Я не смог заметить, когда, в какой момент, моё рыжее солнце, стало моим жизненно-необходимым ветром. Я так и не научился писать О любви стихами.
Лис сидел на нагретых мраморных плитах. Лишь они да такие же белые куски некогда величественных греческих колонн – всё, что осталось от зыбкого прошлого. Лис смотрел на рыжее жаркое небо, плавящееся над линией горизонта. Золотое солнце медленно скользило по небосклону вниз, и, если обернуться, можно было заметить бледно-голубую луну на синем, холодном фоне. Облака – редкой изморозью. Лис ждал. Огромное, бескрайнее море песочно-жёлтой травы периодически бороздили длинные мягкие волны. Больно?***
Чья-то тёплая, большая рука внезапно потрепала Рыжего по рыжей же макушке. Он обернулся. Человек был одет в коричневую кожаную куртку, штаны и бежевый вязаный шарф, даже на вид казавшийся жутко колючим. На голове его была странного вида шапка, прикрывающая уши, и круглые неудобные очки на ремешке. Сейчас они были сдвинуты вверх. - Он не вернётся. Лис клацнул зубами, и человек еле успел одёрнуть руку. Чёрные мягкие уши угрожающе прижались к голове, а жёлтые глаза по-умному прищурились. - Я не уйду. Лис фыркнул и отвернулся, нервно ударив пушистым хвостом по нагретому, белому мрамору. Человек вздохнул и сел рядом. Сказал тихо: - Я всегда буду рядом. Лис тихо рыкнул, скорее ворча, чем предупреждая, и не сдвинулся с места. Человек скосил на Рыжего глаза и прикусил изнутри губу.Этот мир изменился. И даже звёзды в нём перестали быть звёздами.
Лис проснулся на рассвете, зябко ёжась и скуля от непрошено-острых снов. Его голова лежала на коленях человека, и тот аккуратно и успокаивающе гладил Лиса по рыжей шее.Пахло осенью.
Лис не открывал глаз.
Лис грелся. Через некоторое время он показательно зевнул, поднялся и укусил человека за его большую, тёплую ладонь. Потекла кровь. Не разжимая челюсти, Рыжий зажмурился, ожидая удара. - Ли-и-ис, - зов. Человек внимательно смотрел на друга. Он медленно и тихо дышал, замерев и не двигаясь. Рука сильно дрожала. - Тш-ш… - успокаивающе. Лис открыл глаза, отпустил человека и, тяжело вздохнув, ушёл в тень за кусок колонны. Там он лёг, свернувшись калачиком и закрывшись пушистым хвостом. Оставил только влажный нос и жёлтые глаза, смотрящие за горизонт. Лис не плакал. Не заслужил. Ничего.***
Человек, морщась и сжав зубы, перебинтовывал прокушенную острыми зубами ладонь. Сколько шрамов уже на ней? Десять? Двадцать?.. Человек вздохнул и здоровой рукой устало потёр виски. Солнце было в зените.***
- Ешь. Лис смотрел на лежащих перед ним мышей. Он давно уже не охотился сам. Лис устал. От всего. И больше ничего не хотел. - Ешь, - настойчивей. Лис даже есть не хотел. Но ел. И жил. И человек жил тоже. Вместе. И в этом было что-то до боли правильное.***
Лис с человеком снова встречали рассвет. Тайно друг от друга думали, что:Возможно, когда-нибудь мир снова станет домом. Счастье - возможным. А звёзды – снова звёздами. По-новому.
А может - уже?..