Кровавая луна

Догнать. Поймать. Разорвать. Эти три слова звучат в голове Дерека, как заезженная пластинка, все больше отдавая контроль волку. И хотелось бы сменить репертуар, да нельзя. Сегодня правила диктует кровавая луна. Волчья пасть наполняется слюнями в предвкушении знатного ужина. Волк чувствует свою добычу. Она близко. Мелькает своей красной толстовкой меж деревьев, будто специально дразня и завлекая. Волк садится на задние лапы и издает громкий вой. И это звучит не как «приходите и разделите со мной добычу», а как «этот парень только мой, и я разорву любого, кто помешает мне насладиться его вкусной теплой кровью». Волк не торопится. Он играет со своей жертвой. Дает ей на мгновение почувствовать себя в безопасности, а потом, неслышно подкрадываясь со спины, утыкается мокрым носом в оголившуюся щиколотку. И гонка продолжается. Другой на его месте давно сдался бы, но не Стайлз. Он упорно продолжает бежать, как будто это может спасти его от хищника. Наивный. Стайлз быстрый, но волк быстрее. Стайлз хочет жить, волк — сомкнуть клыки на его шее и выпотрошить. Кровавая луна на стороне второго. Вот жертва, используя клише дешевых ужастиков, оглядывается назад на преследователя и спотыкается. Как банально. Волк ждал чего-нибудь поинтереснее. Ну, да и ладно. Голод уже стал невыносимым. Пора преподнести подношение кровавой луне. Стайлз чувствует, как вязкая волчья слюна капает ему на лицо. Мама всегда говорила Стайлзу, что если крепко зажмуриться и представить, что это все только твое воображение, то чудовища исчезнут. Ровно до этой ночи так оно и было. Стайлз пытается пошевелить ногой, но та отзывается дикой болью. Кажется, он вывихнул ногу, когда спасался бегством от огромного волка, возомнившего его своей добычей. Волк тяжело дышит в ухо Стайлзу и в нетерпении перебирает лапами, как будто примеривается с какого боку откусить первый кусок. Стайлз приоткрывает один глаз и тут же его зажмуривает, потому что взгляд его падает прямо на клыки, по которым туда-сюда снует длинный язык. Стайлз знает, что это Дерек. Также он знает, что тот не причинит ему вреда. По крайней мере, Стайлз на это очень надеется. Это же Дерек. Тот самый Дерек, который каждый раз вытаскивает его из какой-нибудь задницы, а в перерывах обтирает им все горизонтальные и вертикальные поверхности. Но в этот раз все по-другому. Стайлз не чувствует себя в безопасности. И паника от осознания того, что сегодня все может закончиться кровопролитием, только растет. Стайлз делает вдох-выдох и открывает глаза. Волк стоит прямо над ним, поставив лапы по обе стороны туловища Стайлза. Глаза в глаза. Алые напротив кофейных. Стайлз поднимает руку и проводит кончиками пальцев по переносице волка, как бы успокаивая хищника. — Тихо, волче. Это я — Стайлз. Я, конечно, жутко тебя раздражаю, но не настолько, чтобы меня есть. Осмелев, Стайлз запускает пятерню в густую смолянисто-черную шерсть волка и начинает чесать тому за ухом. — Хороший мальчик. Альфа. Мой альфа. Рычание волка только усиливается. Что-то явно идет не так. Не на такой результат Стайлз рассчитывал. Волк ставит свою огромную лапу на грудь Стайлза, перекрывая тому дыхание. — Дерек, остановись! Ты же не хочешь этого. Дерек не хочет. Но сейчас он подчиняется кровавой луне, пожелавшей этой ночью окропить землю кровью мальчишки. Волк начинает петь серенаду луне, а на финальном аккорде вгрызается в беззащитное горло жертвы и вырывает трахею. Огромные глаза мальчишки распахиваются еще больше, как бы говоря «за что?», и жизнь в них постепенно угасает. Но волку глубоко плевать на это. Он получил свое. Воздал должное волчьему богу. Кровавой луне понравилось подношение. Он теперь в фаворе. Это единственное, что волнует хищника. — Эй, малыш, проснись, — Стайлз чувствует, как кто-то тормошит его и гладит по волосам. — Ты кричал во сне. Стайлз открывает глаза и видит Дерека. Человека Дерека. Не волка. И он жив. Волк не разорвал ему горло. — Дерек, — Стайлз обхватывает Дерека руками и утыкается в шею. — Ты не представляешь, какой сон мне приснился. Ты убил меня, представляешь? Сначала ты гонялся за мной по лесу в обличье волка, а потом догнал и… ты просто взял и своими клыками…, — Стайлза начинает трясти в подступающей истерике. — Тише, тише, — Дерек прижимает своего мальчишку к груди и нежно гладит по голове, убаюкивая как маленького. — Это всего лишь плохой сон. Я здесь. Я рядом. И я никогда, слышишь, Стайлз? Никогда не причиню тебе вреда. Стайлз отрывает голову от груди Дерека и смотрит в его оливковые глаза. — Ты правда никогда не сделаешь мне больно? — Правда, Стайлз, — Дерек берет Стайлза за подбородок и целует того со всей нежностью, на какую только он способен. — Потому что я люблю тебя, и это никогда не изменится. Счастливый Стайлз утыкается в теплый бок Дерека и тут же засыпает. Дерек целует Стайлза в висок и поворачивает голову к окну. Прямо на Дерека смотрит кровавая луна и усмехается. Простынь на его половине кровати изодрана в клочья длинными острыми когтями. Глаза Дерека загораются красным, а в голове сейчас звучит только одна фраза. Догнать. Поймать. Разорвать. Во имя кровавой луны.