Неудачник

Смешанная
R
Завершён
25
автор
Размер:
16 страниц, 1 часть
Описание:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
25 Нравится 7 Отзывы 3 В сборник Скачать

Часть 1

Настройки текста
Час, проведенный в комфортном салоне бизнес-класса, не улучшил настроения Теона Грейджоя. Утренний рейс Филадельфия — Нью-Йорк компании Delta Air Lines приземлился в аэропорту Ла-Гуардиа ровно в 7.20. Минута в минуту, как указано в посадочном талоне. В полете Теон ограничился чашкой кофе из предусмотрительно прихваченного термоса — не хватало еще травиться растворимой дрянью. «Надеюсь, отец догадался прислать за мною машину?» — подумал он, раздраженно глотнув чересчур горячий напиток. Выпускник Уортонской школы бизнеса Теон Грейджой тяготился этой поездкой. За годы, проведенные вдали дома, он отвык от семьи, и теперь его снедало беспокойство: верно ли он поступает? «Это правильное решение. Отец непременно захочет дать мне шанс, — убеждал себя Теон. — В конце концов, я уже не тот сопливый мальчишка, что покидал Пайк когда-то». Частная школа, а затем и университет изменили Теона, подарив ему веру в собственные силы. Окончив курс, он не спешил возвращаться домой, предпочитая свободу и поиск себя нудным обязанностям в семейном бизнесе. И теперь внутренний голос упорно нашептывал, что ничего хорошего из встречи с отцом не выйдет. Бейлон Грейджой, глава и владелец «Iron Mining», был человеком тяжелым, циничным и, что хуже всего, безжалостным по отношению к младшему и единственному сыну. Вопреки чаяниям Теона, глава семьи не высказывал намерений сделать его наследником и преемником семейного дела. Такое положение дел казалось Теону вопиюще несправедливым, хотя он и не осмеливался заявить о своем недовольстве открыто. И вот теперь эта поездка. «Я буду разговаривать с отцом на равных, как деловой человек. Мне есть что предложить. Я смогу убедить его», — размышлял Теон, нетерпеливо оглядывая стоянку в поисках лимузина. Напрасно, никто не ждал его. Ни одна из длинных черных машин не встречала его табличкой «Теон Грейджой». Скривившись, Теон направился к стоянке такси, где ему предстояло дожидаться своей очереди в компании офисного вида девицы, беспрестанно говорящей по сотовому телефону, и угрюмого клерка с портфелем. Клерк уехал первым, и Теон сосредоточил свое внимание на спине стоящей перед ним девицы. Спина была неплоха — в меру узкая, хорошей формы. Отлично сшитый пиджак подчеркивал прямые плечи и тонкую талию его обладательницы. Темные волосы были стянуты в продуманно небрежный пучок. На поднятой к уху руке Теон разглядел кожаный ремешок дорогих часов. «Корпоративная сучка, — беззлобно подумал он, — наверняка младший партнер в какой-нибудь адвокатской или риэлторской конторе». Девушки — заслуживающие внимания девушки — в представлении Теона делились на «клубных» и «корпоративных». С первыми он флиртовал на пляжах и вечеринках, вторых — охмурял в ресторанах и спортзалах. Для каждого типа существовал свой подход. Корпоративные любили, когда парень восхищается их работой и статусом, клубные предпочитали восхищаться работой и статусом парня. Всё просто. Внезапно Теон понял, что ему чертовски любопытно увидеть лицо незнакомки. И, словно в ответ на его мысли, она обернулась. В первый миг он почувствовал разочарование. Корпоративная сучка оказалась ну совершенно не в его вкусе. Теону нравились хорошенькие, с фарфоровыми кукольными личиками, аккуратно подправленными носами и идеально гладкими лбами, отшлифованными с помощью косметических инъекций. Эта девчонка выглядела иначе. Чересчур густые брови, широкий рот, сообщающий лицу насмешливое выражение, крупный нос и упрямый подбородок. В следующий миг Теон оценил нарочитую небрежность, с которой были накрашены ее губы, бриллиантовые капельки в мочках ушей, и непринужденно расстегнутый ворот шелковой рубашки. «Малютка знает толк в шике». Девушка бросила в трубку «я перезвоню» и вопросительно подняла брови: — Мы знакомы? Грейджой понял, что это — его шанс. — Еще нет, — ответил он, обаятельно ухмыльнувшись. Подъехало такси. Девица уселась на заднее сиденье и назвала адрес: Театральный квартал. Обернувшись к нерешительно замершему Теону, она снисходительно улыбнулась: — Так ты едешь? Ее звали Эсгред. Необычное имя. Теон подумал, что она, вероятно, шведка. Впрочем, это не имело никакого значения к тому моменту, как их завтрак в маленьком, но изысканном французском ресторанчике подошел к концу, он был совершенно очарован ею. — Итак, — лукаво протянула она, проглотив последний кусочек пюре из цветной капусты, — что делает Теон Грейджой в Нью-Йорке? — А почему ты думаешь, что я приезжий? — Теону стало неприятно, что она так быстро его раскусила. — Не обижайся, — Эсгред помахала официанту, требуя еще кофе. — От тебя просто разит Лигой Плюща. Я всё еще помню, как это бывает. — Вообще-то я приехал по приглашению отца, — еще не хватало, чтобы она приняла его за безработного неудачника. — Ну, знаешь, семейный бизнес, все такое. — Точно! — она щелкнула пальцами. — Железный Грейджой! «Iron Mining», верно? — Да, все правильно. Я его сын. — А ты у нас богатенький! — снова этот насмешливый блеск в глазах. Теона это бесило и очаровывало одновременно. — Ты вроде бы тоже не бедная. — Я рабочая лошадка, — серьезно сказала она. — Вкалываю за еду. «И за “Patek Philippe”», — подумал Теон, бросив взгляд на ее запястье. — Подарок отца, — уточнила собеседница, угадав, куда он смотрит. — У меня тоже есть отец, знаешь ли… И потом, это безделушка. «Хороша безделушка, тысяч сорок, по меньшей мере». — Один в семье? «Девочка забрасывает удочку. Да, милая, я наследник». — У меня есть старшая сестра, но она лохушка. Теон припомнил тощую долговязую девочку с некрасивыми тяжелыми веками и подростковыми прыщами на угловатом личике. Дурнушка Аша. — Ладно, — она взяла со столика телефон, — подожди немного. Теон глазел, как Эсгред идет через зал. При виде ее крепких бедер, очерченных плотной тканью, он почувствовал, как брюкам становится тесно в паху. «Надо снять номер в отеле, — соображал он, — если она не предложит поехать к ней. А она предложит, или я совсем ничего не понимаю в девках. Должна предложить…». Эсгред вернулась. — Едем? Грейджой с трудом сдержал ликование. — Да, конечно. Положив на стол несколько купюр, он последовал за новой знакомой. Вопреки ожиданиям, на стоянке обнаружилось не такси, а самый что ни на есть лимузин. Водитель в униформе почтительно распахнул перед ними дверцы. Ошеломленный Теон молча устроился рядом с Эсгред. — Автомобиль моего босса, — ответила она на незаданный вопрос. — Он разрешает мне пользоваться им для личных поездок. «Какие теплые у вас отношения». Лимузин мягко тронулся с места, влившись в поток машин. Близость Эсгред, ее запах, тепло ее тела волновали Теона. Он легонько коснулся губами ее щеки. Эсгред не возражала. Осмелев, Теон поцеловал ее в шею, провел языком по синей жилке, ощущая сладкий аромат парфюма. Она чуть наклонила голову, словно помогая ему. Ее ладонь скользнула вниз, пробралась за пояс его брюк, сжала член, оценивающе погладила. Позволив Теону расстегнуть блузку и немного потискать ее грудь, Эсгред отстранилась. — Всему свое время, — насмешливо сказала она, изогнув губы в полуулыбке. — Всему свое время, Теон. Отодвинувшись на противоположный край сиденья, она достала из сумочки планшет и деловито забегала кончиками пальцев по сенсорному экрану. Удивленный и разочарованный, Теон скрючился от тупой боли внизу живота, проклиная стервозность этой телки и собственную нетерпеливость. «Ничего, сучка, ты еще просить будешь», — думал он, предвкушая, как останется с ней наедине. От злости он даже не следил, куда направляется лимузин. Беспокойство охватило его, когда за окнами замелькала Ист-Ривер. «Куда мы едем? Это уже не Манхэттен». Заметив его волнение, Эсгред подняла голову от своего девайса и сообщила: — Мы по пути на Лонг-Айленд, у моей семьи там дом. Еще полчаса и будем на месте. «У моей семьи тоже дом на Лонг-Айленде. Целое поместье под названием Пайк», — хотел сказать Теон, но передумал. Его так забавляло это приключение, что он даже отвлекся от мысленного разговора с отцом, полностью сосредоточившись на манящей линии шеи попутчицы. Когда за поворотом возникла темная громадина сложенного из камня особняка, Теон Грейджой почувствовал себя так, словно его огрели по голове чем-то тяжелым. Пайк он бы не спутал ни с чем — ни через десять, ни через сто лет. Мрачные псевдоготические шпили башен, казалось, упирались прямо в небо. Узкие стрельчатые окна наводили на мысль о бойницах средневекового замка. Массивные ворота венчал огромный чугунный кракен, щупальца которого оплетали высокую ограду. Ошибки быть не могло: они прибыли в родовое поместье Грейджоев. Теон в бешенстве повернулся к Эсгред, которая сосредоточенно изучала свое лицо в зеркальце серебряной пудреницы от Tiffany. — Это затея моего отца? — Бейлон Грейджой поручил встретить тебя в аэропорту и доставить сюда, — она щелкнула блестящей крышкой. — Я так и сделала. Ты чем-то недоволен? — Я… нет, — Теон почувствовал себя идиотом, отчего разозлился еще больше. — Тогда к чему были все эти заигрывания? Эсгред расхохоталась. — О чем ты? Остынь, ты всего лишь смазливый озабоченный студентик, который привык, что все телочки укладываются перед ним штабелями, завидев папочкину кредитку. Я лишь немножко подыграла тебе. Чтобы ты не чувствовал себя… — «неудачником». — Некомфортно. Теон ощутил, как кровь приливает к щекам. Он ненавидел, когда над ним смеялись. Смерив Эсгред презрительным взглядом, Теон выбрался из машины, не дожидаясь, пока шофер откроет перед ним дверь. «Я добьюсь, чтобы тебя уволили, стерва». Пожалуй, он не мог разобраться — на кого он зол больше. Почти бегом он пересек лужайку, ведущую к дому. «Отец, ты не мог отказать себе в удовольствии макнуть меня лицом в грязь?» Поднимаясь вслед за дворецким по широкой лестнице, ведущей на второй этаж в северном крыле, где располагался отцовский кабинет, Теон мысленно еще раз прокрутил в памяти заготовленную речь. «Всё получится, — сказал он себе, — всё должно получиться». Открывая тяжелую дубовую дверь, он верил, что так и будет. Бейлон Грейджой из Пайка был аскетом. Несмотря на то, что его состояние исчислялось суммой с девятью нулями, он не терпел излишних трат и показной роскоши. Разумеется, его убеждения не выходили за рамки здравого смысла. Появляясь на людях, глава корпорации «Iron Mining» демонстрировал все причитающиеся его статусу атрибуты: сшитый по индивидуальному заказу костюм от именитого итальянского бренда, дорогой автомобиль с личным шофером, часы стоимостью с небольшой дом в пригороде и прочее из того, что подобает иметь Очень Богатому Человеку. Вместе с тем Грейджой-старший презирал всю эту шелуху, в повседневном быту предпочитая умеренность. Принцип «не более, чем необходимо» был его негласным кредо. Завидев сына, одетого в винтажную пару и кашемировую водолазку от Burberrу в сочетании с мягкими туфлями ручной работы от Testoni, хозяин Пайка помрачнел. Он не выносил манерного хипстерства. — Здравствуй, Теон, — Бейлон Грейджой поднял глаза от разложенных перед ним бумаг и указал сыну на кресло. — Я рад, что ты благополучно добрался. Присаживайся. Теон сел, гадая, чем заслужил такой прохладный прием. «Старый хрен мог хотя бы встретить меня у двери, — недовольно подумал он. — Впрочем, папаша всегда был со странностями». — Отлично выглядишь, — столь же бесцветно продолжил отец. — Твой костюм, должно быть, очень дорогой. — Я… — Теон не знал, что ответить. «При чем тут проклятый костюм?» — Не так уж, чтоб очень, он из коллекции прошлого сезона. Отец, я хотел поговорить… — И туфли, — Бейлон словно не слышал. — Отличные туфли, Теон. Какая работа, а? Чертовы макаронники знают толк в выделке кож. — Отец, — Теон почувствовал, что краснеет. — Отец, сейчас не время. Мы не виделись столько лет и я… — Не время? — Бейлон отшвырнул ручку, которой делал пометки в документах. — А по-моему, так очень даже. Ты являешься сюда в тряпках стоимостью в несколько тысяч долларов, которые подбирал, точно девчонка, стремящаяся прихорошиться. Что из этого всего ты оплатил собственными деньгами, Теон Грейджой? «Я так и знал, что ничего хорошего не получится». — У меня есть фонд, который ты сам открыл на мое имя. Это мои деньги. «Плохо. Защищаться — значит, признать неудачу». Отец презрительно усмехнулся: — Запомни, у тебя нет ничего твоего. Всем, что у тебя есть, ты обязан мне. Скрип двери прервал их. В кабинет вошла Эсгред, не утруждая себя предварительным стуком. Подойдя к Бейлону, она принялась раскладывать перед ним письма, методично комментируя каждое из них. –… а вот этой повесткой я рекомендую смело подтереть зад. Эйерон обо всем позаботится. Этого Теон уже не мог стерпеть. — Мисс, — сухо сказал он, — не могли бы вы нас оставить? Мы заняты, если вы еще не поняли. Бросив на него насмешливый взгляд, Эсгред как ни в чем не бывало продолжила. Бейлон внимательно слушал, кивая. — Отец! — гневно встрял Теон. — Это уже слишком. Попроси свою секретаршу обождать за дверью, раз уж у нее такие отвратные манеры. Девица выпрямилась, уставившись на него все с той же издевательской полуулыбкой. Бейлон поднялся с кресла, положив руку ей на плечо. — От Аши у меня нет секретов. Не тебе решать, кому оставаться, а кому — уходить. Ты всего лишь гость в этом доме. «Аша?» Теона замутило. Аша-Эсгред смотрела на него в упор, и в ее глазах явственно читалось презрение. «Неудачник, — словно говорили они. — Жалкий неудачник». — Ладно, отец, я оставлю вас. Вам наверняка есть, что обсудить. Она прошла мимо, задев Теона плечом. — Видишь, — кивнул Бейлон ей вслед. — Она — моя правая рука. Теон криво усмехнулся. — Не сомневаюсь, у Аши был хороший старт. Какую должность ты дал ей, отец? В Совете директоров, я так понимаю? — Ты завистлив, — Бейлон Грейджой забарабанил ногтями по столу. — Плохо. Пока ты развлекался, то бросая, то возобновляя учебу, Аша добилась многого. — Под твоим крылышком. — Твоя сестра взяла в любовники работу. Когда придет время, я со спокойной душой оставлю ей компанию. Теону это не понравилось. Он приехал для того, чтобы завоевать себе положение, а не выслушивать речи об успехах сестрицы. — У меня есть деловое предложение. — Деловое? — отец даже не счел нужным скрыть удивление. — У тебя? — Последние полтора года мы с Роббом Старком работали над одним проектом… — Теон торопливо защелкал застежками замшевой папки. — Вот, взгляни. Этот бизнес-план был плодом его совместных с Роббом усилий, и он был готов из кожи вон вывернуться, чтобы представить их предприятие в самом выгодном свете. Робб Старк был другом детства и собратом Теона по Лиге Плюща, выбрав, как и он, Пенсильванский университет. Семье Робба принадлежали давно истощившиеся железные рудники в Монтане. Благосостояние Старков кануло в Лету со смертью главы семьи, Эддарда, что вынудило его вдову Кейтилин задуматься о продаже копей. Но Робб, увлекавшийся геостатистикой, был уверен, что в глубине выработанной породы скрываются богатые залежи платины. Поддавшись его настояниям, Кейтилин оплатила исследования геодезистов, результаты которых оказались неутешительными. Но Робб не сдавался. Целые дни он проводил за всевозможными выкладками и расчетами, просиживая над картами месторождений и строя тысячи графиков в специальных программах. — Смотри, — показывал он Теону кипы распечаток. — Крингинг указывает на наличие россыпи. По самым скромным прогнозам, протяженность рифа ожидается шесть с половиной километров, концентрация платиноидов составит двадцать три грамма на тонну. Непонятные Теону термины звучали музыкой в его ушах, трансформируясь в сладкий шорох долларовых купюр. Энтузиазм друга заразил его. Ситуация осложнялась тем, что потенциальное месторождение выходило за пределы земельного участка, находящегося в собственности Старков. Теон вел негласные переговоры о приобретении соседнего надела, которые практически увенчались успехом. Но всё упиралось в недостаток средств. Суммы, накопленной в именном фонде Грейджоя, едва хватало на выкуп доли, принадлежавшей матери, братьям и сестрам Робба. Заложив в банке приобретенную землю, компаньоны смогли получить в кредит лишь треть необходимой суммы, а преждевременное раскрытие тайны платинового месторождения не представлялось возможным. И тогда Теон предложил обратиться к отцу и финансовой мощи корпорации «Iron Mining». Бейлон бегло пролистал документы. Постепенно в его глазах разгорался огонек интереса. Он вернулся к началу и принялся внимательно читать, время от времени делая ему одному понятные пометки на полях. — Ну что ж, — сказал он спустя полчаса, отложив бумаги. — Это действительно интересно. Оформить займы Старку под залог земли — самое стоящее, что пришло тебе в голову за всю твою жизнь. — Мы вложили всё, что у нас было. В комнате было прохладно, но подмышки Теона взмокли от пота. — Ты ссудишь нам недостающую сумму? Под проценты, разумеется... Бейлон Грейджой внимательно посмотрел на сына. Уголки его губ вздернулись в хищной ухмылке. — Я сделаю еще лучше. Когда-то давно Бейлона Грейджоя и Эддарда Старка связывала крепкая дружба и общие бизнес-интересы. Потом их дорожки разошлись, и Теон Грейджой никогда не интересовался, что же произошло между их с Роббом родителями. А стоило. — Погоди, — сказанное отцом попросту не укладывалось у Теона в голове. — Мы не можем… я не могу так поступить с Роббом. Нет, просто нет. — Дело твое. Тебе дали шанс, который выпадает раз в жизни, и ты хочешь отказаться? — хозяин Пайка пожал плечами. — Что ж, поступай как знаешь… Собрав со стола бумаги, Теон направился к выходу. Хлесткое слово повисло в воздухе, заставив на секунду замереть на пороге. — Неудачник! Два часа потребовались Теону Грейджою, чтобы принять решение. Вернувшись в кабинет, он застал отца сидящим в той же позе и деловито подписывающим очередные документы. На этот раз Теон не стал ждать приглашения присесть, опустившись в кресло напротив. — Я согласен. Нечто похожее на одобрение промелькнуло на поросшем седой щетиной лице Грейджоя-старшего. — Ну что ж, ты оказался умнее, чем я думал. Давай их сюда. «Я не неудачник», — напомнил себе Теон и отдал отцу закладные бумаги вместе с будущим Робба Старка. Этот Совет директоров «Iron Mining» был первым в новой карьере Теона Грейджоя. Прибыв за два часа до назначенного времени, он побродил по залу заседаний, касаясь гладкой кожи дорогих кресел, расставленных вокруг длинного стола. Полюбовался видом на Седьмую Авеню и Башню Нельсона, открывавшимся с высоты пятьдесят восьмого этажа Уан-Пенн-Плаза, который целиком занимала корпорация Грейджоя. В глазах Теона всё это воплощало мир денег и власти, к которому он стремился. «Однажды он будет моим». — … попрошу внести предложения. От монотонной речи отца у Теона слипались глаза. Совет разочаровал его: длинное нудное мероприятие, наполненное тысячами цифр, сухих докладов и малопонятных ему повседневных мелочей. Бюджеты, сроки, пени, исполнители, юрисконсульты, разрешения, показатели — час за часом. И ни единого слова по его, Теона, вопросу. Еще одним раздражающим фактором была сестра. Аша сидела по правую руку от Бейлона и выглядела еще более корпоративной и еще большей сукой в светло-сером приталенном брючном костюме с наглухо застегнутым двубортным пиджаком. Сосредоточенная и самоуверенная, она чувствовала себя как рыба в воде посреди этой финансовой тягомотины. От Теона не укрылось, что отец спрашивал мнения дочери по каждому без исключения вопросу. Заметив взгляд брата, Аша убрала прядь волос со лба и вопросительно посмотрела на него. Выругавшись про себя, Теон отвел глаза, но уже минуту спустя снова принялся исподтишка наблюдать за ней. Ему нравилось смотреть, как она говорит, как поворачивает голову, как безразлично улыбается коллегам, как деловито отвечает на вопросы. И вместе с тем она выводила его из равновесия. «Отец считает, что ты лучше. Но ты не можешь предложить ему больше, чем я». Триумф Теона был близок, и он намеревался насладиться каждым мигом. — Джейн, огласите, пожалуйста, следующий вопрос на повестке дня. Фигуристая секретарша, которую Теон приметил в приемной, поднялась и, поправив на носу изящные очки в узкой оправе, зачитала предложение по обсуждению проекта приобретения земельных участков в Монтане с перспективой дальнейшей разработки месторождения платины. Теон лихорадочно поправил галстук и приготовился. Многократно прорепетированная речь зазвучала у него в голове. Бейлон Грейджой кивнул дочери. Та поднялась с места, подошла к демонстрационному стенду, возле которого уже хлопотала Джейн, взяла сенсорную указку и начала доклад, время от времени подавая помощнице сигнал сменить слайд. Теон оцепенел. Аша рассказывала уверенно, со знанием дела, оперируя цифрами и диаграммами, прогнозами и расчетами. — Таким образом, — подвела она итог, — с высокой долей вероятности можно рассчитывать на обнаружение платиновой россыпи. В случае же негативного результата, затраты частично могут быть компенсированы за счет… Дальнейшее Теон помнил как в тумане: аплодисменты, которыми сопроводилось окончание выступления, голоса, отданные в поддержку проекта, назначение его сестры на должность ответственного руководителя. Ничто не имело значения: Аша с легкостью забрала всё. Запершись в своей комнате, Теон пил второй день кряду, не отвечая на телефонные звонки и не реагируя на стук в дверь. Он хотел забыть. Забыть о том, как поступил с Роббом, забыть этот позорный Совет, где его окончательно выставили неудачником, забыть торжествующую улыбку этой суки, его старшей сестрицы — как страшный сон. День или вечер — Теону было плевать, плотные шторы надежно скрывали его в спасительной темноте. Алкоголь туманил сознание, превращая мозги в вязкий кисель. Катая на языке терпкую жидкость, Теон тщетно пытался заставить себя думать о чем-нибудь кроме того, что было ему ненавистно. Но у него не получалось. Он пил до тошноты, до рези в бунтующем желудке, словно пытаясь очиститься изнутри. Он даже не слышал, как отворилась дверь. Лишь вздрогнул, когда прохладная рука коснулась разгоряченной кожи. — И долго ты собираешься так сидеть в обнимку с бутылкой? — спросил знакомый голос. — Какого черта! — Теон заморгал, стараясь сфокусировать взгляд: — Аша… Как ты вошла? Сестра тихо рассмеялась и показала ему ключ. — Решила зайти проведать младшего братца. — Проведала? Теперь вали отсюда! Но Аша и не думала уходить. Присев на ручку кресла, она покачала ногой, обутой в высокий сапог для верховой езды. — Не будь еще большим засранцем. чем ты есть. Надо поговорить. — Мне с тобой не о чем разговаривать. Для этого у тебя есть папаша, иди к нему, да не забудь отсосать его сморщенный отросток перед сном. Снова тихий смех. — Никак ревнуешь? Поди, сам бы с удовольствием это сделал? Теон в два прыжка оказался рядом с ней, заломил руку за спину, злорадно отметив, как она сдавленно охнула; повалил на пол, придавливая весом собственного тела. Лихорадочно облапив ее, он принялся стягивать плотно сидящие на бедрах бриджи, оставляя багровые следы от пальцев на бледной коже. Аша не сопротивлялась, сотрясаясь от беззвучных рыданий. Намотав на кулак ее собранные в хвост волосы, Теон перевернул сестру на спину, запустил ладонь под выбившуюся из-под ремня рубашку, наслаждаясь прикосновением к гладкой коже живота, запоздало осознав, что она не плачет. — Боже, Теон, — сквозь смех произнесла Аша, — ты такой забавный. Коротко замахнувшись, она врезала ему в челюсть, спихнула с себя и поднялась, потирая ушибленную руку. Пнув брата носком сапога, она наклонилась и, притянув к себе, прошептала ему на ухо: — Еще раз тронешь меня, птенчик, пожалеешь, что на свет родился. Уже стоя в дверях, она прибавила: — Советую тебе сменить рубашку и смыть с себя эту алкогольную вонь. Бейлон хочет с тобой поговорить, он ждет тебя в пляжном домике. «Пляжным домиком» назывался деревянный коттедж, стилизованный под рыбацкую хижину, выстроенный на скалистой возвышенности в двадцати футах над океаном. Крыша домика представляла собой открытую площадку, оборудованную телескопом — глава семейства Грейджой любил коротать ночи, любуясь красотой небесных светил сквозь линзы совершенной цейсовской оптики. Яркие огни коттеджа, заметные издалека в темно-серой пелене сумерек, подтверждали, что Бейлон был там. Не решаясь подняться, Теон немного прошелся по берегу, загребая песок дорогими туфлями. Он надеялся, что прохладный соленый воздух разгонит хмель в его голове. «Не надо было напиваться как свинья, — подначил внутренний голос. — Папаша будет рад очередной возможности дать тебе пинка под зад». «Плевать на папашу!» Теон ухмыльнулся. «Кажется, я начал разговаривать сам с собой», — подумал он. Эта мысль развеселила его, и он запрокинул голову, хохоча на весь пляж, пьяно и заливисто. Отсмеявшись, он решительно зашагал к лестнице, ведущей наверх. Как и предполагал Теон, отец оказался на крыше, возясь со своей игрушкой. Отвлекшись от телескопа, Бейлон брезгливо приподнял брови, оглядев сына. — И куда делся щеголь, который появился в моем кабинете три дня назад? — осведомился он. — От тебя разит спиртным и отрыжкой. — Я думал, так тебе будет привычнее… — Теон развел руками, демонстрируя отцу безволосую грудь под расстегнутой рубашкой. Вокруг подмышек расплылись темные пятна. — Потный и грязный. Черт, да я должен казаться тебе идеальным! Бейлон пожал плечами. — Хочешь строить из себя идиота — бога ради. Я хотел тебя видеть по делу. Теон глумливо рассмеялся: — По делу? Но у меня не осталось друзей, которых я мог бы кинуть. Грейджой-старший оставил его выпад без ответа. Он подошел к сундуку в правом углу смотровой площадки и откинул массивную крышку. Лунный свет тускло блеснул на мутном стекле. — Ром двадцатилетней выдержки, — сообщил он сыну, разливая темную жидкость в стаканы. — Французский, если тебе интересно. Хотя, полагаю, тебе сейчас все равно, что пить. Теон сделал глоток, почти не поморщившись от терпкой горечи на языке. Обожженное спиртным и желудочным соком нёбо послушно отозвалось ноющей болью. — Однажды, давно, когда я был ненамного старше тебя, Эддард Старк, отец Робба, преподал мне главный в моей жизни урок: ты всегда должен поступать так, чтобы оказаться в выигрыше. Неважно, что для этого потребуется. Я усвоил его, — Бейлон сделал глоток, — и теперь вернул должок старому другу. — Его семье, — уточнил Теон. — Неважно. Наша тоже расплатилась с лихвой. Бейлон помолчал, вспоминая. — Робб Старк был моим другом, — тихо сказал Теон. — Я предал его ради тебя. — Ты поступил как должно. Как бы там ни было, ты Грейджой. — Тогда почему ты ведешь себя так, словно я тебе никто? Бейлон холодно усмехнулся. — Ну, раз уж ты сам об этом заговорил… Он достал из внутреннего кармана домашнего пиджака пухлый конверт и протянул его сыну. — Что это? — Теон протянул руку, не торопясь принять желтоватый прямоугольник. — А ты рискни, открой. Плотная бумага зашуршала, разрываемая нетерпеливой рукой. Несколько минут Теон всматривался в ровные строчки, напрягая зрение в серебристом свете. Потом сдавленно хмыкнул: — Издеваешься? — Разве это плохая сделка? — Ты отдаешь мне пятнадцать процентов акций компании? — Ты же учился в Уортоне, сын. Ты лучше меня знаешь, что это означает. — С условием, что я покину Нью-Йорк и смогу принимать участие в управлении компанией только через представителя в Совете, которого одобришь ты? — Все верно. Думаю поручить это Аше. Кровь застучала в висках тысячей назойливых молоточков. Внезапно Теон почувствовал себя трезвым и спокойным. — Аше, значит… — задумчиво сказал он, пряча конверт в карман брюк. — Аше, твоей правой руке. Аше, твоей любимице… Аше, трудолюбивой суке, трахающей Совет директоров вместо мужика! Всё ей, правда? Бейлон Грейджой выглядел довольным. — Я рад, что ты понял меня правильно, — подтвердил он. — Это все из-за матери, да? Отец вздохнул. — Я бы не хотел обсуждать это сейчас. И уж тем более — с тобой. — Я не виноват, что я не смог тогда приехать. Не виноват! — Конечно, нет, Теон, — Бейлон пожал плечами. — Когда пришло сообщение о том, что она в больнице, ты был занят. У тебя была вечеринка, которую ты никак не мог пропустить. А там ты выпил, немножко потанцевал, принял пару-тройку этих разноцветных таблеточек с рисунками, которые тебе так нравятся. И ловил, ловил кайф, переползая от одной шлюхи к другой. Жаль только, что Аланис не проявила понимания, скончавшись до того, как ты освободился. — Я сожалею об этом. — Правда? — отец покачал головой. — Ну что ж, будем надеяться, что хоть на это ты способен — сожалеть. О ком-то, кроме себя самого. Он повернулся к Теону спиной, давая понять, что разговор окончен. Подойдя к телескопу, Грейджой-старший склонился над ним, что-то аккуратно подкручивая. — Отец… — Теон порывисто подошел к нему, положив ладонь на костлявое плечо. — Отец… послушай. Он не знал, что хотел сказать, что объяснить. Лишь бы не это молчаливое презрение, лишь бы не этот взгляд, говорящий «ты никто». «Неудачник». — Тебе лучше вернуться к себе, — равнодушно сообщил Бейлон, приникнув к окуляру. — Можешь забрать с собой бутылку, но не увлекайся — утром шофер отвезет тебя в аэропорт. Возвращайся в Филадельфию. Или не возвращайся, дело твое. Главное — будь подальше отсюда... — тонкие губы скривились в презрительной гримасе. И Теон не сдержался. Сцепив кулаки, он с силой опустил их на отцовский затылок. С омерзительным влажным всхлипом, окуляр вошел в правую глазницу хозяина Пайка; веер темных брызг оросил полированную поверхность телескопа. Бейлон Грейджой издал утробный звук и завалился на бок, зацепив подставку оптического прибора. Ярость Теона куда-то улетучилась. В наступившей тишине его сердце билось так громко, что казалось, стук эхом разносится по пустынному пляжу. Лихорадочно оглядевшись, Теон стал на колени и осторожно прикоснулся к морщинистой отцовской шее, в надежде уловить пульс. Ничего. Дряблая стариковская кожа, шершавая, обветренная. И ни намека на биение. Лицо Бейлона, наполовину залитое кровью, казалось гротескной маской в мертвенном лунном свете. Теон едва сдерживался, чтобы не заорать во все горло. Вместо этого он отполз в сторону и скрючился в мучительном рвотном позыве, исторгнув жгучую желчь из пустого желудка. Отдышавшись, он вытер рот полой рубашки. «Я не хочу в тюрьму, — отчаянно вертелось в голове. — Не хочу… Он сам виноват, это его вина в случившемся». Решение созрело быстро. Содрав с себя рубашку, Теон торопливо стер следы рвоты с дощатого пола. Так же торопливо, но тщательно, он протер бутылку с ромом, свой стакан и телескоп, уничтожая отпечатки пальцев и брызги крови. После чего аккуратно прижал отцовскую руку к темному горлышку. Оставалось самое сложное. Обмотав голову Бейлона рубашкой, чтобы не пачкать пол, Теон подтащил тело к огороженному краю смотровой площадки, и поднатужившись, перебросил через поручни. В следующий миг он уже бежал вниз по лестнице, словно боясь, что Бейлон встанет и уйдет. Но отец никуда не ушел. Он лежал под скалой, и лишь несколько дюймов отделяли его от темного края воды. «Если повезет, прилив унесет его», — с надеждой подумал Теон. Подойдя ближе, он увидел, что отец лежит навзничь, обратив на него слепой взгляд уцелевшего глаза. Пустая впадина на месте второго пряталась в тени, отчего казалось, что Бейлон подмигивает сыну. Черные брызги крови окаймляли распростертое тело. Теон встревожился. Он рассчитывал, что падение изуродует лицо мертвеца, отчего выбитый глаз не вызовет подозрений, но просчитался. Испытав новый приступ тошноты, Теон подобрал лежащий неподалеку камень и, как следует прицелившись, несколькими точными ударами раздробил отцу правую скулу, превратив ее в смесь костей, плоти и мышц. Собрав остатки сил, единственный сын ныне покойного хозяина Пайка побрел вдоль кромки прибывающей воды, задержавшись лишь для того, чтобы закопать окровавленную рубашку и камень. Рассвет Теон Грейджой встретил, свернувшись калачиком под плотным одеялом, пытаясь зарыться в постель, как больное животное — в нору. Несколько часов спустя появилась полиция. Когда они постучали в его комнату, Теон просто лежал, глядя на перевернутый мир перед собой, и размышлял, что случится, если он навсегда останется в таком положении, глядя на окружающих снизу вверх и под прямым углом. Правило Миранды ему зачитали, даже не потрудившись дождаться, пока он закончит одеваться. Дверь камеры зло лязгнула в ответ на поворот ключа в замке. Теон Грейджой задержался на пороге, оглядев свое кратковременное, как он искренне надеялся, пристанище. Вынесение приговора откладывалось — благодаря усилиям лучших нью-йоркских адвокатов, нанятых дядей Эуроном: в деле об убийстве бывшего главы «Iron Mining» вскрылись новые обстоятельства, удивительно удачно трактуемые в пользу обвиняемого, и Теон рассчитывал вскоре покинуть эти мрачные стены. Вдохнув запах пота, сырости и дезинфицирующего раствора, Грейджой мысленно пообещал себе, что это ненадолго. В конце концов, пятнадцать процентов акций одной из крупнейших железодобывающих корпораций в Соединенных Штатах кой-чего стоили. Свободы, например. Конвоировавший Теона охранник осклабился, показав мелкие желтые зубы, и махнул рукой в сторону неподвижной фигуры на второй койке. — А это твой сосед по камере. Ведите себя прилично, парни. Заперев двери снаружи, охранник удалился, постукивая дубинкой. На лицо сидящего падала густая тень, и потому Теону пришлось пододвинуться поближе, чтобы рассмотреть его. Светлые, очень светлые глаза — Грейджою раньше не доводилось видеть, чтобы у человека были радужки цвета грязного льда; широкий мясистый нос, вялые толстые губы. Незнакомец ухмыльнулся так, что по спине Теона поползли мурашки. — Привет. Можешь звать меня Рамси.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.