Интерференция

После посещения оперы в честь гостей был дан торжественный ужин. — А чем вы занимаетесь в свободное время? — в некотором роде заинтересовавшись симпатичной служанкой королевы, спросил у неё Джорди по пути из здания оперы обратно во дворец королевы. — Разным… — ответила та. — Поём. Здесь везде поют. — Там тоже? — влез в их беседу любопытный второй помощник, указывая через балконную арку на нижнюю ступень города. — Это трущобы, — с выражением неудовольствия ответила Аида. — Там никто не поёт. Слушают, но не поют. Там бродит жёлтая кара, она превращает людей в монстров, насылает неизлечимые болезни, боль и раннюю старость. Но никто точно не знает, что там происходит… — Жёлтая кара? — не понял Дэйта. — Что это такое? — Никому не известно, — уклончиво сказала Аида. — Может быть, только легенда. — Вам понравилось? — поинтересовалась Одиллия, сидя за столом напротив капитана Пикара. — Ничего изумительнее я не слышал, Ваше Высочество, — вежливо ответил капитан. — Это было прекрасно, — подтвердил Райкер. — Особенно бурный восторг это вызвало у нашего второго помощника. Ведь так, Дэйта? — В моём словарном запасе нет подходящего слова для описания того, что я по этому поводу думаю, сэр, — сообщил Дэйта. — Но вам понравилось? — Очень. — Почему же вы ничего не едите? — осведомилась королева. — Я — андроид, — сказал Дэйта. — Я не нуждаюсь в человеческой пище. — Как интересно… Андроид? И вы любите оперу? — Думаю, теперь это определённо станет одним из моих главных интересов. — Очень приятно слышать такое, но… — королева внезапно закашлялась, поднимаясь из-за стола. — Что с вами? — испуганно вскрикнул Пикар. — Со мной всё… — произнесла Одиллия. Она попыталась выйти из-за стола, но неожиданно для всех тут же упала, теряя сознание. — Королева? — кинулась к ней доктор Крашер. — Что случилось? Она жива? — Да, жива, — ответила Беверли. — Но ей нужна помощь… — Отойдите! — послышался голос какого-то мужчины, распихивающего гостей. В этот момент Одиллия пришла в себя. — Я — глава Голоса Старейшин! — гордо сообщил подошедший мужчина с длинными седыми усами. — Не отдавайте меня ему! — воскликнула девушка. — Вы должны пойти со мной, — заявил мужчина. — Мы о вас позаботимся должным образом. — Нет, только не это! — в ужасе отпрянула от него королева. — Я не хочу умирать! Я всё ещё ваша королева! — Конечно, дорогая, — заверил мужчина, — никто не причинит вам вреда. — Вы лжёте! — обвинила его Одиллия. — Вы или убьёте меня или отправите на обратную сторону, как сделали с прошлой королевой! — Вы были согласны со своей участью, когда мы возводили вас на трон, — начиная злиться, напомнил глава Голоса. — Я не хочу! — завопила Одиллия. — Не хочу! Я могу петь! Я ещё могу петь! Выкрикнув это девушка снова лишилась чувств, безжизненно повисая на руках у Беверли и Дианы. — Отойдите, — потребовал глава старейшин, пытаясь пройти мимо Райкера. — Первый! — скомандовал капитан, после чего обратился к главе Голоса Старейшин. — Я ровным счётом ничего не понимаю, но мы не позволим вам ничего сделать с этой несчастной девушкой до тех пор, пока во всём не разберёмся. — Это не ваше дело! — Не наше, — согласился Пикар. — Мы охотно позволим вам действовать на своё усмотрение, как только мы убедимся, что юной леди не угрожает опасность. Пока же она просит нас о помощи. Доктор Крашер, что можете сказать о состоянии королевы Одиллии? — Сложно сказать, капитан, но она определённо не в порядке, — ответила Беверли. — Она смертельно напугана, — сказала Диана Трой. — Нам стоит провести обследование, вот что я точно могу сказать, — согласилась доктор Крашер. — Её нужно поднять на корабль… — Нет! — перебил глава Голоса Старейшин. — Это невозможно! — Но мы должны ей помочь! — Ваши доктора могут спуститься на Д'Лорн, — нехотя позволил мужчина. — Если вам так этого хочется. — На обследование на вашей планете вы согласны? — уточнил Пикар. — Да, — бросил глава старейшин. — Хорошо, — сказал капитан, после чего обратился к Беверли. — Вы можете подняться на корабль, взять необходимые инструменты и провести обследование здесь? — Да, конечно, — согласилась доктор Крашер. *** — Опасности для жизни нет, — заключила доктор Крашер. — Я дала ей успокаивающее средство, но она скоро придёт в себя. — Это хорошо, — сказал капитан. — А что вы можете сказать насчёт её душевного здоровья? — Она полностью здорова и физически и душевно, — сообщила Беверли. — Тогда мне кажется очень странным её поведение, — сказал Пикар. В этот момент на пороге комнаты появился командор Дэйта. — Вам удалось что-то выяснить, командор? — спросил капитан Пикар. — Не так много, капитан, — сказал Дэйта. — Согласно информации компьютера, первую королеву на Д'Лорне выбрали во время чудовищной эпидемии странной болезни. Согласно легенде, её пение было настолько прекрасно, что остановило распространение болезни и образовало традицию выбора королевы. — Кажется, это мало чем нам поможет… В этот момент Одиллия приоткрыла глаза, оглядывая комнату вокруг себя. — Где я? — спросила она. — Вы в вашей комнате, — ответила Беверли Крашер. — Как вы себя чувствуете? — спросил капитан, вместе с Дэйтой подходя к постели королевы. — Лучше… Вот только… — она приложила ладонь к виску, хмурясь. — Голова… Нет, только не это… — с гримасой величайшего неудовольствия, проговорила она. Вскинув голову и найдя глазами ритонитовую булавку на платке Дэйты, королева с лицом, полным ненависти, сорвала её и отшвырнула в самый дальний угол комнаты. — Как больно… — пробормотала она, валясь на кровать и впадая в полубредовое состояние, — Не хочу… Я не прокажённая… Я могу петь… — Невероятно! — проговорил растрёпанный стараниями королевы Дэйта. — Что «невероятно»? — спросил капитан Пикар. — Жёлтая кара в трущобах — это воздействие ритонита! — сделал вывод Дэйта. — Объясните, о чём идёт речь, — потребовал капитан. — Та самая болезнь из легенды, — сказал Дэйта. — Она всё ещё существует, и весь нижний ярус города продолжает страдать от её последствий. Её называют «жёлтая кара». Что именно является результатом её воздействия я пока не понял, но определённо могу сказать: это состояние вызывает излучение, похожее на радиацию, исходящее от ритонита. — Но почему мы не почувствовали никакого излучения, прибыв на планету? — спросила доктор Крашер. — Потому, что мы не способны его чувствовать. Я обнаружил это излучение, но не принял во внимание, поскольку для всех членов десанта оно являлось безвредным, — сказал Дэйта, — Вероятно, оно воздействует только на коренных жителей Д'Лорна, — предположил он. — Но мы были в здании оперы, построенном из одного только ритонита, — заметил командор Райкер. — Никто из длорнийцев не выглядел страдающим от болезней… — Что-то должно было нейтрализовать это излучение. Что-то такое, что повторяется на Д'Лорне изо дня в день. Как лекарство, антидот, недоступный для нижнего яруса города… — Пение, — раздался слабый голос с постели. Все взглянули на Одиллию. — Моё пение, — повторила она. — Пение? — сражённый догадкой, произнёс Дэйта. — Определённая частота способна нейтрализовать вредное воздействие излучения? — Если никто не поёт, это вызывает боль… — сказала королева. — Сначала боль. Поэтому, когда королева не может уже петь, от неё избавляются. Я знала об этом, но теперь, когда этот момент наступил, я поняла, что не готова. Я не хочу умирать! — Успокойтесь, юная леди, — попросил капитан Пикар. — Мы никому не позволим причинить вам вред. Лейтенант Ворф не позволит. — Да, Ваше Величество, — почтительно кивнул здоровяк Ворф. — Но почему вы не ищете других лекарств? — спросила удивлённо Беверли Крашер. — Почему не пытаетесь защититься на этого воздействия? В конце концов, покинуть планету? — Многие из нас были бы рады покинуть Д"Лорн, — вздохнула Одиллия. — Но это наш дом… Во всяком случае, так говорит Голос Старейшин. — И большинство с ним согласны? — поинтересовался Пикар. — Потому что если согласны, мы ничего не сможем поделать. — Я не знаю, — призналась королева со слезами на глазах. — Не знаю.