Портрет

Уже неделю Виви безвылазно сидит в комнатушке на третьем этаже придорожной гостиницы и ждет, пока ей отдадут пакет, который она, в свою очередь, передаст следующему курьеру. Вернее, это мисс Венсдей ждет, она терпеливая и старательная девочка, которая обязательно далеко пойдет — а Виви, честно говоря, скучает и плавится от жары. В послеполуденный зной, когда все вокруг будто вымирает, Виви все так же сидит у окна. Ей нестерпимо тоскливо и совершенно нечем заняться. У нее и нет ничего, кроме одежды и двух маленьких метательных ножей, а также остро заточенного карандаша и нескольких листов бумаги — для записи донесений. Виви мечтает зарисовать пейзаж, который видит из окна — прямую дорогу, чуть поодаль три беленых дома с плоскими крышами и низкими дверными проемами, задернутыми занавесками, стоящую у дороги телегу и кошку, растянувшуюся в ее тени. Но... Вдруг кто-то за ней подглядывает и узнает ее по стилю рисунка? Вдруг они знают, что принцесса Нефертари Виви очень любила делать наброски всего подряд, и строгий преподаватель изобразительных искусств был ей доволен? Паранойя — верная спутница Виви на протяжении последнего года. Она ничем не должна себя выдать. Поэтому Виви кладет перед собой бумагу с карандашом и рисует пейзаж в уме — короткими штрихами, как она любит. Картинка стоит перед глазами — мучительно ненастоящая. Виви вздыхает. Ей ужасно хочется все-таки коснуться карандашом бумаги. Хотя бы начеркать ничего не значащих линий. А больше всего ей хочется нарисовать портрет Козы. Об этом она думает несколько дней подряд, и успела представить себе его во всех деталях. И, конечно, это уж точно невозможно. Но что если попробовать обмануть саму себя? Виви берет карандаш и рисует кривоватый круг — а на самом деле, в ее голове, это контур лица с выраженным подбородком. Она вырисовывает еще два кружочка, обводит каждый квадратом и ставит в центре точку — это глаза, серьезные, окруженные короткими выгоревшими на солнце ресницами, смотрят из-за очков. Оправа очков потрескалась от времени, а справа, на дужке, черная краска скололась и проглядывает металлическая основа. По черте над каждым кружочком — брови, вертикальная между ними — это узкий прямой нос, а длинная горизонтальная внизу — это рот с красивыми, четко очерченными губами. Подумав, Виви дорисовывает к линии крошечный уголок, чтобы губы слегка изгибались в усмешке. Сверху круга появляются несколько волнистых линий, являющихся волосами цвета песка — это если бы у Виви была акварель, но в голове у нее есть все и она уже увлеклась. Так что она мысленно делает кожу загорелой, а глаза серыми. И проводит под каждым кистью, чтобы обозначить извечные синеватые круги. Чуть-чуть вернувшись в реальность, она последним штрихом ставит на бумаге галочку, обозначая шрам. Коза как настоящий, вглядывается куда-то сквозь Виви, вдаль. А так бы хотелось, чтобы он посмотрел ей в глаза, но все равно — хороший у нее получился портрет. Хороший у нее Коза. Виви смаргивает непрошеные слезы и видит на бумаге схематичное лицо, почему-то с галочкой над глазом. Она берет лист, замирает на мгновение, а потом рвет его на мелкие кусочки.