Однажды в баре.

      Так. Мне надо, просто необходимо, расслабиться. Пойду в бар, напьюсь и, возможно, подцеплю кого-нибудь...       Отлично, напиваться получается аккуратно и вкусно, главное не переборщить. Теперь надо осторожно встать и дойти до туалета, жидкость отчаянно просится наружу, и если я потерплю ещё немного, то просто лопну.       О! Вот теперь мне совсем не плохо. Помыв руки, я начала подправлять макияж. Подкрашивая губы, я заметила в зеркале пристальный взгляд на мои губы. Красивая брюнетка, немного выше меня, увидела, что я заметила её взгляд.       - Красивый оттенок помады. Вам очень идёт, - улыбнулась девушка.       - Спасибо,- я улыбнулась в ответ, убрала помаду. Выйдя из уборной, я вернулась на своё место у стойки.       - Извините. Здесь свободно? - Услышав вопрос, я обернулась и увидела девушку, с которой встретилась у зеркала.       - Да, конечно. Присаживайтесь.       - Спасибо. Вы тут одна? - Похоже она собирается поболтать.       - Да. Никто не смог составить компанию. Хотя это не сильно меня беспокоит, если честно, я никого с собой не звала.       - Заметно, - ответила она мне с улыбкой. Какая улыбчивая и доброжелательная особа. - А я тут со знакомыми, они собираются уходить, а я подумываю остаться. Вы не против, если я составлю Вам компанию?       Похоже, она все же клеится ко мне, ну, что ж, совсем даже не плохо. Красивая барышня, это даже больше, чем я рассчитывала. Я-то подумывала о каком-нибудь глуповатом нарциссе, а тут такая прелесть. Итак, посмотрим, что же будет дальше.       - Конечно, нет. Мне будет приятно. - Мне, надеюсь, будет более, чем приятно, главное - не перемудрить. - Может, познакомимся?       - Почему бы и нет, - улыбаясь, ответила улыбчивая, доброжелательная, красивая брюнетка. - Меня зовут Персефона. Я знаю, немного странно, мои родители посчитали это имя подходящим, по тому...       Она недоуменно посмотрела на меня, не закончив фразу. А я не могла больше сдерживаться и смеялась в голос.       - Я сказала что-то смешное? - Было видно, что Персефона готова обидеться.       - О, нет. Но я ещё не представилась. Думаю, тебя это тоже рассмешит, потому что это странно и забавно, честно.       - Ну так может, тогда всё же представишься?       - Конечно. Извини, - очень искренне улыбнулась уже я ей. - Никс. Вообще-то, Нюкта, но для удобства англоязычный вариант имени использую. Да, я знаю, это немного странно, но мои родители посчитали это имя... - Я смотрела как меняется выражение её лица от слегка обиженного, потом недоуменного, потом осенённого, и, наконец, её пробрало, и она засмеялась. Уф. Пронесло. Если бы она не поняла юмора, мне бы было неловко, и вечер был бы испорчен.       - О! Так мы соседи по мрачному царству. Это неожиданно.       - Да, неожиданно и странно. Мои родители и родственники долго не знали, как меня назвать, думали, думали и надумали. "Гениальная" логическая цепочка привела их от даты моего рождения до имени богини ночи. Родись я мальчиком, быть бы мне Фобосом, Деймосом, Хароном или ещё лучше - тёзкой Диснеевского щенка, это было бы что-то.       - Мои родители не зашли так далеко, решив остановиться на жене бога, давшего имя планете-покровителю знака зодиака, под которым я была рождена. Тоже не самая удачная мысль, но до твоих им далеко.       - Это точно. У меня ещё и число месяца рождения подходящее как нельзя лучше ко всему этому мрачному антуражу.       - Ну надо же... И у меня. Предлагаю выпить за это и...       - И забыть, потому, что это слишком уж странно, немного напрягает, не так ли?       - Согласна. Не хочешь заехать ко мне на бокальчик вина? Бар скоро закрывается, а мне бы хотелось продолжить наше общение, - улыбнулась Персефона. Она просто шикарна. Ясное дело, я с удовольствием заеду к ней на "бокальчик вина".       - Конечно. С удовольствием.       - Прекрасно, я вызываю такси.       В такси мы ехали, перебрасываясь редкими незначительными фразами, она, едва скользя кончиками пальцев, поглаживала мою руку. Зайдя в квартиру Персефоны, я немного замялась, не зная, на что конкретно могу рассчитывать, начиная ощущать неуверенность. Она развеяла мои сомнения, взяв инициативу на себя, и, как только я скинула туфли, прижала меня к двери, вовлекая в глубокий поцелуй, отметая мои сомнения. Не отрываясь от моих губ, она потянула меня в спальню. Толкнув меня на кровать, она начала снимать с себя одежду. Хотя, какой снимать, просто срывать. Я немного удивилась такому пылу.       - А ты не теряешь времени даром, Персефона, дорогая. Может, придержишь немного коней? - спросила я, ощупывая пальцами свои горящие губы.       - Даже не думай, Ночь, милая. Я терпеливо ждала с того момента, как увидела в зеркале, как эта чёртова помада мягко скользит по твоим сладким губкам. И не намерена ждать ни единого лишнего мгновения! - Прорычала прекрасная, почти полностью !уже! обнажённая, с растрепавшейся гривой волнистых тёмно-каштановых волос, горящими серо-зелёными глазами, высокая, очень горячая дикарка. Ох. Ну раз так-то, кто я такая, чтобы спорить? Отдаюсь на волю победителя. Правда, я отчего-то совсем не чувствую себя проигравшей.       - В таком случае, не буду тебя отвлекать, продолжай. - Я начала расстёгивать свою блузку, не собираясь вставать с прекрасного двуспального ложа. Не успела я расстегнуть пару пуговиц, как эта богиня была уже полностью раздета, и там было чем полюбоваться; эпитет "богиня" подходил ей идеально - совершенство во плоти стояло предо мной во всей красе. Я почувствовала скованность и неуверенность в себе, моя полнота начала стеснять меня всё сильнее. Тем не менее, я продолжила расстёгивать пуговицы, сейчас не самое подходящее время предаваться сомнениям.       - Подожди. - Я замерла, услышав это. - Разреши мне. Ты не слишком расторопна.       Ну, хорошо, я с удовольствием отдамся во власть твоих нетерпеливых рук.       - С радостью, как тебе будет угодно, богиня. - Она, не теряясь, воспользовалась моим согласием. И быстро начала меня раздевать. Я не сопротивлялась, лишь поднимала нужные части тела, помогая ей раздевать меня. Наконец, она стащила с меня брюки вместе с трусиками. И пристально осмотрела то, что открылось её взору после снятия упаковки.       - О, Никс, милая, ты ещё аппетитнее, чем я предполагала. Так бы и съела. Хотя, что мне мешает это сделать? Сейчас и приступлю. - Она облизала свои губы, засасывая нижнюю, и причмокнула. У меня между ног от этого жеста появилась вполне себе ощутимая влага.       Я раздвинула ноги, и она быстренько примостилась меж ними, надавливая бедром на мою чувствительную плоть. Взяв в плен с победным и довольным рыком мои губы, она то посасывала их, то кончиком языка проникала под них, облизывая их изнутри. Я не вытерпела и, высунув язык, лизнула её рот. Она отстранилась и прошептала мне на ухо, посасывая мочку между словами:        - Подожди, сначала дай мне попировать, пожалуйста. - И этой просьбе я была не в силах отказать.       Она стала нежно покусывать и посасывать мою шею, её руки гуляли по моей груди, а бедро вдавливалось в меня, не двигаясь и лишь меняя степень давления. Я стала впадать в забытьё, полностью погрузившись в ощущения и плывя на волне мягкого возбуждения. И вдруг я резко вынырнула из плена сладкой неги. По мне прошёлся заряд тока, пробуждая все мои нервные окончания, когда она ногтями царапнула мои соски. Я выгнулась под ней, и она немного сдвинула своё тело. С неимоверной скоростью из меня начало сочиться возбуждение, так активно, что на простыне появилось влажное пятно. Такова реакция моего организма на раздражители, которую я не могу контролировать. Из меня начинает активно выделяться влага. Ветер, солнце, мороз или малейшее эмоциональное переживание - и мои глаза полны слёз. Немного возбуждения или незначительное касание чувствительных точек - и мои трусики (если, конечно, на мне в тот момент есть трусики) уже мокрые. Персефона вновь прижалась ко мне и повела бедром между моих ног. Раздался отчётливый хлюпающий звук.       - Ого. Да тут прямо водопад, - сказала она удивлённым голосом, в котором мне почудились нотки недовольства. Я сразу напряглась и отвернулась, крайне расстроенная, пытаясь удержать готовые хлынуть из глаз слёзы. Она заметила моё напряжение и повернула моё лицо к себе.       - Эй, детка, ты что? Посмотри на меня.       Я посмотрела ей в глаза, и она, глядя на меня, сказала:       - Мне нравится, когда ТАМ мокро, мне нравятся звуки секса, когда всё хлюпает и чавкает. - Она засунула руку мне между ног и, пока говорила, начала водить двумя пальцами между губ, задевая при каждом движении клитор, заставляя меня содрогаться. - Мне нравятся запахи секса, мне нравится чувствовать руками, ртом, телом, вязкую, горячую, ароматную влагу, которая исходит из женщин.       Её слова, взгляд и движения подействовали на меня моментально. Я начала постанывать при каждом выдохе не в силах сдерживаться.       - Мне нравятся стоны, крики, всхлипы и хрипы, которые издаются при сексе. И мне нравится видеть, как женщина подо мной кончает. - Она начала сильнее тереть мой клитор одной рукой и щипать за соски другой, её рот играл с моей шеей.       Я стремительно приближалась к оргазму. Она, почувствовав это, подняла голову к моему уху и прошептала:       - Ну, давай, я хочу, чтобы ты кончила на мою руку от того, что я трахаю тебя.       И я вновь выполнила её просьбу, который раз за этот вечер, кончив. Секунд через тридцать я отключилась.       Я дёрнулась и открыла глаза.       - Я уснула? - спросила я у Персефоны, лежащей головой на моём животе и поглаживающей моё бедро.       - Нет, милая, ты просто отключилась на пару минут, - ответила она мне, улыбаясь самодовольно. Я подтянула её выше и крепко поцеловала.       - Что ж. За мной должок. И я собираюсь расплатиться прямо сейчас, - объявила я ей, переворачивая её лицом на кровать и подсовывая сложенную подушку под её живот.       - О. Даже так? Я люблю, когда со мной расплачиваются. Особенно подобным образом, - прошептала она, когда я начала покусывать её попку, раздвигая её бёдра...       Через несколько часов я встала с кровати и начала одеваться, собираясь домой.       - Никс, детка?       - Что, дорогая? - Повернулась я лицом к Персефоне, пытаясь надеть лифчик.       - Ты могла бы остаться, если тебе не надо никуда спешить. И спокойно выспаться у меня. - На лице Персефоны была написана просьба и неуверенность.       - Мне абсолютно, совершенно некуда спешить, и я с удовольствием останусь, - ответила я, отшвырнув лифчик и стаскивая трусы, которые успела надеть, плюхнулась на кровать.        Персефона обняв меня, сказала: - Я рада, что ты осталась.       Я же, поцеловав её, ответила: - Я рада, что ты предложила остаться.       Следующий наш день рождения мы справляли вместе. Но это уже совсем другая история...