В параллельной вселенной мальчики (в данном случае Аой) могли стать чирлидерами и носить короткие юбки, соблазняя симпатичных ребят из футбольной команды или же сексапильных учителей.
Койю весьма занят, проверяя контрольные работы за учительским столом, нахмурив брови, и сердито ворчит от такого количества однотипных ошибок, как вдруг послышались приближающиеся к классу шаги. Мужчина не обратил внимания: ученики вечно что-то теряют или забывают, и вот, наверное, явился один из таких. Такашима провел уже пять уроков подряд, поэтому дико устал и предпочел сосредоточиться на работе, чтобы уйти пораньше. Учитель яростно строчит красной ручкой в тетради, неразборчиво и немного неаккуратно: «20 баллов из 50. Ты можешь и лучше. Просто перестань быть таким невнимательным». Койю знал, что о нем думают ученики, но это не особо его волновало. Он был грубым, противным учителем математики, каждый урок читающий тираду о пунктуальности и тому подобное, потом он начинает монотонно диктовать материал, а уж после — выбирает себе одну, а то и две жертвы, дабы поиздеваться и помучать их вопросами: «Объясни мне эту формулу. Что? Не знаешь? Как же тогда контрольную напишешь?». Но Такашима уверен, что это лишь единственный правильный способ научить этих несносных подростков. Ведь им только дай свободу действий или сделай какую-то поблажку — и всё, сядут на шею и свесят ноги. Они же ничего не станут учить. И, может быть, Койю в некотором роде тиран и деспот, но он ничего в этом плохого не видит. На уроках всегда гробовая тишина или редко-редко слышен едва внятный шепот, но математику доставляет, что все ученики его боятся. Ну, почти все, если не считать одного, от которого у мужчины каждый раз затмевало дух. — Сенсей, — раздается знакомый голос, вынуждающий Койю взволнованно оторваться от проверки тетрадей и обернуться к двери, разглядывая любимого ученика, который, как и всегда, выглядел просто потрясающе: его волосы цвета вороного крыла были завязаны желтыми резинками в обычный конский хвост, сам парень одет в невероятно идущий ему костюм, где юбка подчеркивала талию и бедра; брюнет выглядел весьма мило, уверенно, вприпрыжку подойдя к столу. Это капитан чирлидерской команды, Юу, и только он знал, как заставить Койю поставить ему «5» по всем тестам. В то же время, юноша не пропускал ни одной тренировки и соревнования, каждый раз принося школе золотые медали. Койю четко понимал, что Юу уже мог бы поступить в какой-нибудь хороший колледж, куда его заберут только с радостью, но юноша никогда не отступит от цели ублажить преподавателя. Конечно же, Шима не одобрял отношение Юу к учебе, но… просто мужчина не видел никого столь шикарного и ослепляющего во всей своей естественной красе. И Койю знает, что брюнет почти не красится: несколько штрихов карандаша для глаз, дабы подчеркнуть их красоту, и игриво-розоватый румянец, едва Юу засмущается. Математик едва сдерживал себя, когда подросток краснел, еле сдерживал, чтобы не накинуться на него и зацеловать, одаряя нежностью каждый сантиметр стройного тела. Он осознавал, что это неправильно, но ничего с собой не мог поделать. Юу завладел его фантазией, и именно о нем мужчина думал одинокими ночами. Брюнет был просто идеальным, как раз то, чего не доставало Такашиме, поэтому когда дело доходит до учебы, то Койю добреет. Даже если парень совершит ошибку, пускай даже грубейшую, то он не станет его слишком сильно ругать, хотя с другим учеником поступил бы совсем иначе. А сегодня Юу пришел к нему по собственному желанию… Такашима едва утолял внутреннее ликование, хотя знал, что это не по личному вопросу, ничего такого, вроде «Юу влюбился в своего преподавателя и хочет признаться ему в любви», нет. На этот раз Широяма не явился на урок, вследствие чего пропустил тест, который в корне повлияет на оценки в этом семестре. Но едва он подходит к учителю, то Койю тает, забывая обо всём. — Сенсей, я вижу, что Вы сейчас немного заняты, но я зашел буквально на пару секунд, — мягко произнес Юу, покорно склонив голову перед преподавателем, от чего внутри у Койю затрепетало от наслаждения. — Я знаю, что пропустил контрольную, но очень надеюсь на пересдачу как-нибудь в другой раз, или даже прямо сейчас… если Вас не затруднит, конечно же… Такашима безэмоционально скривил лицо, ероша ладонью волосы, хотя взгляд четко скользил по соблазнительным бедрам Юу, и это только все усугубляло намерения… Правильно. Отругать Юу перед всем классом. Устроить допрос, почему он не явился на урок, но коснуться этой нежной молочной кожи бедер… больше всего. — Ты же знаешь, что я не даю второго шанса, — отвечает Койю, нахмуриваясь и сосредотачивая взор карих глаз на ученике, который наверняка терялся и смущался, поправляя юбку. Абсолютно беспомощен. Ох, черт тебя дери. — Юу, потрудись-ка объяснить, почему ты не явился на урок? Койю удивился: против щенячьего взгляда Широямы никто не смог устоять. Брюнет нервно закусил губу, и математик выругался про себя. Такое ощущение, что только Юу знает, как повлиять на него. — Сенсей, мне очень жаль, но я был на собрании чирлидеров насчет следующего соревнования. Думал, что к уроку успею, но… я… я не успел. То, что брюнет прогулял урок ради этого тупого собрания, слегка взбесило Такашиму, и он развернулся к столу, взяв ручку и делая вид, что сильно занят проверкой работ. — Это не мои проблемы, Юу. Пересдача не допускается. Особенно по моему предмету. От услышанного приговора из губ Юу вырывается всхлип, заставляющий учителя мелко задрожать. Он поправил очки в черной оправе, стараясь вообще не обращать внимания на расстроенное лицо ученика. Широяма нервно ерзал перед столом, вновь закусывая губу, от чего Койю хотелось схватить парня и попросить перестать так откровенно соблазнять его ради оценки. Но мужчина знал, что это не его вина. Юу всегда выглядел таким слабым, но в то же время — дико сексуальным, и устоять против такого было невозможно. — Сенсей, пожалуйста, я не могу не сдать этот тест, — бегло шепчет брюнет, отчаянно всматриваясь в глаза математика. У Такашимы возник соблазн пожалеть его и сказать «Черт с тобой, ладно, пересдашь в другой раз», но он понимал, что лучше всего держать рамки и не переходить на личности. Но Койю уже давно был мягок с Юу, поэтому это было трудно переварить. И этого — этого — он сделать не может. Просто не может сделать Юу поблажку потому, что… чёрт. Да хотя бы из-за того, что Широяма был самой сокровенной секс-фантазией Койю. — Сенсей, я всегда был хорошим учеником, поэтому не могу себе позволить его пропустить… Такашима слабо вздрогнул, ощущая прикосновение ладони юноши. Юу нежно касается предплечья, и горячие руки будто прожигают рубашку учителя насквозь. В голосе брюнета ничто иное, как мольба, просьба того, чтобы сенсей передумал. — Сенсей, пожалуйста… Вы же знаете, я сделаю всё, что угодно… Отлично. Прям как в эротичном сне Такашимы, и нужно было это всё прекратить, пока математик окончательно не растаял. — Юу, нет, я сказал. Меня не волнует твоя чирлидерская деятельность. Ты пропустил мой урок, контрольную работу, поэтому второго шанса я не дам, ясно? Ты такой же, как и все. И я понимаю, что ты отличник, но не могу пойти против правил даже ради тебя. В тот момент Юу выглядел таким разбитым, что Такашиме стало жаль парня за свою резкость. Он вздохнул, оборачиваясь к чирлидеру и аккуратно убирая его руку. Уловив лишь на мгновение прикосновение к мягкой коже Широямы, учитель уже едва сдерживал себя, чтобы не оттрахать этого красавца прямо здесь и сейчас. — Юу, — голос Койю мягок, добрее, чем пару минут назад. — Извини, но тебе пора идти. Вначале выражение лица брюнета выглядело таким жалостным, но затем сменилось на недоумевающее, сменяющееся на ошеломленное и с прелестнейшей улыбкой. У Койю затмевает дух, когда ученик потирает глаза и немного качает головой. Юу всегда такой милый, выглядя так: пряди вороных волос касаются розоватых щек и улыбка столь сладка, что может растопить чье угодно сердце. Именно поэтому, наверное, Такашима так им увлечен — брюнет излучает лишь чистоту и невинность, но все же выглядит крайне вульгарно, надевая короткие юбки, хотя знает, что всем нравятся его худые бедра, тончайшая талия и, казалось, весьма скромное поведение. — Сенсей, я не возражаю, если Вы меня поимеете, — внезапно молвит Юу, нервно, но решительно, и Койю чуть ли не давится собственной слюной. Что? Он на самом деле это сказал? — Я понимаю, что Вы не пойдете против правил, но… Если хотите, то я… — стыдливо отводя взгляд, Юу кладет руки учителя на свою талию. Такашима, будучи в абсолютном шоке, не может вырваться; ощущение горячей кожи под чирлидерской формой так заводило… — Сенсей… если Вам нравится то, что Вы сейчас видите, так не медлите же и возьмите это… «Святые интегралы». Еще пару минут назад математик настойчиво хотел, чтобы Юу тут же прекратил свои соблазны, но сейчас… Почему Койю должен отказываться от такого заманчивого предложения? Юу предлагал переспать с ним, абсолютно не колеблясь. Юу разрешил трахнуть себя взамен на хорошую оценку по тесту. И это едва ли укладывалось в голове учителя. — Юу… — внезапно выпалил Такашима, приоткрывая рот от легкого шока и осознания, что брюнет стоял рядом с ним и был готов пойти на такое, был готов… полностью отдасться. Сколько же раз Койю представлял, как трахает Широяму прямо на учительском столе… Сколько же раз представлял, как отымеет этого мальчишку во всех позах… Сколько же раз дрочил на него, воображая, что вбивается в те непревзойденные бедра Юу… «Юу, ты очень, очень несносный ученик. Ты же понимаешь, что это значит? Это значит, что сенсей должен наказать тебя. И причем весьма сурово…» — математик прокручивал этот сценарий в голове миллион раз, но он и подумать не мог, что тайное станет явью. Такашима не был в состоянии ответить, ведь предложение Юу — недопустимо, но… его чертовски привлекательная задница, усмешка, волосы, собранные в хвостик, и непреодолимое желание… Этот мальчишка сводил Койю с ума. И сейчас, ладонь брюнета скользила по левому бедру учителя, наглаживая ширинку. «Черт». Если же Такашима сорвется, то ничего хорошего не выйдет. Также, просьба Юу будет исполнена, и это плохо, очень плохо. Чёрт-черт-черт. Койю же его преподаватель, но с другой стороны… — Сенсей, не переживайте, — шепчет Широяма, исподлобья глядя на Койю, и тот удивляется, когда ангельский взгляд меняется на… такой похотливый. Взволнованно сглатывая, Такашима возбуждается еще больше. — Ты бредишь, — вздыхает учитель, стараясь сохранить самообладание, и ладонь с дрожью тянется к очкам, поправляя. — Юу, я твой преподаватель. Но ведь очевидно же, что Койю хочет этого: хватка на талии Широямы не ослабевает, а только наоборот. И брюнет уверен, ох, как уверен в этом, судя едва по взгляду сенсея. Такому пошлому, горящему взору, будто прожигающий его насквозь. Так почему бы этим не воспользоваться? Ни один мужчина не устоял перед Юу, и Такашима — не исключение. — Ну, а если я скажу, что хочу этого? — издевается брюнет. — Я хочу Вас, сенсей… Хочу, чтобы Вы трахнули меня. Чтобы касались меня своими крепкими руками… Я всегда желал, чтобы Вы были ко мне грубы. «Твою ж мать…» Койю даже не хочет знать, откуда Широяма набрался таких слов, но с его уст они звучат так пошло и соблазнительно. Пухлые губы мило подрагивают, в глазах разгорается заветный огонек похоти, а юбка задирается все выше и выше. В мыслях сенсея только одно: опрокинуть Юу на учительский стол, запустив ладони под юбку, и наказать эту непослушную сучку. — Ха, всегда знал, что чирлидеры любят пожестче… — насмешливо отвечает Такашима, а губы искривляются в ехидной ухмылке. Ладони учителя, ранее покоившиеся на талии, спускаются на задницу, и Койю мысленно ликует, крепко сжимая ягодицы. Юу лишь слабо постанывает, вжимаясь в бедрами в Такашиму, и тот тут же их раздвигает, вызывая у брюнета еще один стон. Койю скалит зубы, наблюдая за робким учеником, и цепко хватает его, усаживая себе на колени. Юу, кажись, понимает, что происходит, поэтому усаживается поудобнее, задрав подол юбки как можно выше и обхватив руками шею математика. Тело Такашимы реагирует на каждое прикосновение ученика, и сам же он млеет от одного его вида. Койю прижимается губами к губам брюнета, опустив голову, но Юу слегка теряется в своих действиях, пока учитель, слегка отстранившись, повторно не целует его. На этот раз, Койю восхищен энтузиазмом и рвением чирлидера, заметно посмелевшего, поэтому дразняще покусывает пухлые губы, вырывая из горла Юу тихие всхлипы. Широяма кажется таким хрупким и невинным в его руках, что у Такашимы сносит крышу от желания развратить его, опошлить, запятнать. И они вновь сливаются в порывистом и страстном поцелуе, переплетая языки. Вокруг царит запах секса и Юу, а именно сладкий запах шампуня Широямы, от которого математик теряет голову. Койю уже даже не стыдится своего весьма возбужденного состояния перед учеником, сидящим у него на коленях и корчащимся в сладостной агонии. Кожа Юу такая мягкая и нежная, а руки учителя столь проворны и нетерпеливы, пробираясь под подол коротенькой мини. Брюнет застонал, чувствуя, как ладони сенсея покоятся на заднице, ласково шлепая и гладя. Такашима больше не может сдерживаться, по-хозяйски сжимая аккуратные ягодицы парня в ладонях и доминируя, властно сминая губы ученика своими. Широяма лишь поскуливает и вздрагивает, едва Койю переключается на шею, не пропуская ни одного сантиметра чувствительной кожи. Если бы хоть одна живая душа проходила мимо кабинета, то наверняка бы застукали, как математик жадно зацеловывает шею брюнета, а тот откинул назад голову и томно стонет, полностью отдаваясь учителю. Но Койю, откровенно говоря, наплевать. Он слишком долго сдерживал себя, но теперь появился Юу — капитан чирлидерской команды, ну просто ангел во плоти. И он позволял Такашиме, мужчине намного старше него, прикасаться к себе, целовать и даже больше — взять прямо в этом кабинете. Койю больше не может ждать: нужно прижать к любой поверхности и нагнуть этого мальчишку как только можно. — Такашима-сенсей…Ах… ах…Мне так хорошо, сенсей…Ох… — вот он, один из моментов «маленькой смерти» Такашимы. Вздохи и придыхания Юу ласкают слух, и сенсей ухватился за край чирлидерской майки, обнажая бледную грудь и плоский живот брюнета. — Я ваш, целиком и полностью, ах, возьмите меня, сенсей, пускай все знают, что отныне я принадлежу только Вам… Койю покрывает поцелуями всё тело Широямы, иногда покусывая и оставляя отметины на коже, а Юу больше не стесняется стонать во всё горло и умолять Такашиму «сделать его своим и только своим, пожалуйста, сенсей»… Теперь Койю не сомневается в том, что нет более развязного ученика, чем Широяма. Что Юу — та еще покорная шлюшка. — Заводишься, когда над тобой доминируют, да? — шепчет математик, уткнувшись губами в шею парня, после чего усмехается, поднимая голову и жадно пожирая взглядом совершенные черты лица брюнета: губы Юу были вульгарно приоткрыты, а глаза отражали лишь чистое блаженство. Черт, Койю уже с нетерпением хотелось его оттрахать, но с прелюдиями еще не покончено. Такашима продолжал оставлять беспорядочные укусы, до боли сжимая задницу Юу и рыча от того, как легко тот ему подчиняется. Широяма дрожал, не унимая тяжелых вздохов, и Койю задумался: насколько сильно будет стонать брюнет, когда член сенсея без остатка заполнит его? И от этой мысли у Такашимы сильнее потяжелело в паху. — Ты же уже встречался с парнями, да, Юу? Но я уверен, что так тебя еще никто не ласкал, — скалится Такашима, приподнимаясь и хватая брюнета, таким образом опрокидывая ученика прямиком на учительский стол. Юу, стыдливо отводя взгляд, кивает, и у Койю чуть ли не текут слюнки от того, как ученик прижат к поверхности стола, как юбка сползла к верху, обнажая белое хлопковое белье. И сложно было не заметить, как Широяма чертовски возбужден, разгорячен и готов, чтобы его отодрали как последнюю шалаву. И он чувствует на себе похотливый взор сенсея, который дико смущает: мужчина, который так страстно желал Юу, хотел раз и навсегда им завладеть, был намного старше него. Внушительных размеров член Такашимы сильно выпирает из-под рабочих брюк, и брюнет, откровенно говоря, даже засмотрелся, краснея и удивляясь, когда в последний раз ему попадался…такой мужчина. — Что, нравится? — смеется Койю, замечая голодный взгляд Юу, и ладонями касается ствола, нежно поглаживая. Сенсей застонал от прикосновения, зная, что всё внимание Широямы теперь полностью приковано к нему. Брюнет, конечно же, понимал, что привлекателен для многих парней в школе, но еще никогда не видел, как другие так возбуждаются лишь от одного вида Юу. Но сам же парень еще девственник, не считая петтинга и поцелуев. Дальше этого не заходило. Поэтому сам факт в том, что Такашима возьмет прямо здесь и прямо сейчас заставлял дрожать и сладко стонать от желания. Брюнет определенно не жалел об этом. Койю самодовольно пялится на парня, расстегивая ширинку и приспуская брюки. Но когда он обнажает член, щеки ученика мгновенно вспыхивают: он такой напряженный, пульсирующий, налитый кровью и большой… В голове Юу даже промелькнула мысль о том, каков он на вкус. Но Такашима, не медля, тут же схватил его за волосы, и брюнет взвыл от боли, при этом неистово заводясь от такой резкости и грубости. — Интересно, а насколько капитан чирлидерской команды хорош? — издевается сенсей, крепко держа черные шелковистые волосы в ладони. Резинки на хвостике медленно ослабевают, и несколько прядей беспорядочно ложатся на лицо, еще больше взбудораживая Койю. — Ну же. Докажи, что выиграл столько наград неспроста. Поначалу, Юу колеблется, неуверенно прихватывая губами головку, и Такашима издает низкий, гортанный стон, разгоняя сотни мурашек по телу брюнета. Он начинает опускать голову, вращая языком по горячей плоти, от чего хватка сенсея крепчает. Широяма причмокивает, и Койю блаженно наматывает пряди на кулак, не веря, что это происходит именно с ним. Ведь когда-то он был обычным ботаником, на которого такие чирлидеры, вроде Юу, никогда бы не обратили внимания. И теперь, спустя годы, ему отсасывал один из лучших учеников школы, столь горячий и сексуальный. Юу берет всё глубже и глубже, и Шима упивается зрелищем, приходя в восторг от такого послушного ученика, сладко охающего от слабых толчков. Чувствуя цепкие пальцы математика, брюнет наклоняется вперед, дабы вобрать ствол во всю длину. Койю задыхается от ощущений, закатывая глаза, и не может сдержать шумных вздохов, как чирлидер умело работает ртом, посылая по всему телу Такашимы волны наслаждения. — Если бы я знал, что тебе так не хватает мужской ласки и хороших оценок, то завалил бы еще давным-давно, Юу, — шепчет сенсей, опуская взгляд на столь пассивного Широяму. Брюнет выглядит так пошло и развратно, стоя на коленях перед Койю: его футболка задралась, оголив живот, а юбка сползла выше талии, член во рту не давал стонать, а говорить — так тем более, и Юу неистово извивался от услады, запуская ладони под юбку, чтобы хоть немного унять и собственное возбуждение. Такашима одобрительно кивает, наблюдая, как пальцы брюнета касаются взмокшего бугорка и, спеша, потирают его, все также продолжая усердно сосать член Койю. Математик замирает, рыча и чувствуя, как плоть истекает смазкой прямо в глотку Юу. Ловко заведя руки за спину ученика и еще раз сжав его зад, Такашима грубо раздвигает бедра чирлидера, нетерпеливо стягивая белье и обнажая идеальную задницу во всей своей красе. Поднося пару пальцев ко рту, сенсей слегка их облизнул — Широяма даже не замечает, мастурбируя и сосредоточившись на Койю, — прежде чем вновь обвести ложбинку между ягодиц. Потрясающее зрелище. Пальцы сенсея оставляют мокрые следы на коже Юу, спускаясь все ниже и касаясь сухого входа. Койю больше не может ждать, поэтому незамедлительно толкается указательным пальцем, вынуждая брюнета моментально отпрянуть и несильно закричать, но затем Такашима еще раз хватает чирлидера за волосы, прижимая лицом к учительскому столу. — Подними зад, — шипит математик, и Юу мотнул головой, принимая положение поудобнее и приподнимаясь так, как только можно. Трусы сползли до щиколоток, оставляя Широяму весьма уязвимым, беспомощным, и Такашима добавляет второй палец, заставляя чирлидера корчиться и захлебываться избытком новых ощущений. — С-Сенсей…Умоляю, не так быстро… — покорно просит Юу, дрожа от прохладного воздуха в классе. Когда математик начинает двигаться, Широяма выгнулся дугой, всхлипывая и довольно скуля от приятной боли, — пожалуйста, сенсей, по…помедленнее, ах… ах! О, Ками-сама, м-м-м, сенсей, я… — Полагаю, что раньше ты такого еще не пробовал, — мурлыкает Такашима, умиляясь реакции Юу — он был готов кончить едва ли от фистинга. Брюнет отчаянно стонал, сильнее прижимаясь к поверхности стола, а его великолепное выражение лица скрывали вороные пряди волос, хаотично падающие на глаза. Его охи глубоки и разнообразны: от громкого «ах… ох!» до гортанного, умоляющего «г-г-м-м», когда Койю агрессивно разводит пальцы ножницами, то замедляясь и дразня, то ускоряясь и рвано двигаясь. — Я сейчас кончу, Такашима-сенсей… — всхлипывает Широяма, чуть ли не рыдая. Койю, уловив этот сигнал, вытаскивает пальцы и резко подхватывает ладонями ягодицы парня, придвигая бедра к краю стола. Прижавшись к ним всё еще железно стоящим членом и немного помедлив, Такашима толкается на всю длину, вопя во всё горло и выругиваясь. Губы Юу раскрылись в немом стоне, и он впился ногтями в стол, привыкая к ощущениям. — Ты так прекрасен… Считай, что уже сдал тест, — довольно выдыхает сенсей, откидывая назад голову и делая еще один глубокий толчок. — Я поставлю тебе эту чертову «пятерку» просто за такой шикарный секс. М-м-м, более того, даже освобожу от своего урока, если мы продолжим общаться… Юу не в силах сказать ни слова, находясь в умопомрачительном бреду, но продолжает насаживаться на плоть Койю. Сенсей впивается ногтями в непревзойденные бедра, полностью выходя из хрупкого тельца только для того, чтобы вновь совершить толчок грубее, резче, жестче. Ощущение члена Такашимы-сенсея внутри сносят парню крышу, и Койю так опытен в этом, полностью завладев Юу и доставляя ему такое удовольствие, что брюнет не в состоянии сдержать хриплых вздохов и просьб. Слёзы неизмеримого блаженства текут по щекам Широямы, и трение собственного члена о поверхность учительского стола только накаляет, доводя до оргазма. — Сенсей, сенсей, сенсей… — вопит Юу, умоляя. Такашима ускорил темп, и комната наполнилась пошлыми звуками шлепков двух тел друга, каждый раз, когда математик остервенело вдалбливался в чирлидера. У брюнета кружится голова от переизбытка эмоций и, скорее всего, после такого бурного секса он едва ли сможет ходить или сидеть, но Юу находится словно в сладостной неге, напрочь об этом забывая. — Такая потрясающая… узкая…блядь… м-м-м, — не соображая, рычит Койю, жадно всматриваясь в исказившееся от стонов лицо Юу и вожделенно сжимая белоснежные ягодицы ладонями. Сенсей не сбавляет темп, вбиваясь сильней и сильней, внезапно задевая простату, от чего Юу пробивает сильная дрожь и он во всё горло выкрикивает имя своего сенсея. — С… Сенсей… пожалуйста… Я сейчас кончу! Ах… о, черт тебя дери, да, да, еще! Т… Такашима-сенсей… То, как узкое кольцо мышц сжимает ствол, как в оргазменной агонии Юу кончает прямо на стол и пачкает всё спермой, затмевает у Такашимы дух, и прежде, чем разрядка настигнет него, он выходит, покрывая семенем сочный зад Юу. — Охуеть, — довольно шепчет Койю, глядя перепачканного спермой брюнета, выглядящего абсолютно по-блядски. — Давненько я так не трахался, — ухмыляясь, тянет Такашима, немного даже сочувствуя усталому Юу, ибо потом нужно на тренировку, а тело ой как будет болеть… — Юу, — тихо зовет сенсей, усаживая парня себе на колени и крепко обнимая его. Пряди вороного цвета неряшливо торчали в сторону, и Койю восхищался этой некой способностью Юу: выглядеть потрясающе в любых условиях. И хотя математик привык видеть его столь аккуратным, опрятным, с чудным хвостиком на голове, с Широямы все равно нельзя было оторвать глаз. Брюнет шумно выдохнул в объятиях учителя, выглядя так невинно и слабо и умиляя Такашиму. — Сенсей, — отвечает чирлидер, игриво хлопая ресницами и вглядываясь в глаза мужчины, и Койю чувствует некую вину за весьма грубое обращение к этому семнадцатилетнему мальчишке. — Вам понравилось? — пухлые губы, совсем недавно обхватывающие член Такашимы, искривляются в слабой улыбке, а глаза лишь ангельски сверкают, словно прожигая в математике дыру. — Сенсей, Вы же мне кое-что пообещали… Койю засмеялся. Конечно же, чирлидер об их сделке прекрасно помнил. — Да, помню. Тебе больше не нужно пересдавать тест, — поцелуй в макушку. — Ставлю «5», заслужил. Юу лишь нахально скалится, бесстыдно закусывая губу, и Такашима вопросительно вскидывает бровь. Что же он вновь задумал? Но как только рука Широямы скользнула по внутренней стороне бедра математика… — Сенсей… Если мы завтра встретимся после уроков, я получу освобождение?***
Чуть позже, придя к Юу на тренировку, Койю словил себя на мысли, что, откровенно говоря, пялится на него. Знакомая черноволосая фигура любезно демонстрировала трюки перед сверстниками, блистая в новой чирлидерской форме и совершая идеальное сальто. — Просто невероятно! 10 из 10! Здорово, что Юу — капитан нашей команды! — до ушей Такашимы доносится голос одного из согруппника Широямы. Все в его команде восторженно кричали, хваля талант Юу. Койю вновь смеется, мысленно с ними соглашаясь: прийти на тренировку после столь животного секса с учителем математики — нечто… Поэтому, именно Юу является капитаном чирлидерской команды.