Растоптан

«А выхода нет, потому что жизнь дерьмо и всегда дерьмом будет»(с) Аксель

Нет ничего более поганого, чем осознание того, что ты полностью запутался, каждый твой шаг ведет в тупик, и, наверное, ты сам всё испортил. Так думал Аксель, сидя на парковой скамье, глядя в ночное небо и просто умирая от разрывающих его эмоций. Руки дрожат — значит, еще немного и костяшки будут сбиты в кровь об эту самую чертову скамейку, но надо держаться. Хватит! Хватит быть как девчонка и во всём проигрывать турку. Надо быть сильнее, хитрее, умнее и, верно, лишиться остатков совести, и так уже загубленной ложью — не было ведь никакой попытки суицида. Вероятно, да и, скорее всего, солгать было ужасной ошибкой с его стороны, но теперь даже не мучает совесть, ведь… Аксель закрыл глаза и почувствовал горячую дрожь во всем теле. Его морозило, он ужасно замерз на холодной скамейке, но возвращаться в приют не хотелось совсем, а больше и идти было некуда. Единственный дом, куда он мог пойти до сегодняшней ночи, принадлежал той, которая пару часов назад растоптала его сердце и даже не заметила. Ошибкой было влюбляться, подпускать к себе слишком близко и надеяться на ответные чувства. Ошибкой было дружить. Ошибкой было мечтать о таком друге. Ошибкой было, кажется, просто жить. Может быть да, а может быть, и нет — Аксель не знал. Но знал точно, что, завравшись и запутавшись в себе, дружбу они уже не сохранят: слишком поздно, и если он еще думает обо всем, что произошло, происходит, то Лене просто плевать на него. Лене плевать. Иначе бы она не была с Чемом. Лене плевать. Иначе бы она поделилась своими мыслями с ним, Акселем, как с другом, была честна с ним и с собой, как раньше, как всегда это было. Лене плевать, и зачем только она врет, почему бы не сказать правду?! Неужели это так трудно?! Аксель поерзал на месте и глубоко вздохнул. Да, это действительно трудно, и он прекрасно её понимал в этом. Но дальше так продолжаться не может. Так что же делать? Пытаться раскрыть правду о «суициде», сжираемый муками совести, — не вариант: он уже пытался, но его не приняли всерьез. Отступить, отдав девушку своей мечты, пусть и лгунью, но всё-таки самого близкого человека на свете, Чему? Чему?! От этой мысли Акселю захотелось истерично засмеяться. Только не ему, о, нет! Только не турку! Аксель сжал кулаки. Сейчас не хочется сдаваться и чувствовать себя побежденным, хотя, положа руку на сердце, стоит признать — он растоптан. Ложь на ложь, и Лена его никогда не полюбит так, как он её. Хотя какая там любовь, если прямо сейчас хочется кинуться в самое пекло и продолжить врать, как можно более гнусно и зло, портить Лене и Чему жизнь? Не простить, а растоптать их так же, как они его? Это уже похоже на то, как если бы чистая, искренняя любовь, медленно увядая, превращалась в чистую, концентрированную ненависть. И скорее бы уже наступило равнодушие, чтобы было все равно, чтобы забыть обо всем. Аксель же не сможет дальше жить с чувствами к Лене, просто не сможет терпеть боль и обязательно сорвется, как тогда, когда он врезал Чему за слова о матери. Аксель задумался. А ведь неплохо тогда получилось. На Чеме лица не было. Аксель показал, что тоже может быть мужиком. Какой ценой, но всё-таки… Интересно, а как бы отреагировала Лена, узнай, что он и Чем встречаются у неё за спиной? Чисто теоретически если прикинуть такую ситуацию: её лучший друг по совместительству официальный парень с несостоявшимся любовником, или кто там ей Чем? Наверняка турки против гомиков, одернул себя Аксель, но перед глазами уже стояла картина: не он, а Лена прячется в мусорном баке, тогда как он и Чем зависают у них в саду и жарко целуются. Ничего личного, Лена, ничего серьезного, просто секс. А, может, и все серьезно, а ты — просто подруга. Наверняка эта дурочка заплачет. Выскочит из бака и закатит настоящую истерику, мало не покажется! Аксель победно усмехнулся своим мыслям, представляя, как Лене бы тогда было паршиво. Но улыбка соскользнула с лица, стоило только понять, что вся её боль и ревность были бы именно из-за Чема — Аксель это чувствовал. Да, она бы психовала, злилась на них обоих, но её любви к Акселю не прибавилось бы. А ведь она такая милая, когда злится… Аксель вновь расстроено вздохнул. Всё это мечты, и нет смысла думать об этом. Да еще и о поцелуях с придурошным турком. Акселя передернуло, и в который раз его захлестнуло уныние. Чувство подавленности сковывало и путало мысли. Мелькнула призрачная надежда: может, все на самом деле не так? И между Леной и Чемом ничего такого нет? Лена просто запуталась, не определилась с выбором, бедная, маленькая мышка, она просто не понимает, насколько Чем ужасен, насколько Чем ей не пара. Он же ничего о ней не знает, о её вкусах, интересах, он просто не способен влюбить в себя Лену. Но тогда что, черт возьми, было сейчас в саду?! Аксель схватился за голову. Должен быть выход. Даже если его нет (а его нет), он все равно должен быть. Даже через неверные шаги (любой шаг к решению данной проблемы заведомо неправильный), Аксель докажет, что Лена на самом деле любит его. Любит, ага. Мечтай. Да, сегодня, сейчас он хочет сделать Лене плохо. Возможно, она даже не узнает его истинных мотивов. Чем не отберет её, Аксель ему не позволит. А дальше все зависит от самой Лены. Либо она во всем признается и Аксель тоже, и они поссорятся как никогда раньше. Но в итоге простят друг друга. Аксель бы простил. Он всегда прощал. Либо она продолжит врать, и тогда потеряет всякое уважение в глазах Акселя. Возможно, они даже переспят. Возможно, он пожалеет, что обошелся с ней как мудак. Возможно, ему будет уже все равно. Возможно, он её потом бросит. Кто знает, что будет завтра?