Самое сильное чувство.

Самое сильное чувство - неразделённая любовь. Хельмеппо знал это отнюдь не понаслышке. Каждый день видеть любимого человека рядом, не имея возможности признаться в своих чувствах – странно, страшно и больно. Потому что Коби всегда восхищался и будет восхищаться этим безумным Луффи. Когда Хельмеппо видел, как загораются глаза его друга при одном лишь упоминании имени Шляпы, он еле сдерживался, чтобы не заскрежетать зубами от досады. Ну что, что такого есть в Шляпе, чего нет в нем самом? Впрочем, он знал, чего. Той самой сумасбродной храбрости, которую Хельмеппо надменно называл безумием, и наличию которой втайне ужасно завидовал. При каждой встрече с капитаном команды Соломенной Шляпы, Хельмеппо всегда держался чуть поодаль, пока Коби с восхищением взирал на Луффи, внимая его словам. В эти моменты, ревность просто бурлила в душе молодого сержанта. Он стискивал кулаки до боли, но ничего не делал. Да и что он мог сделать? Закатить истерику на пустом месте? Потому что именно так это со стороны бы и выглядело. Коби, по мнению Хельмеппо, не следовало бы так сильно поддаваться влиянию Шляпы. Он стал намного чаще совершать абсолютно безумные, хотя и храбрые поступки. С одной стороны, Хельмеппо был горд за своего друга, но ведь всё, что тот творил так опасно! А что, если Коби пострадает? Что будет тогда с ним, Хельмеппо? Он уже не представлял себя без этого розововолосого и горячо любимого им идиота. Поэтому, Хельмеппо всячески пытался отговорить Коби от того или иного сумасбродства. Но все его старания не увенчивались успехом: Коби всё равно делал то, что собирался, а сам Хельмеппо чувствовал себя последним трусом. Апогеем стала битва в Маринфорде. Никогда еще Хельмеппо не испытывал такого всепоглощающего страха. Не за себя – за Коби. Прижимая друга к груди, шепча отчаянный и любовный бред, моля небеса о том, чтобы с Коби всё было хорошо, Хельмеппо корил себя за то, что так и не рассказал о своих чувствах. Почему-то именно сейчас смерть казалась слишком живой и находилась слишком близко. И неимоверное облегчение, когда друг пришел в себя. Впрочем, Коби не стал щадить нервную систему Хельмеппо, а бросился в самую гущу битвы, чтобы остановить её. И блондин снова в ужасе переживал самый большой страх в своей жизни: что вот сейчас его Коби убьют за подобную дерзость, и он потеряет любимого навсегда, так и не успев сказать самого главного. После всего произошедшего, ожидая в госпитале, пока Коби очнется, Хельмеппо решил для себя одну вещь. Он непременно поделится своими чувствами с Коби. И если тот не примет их… Что ж, пусть так. По крайней мере, Хельмеппо не сможет больше назвать себя трусом.