1935

      — Что-то случилось? — спускаясь по лестнице, поинтересовалась у Карлайла я. Отец молча указал рукой на диван, где мы с Эмметтом и присели. Эдвард опустил крышку рояля, облокотившись на неё, Эсми отложила журнал.       — Сегодня к нам в больницу приходили из полиции. Эмметта разыскивают, но теперь его подозревают в причастности к смерти туристов, которых нашли двое суток назад.       — С чего это? — я заметила как нахмурился Эмметт, услышав эту новость.       — С того, что его тела не нашли, а в агрессивность барибалов никто не хочет верить. — пояснил отец, сложив руки в замок. — Более того, по городу уже висят листовки с его лицом, а пришедшие к нам в больницу полицейские спрашивали не пропадали ли лекарства в последнее время и не замечал ли кто в городе нового человека.       — И что, теперь мы уезжаем? — спросила Эсми, взволнованно поёрзав на кресле.       — Нет, это будет слишком поспешно, и, если нас заподозрят, объявят в розыск, только уже не по городу, а, возможно, по всей стране. Однако, уехать прийдётся, как только всё успокоится, мы покинем город. Эмметт должен научится контролировать себя, этим займутся Эдвард и Розали.       — Боюсь, братишка злится на меня, — фыркнула я. — Поэтому с этим могут возникнуть трудности.       — А вы помиритесь, — в голосе отца были стальные нотки. — Устроили детский сад, взрослые люди, особенно, ты, Эдвард, — покачал головой он. — И я не хочу ничего слышать, каждый из вас по-своему прав, но это не повод устраивать драку и разносить мебель. Именно поэтому мы живём так далеко от города — чтобы сознательные граждане не вызывали полицию каждый раз, как вы поругаетесь. — стало стыдно, что не говори, отец прав, но проблема в том, что Эдвард даже не извинился. А сейчас и вовсе фыркнул, скорее всего, из-за моих мыслей. Но я действительно не собираюсь кому-либо позволять относится ко мне неподобающе, одного раза хватило. — Я сказал сейчас что-то смешное? — Эдвард молча поднял руки, словно бы сдаваясь.       — Нам необходима причина, по которой мы уедем, — голос Эсми увёл разговор в продуктивное русло. — Не просто же так ты покинешь пост хирурга, соберёшь всю семью и увезёшь.       — Ты права, — кивнул мужчина, присаживаясь рядом со своей женой, пальцы их рук переплелись и это было так по-семейному, что я невольно улыбнулась. — У кого какие идеи?       — Может обставить так, словно кто-то из вас пострадал от этого самого медведя? Таким способом мы отведём от семьи подозрения, так как пострадал один из нас и под предлогом опасности и больших рисков уедем отсюда. — предложил Эмметт.       — А под каким предлогом этот кто-то окажется рядом с медведем? — спросил Эдвард.       — Всем известно, что мы любим выбираться на природу, — пожала плечами Эсми, — вот вам и предлог.       — Да, но кто в своём уме потащится в горы, когда там пропал человек и погибли пятеро туристов? — парировал ей брат.       — День Рождения, — ответила я. — Я ведь болею сейчас, не выхожу из дома, но у меня скоро День Рождение, и чтобы ободрить меня, мы решили справить его на природе.       — Наоборот, после болезни необходим покой и время, чтобы ты восстановилась. Звучит как бред. — отрезал телепат.       — Тогда сам предлагай, умник, — шикнула я, сложив руки на груди. Эмметт успокаивающе посмотрел на меня, положив руку на плечо.       — Все думают, что мы с тобой женаты, — начал Эдвард, от чего рука Эмметта сжала моё плечо сильнее. — А так же все знают, что женщины более сентиментальны, поэтому как раз тебе в голову и могла придти идея о подобном пикнике в честь моего дня Рождения. — я посмотрела на него как на недалёкого.       — И чем это отличается от предложенного нами?       — Легче поверить, что влюблённая женщина решила сделать приятно своему мужу на его праздник, чем тому, что муж вывез женщину после затяжной болезни в лес. Это больше похоже на сказочку с летальным исходом, — фыркнул он.       — Я так понимаю, по легенде, мы были в лесу вдвоём? — уточнила я. — Ну и каким образом ты спасся?       — Допустим, я взял с собой ружьё, чтобы защитится в случае чего.       — Как же тебя тогда подрал медведь?       — Я оставил его в палатке или в машине, — пожал плечами он. — Пока пытался достать, он меня и достал.       — А я, как настоящая сестра врача, подлатала тебя? — уточнила я. — Что-то это всё шито белыми нитками. Никто не поверит в то, что женщина сумела взять эмоции под контроль, остановить кровь и перевязать тебя. Как минимум потому, что я слабее тебя.       — Мы живём в век суфражисток. Может быть ты одна из них? А на адреналине, человек может и не такое вытворить. — выдвинул идею Эдвард.       — От этих женщин мне не холодно не жарко, — фыркнула я. — А последняя отговорка вообще звучит как какая-то несуразица.       — Отлично, я рад, что мы всё решили, а вы даже успели помириться, — улыбнулся Карлайл. Мы с Эдвардом переглянулись. — Узнайте сводку погоды и вперёд, я же расскажу всем какая безрассудная у меня сестра — только выздоровев, собирается в лес, чтобы порадовать супруга.       — Кажется, меня скоро удавят, лишь бы Роуз стала вдовой, столь идеальна она, — фыркнул Эдвард и встал из-за рояля. Я закатила глаза, и решила отправиться наверх.       — Розали, — позвал он меня. —  Я хотел бы извиниться. Ты сама понимаешь, что лишнее внимание нам ни к чему, тем более массовые убийства могут привлечь внимания Вольтури и… — «Короче, пожалуйста». — В общем, прости меня, я не должен был на тебя срываться.       — В следующий раз и не надейся, — ответила я и, не сдержавшись, растрепала его волосы.       — Розали! — я знала, что брат возмутился для виду, ведь если бы не хотел этого — увернулся, зная о моих намерениях. Поэтому ответила лишь смехом.

***

      Время тянулось со скоростью улитки, от волнения я не могла занять себя чем-то дольше чем на пятнадцать минут. Мысли всё время возвращались к нашему странному плану, из-за чего Эдвард нервничал тоже и раздражался. Эмметт тоже ходил взвинченный и всё о чём-то думал. Он ходил ещё несколько раз на охоту, но теперь только с Карлайлом, как я поняла, Эдвард и Эмметт об этом попросили отца, при чём отдельно друг от друга. Эсми купила материал для реставрации перил, которое я снесла братом в порыве злости. Мы ждали подходящего момента, когда полиция удалятся подальше от присмотренной нами поляны, так как туда легче всего было проехать на машине.       Всё случилось в последнюю мартовскую пятницу. Все две недели Карлайл ходил до жути загадочный и по-большому секрету сообщил коллегам о готовящемся для Эдварда сюрпризе в честь дня рождения. Разумеется уже через пару часов вся больница обсуждала это, а Карлайл принялся ходить до жути смущённым и расстроенным, а всех любопытствующих просил не говорить этого Эдварду.       Утром пятницы мы загрузились в наш Ситроен вместе с фруктами, вином, тортом и охотничьим ружьём. С ними соседствовала палатка, множество пледов и термос с чаем. За рулём был Эдвард, сосредоточенно размышляющий о чём-то. Мне было неловко его отвлекать, поэтому я только и ёрзала на сиденье рядом.       — Спрашивай, — вздохнул он, когда дорога пошла вверх.       — Что случилось у вас с Эмметтом? — действительно, ранее они были чуть ли не лучшими друзьями, а теперь даже в комнате наедине не задерживаются.       — Он ревнует.       — Ты рехнулся?       — Нет, он правда ревнует тебя ко мне, — ответил брат.       — Бред, я даже повода не давала, — нахмурилась я, а потом я обратила внимание на кое-что другое. — То есть, я ему…       — Розали, не строй из себя дуру, ты уже давно всё поняла, — он смерил меня хмурым взглядом и вновь обратил внимание на дорогу.       — Да, но я думала, что он разочаруется во мне, когда узнает, что я убийца.       — Роуз, Бога ради, ты спасла его от смерти, не отвернулась от него, когда он поддался жажде, а потом созналась, что убила, чтобы воздать по заслугам. Ты правда считаешь, что после этого он отвернётся от тебя? Да для него ты чуть ли не божество.       — Ты говоришь какой-то бред, поговори об этом с отцом, — хмуро отрезала я и отвернулась к окну. — С чего бы это ему считать меня божеством, — кажется Эдвард собирался побиться головой о руль, но в последний момент отговорил себя от этого.       — Если сомневаешься в моих словах и хочешь его проверить, то расскажи ему всё, — увидев как я подпрыгнула от негодования на сидении, он пожал плечами. — Я уверен в том, что я говорю, потому что слышал его мысли, он без ума от твоей красоты, ума и всего такого…       — Что-то на тебя это всё не подействовало.       — Потому что я знал тебя с самого начала как эгоистичную дуру, — пожал он плечами. — Ты была слишком зациклена на себе, на своей красоте, а потом и на своём горе. И я рад, что ты меняешься в лучшую сторону, вспомни себя сама.       — Да, кто бы мог подумать ещё полгода назад, что ты передо мной извинишься за то, что я тебя ударила. — фыркнула я.       — Кто бы мог подумать ещё полгода назад, что ты в принципе сможешь меня ударить. — парировал парень. Я только закатила глаза и весь оставшийся путь мы провели в молчании.        По приезду мы разбили наш мини-лагерь: поставили палатку, постелили плед под деревом, разложили еду и открыли вино, расплескав его на плед и слегка траву. Один из бокалов пришлось разбить, торт уже был без пары кусочков, как и фрукты: наполовину общипанный виноград, пара косточек от персиков и несколько яблок. Когда Эдвард царапал идеально-синий Ситроен, моё сердце ныло, несмотря на то что было мертво. Завершающим аккордом стала приличная вмятина на водительской двери. Перед тем как уйти за медведем мы решили в четыре руки перевязать Эдварда, что не заняло и пяти минут.       Следующим пунктом стал медведь, который был далеко от поляны и, пока мы его настигли, успели подкрепиться парочкой оленей и ещё несколькими рысями. Будучи сытыми, мы нашли медведя, которого мы загнали прям на поляну, корректируя его направление во время погони. Там же мишка и сыскал свою смерть и мне на несколько мгновений стало стыдно перед несчастным животным. Брат как-то странно на меня посмотрел и обмазал себя кровью, что успела натечь на землю. Закончив с раскраской, Эдвард укутался в один из пледов и улёгся на заднее сиденье.       — Каллен, ты издеваешься, подогни ноги! — возмутилась я, глядя на торчащие из салона ноги. Тот засмеялся, но согнул ноги в коленях. Захлопнув дверь, я села за руль и как можно быстрее поехала домой.

***

      — А потом я перевернула его на плед и на нём дотащила до машины. Эдвард помогал мне пока был в сознании, поэтому поднять его получилось, но вот сесть он не успел, видимо, те нагрузки были слишком для него. Я не удержалась и рухнула прям на него, бинты тут же стали красными и… — старательно подражая себе из той жизни, я плакала, пока тактичный следователь отворачивался. «Утерев» слёзы, я продолжила. — Я почти ничего не помнила, только мысли, что Карлайл обязательно поможет ему.       — Почему же вы поехали не в больницу, а домой? — задал тот вопрос.       — Я думала, что он дома, — ответила я, старательно притворяясь.       — Я, наверно, должен пояснить, — вмешался отец, который присутствовал здесь. — Примерно за час до приезда Роуз меня вызвали в больницу, а так я должен был находится дома, так как только утром вернулся после ночной смены. — следователь кивнул и записал в своём блокноте. Это была чистая правда, Карлайла вызвали неожиданно из-за какого-то богатого пациента.       — Что было дальше, миссис Каллен?       — Меня у дома встретила Эсми, она высаживала новые цветы. Дальше я помню только какие-то отрывки. Она разговаривала по телефону, потом заставила меня выпить что-то и появился брат. — продолжала рассказывать я, желая поскорее закончить этот спектакль. Следователь с умным видом кивнул и что-то ещё дописал в блокноте.       — Прекрасно, — кивнул он, от чего я резко посмотрела прямо ему в глаза. — То есть, всё что произошло с вашим мужем ужасно, я благодарю вас за то, что нашли в себе силы дать показания, — исправился он.       — Я могу вернуться к нему? Я чувствую, что нужна ему, — умоляюще посмотрела я на следователя и стоило ему смущённо кивнуть, отправилась быстрым шагом наверх.       Там, в моей спальне, на кровати лежал Эдвард, так как его комната была выполнена в стиле кабинета с небольшой кушеткой, где даже ноги вытянуть было проблематично. Там же находился и Эмметт, сосредоточенно глядя в окно, сложив руки на груди. В комнате витало некоторое напряжение, от чего заходить в неё не хотелось, тем не менее, я села на свою козетку, вытянув ноги.       — Ну что? — спросила я, имея в виду мысли следователя.       — Поразительно, но он поверил тебе и даже считает себя виноватым за этот допрос. — я лишь довольно улыбнулась. — Мне вот интересно, как это его не смутило, что у тебя глаза не покраснели? Даже мимолётно.       — Женская косметика творит чудеса, — фыркнула я, указывая на нарумяненный нос и щёки. Брат лишь рассмеялся чуть слышно.       — Это просто невероятное женское коварство, — обвинительно сказал он, складывая руки на груди. — Но несмотря на всё это, он уже влюблён в тебя.       — Ну и пусть. — пожала я плечами. — Если я буду обращать внимание на каждого поклонника, твою жену прозовут легкомысленной, если не похуже.        Когда я сказала это, Эмметт рассержено рыкнул и скрылся в моей ванной комнате. Эдвард лишь осуждающе посмотрел на меня и улёгся в кровати, накрывшись чуть ли не до носа, затем он вытащил левую руку в бинтах и закрыл глаза. Я присела рядом и, когда взяла его за руку, дверь в мою комнату открылась.       — Мистер Каллен ещё не приходил в себя? — задал следователь вопрос. Я покачала головой, неотрывная от Эдварда взгляда. — Надеюсь, с ним всё будет в порядке, — заметил следователь и обратился к отцу.       — Когда он сможет говорить сообщите мне, пожалуйста, для того чтобы закрыть дело, нужны его показания. Сейчас мои подчинённые осматривают указанную вами поляну, я направляюсь туда.       — Прекрасно, тогда я с вами — заберу то, что там оставили Эдвард и Розали. — ответил отец и они вместе вышли. Когда за мужчинами хлопнула входная дверь, мы с Калленом прекратили притворяться, он покинул мою постель, а я отправилась в ванную, чтобы поговорить с другим вампиром. Открыв дверь, я увидела его сидящего в ванной. Это было несколько комично, поскольку его ноги были согнуты в коленях, руки, сложенные на груди, касались локтями бортиков ванной, и всё это указывало на то, что эта ванная была не по размеру этому мужчине.       — Ну что, всё прошло как по нотам? — спросила я, садясь рядом с его локтем.       — Да, — ответил он напряжённо.       — Что-то случилось?       — Нет. То есть, не совсем, — я видела, что ему сложно об этом говорить, но была настроена решительно. Когда мы покончили с этим спектаклем, я была настроена разобраться и со странным поведением Эмметта, и если слова Эдварда подтвердятся, предпринять что-нибудь, что убрало бы напряжение между ними.       — Эмметт, ты можешь рассказать мне, — я положила ему ладонь на щеку и лёгким нажатием заставила посмотреть мне в глаза.       — Я знаю, Розали, спасибо, — улыбнулся он, но как-то печально. Я только тяжело вздохнула, нахмурившись.