Где-то с вами, на краю Вселенной

Блор еще раз посмотрел в холодные голубые глаза капитана. Тот молчал, ждал ответа на свой вопрос, как всегда сканируя свою жертву. Под этим взглядом Уильям чувствовал себя будто голым… ну, почти что. Отчего-то он знал, что может полностью ему доверять. И все же, привычное недоверия к людям, слегка настораживала – они ведь едва знакомы. Но капитан уже успел на него повлиять, подчинить своей воле. Молчание неприятно затягивалось, и Блор понимал, что пока он не произнесет хотя бы слова, оно будет мучительно продолжаться. - Да, он был невиновен! – наскоро оглянувшись, признался Уильям. Как он и предполагал, по красивым губам капитана заскользила полуулыбка. – Но учтите, я буду все отрицать! Сложно было оставаться мужчиной рядом с этим человеком! Блор деловито сплюнул, чувствуя некий дискомфорт от поглощающегося взгляда Ломберта. - То есть, вы хотите сказать: при свидетелях? – послышался встречный вопрос. Блор кивнул, и вздрогнул. Пальцы в кожаных темно-серых перчатках сдавливали его челюсть. Сейчас лицо капитана казалось особенно кровожадным. Начинались сумерки, и привычные оттенки плавно и лживо сменялись другими, более пугающими. Как, например, кожа Ломберта: сейчас она казалась мертвенно-бледной, даже серой, как на черно-белых снимках. - Смотрите мне, не проболтайтесь, - заговорчески прошептал мужчина, находясь лишь в паре сантиметрах от его рта. Сердце в груди панически замерло. Ломберт смотрел на него пристально, поглощающе, подавляюще. Блор хотел коснуться руки, сжимающей его лицо, но его попытки были предугаданы, а рука отведена за спину. Это поставило их тела в непосредственную близость. Горячие губы были так близко, что Уильям в отчаянии закрыл глаза, боясь сорваться… Но почувствовав руку на своем бедре, запротестовал. - Послушайте, вы… И снова Ломберт запретил ему говорить, запретил думать. Его губы запретили ему все это, его мягкие мокрые губы. Блор извивался в руках капитана, как семга на крючке опытного рыбака. Он никак не мог увильнуть от пытавших его рук, от горячего и проворного языка, от собственных постыдных эмоций, реакций тела, позволявших капитану понять, насколько он к нему неравнодушен… - Пос-слушайте… - вставил Блор, жадно глотая воздух, когда Ломберт стал целовать его шею. - Я хочу вас, Блор… - басисто прорычал капитан, расстегивая на нем пуговицы одну за другой. - Вы не… Я не… - пытался подобрать слова инспектор, загнанный в угол собственных предрассудков. С одной стороны ему очень хотелось, чтобы капитан сделал с ним все, что пожелает! Но была и другая сторона, пугающая своей реалистичностью: что будет завтра? Они снова претворяться хорошими друзьями? Снова будут проводить вместе время, или будут нарочно избегать общества друг друга? Или… Блор даже запрещал себе о таком думать: будут тискать друг друга при любом возможном случает?.. - Нет. Я вас про… - Блор сжал кулаки, чувствуя, как каменная кладка впивается в спину, как упирается копчик в твердую холодную стену, и как покрывается мурашками кожа от ночного воздуха и поцелуев Ломберта. Уильям скосил глаза на капитана, устроившегося между его ног. На нем все еще была его шляпа, и общая картина слегка смазывалась ею. Блор хрипло всхлипывал, широко раскрыв глаза, завороженно наблюдая за действиями капитана. Внезапно Ломберт посмотрел на него. Темно-серое лицо в неясном лунном свете казалось невероятно красивым. Он замер на мгновенье, словно позируя невидимому небесному фотографу. Инспектор, почувствовал, как земля уползает у него из-под ног. Его член во рту капитана, и тот смотрит на него. Губы вокруг его плоти, и она становится еще тверже. Ломберт пытается улыбнуться, но сложно, наверное, улыбаться с такой штукой во рту… - Продолжайте… - шепчет Уильям, больше всего на свете боясь, что капитан не последует его просьбе, его мольбе. Но Ломберт сладостно продолжает. Он сосет и сосет член инспектора, ускоряет темп, и снова сбрасывает. У Блора дрожат губы, он весь дрожит, покрывается мелкой испариной, не смотря, что на улице все еще довольно свежо. Он затыкает себе рот кулаком, и хрипло кончает в рот Ломберта, другой рукой хватаясь за стену, боясь упасть. Капитан целует его живот, поднимаясь выше, помогает одеться, но все же останавливает инспектора. - Вы такой… - подбирает он слова, с наслаждением разглядывая обнаженный торс, - вы такой красивый в лунном свете. Он касается указательным пальцем маленького темного соска. По смущенному лицу инспектора уголовных дел проносится судорога, и он снова твердеет… - Вы – ненасытны, - с улыбкой укоряет его капитан. Он подтягивает на Уильяме брюки, наскоро заправляя в них рубашку. - Придется воспользоваться чьей-то спальней, вы совсем замерзли…