Искупление

      Сегодня я хотел бы рассказать вам одну историю, которая практически забыта людьми. История о грехах и искупление, о свете и тьме, о жестокости и любви.       Она начинается с того времени, когда в тавернах слышалось пение лютни, а на полях сражений — яркий звон стали. Тогда в одном маленьком городе на службе у короля был один военачальник, что страшнее самой чумы. Поговаривали, что когда он возвращался со сражений, его черные, как уголь волосы окрашивались в алый цвет, а в синих глазах, напоминающих своим цветом море, можно было увидеть реки крови, что оставались после него на поле сражения. Даже король боялся его, но понимал, что никого лучше не найдет.       Но правитель был довольно стар, и в одну ночь сама Смерть пришла к нему в покои. Долго умолял он её дать ему еще время, но старуха только продолжала смотреть на него своими безжизненными глазами, и, когда надежды уже не осталось, он попросил её разрешить ему поговорить с военачальником в последний раз, так как он был единственным верным человеком на протяжении десяти лет. Ничего не ответив, Смерть только кивнула в знак согласия.       Когда же воевода взглянул в глаза королю, то сразу понял, зачем его вызвали. Схватил он свой меч двуручный, да и вонзил старухе прямо в сердце, только вот не знал он, кто перед ним. Расхохоталась Смерть своим гробовым голосом, схватила наглеца за руки и начала его проклинать. — Давно я тебя заприметила, давно с тобой бок-об-бок ходила, души убитых тобой прибирала. Но не думала, что ты когда-нибудь своим мечем мою грудь пронзишь, ибо именно им я свою волю творила. Не убью я тебя, больно нравишься ты мне, а коли руку на меня поднял, так сидеть тебе на костяном троне вместо правителя твоего, да тонуть в реках крови, что оставляешь за собой, покуда не познаешь боль, что смерти страшней.       В ту ночь город лишился своего короля, люди горевали, но не от того, что сама смерть посетила покои правителя, а потому, что остались без защитника. Тогда вспомнили они про воеводу, что в саму бездну ввергал врагов своих, и решили посадить его на трон. Так и началось жестокое, но справедливое правление «левой руки смерти».       Шли годы, а король не старел, так и выглядел на свои тридцать. Со временем город стал разрастаться, а вокруг него появилось болото, но не с простой водой, а с кровью врагов воеводы.       Еще через пару лет над городом нависла тьма, урожай стал беден, а горожане начали гнить заживо. И понял король, что не может оставаться больше в городе, но не из-за того, что люди стали страдать, а потому что душа его стала ныть от скуки.       И ушел он на юг со своей армией. Тьму и болезни он нес в каждую деревню, что встречалась ему на пути. Казалось, сама смерь за его плечом. Но воеводу это совсем не огорчало, ведь с малых лет он привык, что его руки вечно в крови. Пока перед своими очами в дали не увидел город, что был ярче белого снега. И первый раз за несколько лет он действительно возжелал его, но не получить в дар, а покорить силой. Повел воевода свои войска к нему. И вцепилась тьма со светом в жестоком поединке. Поговаривают, что сражение шло три дня и три ночи. Казалось, будто сама земля утонет в крови.       Тем городом мраморным правила молодая одинокая королева, что была чиста и невинна, словно ангел воплоти. И сердце её пронзала боль каждый раз, когда на поле боя погибал человек. Не могла она больше этого терпеть. Решила сама выйти к военачальнику.       Предстала королева перед воеводой в одном платье и предложила ему свою жизнь в обмен на спокойствие города, пригласив его в свои покои. И слезы капали с её белых ресниц на бледную кожу, но не опускала она глаз, не дрогнули ноги в страхе перед залитым кровью чудовищем. И дотянулась тем самым до черного, прогнившего сердца война. Опустил он свой меч, но в обмен потребовал устроить пир для его людей. И чтобы веселье продолжалось столько же, сколько и длилось сражение. Больно было устраивать празднование с теми, кто принес ее людям столько смертей, но выбора не было.       Праздник королева устроила действительно знатный. На столе были все виды дичи, в кувшинах пятьдесят разных вин, а на золотых блюдах обилие фруктов. Для каждого солдата танцевала своя танцовщица, шуты исполняли акробатические трюки, а барды и музыканты играли великолепную веселую музыку. Вот только черный король был поражен совсем не этим, ведь его сердце начинало трепетать совсем не от танцовщиц в легких тканях, что кружили перед ним, словно мотыльки, а от вида хрупкой женщины, облаченную в белую ткань до пола, что сидела рядом. Не мог он налюбоваться ее длинными, белыми волосами, струящимися словно водопад в первые часы утра, серыми глазами, полными жизни, пухлыми губами, так напоминающими мягкий бархат.       В первую же ночь королева пришла к нему в покои в одной только простыне, ведь сама она предложила себя в обмен на жизни ее людей. Но страх в глазах и отвращение не смогла подавить, как и не пыталась. Увидев ненависть в глазах юной девы, что стояла перед ним, не смог воевода и пальцем к ней притронуться, не потому, что ему не хотелось, а из-за того, что сердце пронзила резкая боль. Потребовал он от королевы одну вещь. Чтобы каждую ночь она приходила к нему, но не для того, чтобы разделить с ним ложе. Просил он рассказывать про свой город, объясняя тем, что давно не видел такой красоты. Смутилась дева, не ожидала она такого от того, кто пропах человеческой кровью, но согласилась, поверив устам, что так властно, но в тоже время аккуратно выдвигали новые требование.       Королева держала свое обещание, вторую ночь подряд она приходила в покои к воеводе. Она рассказывала про плантации, что кормят жителей, про горячие источники, которые успокаивали суставы стариков и продлевали красоту юных дев, и казалось будто это рай на земле. В свою очередь черный король рассказывал деве об удивительных созвездиях, что скрашивали ему одинокие ночи в холодном замке, о заморских книгах, благодаря которым можно заглянуть за ширму невиданного. И королева уже не видела чудовище в мужчине с черными локонами до плеч, что сидел рядом с ней. Сейчас ее руку держал не воин, а интереснейший человек, рассказывающий удивительные истории.       Утром она попросила прогуляться вместе с ней, только вместо черных, острых доспехов, надеть две туники из шелка, которые надевались одна поверх другой, с длинными цельнокроеными рукавами. Воин согласился, только вот настоял на том, что одежда была черного цвета, так как не стоит забывать, что сама тьма идет за ним по пятам.       Юная дева показывала ему внутренние зеленые сады, что скрашивали ей одинокие вечера, грандиозные фонтаны, дарящие блаженную прохладу в знойные дни, но больше всего мужчину впечатлил маленький мраморный домик с пятью комнатами. Он не был богато украшен, помещение было маленькое, но всё же был прекрасен. Там жили бездомные дети, которым некуда было идти. Королева растила их как своих и давала им все, что надо для жизни.       Все оставшееся время воевода думал о своей жизни, о том, скольких невинных он погубил, о том, как мог он не видеть всей прелести жизни и нести в этот мир только страдания. Боль разрывала его сердце, но видно не достаточно этого было Смерти, ибо не явилась старуха этой ночью. Вместо нее пришла королева в полупрозрачной шелковой накидке. Но не из-за того, что когда-то дала ему обещание, а потому что душа рвалась к воину. Уже прошлой ночью она видела, что он намеревался покинуть ее, как только придет срок, но не хотела она его отпускать, ведь желала его всем сердцем.       В ту ночь познала дева запретный плод. Ощутила блаженство, что дарил ей король. Долго она будет вспоминать нежные, чуть робкие, но опытные прикосновение слегка грубевших, мозолистых рук. Такие долгожданные, требовательные поцелуи горячих губ и страстные стоны, срывавшиеся с ее уст.       Только сейчас воин почувствовал боль, что хуже смерти. Боль понимания того, что не сможет провести еще хотя бы день с той, что покорила страшного война и овладела его душой и телом. Но еще больнее было от того, что оставляет королеву, что так сильно прижимается сейчас к его груди, словно знает, что ждет впереди, совсем одну.       В последний раз король поцеловал чистейшее создание, облачился в подаренную ею одежду и вышел на белый мраморный балкон, где уже ожидала его старуха, одетая в черную ткань. Вот только не увидел, что дева не спит, а провожает его взглядом. — Я вижу, ты ждал меня. Знал ли ты, когда стоял в покоях твоего государя, что все будет именно так. Какого это, когда изнутри тебя раздирает ненависть к себе, презрение от совершенного тобой ранее и боль от понимания, что сегодня ты потеряешь самое дорогое, что у тебя есть.       Но не дала королева закончить старухе, кинулась к ней в ноги. Стала умолять не забирать его у нее. Как бы король не пытался ее успокоить, ничего у него не получалось, тогда воин сам опустился на колени и стал просить прощения у Смерти.       Рассмеялась старуха, наклонилась к ним на своих дряхлых ногах и стала пророчить. — Ты был молод, король, и рубил людям головы даже не задумываясь. Не понимал, что любая душа ценна и любая жизнь дорога. Не видел страдания матери, потерявшей сына, и жены, потерявшей любимого. Ты простелил свой путь трупами невинных и кровью детей. И даже свой город смог утопить в болезнях, голоде и в смрадном болоте. И только спустя сотню лет смог раскаяться в своих грехах и упасть перед кем-то на колени. Но даже сейчас я не могу тебе подарить прощения, ибо ты сам сделал себе цепи из убитых тобой людей, что тянут тебя прямо в мое царство Тартар. Однако, чистейшее человеческая дева готова отдать свою душу, только бы облегчить твои страдания, ибо смогла полюбить тебя не смотря на все твои прегрешения. Я не могу подарить вам покой, но если твоя избранная согласиться навечно распрощаться с земной жизнью и стать вместе с тобой моим помощником, то подарю вам возможность лишь на одну минуту после восхода и захода солнце раствориться друг в друге и найти утешения.       Поговаривают, что на утро в покоях слуги не смогли найти ни короля, ни королевы. Долго люди белого города, объединившись с армией воина, пытались найти своих правителей, но так и не сумели. Вскоре они объединились и образовали новое королевство. На трон взошли юная дева, не такая чистая, как прежняя, и молодой мужчина, не такой жестокий, но и не такой справедливый. Еще через пару лет горожане практически забыли про прежнюю королеву и воеводу, и только некоторые воины говорили, что после сражений видели одинокого мужчину лет тридцати на полях сражений, что склоняется над трупами и вытягивает из груди маленький комочек света. А юные жрицы иногда украдкой замечали красивую деву с белыми длинными волосами, что склонялась над тяжело больными и пела им колыбельную, хрустальным голосом, похищая их души.       Но только чистые душой и раскаявшееся в своих грехах могли увидеть ту незаметную минуту перед восходом и после захода солнца, когда небо еще не успевало затянуться полной тьмой или озариться светом, прекрасную королеву, протягивавшую свою тонкую руку к лицу грустного мужчины в черных одеяния, отвечающий ей тем же жестом.