Он занес топор над палачом

Через несколько дней после возвращения из магической столицы Германии Реддл решился. Глубокой ночью он прокрался к комнате Гарри и с порога накинул на него полог тишины. Уже не таясь, он уверенно прошёл вглубь комнаты, останавливаюсь у самой кровати. Гарри Поттер безмятежно спал, даже не подозревая, что находится под прицелом палочки Реддла. Мальчишка спал на спине, одеяло сползло куда-то к ногам, лицо было абсолютно расслабленно, лишь глаза быстро двигались под сомкнутыми веками — Поттер видел сон. Ещё секунду помедлив, Реддл взял себя в руки и зашептал заклинание на латыни — длинное, сложное, темное. Мужчина медленно водил палочкой над телом Гарри — от кончиков пальцев рук и ног к солнечному сплетению, сгоняя магическую энергию мальчишки в самый центр его тела. Кожа под воздействием заклинания начала приобретать зеленоватое свечение, с каждой секундой становясь все насыщеннее и плотнее. В какой-то момент, когда лицо Реддла покрылось пленкой пота, вены вздулись на предплечьях, а рука с зажатой в ней палочкой начала отниматься, исходившее от тела мальчишки свечение чуть отделилось от тела, превратившись в плотную материю. Поттер, почувствовав попытку влияния на своё магическое ядро, тревожно зашевелился во сне. Зелёные сгустки его магии задрожали, готовые защищать своего носителя. Северус Снейп наблюдал за этим от двери. Он видел то колоссальное количество сил, которые прикладывал Реддл просто чтобы заставить магию Поттера материализоваться — его тело дрожало от напряжения, всякое тепло покинуло его лицо, сделав мертвенно-бледным, он на последнем дыхании зачитывал заклинание, и не похоже было, что он сможет добиться успеха. Гарри Поттер не мог проснуться, но его магическая сущность защищалась от вторжения и без его сознательного вмешательства. Реддл оглянулся на Снейпа, признавая, что у него недостаточно сил. Снейп не хотел вмешиваться, но у него не осталось выбора — он слишком глубоко погряз во всей этой дряной трясине двойной игры. Хмурый мужчина подошёл ближе, занося палочку над бессознательным, но отчаянно сопротивляющимся Поттером. Снейп подхватил слова заклинания Реддла, и в два голоса они продолжили его читать. Уже две палочки водили над распростертым телом, и то возымело результат — изумрудные сгустки перестали задерживать и пытаться поглотить палочку Реддла, давая ей свободно двигаться. Призванная магия задрожала под двойным натиском, равномерно распределилась над телом своего носителя, полностью скрывая его полупрозрачным изумрудным куполом, не сдаваясь, но и не способная более активно защищаться. Из палочки Реддла появился серый луч — используя его как нож, мужчина вырезал из центра купола несколько квадратных сантиметров материи и поместил в колбу, вынутую из кармана мантии. Дыра моментально затянулась, а защитный купол сделался плотнее, опасно завибрировал. Поттер затих, сравнявшись цветом лица с белоснежной простыней. Реддл отступил, его трясло и знобило, он был не в состоянии закончить начатое. Опустившись на пол, он пытался восстановить дыхание и выровнять собственный магической фон. Мужчина был истощён, и чувствовал то каждой клеточкой своего тела. Снейп сам закончил ритуал: произнёс последние слова заклинания, отдал часть своей магии взамен той, что они забрали, опустил палочку и отошёл к сидящему на полу мужчине. Его слегка пошатывало и тошнота подбиралась к горлу, но чувствовал он себя явно лучше, чем Реддл. — Нужно закончить со всем этим. Сейчас, — прошипел Снейп. Взяв себя в руки, они спустились в подвальное помещение дома. Мальчишка остался там, неподвижный, в узор его магии добавились несколько серебренных нитей чужой силы, но купол продолжал тревожно вибрировать и после ухода посягнувших. Мужчины спустились в ритуальный зал под домом, и пока Реддл пытался прийти в себя, Снейп забрал колбу с изумрудной материей и перевернул ее над мерно булькающим зельем. Мужчина поспешно наложил сверху ограничивающий контур в виде колбы, и вовремя — зелье взорвалось, мгновенно превращаясь в пар, перемешивая все составляющие до идеального состояния. Снейп заморозил верхушку ограничивающей колбы — пар начал конденсироваться, скатывался по стенкам обратно в котёл, теперь являя собой абсолютную квинтэссенцию живительного эликсира. Спустя долгий час Снейп смог собрать первую порцию эликсира. Он передал ее Реддлу, что неподвижно сидел в кресле и, казалось, прямо сейчас испустит дух. Реддл принял у мужчину склянку и в один глоток выпил содержимое. Внутренности в ту же секунду скрутило, опалило, словно он влил в себя крутой кипяток, дрожь прошлась по телу, пробуждая его. Где-то глубоко внутри будто раздался щелчок, пыльный механизм снова начал работать. Реддл, прислушиваясь к изменениям в собственном теле, поднял взгляд на нетерпеливо ожидающего его Снейпа. — Ну что? — спросил тот. — Я хочу есть. *** Первое, что почувствовал Гарри, когда проснулся, была усталость и ломота во всем теле. Почему-то это напомнило о том неудачном случае, когда он пролетал весь день напролёт, а на следующее утро все тело отказывалось его слушаться, моля об отдыхе. Но вчера никаких полетов не было. Гарри с трудом поднялся на ноги, голова вдруг закружилась, а колени подогнулись. Гарри не упал лишь благодаря тому, что успел вовремя схватиться за кровать. Целую минуту он собирал себя в кучу, абсолютно не понимания, что с ним происходило. В зеркале ванной на него смотрело бледное лицо с запавшими тусклыми глазами и посеревшими губами. Оказалось, что он проспал до обеда и пропустил занятия с профессорами. Спускаясь вниз, он встретил Тене, что ждала его у самой лестницы. Она вопросительно и как-то робко заглядывала в самые глаза, словно желая отыскать там что-то. — Почему ты меня не разбудила? — требовательно спросил он, но получилось скорее слабо и тихо. — Хозяин Мракс приказал Тене не трогать молодого мастера Гарри, — всхлипнула домовуха, хватая себя за ухо. — Он сказал, что молодому мастеру Гарри нужно хорошенько поспать и выпить зелья, которые приготовил для него Северус Снейп. — Снейп был здесь? — рассеяно переспросил Поттер, обводя гостиную взглядом. Его замутило пуще прежнего от нехорошего предчувствия. Ближе к вечеру появился и сам Снейп — вышел из камина, отряхнул мантию от налипшей в пути грязи и моментально зафиксировал взглядом сидящего в кресле Гарри. — Как ты себя чувствуешь? — с порога спросил Снейп и подошёл ближе. Мальчишка нахмурился, максимально непринужденно отложил тяжелый том по кровным ритуалам семьи Поттер и вызывающе спросил: — Какое это имеет значение? — Мракс заметил, что ты был слишком апатичным последние несколько дней, — скривившись, будто от дурного запаха, ответил Снейп. — И попросил оставить для тебя несколько укрепляющих настоек. — А его снова нет дома, — грубовато отозвался Поттер. — И вы снова пришли тогда, когда точно знали, что его не будет. Вам что-то нужно от меня? Снейп как-то разочарованно-остро глянул на него и больше не сказав ни слова, исчез в камине. Поттер расслабленно откинулся на спинку кресла, только сейчас замечая, как был напряжен весь недолгий разговор. Что бы ни пытался донести до него Снейп, Гарри не верил в гуманность намерений Реддла. Он не выпил оставленные зелья и попрежнему чувствовал слабость, но уже намного меньше, чем днём. Он до глубокой ночи дожидался Реддла в гостиной, чтобы потребовать объяснений, но в итоге уснул в кресле, а на утро уже проснулся в своей постели — снова один во всем доме. Мужчина и прежде редко бывал дома, но сейчас это почувствовалось особенно остро. Через несколько дней под давлением профессоров Гарри забыл о том странном дне — он усердно тренировал беспалочковую магию, пытался как-то выровнять свои отношения с Драко и каждые выходные посвящал Реддлу и их недолгим запрещённым занятиям. Пока однажды утром он снова не почувствовал страшную слабость, как в прошлый раз. Это было пугающе. Гарри пытался хоть что-то отыскать в своей памяти, что дало бы какие-то объяснения, но там была абсолютная дыра. Когда вечером в его комнату заглянул Реддл, Гарри продолжал лежать в постели, как и весь прошедший день. Мужчина опустился рядом с ним и провёл рукой по спутанным волосам мальчишки, убирая их с глаз и задевая холодным ободом кольца кожу. — Тене сказала, что ты плохо чувствовал себя сегодня, — сказал Реддл, опуская ладонь на кровать. — И ещё сказала, что ты отказываешься пить укрепляющие зелья. В чем дело? Голос мужчины был глубоким, участливым, будто его правда заботило состояние Гарри. От его руки исходило тепло и весь он будто чуть светился изнутри — магический потенциал Реддла пребывал на своём пике с тех самых пор, как он вернулся из будущего. Гарри поднял взгляд, встречаясь с абсолютной тьмой в глазах напротив. Стало почему-то очень холодно и грустно. — Что вы со мной делаете? — слабо спросил мальчишка. Мужчина не строил удивлённый вид — он лишь чуть наклонил голову вбок, словно увидел перед собой диковинку. — Тебе ничего не угрожает, — просто ответил Реддл. — Почему бы вам просто не убить меня? — отчаянно прошипел Поттер, приподнимаясь на руках. — Зачем вы продолжаете мучать меня? Вы делаете все, чтобы из меня что-то выросло, но при этом также методично пытаетесь меня убить. Реддл молчал. Он разглядывал ребёнка перед собой, что был сейчас так откровенно слаб, но так яростно сверкал глазами, и пытался сам понять, почему он просто не закончит это. Если Гарри Поттера не станет — мало кого это обеспокоит. — Не дури, — в конце концов произнёс Реддл. — Никто не пытается тебя убить. Поттер не понимал, что происходит. Ему было страшно, и он не знал, как ему защищаться — от чего или кого, чем. Он был беспомощен, и у него не было никого, кто мог бы ему помочь. Бежать ему было некуда. Все чаще вспоминался Конор Селвин, которого они с Реддлом обрекли на медленную мучительную смерть. Когда это случилось в третий раз, Гарри взял перо, пергамент и написал: «Привет, Ёрс! В прошлую нашу встречу ты выразил желание узнать больше о жизни британских магов и подтянуть английский язык — и я решил, что было бы неплохо тебе с этим помочь...» Конечно, он не написал ничего обличающего. Ему просто хотелось, чтобы кому-то было не все равно, если он вдруг исчезнет. Через несколько дней, когда Поттер пришёл в себя, Реддл обьявил, что ему назначили недельную командировку, и он, Гарри, отправится на это время к Малфоям. Возможно, долгая командировка Реддла спасла Поттера от неминуемого расщепления магического ядра. В первую ночь, что он остался у Малфоев, Гарри спал безмятежно и сладко — как не спал слишком давно. На следующее утро за завтраком Нарцисса Малфой сказала, что сегодня они с Драко отправятся в Косой переулок, чтобы в магазине «Твилфитт и Таттинг» с них сняли мерки для пошива школьной формы. — Почему так рано? — удивился Гарри. — Сейчас ведь только начало весны. — А ты представляешь, сколько студентов каждый год покупает форму, а? — привычно закатил глаза младший Малфой. — Я не удивлюсь, если там уже есть запись на несколько месяцев вперёд, а лучшие ткани разобрали. Это самый приличный бутик одежды во всей магической Британии. Оказавшись вдали от деструктивного влияния Реддла, Поттер снова вернулся к тому, что так бережно взращивал в себе: сдержанности, цинизму и сатирической насмешливости: — Переживаешь, что для твоего эго придётся заказывать материал оптом? — Мальчики, — строго предостерегла Нарцисса, наблюдая, как ее сын моментально вспыхивает от простой реплики Поттера. — Жду вас через час в холле. Можно было на пальцах сосчитать то количество раз, когда Гарри был в Косом переулке — попросту не было необходимости. Все нужные вещи заказывал сам Реддл, а Тене самостоятельно пополняла их запасы еды. И сейчас Гарри, идя по правую сторону от Нарциссы Малфой по брусчатке Косого переулка и ловя на себя любопытные взгляды прохожих, чувствовал себя... почти счастливым. Снежинки опускались ему на лицо и холодили кожу рук, и то было до того приятно, что незаметно для себя он погрузился в какое-то медитативное состояние, перестав реагировать на внешний мир, что чуть не сбил с ног Драко на подходе к магазину с широкой, богатой вывеской «Твилфитт и Таттинг». — Смотри, куда идёшь, Мракс, — сквозь зубы прошипел Малфой. Гарри не был тут прежде — в отличие от Малфоев. Они с легкостью лавировали меж напольными вешалками с мантиями и другими предметами гардероба, и даже на взгляд неискушенного Поттера, ткани стоили приличную сумму галлеонов. А фонящая от каждого стежка магия увеличивала эту сумму вдвое. — Добрый день, — сдержанно произнесла Нарцисса, вписываясь в интерьер бутика как нельзя органично. — Нам необходимо подготовить детей к поступлению в Хогвартс и собрать для них весь комплект вещей. Нарцисса долго перечисляла, что им с Драко нужно для первого курса. Поттер впечатлился. Спустя несколько часов тщательного отбора тканей, снятия мерок, обсуждения фасона, сроков, стоимости и прочего, Гарри хотел одного: чтобы все это закончилось. Он чувствовал себя выжатым досуха, в отличие от омерзительно бодрого Драко и невозмутимой Нарциссы. Когда все это действительно закончилось и они вышли обратно в морозную стужу Косого переулка, Драко спросил у матери: — Можно мы пойдём в лавку доктора Фойерверкуса? — Хорошо, — смерив их строгим взглядом, согласилась Нарцисса. — У вас пятнадцать минут. Я буду в «Флориш и Блоттс». — Я не был там, — признался Поттер, когда женщина удалилась. — Тебе понравится, — с энтузиазмом заверил Драко и быстро направился к магазину волшебных забав. Это было необыкновенное место: за дверью лавки доктора Фойерверкуса скрывался удивительный мир взрывающихся хлопушек, забавных фигурок, делающих сумасшедшие вещи, и сбежавших шоколадных лягушек. Дети переходили от одного стеллажа к другому, восхищенно охая и тыча пальцами в странного вида вещи, что ежеминутно то взрывались, то вспыхивали, то просто оживали и сбегали от надоедливых юных волшебников. В центре этого хаоса за прилавком старый волшебник с белой бородой и усами прытко обслуживал счастливых детей и чуть менее счастливых родителей. Когда Гарри обернулся в поисках Малфоя, того и след простыл. Над ним пролетел воздушный змей и осыпался золотистыми искрами ему на волосы. Вздрогнув от неожиданности, Поттер решил, что нужно найти место побезопаснее. Он медленно прохаживался вдоль длинных полок, уставленных всевозможными товарами, которых было, откровенно говоря, немного страшновато касаться, поэтому Гарри старался держать руки при себе. В самом конце лежал невзрачный кубик, похожий на кубик Рубика, и мальчишка, чуть помедлив, взял его в руки. — Я был бы с этой штукой поосторожнее, — вдруг раздалось из-за спины, но было уже поздно: один из цветных квадратиков отодвинулся и оттуда появились сначала глаза на длинных рожках, как у улитки, а затем и вся головка — маленькая и склизкая на вид. Ничего опасного в ней Гарри не увидел, но тут глаза по очереди моргнули, на головке существа вдруг образовалась линия рта и она молниеносно укусила Гарри — не особо больно, но до чертиков обидно. Глядя на укушенный палец, Поттер подумал, что эту дьявольскую штуку непременно нужно подарить Малфою. — Почему такие опасные штуки лежат без присмотра, — пробормотал Гарри, отлаживая кубик подальше. — Это шкатулка, — опять раздалось из-за плеча. — Она опасная только для тех, кто пытается ее открыть в отсутсвии хозяина. Поттер наконец обернулся и встретился взглядом с рыжим мальчишкой с яркими голубыми глазами и веснушчатым лицом. — Откуда ты знаешь? — спросил Гарри с интересом. — Тут тысячи этих штуковин, и ты про все знаешь? — Нет, конечно, — негромко рассмеялся рыжий мальчишка. — Моего брата тоже укусила эта шкатулка, и он потом весь вечер ныл про это и тыкал своим прокушенным пальцем всем в лицо. Гарри чуть улыбнулся, примерно представляя эту картину и хотел было уже распрощаться, но новый знакомый сказал: — Кстати, меня зовут... — Все знают, как тебя зовут, Уизли, — раздался сбоку резкий голос Драко, который заметил рыжего мальчишку издали и не преминул случаем напомнить о себе. — Где все ваше бесконечное семейство? Стоят в очереди за мантиями в магазине «из рук в руки»? Поттер был обескуражен поведением Малфоя, но виду не подал, сложив руки на груди и принявшись наблюдать, во что вся эта сцена превратится. — Не твоё дело, Малфой, — гневно ответил Уизли, яркий румянец окрасил его щеки и спустился даже к шее. — Почему бы тебе не отправится к папочке и вместе с ним не продолжить распугивать магглов на улицах Лондона? — А теперь подумай, Уизел, кто больше напугает магглов: я или твоё нечесаное семейство в поношенных одеждах с маниакальным желанием нести миру мир, — продолжил расточать яд Драко, с блестящими глазами взирая на готового взорваться Уизли. — Что ты вообще здесь делаешь? У твоей семьи нашлись лишние сикли на еду, а ты хочешь спустить их на игрушки? Не боишься, что твоя семья будет потом голодать неделю? Казалось, тронь рыжего мальчишку и тот взорвется, подобно вулкану, окатив всех огнём своей уязвлённой гордости. Он открыл рот, но захлебнулся собственным гневом, да так и застыл, выпучив глаза. Поттеру его было почти жаль. Будто услышав его, Уизли обернулся к Гарри и требовательно спросил: — А ты почему молчишь? Для тебя нормально, что в твоём присутствии оскорбляют других людей? Не ожидавший подобной претензии, Поттер удивленно ответил вопросом на вопрос: — А почему я должен вмешиваться? Я знаю тебя 5 минут, три из которых вы препираетесь с Драко. Я абсолютно ничего о тебе не знаю, чтобы как-то защитить тебя или поддержать. Уизли ошеломлённо молчал. Драко с каким-то неясным чувством смотрел на него и уже собирался что-то сказать, когда к ним подошли два высоких рыжеволосых парня, при приближении оказавшихся близнецами. — Все в порядке, Рон? — спросил один из них, напряжённо вглядываясь в его лицо. — Малфой опять пытался что-то тявкать про нашу семью? — спросил второй, вставая у правого плеча Рона. Оценив выражение лица Малфоя и напряжение в рыжих рядах, Поттер решил за благо стратегически отступить. — Нам уже пора, прошу прощения, — сказал Гарри, подхватил готового кинуть в вербальную атаку Драко под локоть и вывел их из магазина. — Надеюсь, мы сможем ещё пообщаться, Гарри, — услышал вслед Поттер, с удивлением вспоминая, что не называл собственного имени. Стоило им оказаться за порогом, Малфой выругался, резко выдернув руку из захвата. — Да что они себе позволяют?! — разъярился Драко, экспрессивно взмахнув руками. — Ты вообще слышал, что они имели наглость говорить? — Уймись, Малфой, — не выдержав, рявкнул Поттер. — Не будь я знаком с тобой дольше, чем с Уизли, я бы сам тебе хорошенько врезал за твои слова. Оставив замолчавшего Драко позади, Поттер решительно зашагал в направлении «Флориш и Блоттс» в надежде, что Нарцисса закончила со своими покупками и они смогут вернуться обратно в поместье. Хорошего настроения как ни бывало. — Ты вообще знаешь, кто такие Уизли? — возмущённо спросил Малфой, когда догнал его на подступе к книжному магазину. — Они якшаются с магглами, нарожали кучу детей, которых теперь не могут обеспечить и достойно воспитать, и вообще... — А кто ты такой, чтобы их осуждать? — резко перебил его Поттер, решительно обернувшись и грубо вторгнувшись в личное пространство Малфоя. — Что сделал ты сам, чтобы иметь право осуждать чужой выбор? Ты ещё даже в Хогвартс не поступил, а уже пытаешься плюнуть в душу будущим сокурсникам. — Ты не понимаешь, они... — Это ты не понимаешь, — уже совершенно спокойно перебил Поттер, вглядываясь в возмущенное лицо напротив. Но Драко слушал, и этого Гарри было пока достаточно. — Ты не знаешь, кто может тебе пригодится и для какого дела. А если появится необходимость что-то достать из маггловского мира? Не кривись так, ты не знаешь, что может произойти завтра. Просто прими как факт, что открытый конфликт с многочисленным семейством не принесёт тебе никакой пользы. Потому что у каждого из них есть свои связи, друзья, которые автоматически станут на их сторону и будут твоими врагами. А теперь подумай, сколько это человек, сколько потенциальных возможностей. А ты своей спесью рубишь это на корню. Не выдержав тяжелого взгляда Поттера, Драко отвернулся. Поттер был прав, но Драко упрямо не хотел в этом признаваться даже самому себе. Когда Нарцисса вышли к ним, Гарри думал только о том, откуда его настоящее имя известно Рону Уизли.