Он занес топор над палачом

— Ну что, готов? Гарри мельком взглянул на Реддла и чуть качнул головой. — Конечно. Гарри Поттер не был готов. Стоя на перроне, напротив яркого красного поезда, исходящего дымом, он не был готов. Ощущая, как до него дотрагивались чужие руки, задевали увесистые чемоданы и жутко смотрели совы в клетках — Гарри Поттер не был готов. Было чертовски страшно начать действовать уже завтра — или даже сегодня? В своей комнате, под покровом теней и полутонов, вдали от реальных людей с их собственными мотивами — там было очень удобно строить планы. Но почему-то стало до тошноты страшно начать действовать реально, а не в собственной голове. — Ты все запомнил? — негромко спросил Реддл, словно почувствовав эту ломкость, надлом внутри мальчишки. Мужчина опустил ладонь на плечо Гарри — со стороны то смотрелось совершенно обычным: отец решил выразить поддержку своему ребёнку перед долгой разлукой, но Поттеру почему-то казалось, будто ему на плечо взвалили мешок удобрений с теткиного сада. Которую они убили. Тошнота стала почти невыносимой. — Разумеется, — выдохнул Гарри чуть слышно. Ему захотелось, чтобы кто-нибудь из их знакомых подошёл и вмешался в разговор, но никто это не делал — то ли были заняты собственными наставлениями на грядущий год, то ли попросту не хотели прерывать такой трогательный, на вид, момент прощания в их неполной семье. Они остановились чуть поодаль открытой двери вагона, Реддл развернул мальчишку к себе лицом и неожиданно обнял его. Поттер растерянно подумал, что тот совсем сошёл с ума, но потом услышал: — Только ты сможешь это сделать. Но не забывай, что и за тобой будут наблюдать. Конечно, только для того чтобы помочь, когда это будет необходимо. Хотелось поверить, но, увы, у Гарри не получалось. Мужчина выпустил его из захвата, которые другие люди называли объятиями, и ухмыльнулся. — Жду письмо после первых занятий. Я хочу знать всё. В подробностях. Кто бы сомневался, мрачно думал Поттер, но торопливо кивнул и наконец забрался в поезд. Как жаль, что он видел Тома Реддла не в последний раз в своей жизни. Гарри медленно шел по проходу, заглядывая в окна, желая найти пустое купе и скрыться там хотя бы на пару часов. И действительно, он нашёл пустое купе, закрыл его на щеколду, занавесил окна и забрался с ногами в широкое кресло. Обхватив колени руками, он медленно выдохнул, закрывая глаза. Последние несколько дней были сущим адом, а несколько недель до — долгой, изощренной прелюдией к агонии. Вовсе не тела — Поттера и пальцем никто не трогал — скорее его атрофированной человечности. Как он сможет избавиться от Реддла, если, стоило ему закрыть глаза, в уши тут же проникал его шелестящий шепот-инструкции, на обратной стороне век отражалось подсвеченное десятками свечей лицо — хищное, властное, жёсткое. Гарри Поттер уезжал в Хогвартс, но с ним был и Том Реддл — он неусыпно следовал за ним в каждом действии, слове, взгляде. Отчаянно хотелось выпрыгнуть в окно. И избавиться, наконец, от головной боли. Мерный стук и покачивания сделали своё дело — незаметно для себя Гарри уснул, а проснулся от негромкого разговора совсем рядом. — Он выглядит усталым, — сказала Панси, невесомо перебирая его волосы. — Учебный год ещё не начался, а он уже устал, — тихонько фыркнул Блейз, сидя, по ощущениям, напротив. — Что же будет, когда нам зададут первую домашку? — Как вы вошли? — хрипло спросил Гарри, усаживаясь прямо — он и не заметил, когда успел принять горизонтальное положение. — Банальная Алохомора, друг мой, — хмыкнул Тео рядом с Блейзом. — Лучше скажи, от кого ты прятался. Не от нас же? Гарри не успел ответить: открылась дверь и вошёл Драко, нагруженный сладостями. — Эта старушка слишком прыткая для своих лет, — сетовал тот, складируя принесенное на небольшой столик между сидениями. — Я успел догнать миссис Поттс с её тележкой только у следующего вагона. И тыквенных пирожков не было, Панси, так что я взял тебе яблочных. Гарри чуть удивлённо наблюдал, как Драко раздавал добытые сладости, и это почему-то настолько выбивалось из образа блондина, что даже голова болеть перестала. Поттер не знал, что именно его так задело, но было от того неожиданно тепло внутри. — Ты спал, поэтому я взял для тебя шоколадную лягушку, — чуть напряжённей, чем следовало, сказал Драко, протягивая Гарри коробочку. Что ж, это было больше, чем Поттер мог рассчитывать — после того, в какое он положение поставил Драко в свой день рождения, от него можно было ожидать, как минимум, блевотных конфет. Блейз и Панси непринужденно разговаривали, перепрыгивая с темы на тему с лёгкой подачи Тео и Драко. Они медленно уничтожали сладости, передавая друг другу слово, как мячик, и Гарри неожиданно словил себя на мысли, что ему повезло заслужить расположение этих подростков — они срабатывали для него как якорь и одновременно способ избежать действительности, в которой у него было так мало моментов, когда он мог быть обычным подростком с обычными проблемами. Может, разговор о разглаживающих чарах для школьной мантии и не приближал его ни на шаг к намеченной цели, но это заставляло его чувствовать себя по-настоящему живым. Ему действительно повезло. Гарри встретился глазами с Тео, и тот улыбнулся ему — уголками губ и глазами, как умел только он, и зудящие мысли на какое-то время отступили в самую глубь сознания. У него все получится. Обязано получиться. Двери снова неожиданно открылись, прерывая Малфоя на полуслове. В проёме стояла девушка с беспорядочно вьющимися волосами, она глазами бегала по небольшому пространству купе с удивительным выражением упрямства на лице. — Вы видели жабу? Один из первокурсников потерял своего питомца, и я помогаю его найти, — все же сказала она, даже не глядя на присутствующих. — Нет, здесь не было никакой жабы, — ответил Блейз, с любопытством глядя на нежданную гостью. — Как твое имя? — Гермиона Грейнджер, — чуть горделиво произнесла девушка, сложив губы в упрямую, какую-то слишком взрослую линию. Малфой презрительно хмыкнул, чем тут же привлёк внимание гостьи. — Какие-то проблемы? — прямо спросила она, в упор глядя на блондина. — Вовсе нет, — пренебрежительно отозвался Драко, насмешливо глядя на Гермиону. — Ты узнала, что хотела, теперь можешь уходить. Лицо девушки приняло озадаченное выражение, словно она не могла поверить в тот факт, что какой-то мальчишка указывал ей убраться из купе. — Прошу прощения? — Ты слышала его, — подал голос Тео. — Тебе не рады здесь. Так что тебе лучше уйти. — Как ты смеешь указывать мне, как поступать!.. — начало бы Гермиона, уязвленная словами мальчишек. — А чего ты ожидала, когда без спросу вламывалась в наше купе, — перебила её Панси, пожимая плечами. — Ты прервала нас на обсуждении очень важной вещи. Появилась тут, задрав нос, и потребовала к себе особого отношения — но с какой стати нам его оказывать тебе? Ты всего лишь грязнокровка, выпрыгнувшая из маггловского клоповника. Глаза Гермионы увлажнились. Она сжимала и разжимала кулаки, переводя взгляд с одного на другого, силясь подыскать нужные слова, но у неё почему-то не получалось — их было слишком много, они смотрели на неё глумливо, словно на одну из зверушек в цирке уродцев. Ей нечего было противопоставить этой компании. Но она уцепилась за единственного, кто не смотрел на неё, словно за соломинку. — Тебе нечего добавить к словам своих дружков? — зло бросила Гермиона Поттеру. Гарри поднял на нее тяжёлый взгляд, жалея, что она вообще здесь появилась. В этом поезде, в его мире. Все присутствующие смотрели на него, словно за ним последнее слово. — Я не скажу тебе ничего нового. Гермиона громко хлопнула дверью напоследок. Несколько минут была тишина. Поттер не мог избавиться от острого приступа дежавю. За окном проплывали холмы и луга, а подростки обдумывали каждый свое. Гарри думал о том, что в Хогвартсе будет сложно — балансировать на грани и принимать чью-то сторону, когда на самом деле ему было абсолютно плевать, кто перед ним. Имело лишь значение, сможет ли этот кто-то посодействовать ему или вздумает противостоять. — А она интересная, эта Грейнджер, — внезапно сказал Блейз, получив сразу три возмущенных взгляда. — С ума сошёл? — неверяще спросила Панси. — Что может быть интересного в грязнокровках? — Хотя бы то, что они придумали машины и заставили их себя возить. Это вам не метлу купить! — По-моему, твоя маменька слишком часто принимает Андромеду Тонкс, — беспардонно заявил Драко, и в пору было возмутиться, но Блейз лишь отмахнулся: — Насколько бы ни были магглы бездарны в магии, нельзя умалять их заслуги в тех областях знаний, которые мы не исследуем. — Ну так пусть и исследуют их, — легко сказала Панси, сложив руки на груди, — но у себя, в маггловском мире. Нечего им делать у нас. Гарри вполуха слушал извечный спор друзей, но не принимал в нем участия. Ему было трудно пока выразить свою позицию словами, и оттого он старался держать свои разрозненные мысли при себе. Слова Реддла, сказанные когда-то давно, утратили свой вес и силу. Поттеру больше незачем было ему верить. Они прибыли к Хогвартсу, когда опустилась кромешная темень. — Первокурсники! — послышался зычный голос. — Меня зовут Хагрид. Я лесничий и хранитель ключей Хогвартса, и сегодня я буду сопровождать вас в школу. В мешанине тел и разноцветных галстуков, Гарри двинулся на голос и оказался прямо перед высоким, слишком высоким для обычного человека мужчиной с густой шевелюрой, практически закрывающей все лицо. Хагрид привёл их к берегу озера, где собралась целая флотилия небольших лодок. На носу у каждой был установлен фонарь, разгоняющий густую темноту в радиусе метра. — Залезайте по трое! — сказал Хагрид, и первогодки принялись торопливо, но боязливо забираться в покачивающиеся лодки. — Хватайтесь за борта и постарайтесь не свалиться в воду. После такого одухотворенного напутствия Гарри и сам постарался быть осторожней. Он помог упирающейся Панси забраться в лодку и, наконец, уселся сам. Мельком оглянувшись на схватившегося за бортик Тео, Поттер обратил свой взгляд вперёд — на огромный чернеющий замок школы, который станет для него домом на ближайшие годы. Лодки-светлячки двинулись сквозь толщу тьмы, тишина ночного озера наполнилась шепотками и плеском воды, словно в неё что-то кидали — или что-то появлялось из неё. Хагрид первый причалил к берегу и принялся помогать выбраться первогодкам. Освещая дорогу огромным фонарем, великан подвёл стайку первогодок к главным дверям Хогвартса, где их встретила возрастная дама со строгим взглядом за стёклами очков. — Приветствую, первокурсники. Меня зовут профессор Макгонагалл, — сказала она, обводя пристальными взглядом собравшихся, словно желая каждого запомнить. — Сейчас я проведу вас в Большой зал, где пройдёт распределение на факультеты. Ваш факультет станет для вас домом на ближайшие семь лет, так что прошу отнестись к предстоящему предельно серьезно. Профессор ещё раз обвела всех взглядом, словно для закрепления впечатления, и повела их сквозь коридоры школы в Большой зал. Где-то на периферии мелькали кудри новой знакомой, сзади, практически наступая на пятки, шёл Тео, где-то в толпе даже мелькнули знакомые рыжие волосы — но Гарри постарался отрешиться от толпы, сосредоточиться на предстоящем, игнорируя чужие шепотки и неприятные касания. Большой зал поражал: огромное помещение с высоким потолком, что имитировало чернильное небо за окном с яркими звёздами. Сотни зажженных свечей нависали над длинными столами, где сидели старшие ученики в цветах своих факультетах и с любопытством глядели на прибывших. Перед ними лежали пустые блюда и приборы, что мягко отсвечивали золотом. — Этот потолок зачаровали ещё основатели, — послышался торопливый шёпот Гермионы где-то сзади. — И с тех пор каждый директор поддерживает его магию. Я читала это в «Истории Хогвартса». Могу потом показать. Макгонагалл подвела первокурсников к небольшому табурету почти у самого стола преподавателей, где лежала неказистая старая шляпа. — Сейчас я буду называть ваши имена, — громко сказала профессор, принимая от директора свиток. — Вы должны будете подойти сюда и получить вердикт Распределяющей шляпы, а затем занять место за столом своего факультета. Ханна Аббот. Из-за спины Поттера вышла высокая девушка и блестящими русыми волосами и слегка испуганным взглядом. Они прошла вперёд и неловко опустилась на табурет. Макгонагалл опустила шляпу девочке на голову, и пару секунд ничего не происходило. Ханна кусала губы, пустым взглядом уставившись в пол. Внезапно на Шляпе проступили углубления глаз и рта и она громко вынесла вердикт: — Пуффендуй! Девочка широко улыбалась, когда направлялась к столу своего факультета. — Кто вообще радуется распределению на Пуффендуй, — насмешливо шепнул Драко рядом. Распределение шло быстро: вот уже довольная Гермиона ушла на Гриффиндор, Милисента Булстроуд медленно направилась к Слизерину. Гарри не очень внимательно следил за распределением — его больше занимали преподаватели за столом. Он чуть исподлобья рассматривал хмурого Снейпа, добродушного Хагрида, задумчиво глядящего директора и нервного, вертлявого профессора в тюрбане. Остальных он не знал. — Драко Малфой. Поттер не ждал никаких сюрпризов: у Драко на роду было написано попасть на Слизерин, но Шляпа, опущенная на голову блондина, почему-то подозрительно долго молчала. Гарри растерянно наблюдал, как на малфоевском лице проступало что-то похожее на испуг, чтобы через секунду превратиться в решимость. — Слизерин! — громко сказала Шляпа, будто бы даже довольным голосом. — Знаешь, все злые волшебники попадают на Слизерин, — неожиданно сказал появившийся будто бы из ниоткуда Уизли. Гарри оглянулся на него, но ничего не успел сказать: его вызвали следующим. — Генри Мракс. Гарри сделал несколько шагов вперёд, ощущая, как волнение подступило к самому горлу и там застряло. Ему казалось, будто у него лбу написано, что ему самая прямая дорога в Слизерин, но Шляпа сомневалась: — Хм, что это у нас тут, — раздалось внутри его головы, и Гарри от неожиданности вздрогнул. — Хм, хм... Я вижу отличный ум, много решимости и... что это? и злости через край. На что ты так злишься, мальчик? — Просто определи меня на факультет, — прошипел Поттер, опуская голову и скрываясь за полами шляпы. — Не Пуффендуй точно. И, увы, не Гриффиндор. Как насчёт Когтеврана? Они помогут направить твои эмоции в благоприятное русло. У тебя отличные задатки! — Нет, — решительно, почти зло прошептал Поттер, вцепившись руками в табурет под собой. — Мне нужно на Слизерин. — Плохой выбор для тебя, мой друг. Этот факультет может усугубить твои... темные наклонности, — будто бы подбирая слова, продолжала уговаривать Шляпа, но Гарри стоял на своём. — Ты не знаешь, о чем говоришь. Слизерин — вот где мне самое место. Шляпа даже замолкла от откровенной наглости мальчишки. На своём веку она встречала уже и не счесть сколько юных волшебников, но этот оказался самым грубым и дерзким. — Слизерин, — сказала все же Шляпа — лишь бы только убраться с этой головы, полной кишащих теней и чёрных углов. Гарри облегченно выдохнул и направился к столу с развевающимися над ним зелёными гербами. К нему присоединились и все его приятели, чему он был действительно рад. Когда распределение закончилось, директор встал со своего места и прошёл к кафедре. Он обвёл все факультеты широким взглядом и сказал: — Поздравляю вас всех с началом нового учебного года. Особенно вас, наши юные первокурсники. Уже завтра вы начнёте нелегкий путь в освоении магии, но я хочу, чтобы вы знали: в этих стенах вы всегда можете рассчитывать на понимание и защиту. — Дамблдор сделал выразительную, какую-то слишком говорящую паузу и продолжил: — Остальных также хочу познакомить с нашим новым преподавателем по Защите от темных искусств — профессором Квирреллом. Также наш уважаемый завхоз Аргус Филч просил напомнить, что ход на третий этаж строго запрещён всем, кто не хочет умереть самой страшной смертью. А теперь — пир! Переход был столь резкий, что Гарри даже проморгал, как на столах в мгновенье появилась целая гора разнообразных блюд. Он оглядел стол, раздумывая, с чего быть начать. На блаженных полчаса Гарри расслабился и позволил еде и разговорам отвлечь его от назойливых мыслей. — Что Шляпа тебе сказала? — спросил Гарри негромко у Драко, что сидел рядом. — Ты выглядел... нервным. — Кто бы говорил! — тут же возмутился Драко, впрочем, вполне благодушно. — Ты и сам развёл с ней получасовой обмен любезностями. О чем вы говорили? — Она просто хотела отправить меня на Когтевран, — просто ответил Гарри, наклоняясь ближе. — Меня тоже, — все же ответил Драко после паузы едва слышно и сразу же отвлёкся на Панси. Гарри задумчиво рассматривал светловолосую макушку, размышляя, что если бы Драко все же ушёл на Когтевран, то и он не сопротивлялся бы столь яростно. От перемены мест слагаемых сумма ведь не поменялась бы, правда? После ужина Джемма Фарли, староста Слизерина, повела их в подземелья, что должны были стать их домом. Они спускались все ниже ниже, и когда Гарри решил, что они уже просто в паре десятков метров под землей, Джемма остановилась у пустой стены и назвала пароль, посоветовав первогодкам его запомнить. Когда они всем скопом вошли в гостиную, первое, что бросилось Гарри в глаза — Маркус Флинт, единственный раз с которым он встречался в поместье Малфоев. Почувствовав взгляд на себе, Флинт взглянул в глаза Поттера и осклабился. А затем Гарри заметил окна и проплывающих мимо них русалок. — Это наша главная гостиная факультета... — начала Джемма, но Поттер слушал ее вполуха. Он осматривал гостиную в мягком зелёном цвете, с ворсистыми коврами на полу и потрескивающим камином, что вкупе с подсматривающими за ними русалками ощущалось слегка сюрреалистично. Он разглядывал своих сокурсников, отмечая, что их не особо-то и много, и почти всех он уже знал. Старшекурсники расположились на диванчиках и креслах, рассматривая первогодок с живым интересом, словно для них они были новыми интересными игрушками. Поттер рассматривал их почти также. Джемма Фарли казалась... хорошей. Она рассказала, что к чему в замке, правила факультета и прочие основные вещи, без которых в первое время было бы туго. — Для решения любых вопросов вы можете обращаться ко мне, — чуть улыбнулась Джемма в конце. — Еще вы можете обращаться к Маркусу Флинту, он также является старостой, и никогда не откажет в помощи. А теперь хорошенько выспитесь перед завтрашним днём. Он обещает быть трудным. На лице Флинта появилось что-то похожее на улыбку, но настолько нелепое и неправдоподобное, что Гарри решил, что ему все же показалось. Первокурсников распределили по комнатам, где их уже ожидали прибывшие вещи. Порядком вымотанный и морально и физически, Гарри в темноте рассматривал очертания кроватей Тео и Драко и ощущал, как глаза медленно закрывались под давлением усталости. Завтра действительно будет трудный день.