вел обыкновенную беседу с человеком, которого мне хотелось узнать ближе. Из разговора я понял, что живет она, как обычный человек в городе, в обыкновенной квартире, а этот шалаш она построила с братом, который сейчас находится на службе в армии. Семья у нее большая, поэтому ей порой хотелось уединиться с природой, поэтому стала все чаще приходить сюда. Когда земля прогрелась, она решила оставаться здесь до поздней ночи, но за последнюю неделю вновь похолодало, поэтому переночевать в шалаше так и не получилось. Как оказалось, это было маленькой мечтой девушки, переночевать в лесу в жилище построенном ей самой. Как необычно, для городской. О себе я почти ничего не рассказывал, разве что о своем доме неподалеку, а в остальном, мне было сложно вставить слово, не то, что рассказ о своей жизни. Да и особо делиться было нечем. Разговаривала она много, и не все мне было интересно. Внимание рассеивалось быстро, поэтому я порой просто уходил в свои мысли, оставляя ее болтовню на заднем плане, словно шум машин в городе. Такое ощущение, что ей этот разговор был нужнее, чем мне. Когда я попытался узнать ее адрес, чтобы навестить, когда поеду в город, в ответ я получил долгие минуты тяжелого молчания. Я не мог понять, то ли она подозревала что-то, то ли она просто проигнорировала вопрос. Так и не решившись ответить, она налила мне горячий чай из термоса и продолжила повествование. Теперь она говорила о какой-то книге, которую начала недавно читать. На этом я окончательно ушел в себя и не заметил, когда уснул. Это было неуважительно с моей стороны. Очень неуважительно. Может на меня так подействовал ее усыпляющий голос? Или же я просто сильно устал? В общем, будь я в нормальном состоянии, возможно, я бы уделил больше внимания ее речам. Проснулся я утром один на бревне и укрытый одеялом из шалаша. Тело затекло, и болела шея. Было ощущение, будто по мне проехал грузовик, причем туда и обратно. Очнулся ото сна я из-за холода. Было около десяти градусов по Цельсию. Не люблю я здешний перепад температур. Было сыро и неуютно. Одежда тоже была влажная, отчего стало еще холоднее, когда я снял с себя одеяло. Небрежно запихнув покрывало в шалаш, я поспешил домой к теплу и еде. Я пошел по короткой дороге, однако ноги меня не слушались, поэтому я часто спотыкался. Через какое-то время меня начало раздражать такое ужасное утро. Зайдя домой, я быстро избавился от этой грязной одежды и переоделся в теплый и сухой свитер и штаны. Спускаясь на завтрак, я мельком увидел себя в зеркальной поверхности вазы. Взъерошенные волосы, невыспавшийся вид, синяки под глазами и бледное лицо. Не подобает мне так выглядеть. Вскоре я привел себя в порядок и пришел в столовую. Приятный горячий завтрак и чашка кофе. Я насладился пищей в полной мере, что было для меня в новизну. Клонило в сон, поэтому мне принесли еще пару чашек ароматного напитка. Я почувствовал покой и безмятежность. Раздражение тоже куда-то пропало, и я остался наедине с собой. Мои глаза вновь по привычке глядели на скамейку, в тысячный раз, изучая ее трещинки. Я был спокоен. Все вернулось на свои места. Далее я проследовал в кабинет, отметив вновь принесенные цветы у дверей, где начал свою работу. Внимание периодически рассеивалось, поэтому я провел за бумагами больше времени, чем планировал. Наступил вечер. Меня вновь потянуло в лес, но на этот раз я остался в доме. На следующее утро я проснулся от кошмара. Одеяло было скинуто на пол, однако я весь вспотел. Кровь била в виски, а вдыхать было почти невозможно. Я пришел в себя и, встав с постели, открыл окно. В лицо подул теплый соленый ветер, предзнаменуя скорое начало лета. Но меня это не радовало. С каких-то пор мне казалось, что меня уже ничего не сможет обрадовать. Все серое. Все тусклое. Человек пытается найти для себя утешение в разных шутках, или старается не замечать истинный мир… *** -Ты носишь розовые очки. Ты не видишь или не хочешь видеть мир таким, какой он есть, - сказал я, сидя на бревне и смотря в эти голубые и глубокие глаза. Она недоуменно посмотрела на меня, а затем звонко рассмеялась. -Может это ты серые очки надел? Ты не думал об этом? Смотри, какой яркий этот мир! – девушка прижалась к моему плечу и, вытянув руку, показала на пейзаж вокруг нас. -Деревья, - сухо произнес я. -Да нет же! – возмутилась она и подскочила с сидения, - Это лес! Зеленый лес! Оглянись: вокруг лето! Цветы! Деревья! Трава! – с последним словом девушка выбежала на середину большой цветущей поляны и упала в высокую зелень. Пестрая растительность скрыла веселую Безымянную от моих глаз. Я невольно улыбнулся и, поднявшись, проследовал к ней. Она лежала в траве, закрыв глаза и раскинув руки и ноги. Я устроился рядом и посмотрел в высокое ясное небо. Что-то теплое коснулось моей руки. Я обернулся и посмотрел на то, как она положила голову мне на плечо, слегка приобняв руку. -Мне так хорошо, когда мы рядом… - прошептала она. Я тут же убрал руку и отодвинулся. Она рассмеялась и снова упала на травяную подушку. -Ты смешной! – улыбаясь, сказала она. -Глупости. -Нет, это правда! – она задорно посмотрела на меня. Затем свет в ее глазах потускнел, а взгляд стал более невозмутимым и даже грустным. – Уже июль. Ты скоро уезжаешь? -На следующей неделе. -Так скоро… - сокрушенно выдохнула она и замерла. Я вновь устремил свои глаза в высокое небо. Оно манило. Казалось там, где-то в его глубине, среди облаков, не дальше, чем самое высокое облако, тоже сидят два маленьких человечка и хотят увидеть нас. Как тогда, в детстве. Мама нам часто рассказывала о существах с другой планеты, но они не были такими страшными, зелеными, агрессивными, как их сейчас показывают в фильмах. Наоборот. Это были такие же люди, только с другим бытом, другими обычаями, богами, одеждами, едой. Все было иное. Даже само понимание структуры вселенной. Мама часто предлагала нам представить, как бы мы с ними знакомились, как бы учили их тому, что умеем мы, и не умеют они, как бы учились сами, как бы общались. Мы с мамой….. Я почувствовал прикосновение. Внезапно даже для себя, я одернул руку и прижал ее к себе, будто у меня хотят ее отнять. -Ты все еще боишься меня? – прошептала она, а на ее лице отразилось огорчение. -Нет, вовсе нет. Просто неожиданно как-то, – я попытался восстановить былую атмосферу, но не вышло. Настроение девушки быстро изменилось и в ближайшие пару минут не жаждало перемен. Она задумчиво опустила глаза и села, поджав под себя ноги. -Ты боишься всех или только меня? – спросила Безымянная. -Трудно сказать, - отозвался я. – Я не боюсь прикасаться к кому-либо, но в последнее время, когда я задумываюсь, меня лучше не тревожить. Я стал пуглив. Я жалок, правда? - не сдержав усмешки, хмыкнул я. -Нет, ты хороший! Очень хороший! Небольшая пауза заставила каждого задуматься о своем. И вот, я снова слышу ее тихий голос: -А я? Что ты думаешь обо мне? – я не мог не заметить, с каким смущением она это спрашивала. Явно она ждала от меня комплиментов в ее сторону, однако в этом я не мастак, да и все ее достоинства тут же уплыли из головы, а искать глазами по телу девушки было бы не разумно и не вежливо. Я отвлекся на полевые цветы. -Мне кажется, что все девушки похожи на бабочек, - я замолчал, надеясь, что такого ответа будет вполне достаточно, но ответ ее не устроил, ведь он такой расплывчатый: -Бабочек? Почему же? -Ну, каждая бабочка по-своему красива. Я не имею права говорить, что та бабочка самая красивая, только потому, что у нее оттенок крыла темнее, чем у другой, - во время объяснения я указывал на кружащие над травой крылатые создания.- Но смотри, у той бабочки, что возле твоего локтя, красивый орнамент. Но разве та бабочка, что мне нравилась прежде потеряла свою красоту? Каждый по-своему ответит, как ты красива и чем, но ты никогда не узнаешь правды,- я посмотрел в ее глаза, надеясь там увидеть понимание. – И, к сожалению, бабочками можно только любоваться. Привяжешь одну к себе, и она тут же умрет. Красота тоже уйдет, и ее не заметит тот цветок, которому она будет жизненно необходима. Я ей тонко, но ясно дал понять, что далее наши дороги расходятся. Смысла видеться больше не было, да и мое желание куда-то пропало. Я не ощущал былой необходимости в общении с ней. Она заметно поникла, обняла ноги и положила подбородок на колени. -Но бабочка может оставить впечатление? Может же одна бабочка затмить остальных на пару мгновений? – девушка устремила свой взгляд голубых глаз на меня. – Что если ей нравится именно этот цветок? -Как цветы, так и бабочки живут недолго. Наступит конец лета и все они умрут, – я стал вполне серьезен, а все эти цветы и бабочки были лишь фарсом, чтобы скрыть то, что мы пытались донести друг другу. -Мне пора идти, - твердо сказал я, будто поставил жирную точку в конце разговора. Я поднялся и выдохнул пар. Смеркалось. Начало холодать. Я опустил глаза на уже темную траву. Сняв теплый пиджак, я накинул его на плечи обычно шумной и веселой девушки. В какой-то степени, мне стало ее жаль. -Завтра отдашь, хорошо? А пока – грейся, – тихо и мягко произнес я, а затем присел, чтобы заглянуть в ясные глаза. Девушка посмотрела на меня, протянула свои руки ко мне и крепко обняла за шею. Пальцы ее скользнули в мои волосы и почти мертвой хваткой поймали их. Я обнял ее, а она прижалась ко мне. Пиджак скользнул с ее плеч и упал на примятую зелень. -Подожди…, - с трудом выдавила она, казалось, ей передавили горло. Тяжело сглотнув, Безымянная глубоко вдохнула, а затем протяжно выдохнула. Легкая дрожь по ее телу, будто она боится что-то спросить. Далее теплое прикосновение ее губ к моим. Отрывистые и частые. Постепенно дыхание у нас обоих сбилось. Я прижал ее к себе со всей силой. Она так манила. Стена, которую я только что выстроил между нами, треснула, но не сломалась. -Мне нужно идти…, - более твердо сказал я. Больше эта фраза была обращена ко мне самому, чем к ней. Я положил ладони на щеки девушки, остановив ее очередной порыв ко мне. Она кивнула и беззащитно прищурила глаза, когда я поцеловал ее в лоб. -Я завтра приду, обещаю! – вырвалось из моей груди на прощание. Я поднялся, помчался домой сквозь этот темный лес, оставив ее позади и так ни разу не обернувшись. * * * Лил дождь. Море бушевало и выбрасывало на берег рыбу. Ветер беспощадно гнул ветви деревьев. Я, сломя голову, мчался навстречу судьбе, держа в руках подарок, который я приобрел специально для нее. Лес. Тот дуб. Поляна. Наконец-то заветное место. Траву примяло от сильного ветра и дождя. Все вокруг было серым. Местами стоял туман. Шалаш накренился от натиска воздушного потока, но все же выдержал его налеты. Внутри никого не оказалось. Вещи лежали на своих местах, однако нигде не оказалось моего пиджака, значит она его забрала. Я переждал ливень в шалаше, ожидая, что она вот-вот придет. Никого. Кромешный мрак и гром стали меня пугать. Подождав еще около часа, я все же отправился домой, оставив запакованный подарок внутри домика. Оказалось, что я немного простыл. Ночью поднялась температура, но к утру я снова был как огурчик. Моя болезнь испарилась, как и любые намеки о дожде. Невыносимая жара, спокойное море, штиль. Солнце нещадно палило, из-за этого работать в душном кабинете было невыносимо. Когда я попытался перебраться на улицу, я понял, что эта затея еще хуже. Листы расплывались в глазах, металлическая ручка была раскаленной до того, что обжигала пальцы. В итоге, поработать так и не удалось. Стараясь скрыться от этой ужасной погоды, я побрел в лес. В его привычном полумраке было прохладно и даже холодно. Перепад температур казался колоссальным. Очищенное от деревьев пространство. Шалаш и вещи в нем. Все прежнее. Я долго смотрел на эту картину, совершенно не поменявшую свой вид со вчерашнего дня, лишь только обретшую более радостные краски. Коробочка, в которой находилась сделанная из стекла заколка в виде бабочки, находилась там же. Я протяжно выдохнул. «Почему ее здесь нет? Почему она не пришла?! Я же обещал здесь быть и сдержал обещание! Так почему она…! Я так хочу ее видеть… Она необходима мне…» - не утихали мысли в моей голове. Я поспешил искать девушку. Спустя шесть часов ходьбы, я сдался. Еще раз напоследок заглянув в шалаш, я, оголодав, помчался домой. Дни шли невыносимо медленно и при этом невообразимо быстро сменяли друг друга. Внимание сильно рассеялось, я совершенно не мог сосредоточиться. Меня мучило ожидание. Все вокруг начало раздражать глаза. Голова постоянно болела, даже раскалывалась. Я сидел около часа в абсолютной тишине, уставившись в какой-то документ. Вдруг во мне что-то вскипело. Я беспощадно разорвал лежавшие передо мной листы; скинул стопку книг, что находилась на столе по левую руку; пролил чернильницу; опрокинул тяжелый глобус у выхода. Находиться в кабинете стало для меня невозможным. Я выбежал в коридор. Там сидел садовник и поправлял розы перед комнатой моей матери. Во мне вскипели чувства. Как только он отошел, я с силой и несдерживаемой злостью пнул вазу с этими проклятыми розами. Хрупкий фарфор разбился вдребезги, оставляя на моей штанине огромное мокрое пятно. Розы отлетели к дверям отца и младших брата и сестры. Вода вязко и медленно начала расползаться по полу, заливая собой осколки бывшей вазы. Тут я будто очнулся от долгого и страшного сна, который длился со смерти родных мне людей. Я стоял, кипя от переполняющих меня смешанных чувств, разделить которые было просто невозможно. Коридор вытянулся и потемнел, словно черное дерево стен впитало в себя остатки солнечного света. Окна с мутными стеклами показывали безмятежное неподвижное небо. Рядом обескуражено сидел напуганный от моих действий садовник. Он явно не решался говорить что-либо, чтобы не попасть под мою горячую руку. Секунда остановилась. Мне показалось, что будто целый Колизей голосов по команде замолчал. Тишина оглушила меня, и был слышен только этот протяжный непонятный писк в ушах. Я почувствовал, как медленно бьется мое сердце, как бежит кровь по моему организму, как фокусируется мой взгляд, как тяжело мое тело. Будто я живу в другом времени. Миг застыл, и тут же, все то время, которое он задержал, хлынуло на меня, как водопад. Сердце сжалось и отказалось двигаться. В горле застрял ком. Я заревел, как дитя, ощутив, наконец-то, всю тяжесть и горе своей потери. Мной овладело одиночество и чувство непонимания. Холод. Горечь. Слезы. Теперь мне казалось родной каждая пылинка, лежащая рядом, каждая трещинка в деревянном полу. Через каких-то три дня я съехал из загородного дома. Эта история осталась позади, и мне было незачем больше о ней вспоминать. В городе я стал снова чаще видеть своих товарищей, ходить на ланчи, договариваться с партнерами. После подписания некоторых документов и долгого разбирательства, вся компания отца перешла мне. Ситуации, произошедшие за это время, закалили мой характер и у меня появились свои принципы в работе. Теперь я металлическим стержнем держался в мире бизнеса и стал опорой для своих партнеров. *** Прошло пять лет с моего последнего отдыха у летнего моря в загородном доме. Эта территория возле моря меня более не интересовала, поэтому я продал ее другому человеку. Круг лиц, которым я доверяю, сузился до четырех человек. Моя компания процветала. Каждую новую сделку мы праздновали, как рождество. Полдень. Я еду в своей машине с водителем, составляя расписание на завтра в своем ежедневнике. Открыв страничку на сегодня, я посмотрел на дальнейшие дела, которые мне предстоят после обеда. К нам придет репортер из какого-то популярного журнала. Очередная желтая пресса. Я позвонил в офис и попросил секретаршу пригласить этого репортера на обед, который состоится в моем кабинете, а так же заказать какой-нибудь еды. Я доверял ее вкусам, поэтому особо не зацикливался, какая будет пища. Приехали. Забрав свой кейс из машины, я поспешил к себе. Поднялся на лифте до самого высокого этажа в здании, где находился мой офис. Открывая в него дверь в глаза сразу бросается огромное окно с белыми жалюзи. Далее серый компьютерный стол, непонятно какой формы на пяти ножках. Множество однотонных серых шкафчиков с папками, похожими одна на другую. Аквариум с одним сомом и пара-тройка кресел. Мой отец назвал бы это безвкусицей, однако такая обстановка мне очень нравилась. Я присел в свое кресло и, сложив ногу на ногу, начал наблюдать за передвижением машин на шоссе. Сигнал из телефона и голос секретарши: -Пришла репортер из журнала N*. Я лениво нажал кнопочку и ответил ей. -Пусть проходит. Развернувшись на своем кресле, я устремил свой взгляд на входную дверь. Она отварилась и в офис зашла высокая девушка с волосами средней длинны, заколотыми на затылке; легким макияжем; с пухлыми розовыми губками; в белом коротком облегающем платье; стройными ножками и на высоких каблуках. Мы встретились взглядом. Эти чистые голубые глаза я мог узнать из тысячи. -Добрый день, мисс, - хладно поприветствовал ее я. – Присаживайтесь. -Благодарю, - ответила она и прошла к ближайшему креслу. Удобно устроившись, девушка заправила за ухо выбившийся локон, достала блокнот и включила маленький магнитофон на запись. – Я могу задать Вам пару вопросов для журнала? -Конечно, - на груди висел бейджик, однако я не хотел читать, как ее зовут. Я желал, чтобы она представилась сама. -Итак, Роберт, можно к Вам по имени? Вы один из самых молодых успешных бизнесменов страны, чем Вы можете объяснить такое скорое продвижение по карьерной лестнице? -Можете обращаться ко мне, как угодно. Здесь все просто. Мой отец передал по наследству мне эту компанию. В его времена она только начала развиваться, а ее расцвет пришелся на меня. Так что в этом его заслуга, а не моя. Девушка быстро стенографировала, изредка поглядывая на меня. Смотрела на меня она странно, можно сказать радостно. Постепенно, задавая вопросы, она все меньше и меньше писала. Сначала спрашивала про мой успех, затем про партнеров, потом про мое хобби и личные качества, сказав, что я популярен среди девушек и выиграл в какой-то газете конкурс среди молодых бизнесменов. В общем, все как обычно. Пока мы были заняты интервью, нам принесли обед. -Давайте приостановимся и пообедаем, если Вы не против? – указывая на кресло перед столом, сказал я. Оставив свои вещи на месте, девушка, не спеша, прошла к месту, куда я указал и присела. Она как-то насторожилась. Я неестественно улыбнулся, чтобы казаться дружелюбным. -Я Вас не съем. Не волнуйтесь, миледи. -Перед тем, как приступить к обеду, позволь спросить еще кое-что. Внезапная смена официального обращения на дружеское дала понять, о чем будет вопрос. - Спрашивайте, - холодно ответил я и начал расставлять на рабочем столе еду, как было удобно мне. - Почему ты оставил меня? Почему не пришел? Я искренне удивился. - Я не пришел? Вот это новость. Хотя, для меня, это уже не важно. - Не важно? Ты мог подождать или сообщить о том, что уезжаешь так рано. Я сделал глоток горячего кофе, наслаждаясь вкусом. - Я прождал достаточно. - Я тогда пришла и…. - Мне это не интересно. – перебил я старую знакомую. - Я сказал, это уже не важно. – Но для меня это важно…! Ответь, – в голубых глазах читалось нетерпимое желание узнать правду, однако я не понимал, какой именно правды она ждала от меня. - Правильно говорил мой дед, все девушки любят ворошить прошлое. Вы не исключение, мисс. Скажите, что Вы хотите от меня теперь? Любви? Ласки? Детей? Понимания? Чего? -То, что я хочу, ты не способен мне дать… - почти прошептала она. – Ты ужасный человек. Ты просто не способен на любовь. -Да. Неужели Вы только заметили, мисс? – я довольно улыбнулся. -Неужели в тебе не осталось ни капли чувств? – ее глаза покраснели от слез, которые подступали к глазам. Я сложил руки в замок и положил на них подбородок, облокотив локти о стол. -А Вы уверены, что они были? -Уверена, - кивнула она. – Они и сейчас есть. Как же глубоко ты все прячешь…. - А вот это верно, миледи. Таков уж я. Бесчувственный. Холодный. Жестокий. Вы же сами сказали, что то, что Вы от меня хотите, я не способен дать. Ведь я ужасный человек. В ясных голубых глазах проступили слезы. Мне хотелось, чтобы она почувствовала тоже, что и я тогда, когда не мог ее найти. -Вам горько и обидно, так? Вините себя в таком выборе. -И все же ты чувствовал и чувствуешь ко мне сейчас что-то! – почти вскрикнула она и прижала руки к груди. – Ты это подтвердил. -Милая барышня, Вы, как утопающий, цепляетесь за соломинку. Это бесполезно. Это было в прошлом, а я никогда не возвращаюсь к чему-то, что однажды оставил, поэтому, - ледяная улыбка. – В добрый путь, миледи. На интервью я ответил, а коли Вы не хотите есть, Вам здесь нечего больше делать. Она разбита. Я это видел. Девушка медленно сняла с себя заколку в виде бабочки – мой подарок. -Мой брат был против наших встреч, а когда я попала в больницу, он принес мне это, сказав, что ты уехал, не захотев меня видеть. Я ему не поверила, а теперь. Я такая глупая…, – она поднялась. До меня все дошло. Все сразу стало мне понятно. Это не было ее виной, а я так груб с ней. Но терять уже нечего – холод и фальшивая улыбка проявились на ее лице, а ясные голубые глаза превратились в мутные стекляшки. Поздно, что-либо менять. Я начал играть эту роль и сыграю ее до конца. Она взяла в охапку свои вещи и прошла к двери: -Действовать по принципу, наступая себе на горло – глупо. – Девушка обернулась и улыбнулась. – Удачи Вашей компании и спасибо за интервью. -Прощайте, моя Безымянная бабочка… - произнес я, когда дверь захлопнулась. Я повернулся к окну и увидел там свое отражение. Глаза мои были полны… ничего. Вот именно...