Наполья

What I win I lose This is my truth © dead by April За широким окном ветер игрался с палой листвой, вяло шевелил ветви охваченных золотом и пламенем деревьев. По холодному осеннему небу плыли плоские дырявые облака. По тротуару спешили люди в теплых одеждах, но все проходили мимо. В «Прокопе» было тихо и малолюдно: в понедельник утром мало кто мог позволить себе не работать и просиживать штаны в ресторане. Хотя сам Наполеон, например, не то, чтобы бесполезно тратил время за чашкой кофе. Он ждал. И попутно осматривался. Через два стола от него сидел пожилой мужчина в сером свитере и увлеченно читал газету, но за последние десять минут не перелистнул страницу, значит, Соло сделал вывод, следил за ним. Девушка, сидевшая у самого дальнего угла, нервно покачивала ножкой в черной туфельке и смотрела на дверь, ожидая кого-то. Молода пара – мужчина и женщина – тихо обсуждала погоду и утренние новости (их Наполеон послушал наполовину и запомнил только ту часть, что касалась СССР. Там снова проводили какие-то реформы в экономике). И один достаточно назойливый официант, все время крутившийся около его столика. Немного подумав, Наполеон осмотрел прозрачную вазу со свежими цветами на наличие жучков, но ничего не обнаружил. Впрочем, подозревать не прекратил. Издержки профессии, куда от них деваться. Он уже хотел недовольно посмотреть на часы, но на противоположной стороне улицы затормозило желтое такси, и из машины выпорхнула миниатюрная блондинка в черном плотном пальто. Упругие светлые кудри колыхнулись от ветра, но вернулись в первоначальное положение. Темно-красный седан остановился на пешеходном переходе, пропуская ее, и она, быстро стуча каблучками, перебежала дорогу. Тренькнул колокольчик над входом, и в зал вошла Софи. На улице она привлекала очень много внимания, но в помещении ловко растворялась в окружающей обстановке и становилась практически невидимой. Проигнорировав подоспевшего к ней официанта, мягко опустилась на стул напротив Наполеона и прохладно ему улыбнулась. После разрыва она улыбалась ему именно так – одними губами, пока глаза ее оставались мутными и очень злыми. В свое время Наполеон не смог ей дать того, что она заслуживала, поэтому со стандартной фразой «ты не виновата, дело во мне» ушел в туман, но немножко просчитался – ЦРУ мало волновало кто там кого бросил, и их поставили работать в пару как агента и его информатора. Соло такой подход к делу не устраивал совсем, но сего мнением никто не считался. Вот и приходилось… терпеть. - Как настроение, прекрасная Софи? – он попытался разрядить напряженную обстановку, но снова промахнулся. Она никак на это не прореагировала. - Через… - она коротко посмотрела на часы и подняла блекло-голубой взгляд на Наполеона, - семь минут в этот ресторан войдет твоя следующая цель. Он будет в сером длинном плаще. - Чт… это шутка? Сейчас осень, пол-Парижа ходит в серых длинных плащах. - О, - ее губы тронула усмешка, - ты узнаешь его. Он узнает его. Появилось дурное предчувствие. Прежде, чем он решил уточнить несколько деталей о личности следующей жертвы, Софи растворилась в прохладе осеннего утра. Он досадливо поморщился и подозвал официанта, чтобы сделать заказ. Скотч, да, и покрепче. Через семь минут в ресторан действительно зашла высокая широкоплечая фигура, обтянутая серой тканью. Соло с трудом подавил разочарованный вздох – большевик, мать твою, во что же ты такое вляпался, что лояльная американская разведка взяла тебя под прицел? - Составишь мне компанию? Наполеон очаровательно улыбался, протягивая бывшему напарнику бокал со скотчем. Илья посмотрел на него – тяжелый взгляд ощущался как холодное прикосновение, но Соло не сбавил дружелюбия, наоборот, сделался еще добрее. Когда-то, выбрав эту тактику, он победил. Сейчас же… просто решил поддаться ностальгии. Осень всегда побуждала в нем необъяснимую сентиментальность. Илья присел на стул, на котором семь минут назад сидела Софи. Снял нелепую кепку, отложил ее на стол. Большие ладони спрятал в карманах плаща. Он был закрыт и взвинчен – это ощущалось физически. - Какими судьбами? – поинтересовался Соло, впрочем, особо не надеясь на честный ответ. Он хотел немного поболтать, прежде чем… Ну, приступить непосредственно к работе. Илья стиснул челюсти. Он проигнорировал вопрос Наполеона, продолжая думать о чем-то своем. Обдумывать что-то. Возможно, он уже знал о задании Соло. Да, скорее всего, так и есть. Не было у него других причин так себя вести. Хотя, Наполеон неохотно напомнил себе, в прошлую незапланированную встречу Курякин прошагал мимо, прямой и неприступный, будто Великая Китайская стена и даже головы не повернул. И это было чертовски обидно. Они ведь не на вечеринке какой столкнулись, а на улице. Наконец, Илью отпустило – он порывисто и резко сложил ладони на столе, как бы открываясь, разомкнул побледневшие губы и, подавшись вперед, прошептал: - Ты моя следующая цель. *** Ха! Наполеон лихорадочно соображал, что же он успел натворить, что КГБ восприняло на свой счет. Возможно, им не понравилось его дурное воздействие на Илью за тот год, что они работали вместе, но тогда было бессмысленным посылать убивать его именно Курякина. Или же от них не скрылся его шпионаж на Кубе. Да, скорее всего, его просто засекли. - Аналогично, - в тон ему ответил Соло, и его ответ позабавил Илью. Тот расслабился, улыбнулся. Интересно. - Мы же не будем громить это чудесное место? - Это было бы кощунственно. И крайне неразумно, - Соло кивком подозвал официанта, и тот в мгновение ока оказался возле него. - Коретто для меня и черный крепкий чай с сахаром и лимоном для моего друга. Спасибо, - парень коротко кивнул и растворился, а Наполеон вернулся к Илье, - как поживаешь, большевик? Давно не виделись. Семь месяцев, но он решил не уточнять. Курякин прищурился. - За тобой следят. Не будь Соло так рад их встрече, он бы оскорбился. В конце концов, они почти год проработали вместе, и Илья прекрасно знал, насколько осторожен Наполеон. - Я в курсе, - как можно беззаботнее отозвался Соло, - и предельно аккуратен. - Да? А тогда, на Кубе, ты не слишком осторожничал, - процедил Илья, помешивая чай маленькой ложечкой, - что, красота той проститутки настолько тебя поразила, что ты не заметил торговца кукурузой, следившего за вами? - Так это был ты! – хохотнул Наполеон. – А я подумал, будто галлюцинирую. Уж больно знакомой мне показалась фигура. Но эта борода… Курякин закатил глаза. И почему он так веселится, этот ковбой, когда дело дрянь? Поводов для радости – ноль, а он так сияет, будто украл Мону Лизу, не меньше. - В общем, здесь мы ничего решать не будем. За мной хвост, так что засиживаться не стоит. - Не стоит, - согласился Наполеон, отпивая свой кофе и довольно жмурясь под лучами холодного солнца, - к тому же, мне уже пора. В Мальт Опера к двенадцати подают прекрасные десерты и прямиком на пятый этаж в пятидесятый номер. Жаль будет пропустить. Илья тихо фыркнул, но – улыбнулся. Несмотря на то, что он совершенно не понимал, по какой такой причине Соло спокоен, собран и расслаблен, не заразиться его настроением оказалось невозможно. Теперь ему самому казалось, будто выход есть. Наполеон небрежно бросил несколько купюр на столик рядом с пустой чашкой, опустил на глаза солнцезащитные очки и, застегнув плащ на все пуговицы, встал с места. - До встречи, большевик. Он быстро покинул ресторан и скрылся за углом. Остановившись на мгновение, он выудил из нагрудного кармана бог знает как подкинутый ему жучок и выбросил его на проезжую часть, прямо под колеса проезжавшего автомобиля. *** Наполеон в роскоши себе никогда не отказывал, и если задание не подразумевало сидеть в кустах три ночи к ряду, он всегда выбирал отель подороже, пошикарнее, с максимальным количеством звезд. ЦРУ его не жалело, с мнением его не считалось, и он платил той же монетой, каждый раз оставляя после себя счета с четырехзначными цифрами. Он аккуратно водил по шее и плечам махровым полотенцем, стирая влагу после душа, когда в гостиной что-то хлопнуло, а потом загрохотало. Накинув на себя халат, он вышел встречать долгожданного гостя. Илья стоял посреди комнаты и безразлично рассматривал интерьер. Зажженный камин, мебель из красного дерева и изысканное угощение на низеньком столике с резными гнутыми ножками не произвели на него должного впечатления, потому что Курякин просто скинул плащ и присел на краешек большой мягкой кровати. - За мной следили, пришлось найти альтернативный способ, - он кивком указал на окно. - Они знают, что ты здесь? – удивился Соло. - Нет. Они думают, что я ищу тебя. Наполеоновские губы насмешливо изогнулись. - Разве не этим ты занимался сегодня? - Для других целей, - прищурился Илья, - ты прекрасно меня понял. Они нас ловко столкнули сегодня нос к носу. Наполеон, слушая монотонную официальную речь Курякина, разливал виски по стаканам. Подумав, добавил льда. От камина веяло жаром (хотя он допускал мысль, что так действует на него присутствие большевика), поэтому было необходимо охладиться. - Давай отложим разговор об этом… на завтрашнее утро, например? – Наполеон протянул Илье один из стаканов. Илья молча согласился. Он пригубил виски, но почти сразу же отложил напиток в сторону. Соло расценил данный жест как приглашение. Плотно задернул шторы, щелкнул замком двери и ослабил петлю пояса на халате. Подойдя ближе к Илье, опустился на колени и удобно устроился меж его ног. Курякин смотрел на него сквозь полуопущенные ресницы. В глубоких синих глазах бликовал огонь. Длинный палец очертил губы Наполеона – верхнюю, потом нижнюю, скользнул в жар чужого рта. Руки Соло скользнули по сильным стройным ногам вверх, до бедер, сжали их. Илья потянул халат по плечам вниз, обнажая поблескивающую распаренную кожу. Наполеона хотелось касаться – всюду, докуда можно было дотянуться, и он сантиметр за сантиметром изучал его тело, вспоминал позабытые ощущения. - Если честно, я очень скучал, большевик. Соло поднялся на ноги, и Илье пришлось запрокинуть голову, чтобы не разрывать зрительного контакта. Наполеон облизнул пересохшие губы, глаза его жадно горели. Подавшись вперед, он припал к чужому рту в глубоком, страстном поцелуе. *** - Уверен, что тебе за это точно ничего не будет? Соло на секунду показалось, будто в голосе большевика проскользнула забота. Он повернул голову, но рассмотреть смог лишь обтянутую плотной тканью брюк чужую коленку. Не так-то просто посмотреть в синие глаза Курякина, когда он сам лежал лицом в пол. Гибкости не хватало. Илья стянул запястья Соло веревкой, так кстати найденной под кроватью. - Сильнее, - потребовал Наполеон, стиснув зубы. Не каждый день ему приходилось проходить через такое унижение, - все в порядке. Ты лучше придумай себе оправдание. - Скажу, что вас было шестеро, - пропыхтел Курякин, затягивая туже узлы. Закончив с этим, он опустился рядом с лежащим ничком Наполеоном и опустил тяжелую ладонь ему на спину. - Восемь, - предложил Соло, - пусть будет восемь. И посмотрел на результаты трудов своих – разбитая губа, расплывающийся под правым глазом синяк, ссадина на скуле. Под рубашкой на ребрах пряталась еще парочка гематом. Не хотелось этого делать, но Илья настоял – должна же быть причина, по которой лучший агент КГБ не смог прихлопнуть зарвавшегося американца? У самого Наполеона на шее красовались кровоподтеки от цепких пальцев Курякина – типа душил. - Еще пять минут. Илья наклонился к лицу Соло, жаркое частое дыхание коснулось его щек. - Однажды нас поймают, - совершенно серьезно сказал он. - Не сомневаюсь. Наполеон пытался быть спокойным и расслабленным, но дышать в ковер и выглядеть при этом непринужденно оказалось очень сложно. Поддавшись секундной слабости, большевик скользнул пальцами Наполеону за воротник, ласково погладил горячую кожу, переместился вверх и коснулся грифельно-черных мягких волос на затылке Соло. Тот замер. На самом деле, он ненавидел, когда Илья вел себя так. Будто между ними происходило что-то важное. Что-то чистое и светлое. Это не было правдой. Да, временами ему самому хотелось в это верить, но он никогда не давал надежде запустить в его сердце корни. Иначе будет очень-очень больно. Однажды ему уже пришлось пережить подобное. Честно говоря, он не был уверен, что сможет повторить подвиг. Курякин склонился к его шее и, недолго думая, оставил еле заметный засос там, где кожу скрывали отросшие волосы. - Большевик! – запротестовал Соло, пару раз грозно дернувшись. – Я же просил без отметин! Умилившись, Илья тихо засмеялся. Его смех теплом лег на чужую кожу, породив рой мурашек. - Удачи, ковбой. Он ловко вскочил на ноги, надел свой плащ и, проверив улицу на наличие людей, выскочил в окно. Наполеон остался в одиночестве, связанный и избитый. Через десять минут ему нужно будет связаться с Софи и доложить о том, что с утра пораньше его поймал русский шпион, избил и попросил передать ЦРУ сообщение о том, чтобы американские службы оставили Кубу в покое.