***
Мышцы сводит до омерзения, в ноги будто погрузили тысячи игл, горло выдает измученные хрипы. Туман в голове постепенно рассеивается. Яркий источник света, резкие запахи медикаментов, скомканная простыня, сумасшедшая стерильность. Больница. Боже, она клялась плачущей матери, что больше не попадет сюда. Она убеждала её в том, что будет исправно принимать лекарства и следовать режиму. Не смогла. А ведь у нее почти получилось, целых две недели и три дня все шло просто отлично. И стоило только брать таблетки в школу? Эти чертовы изверги отобрали у нее заветную коробочку. Спрашивается, ради чего? Потехи, спектакля, шоу, где главная роль отдана изгою. В представителях золотой молодежи блещет азарт, желание новизны, жажда зрелища. Им не терпится почувствовать себя выше остальных, ощутить нечеловеческое удовольствие, рассматривая скорчившуюся фигуру. В который раз ее сердце сжалось от пылающей ненависти по отношению к богатеньким деткам. До омерзения хотелось коснуться тонкими пальцами шейки каждого из них, постепенно перекрывая доступ к кислороду. Помотав головой, избавляясь от навязчивого наваждения, она позвала медсестру при помощи пульта, что лежал неподалеку. Язык будто бы онемел и возможность говорить отпадала. Вскоре подошла молодая девушка в белоснежном халате и удивленным взглядом прошлась по пациентке, отметив улучшение состояния в виде внезапного пробуждения. Опомнившись, тут же поспешила на поиски врача. Хотя, стоит сказать, что и сама пациентка была в не меньшем шоке от происходящего. Неужели она пробыла без сознания так долго, что вызывает недоумение? Или ее уже мысленно похоронили? В таком случае, дела идут на резкий спад. Страшно представить, до чего она довела и без того безутешную мать. Чувство ответственности за единственного родителя не покидало девушку с тех пор, как отец ушел из семьи. Коря себя за все, что только возможно и невозможно, она хмурилась и сжимала руки в кулаки, оставляя на коже красноватые полукружья. Спустя пару минут, в палату вошел врач, молча, провел осмотр, изредка кивал чему-то своему и бормотал под нос что-то неразборчивое. Ей показалось странным, что он не задавал вопросов по поводу самочувствия и всячески избегал ее взгляда. Напряженная сутулая спина, бегающие глаза, нервные вздохи. Тревожное волнение, поселившееся в её душе уже давно, пустило корни. В нужный момент уловив наиболее близкое расположение к ней эскулапа, она схватилась за его руку, заставив того посмотреть ей в глаза. Отчаянная мольба легко читалась в сером взоре. Казалось, прошло больше часа прежде, чем он заговорил.***
- Мам, все хорошо. Мне уже лучше. - Тебе так кажется, дорогая. Ты же знаешь, что сказал врач – следовать… - Режиму, да. Но мне нужно совсем немного. Прошу, не пытайся меня запереть. Так ты делаешь только хуже.***
Запотевшие от волнения ладони держатся за лямки рюкзака, как за спасательный круг. До недавнего момента горящая желанием свободы, сейчас же она надумывала отказаться от всего и самостоятельно закрыться дома, отделившись от мира.